Владыку, тернием венчанного колючим,
Христа, предавшего послушно плоть свою
Бичам мучителей, гвоздям и копию...
............
...чья казнь весь род Адамов искупила...
А.С. Пушкин. «Мирская власть» (1836)
А я: «Поведай мне: в сей казни что сокрыто?»
Виргилий мне: «Мой сын, сей казни смысл велик...»
А.С. Пушкин. «И дале мы пошли...» (1832)
Мистический акт искупления. Любовь к человеку есть движущее начало всей диалектики жанра Евангелия. Достоевский развивает эту мысль в Легенде о Великом инквизиторе методом от противного Хотя инквизитор и признается что он давно уже не с Христом и признал власть Дьявола, Христос в диалоге с Инквизитором стоит на том, что только любовью возможно облегчить ношу людей.
Если для Инквизитора главная черта слабого создания, каким является для него человек, представлена вопросом «пред кем преклониться?», и он считает, что «в вопросе этом заключалась великая тайна мира сего», то для Христа «великая тайна мира сего» заключена в его поцелуе, который «горит на губах Инквизитора», напоминая об акте искупления, который Христос принял на себя в виде казни («чья казнь весь род Адамов искупила»).
В жанре от противного (в евангелии от Сатаны) всегда будет умаление достоинств человека, а вместо анализа его природы будет глумление над его слабой природой. Легенда о Великом инквизиторе, написанная Иваном Карамазовым в молодости и сожженная им, — как раз об умалении достоинств человека. Его Инквизитор считает, что Дары, принесенные Христом на землю, слишком высоки и не могут быть вмещены человеком; а поэтому человек и не в силах принять их, — уразуметь слово Христа и привести его в исполнение.
Еще в «Гавриилиаде» у Пушкина Змей-искуситель оспаривал грехопадение человека, не признавая его низким актом и утверждая, что человек этого достоен. В «Легенде о Великом инквизиторе» Достоевский вовлекает в дальнейшую диалектику развития жанра обсуждение об акте искупления греха. Дьявол отрицает мистический акт искупления людских грехов Иисусом, поэтому темой легенды Достоевского становится попытка Дьявола помешать второму пришествию Христа в мир как Спасителя. Его Инквизитор, собственно, встает на сторону Дьявола, глумясь над слабой природой человека и считая, что Христос в своих Заветах, отнесшись к человеку «со столь высоким уважением», не рассчитал его природы, а, следовательно, поступил «как бы вовсе не любя его». Инквизитор может и признает, что Христос совершил нечто великое и святое, но вместе с тем невозможное и неосуществимое для человека. От этого несоответствия требований и способностей, идеала и действительности человек должен оставаться вечно несчастным как сам Инквизитор в Легенде Ивана Карамазова. Рационалистическая логика Инквизитора остается у него в силе. Однако христианская любовь, воплощенная в поцелуе Пленника Христа, «способна обновить природу тех, кто с ней соприкасается». Немногие, однако, сильные духом и могли и могут спасаться, следуя Христу и понимая тайну искупления.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |