Дверь через улицу в ярко освещенном магазине хлопнула, и из нее показался гражданин. Именно гражданин, а не товарищ и даже — вернее всего — господин. <...> Этот тухлой солонины лопать не станет, а если где-нибудь ему ее и подадут, поднимет такой скандал, в газете напишет: меня, Филиппа Филипповича обкормили! <...> Он умственного труда господин, с культурной остроконечной бородкой и усами седыми, пушистыми и лихими, как у французских рыцарей, но запах по метели от него летит скверный, больницей. И сигарой.
Главный герой повести Михаила Булгакова «Собачье сердце» Филипп Филиппович Преображенский — ученый-медик с мировым именем, профессор, хирург-экспериментатор. Он использует новаторские разработки в решении проблемы омоложения путем пересадки органов. Сын кафедрального протоиерея, он в юности выбрал профессию врача. После окончания медицинского факультета Московского университета занялся наукой, стал большим ученым, профессором медицины. О себе он гордо говорит своему помощнику Борменталю: «Я — московский студент!».
Профессор Преображенский живет и работает в Москве в так называемом «Калабуховском доме» в семикомнатной квартире. Считается, что Булгаков «поселил» Преображенского в квартире своего дяди Николая Покровского, жившего в доме на углу Пречистенки и Обухова переулка по адресу Пречистенка, 24/1. В квартире профессора живут его домработница Зина и кухарка Дарья Петровна, а также временно его ассистент доктор Иван Арнольдович Борменталь. Две из семи комнат отведены под медицинскую клинику. В одной из них профессор принимает пациентов, во второй проводит операции.
Преображенский достиг отличных результатов в практическом омоложении. Он много думает и рассуждает об окружающей его советской действительности, к которой относится очень критически. Немолодой интеллигентный человек, знающий цену труду и опыту, возмущен манерами советских выдвиженцев без образования и культуры. «Да, я не люблю пролетариата», — отвечает он на упрек в нежелании поддерживать начинания большевиков. Разруху он считает следствием некомпетентности советских управленцев, которые занимаются мировой революцией вместо поддержания порядка в стране.
Вместе с доктором Борменталем Преображенский проводит экспериментальную операцию по пересадке человеческого гипофиза и семенных желез собаке. Для этого опыта были взяты органы убитого в драке Клима Чугункина, который при жизни был бездельником, хулиганом и дебоширом. В результате опыта симпатичный пес Шарик становится уродливым человеком со скверным характером. Председатель домового комитета Швондер выдает бывшему псу документы на имя Полиграфа Полиграфовича Шарикова. Люмпен, хам и тунеядец Шариков живет в квартире профессора, что приводит к неразрешимому конфликту.
Основные прототипы профессора Преображенского
В качестве прототипов литературного персонажа профессора Преображенского называются несколько реальных медиков, живших и практиковавших в 1920-х годах в Советской России и за рубежом. В первую очередь прототипом Преображенского называют родного дядю Михаила Булгакова Николая Михайловича Покровского. Кроме этого, прообразами могли послужить и другие доктора того времени: хирург Сергей Воронов, врач Алексей Замков, биолог Илья Иванов, невролог Преображенский, хирург Розанов. Возможно, прототипом Преображенского был врач Шервинский Василий Дмитриевич. Он не только похож по описанию автора, но и является основателем новой науки эндокринологии. Он же участвовал в изучении гипофиза и был основателем питомника в Сухуми. Кроме того, в качестве прототипов называют ученого Бехтерева, физиолога Павлова и даже основателя Советского государства Ленина.
Николай Михайлович Покровский
Основным прототипом считается родной дядя Булгакова (брат его матери) — врач-гинеколог Николай Михайлович Покровский. Как и профессор Преображенский, Николай Михайлович был сыном протоиерея. Он проживал на Пречистенке в Обуховом переулке (ныне он называется Чистый переулок) в так называемом «Кулагинском доме» (в повести он превращен в «Калабуховский»).
Его фамилия Покровский напоминает о церковном празднике Покрова Пресвятой Богородицы, фамилия героя повести Преображенский — о празднике Преображения Господня. Как и профессор Преображенский, Николай Михайлович делил свою роскошную шестикомнатную квартиру с другим врачом — с братом, Михаилом Михайловичем, терапевтом. Булгаков часто гостил у дяди и хорошо запомнил расположение комнат, описанное в повести — правда, добавил седьмую комнату — операционную, которой у Покровского не было).
В пользу этого предположения говорит тот факт, что Николай Михайлович Покровский, прочтя повесть «Собачье сердце», узнал в ней себя и, по свидетельствам современников, рассердился. Первая жена Булгакова Татьяна Николаевна Лаппа, писала: «...Я как начала читать — сразу догадалась, что это он. Такой же сердитый, напевал всегда что-то, ноздри раздувались, усы такие же пышные были. Вообще, он симпатичный был. Он тогда на Михаила очень обиделся за это».
Николай Михайлович Покровский
Николай Михайлович Покровский
Сергей Абрамович Воронов
Сергей (Самуил) Абрамович Воронов (фр. Samuel (Serge) Voronoff — Серж Воронов; 1866—1951) — французский хирург российского происхождения. Широкую известность приобрел его метод прививания ткани яичек обезьян к человеческим яичкам. Родился в селе Шехмань Тамбовской губернии в еврейской семье. В 18 лет, по окончании Воронежского реального училища, эмигрировал во Францию, где изучал медицину в Университете Франции. В 1889 году принят ассистентом в лабораторию Шарля Броун-Секара. 7 декабря 1893 года защитил диплом доктора медицины, а 30 ноября 1895 года получил французское гражданство.
С 1896 по 1910 годы работал в Египте, где изучал последствия кастрации у евнухов, что положило начало его работе по омоложению. В этот период был еще известен как Самюэль Воронов и под этим именем опубликовал ряд научных трудов и учебников по оперативной хирургии и гинекологии. По возвращении во Францию был назначен заведующим лабораторией экспериментальной хирургии и физиологии в Коллеж де Франс.
В 1889 году Воронов ввел себе под кожу экстракт перемолотых яичек собаки и морской свинки. Остальные эксперименты Воронова были продолжением этого опыта. С 1917 по 1926 год Воронов провел более пятисот пересадок на овцах, козах и быках, прививая яички молодых животных к более старым. Воронов заметил, что в результате опытов старые животные становились более резвыми. Первую официальную пересадку «желез обезьяны» человеку он провел 12 июня 1920 года. Тонкие срезы яичек от шимпанзе и бабуинов были пересажены в мошонку пациента; тонкость образцов ткани позволила ей срастись с человеческой тканью.
Метод Воронова был модным в 1920-х годах. К началу 1930-х годов только во Франции более 500 мужчин прошли лечение по его методу омоложения. Еще тысячи прошли лечение за пределами этой страны, например, в его специальной клинике в Алжире. Дальнейшая работа Воронова включала в себя пересадку обезьяньего яичника женщинам. Первая такая операция была произведена в 1924 году. Воронов прекратил свои эксперименты под давлением скептицизма научного общества и перемены настроения публики. Вскоре стало известно, что его операции не достигли обещаемых результатов.
Умер 3 сентября 1951 года в Лозанне, Швейцария. Похоронен в русской секции кладбища Кокад в Ницце.
Сергей Абрамович Воронов
Цитатная характеристика профессора Преображенского
Полное имя героя — Филипп Филиппович Преображенский:
«...Здравия желаю, Филипп Филиппович...»
«...Вы издеваетесь, профессор Преображенский?..»
Возраст профессора Преображенского — 60 лет:
«...Мне 60 лет, я вам могу давать советы...»
Профессор Преображенский является хирургом с мировым именем:
«...Филипп Филиппович, вы — величина мирового значения...»
«...если бы вы не были европейским светилом...»
«..."Не имеет равных в Европе... Ей-богу!", — смутно подумал Борменталь...»
«...Проф. Преображенский, вы — творец...»
Филипп Преображенский — выдающаяся личность и великий ученый:
«...но личность выдающаяся...»
«...Вы великий ученый, вот что! — молвил Борменталь...»
«...Неужели вы думаете, что из-за денег произвожу их? Ведь я же все-таки ученый...»
Внешность профессора Преображенского:
«...господин, с французской остроконечной бородкой и усами седыми, пушистыми и лихими, как у французских рыцарей, но запах по метели от него летит скверный, больницей. И сигарой...»
«...перед зеркальцем на стене расправил пушистые усы...»
«...Пинайте меня вашими фетровыми ботиками, я слова не вымолвлю...»
«...помогала снимать тяжелую шубу на черно-бурой лисе с синеватой искрой...»
«...По снятии шубы он оказался в черном костюме английского сукна, и на животе у него радостно и неярко сверкала золотая цепь...»
«...блестящими, как золотые обода его очков, глазами наблюдал за этой процедурой...»
«...Ноздри его ястребиного носа раздувались...»
«...Ястребиные ноздри его раздувались...»
«...Подстриженная его седина скрывалась под белым колпаком...»
«...Филипп Филиппович широко растопырил короткие пальцы...»
«...лицо Филиппа Филипповича стало страшным. Он оскалил фарфоровые и золотые коронки...»
«...захохотал так, что во рту у него засверкал золотой частокол...»
«...тяжкая дума терзала его ученый с взлизами лоб...»
«...Филипп Филиппович был в своем лазоревом халате и красных туфлях...»
«...Он вышел в известном всем лазоревом халате...»
«...пушистые, сильно прокуренные усы...»
«...Преображенский похлопал себя по крутой и склонной к параличу шее...»
У профессора голос громовой, как труба:
«...Ничего похожего! — громовым голосом ответил Филипп Филиппович...»
«...голос его, как командная труба, разносился по всему жилищу...»
Профессор является состоятельным человеком:
«...Впрочем, у него и так, по-видимому, денег куры не клюют...»
Профессор Преображенский — трудолюбивый человек:
«...Двери открывались, сменялись лица, гремели инструменты в шкафе, и Филипп Филиппович работал, не покладая рук...»
«...Ведь я пять лет сидел... Вы знаете, какую я работу проделал — уму непостижимо...»
Профессор Преображенский — умный и уверенный в себе человек:
«...После этого мы имели совещание с Филиппом Филипповичем. Впервые, я должен сознаться, видел я этого уверенного и поразительно умного человека растерянным...»
Профессор Преображенский — одинокий человек:
«...В сущности ведь я так одинок...»
Профессор Преображенский — властный и энергичный человек:
«...Прежний властный и энергичный Филипп Филиппович, полный достоинства, предстал перед ночными гостями...»
Профессор Преображенский — человек с характером:
«"Вот это парень, — в восторге подумал пес, — весь в меня. Ох, тяпнет он их сейчас, ох, тяпнет. Не знаю еще — каким способом, но так тяпнет..."»
Профессор Преображенский — вспыльчивый человек:
«...говорил Филипп Филиппович, — голубчик, я иногда на вас ору на операциях. Уж простите стариковскую вспыльчивость...»
Профессор Преображенский — человек слова:
«...Я же никогда не говорю на ветер, вы это отлично знаете...»
Профессор — честный человек. Он не бросает коллег в беде:
«...бросать коллегу в случае катастрофы, самому же выскочить на мировом значении, простите...»
Преображенский знаком с важными чиновниками: «...если бы вы не были европейским светилом, и за вас не заступались бы самым возмутительным образом <...> лица, которых, я уверена, мы еще разъясним, вас следовало бы арестовать...»
Профессор является человеком фактов и наблюдения:
«...Голубчик, вы меня знаете? Не правда ли? Я — человек фактов, человек наблюдения. Я — враг необоснованных гипотез. И это очень хорошо известно не только в России, но и в Европе. Если я что-нибудь говорю, значит, в основе лежит некий факт, из которого я делаю вывод...»
Филипп Преображенский — здравомыслящий и опытный человек:
«...никакой этой самой контрpеволюции в моих словах нет. В них здравый смысл и жизненная опытность...»
Профессор не любит суетиться и спешить:
«...Успевает всюду тот, кто никуда не торопится, — назидательно объяснил хозяин. — Конечно, если бы я начал прыгать по заседаниям, и распевать целый день, как соловей, вместо того, чтобы заниматься прямым своим делом, я бы никуда не поспел...»
По словам самого профессора, он против грубого обращения по отношению к людям и животным:
«...Никого драть нельзя, — волновался Филипп Филиппович, — запомни это раз навсегда. На человека и на животное можно действовать только внушением...»
Профессор Преображенский не любит пролетариат:
«...Вы ненавистник пpолетариата! — гордо сказала женщина.
— Да, я не люблю пpолетариата, — печально согласился Филипп Филиппович...»
Известно, что профессор любит оперу «Аида» Верди:
«...сегодня в большом — «Аида». А я давно не слышал. Люблю... Помните? Дуэт... тари-ра-рим...»
Филипп Филиппович Преображенский любит напевать песни (например, «От Севильи до Гренады» и «К берегам священным Нила»):
«...рассматривал, щурился и пел: «К берегам священным Нила...» «...Напевая по своему обыкновению, он спросил: «Что же мы теперь будем делать?» И сам же ответил буквально так: "Москвошвея, да... От Севильи до Гренады..."»
Профессор является упорным ученым. Он все время что-то исследует:
«...упорный человек, настойчивый, все чего-то добивался...»
Филипп Преображенский проводит невероятные эксперименты:
«...Чтобы в один прекрасный день милейшего пса превратить в такую мразь, что волосы дыбом встают...»
Профессор Преображенский является членом Всероссийского хирургического общества:
«...если в Большом театре не было "Аиды" и не было заседания Всероссийского хирургического общества, божество помещалось в кабинете в глубоком кресле...»
В прошлом профессор работал на кафедре в университете:
«...Филипп Филиппович, — прочувственно воскликнул он, — я никогда не забуду, как я полуголодным студентом явился к вам, и вы приютили меня при кафедре...»
Известно, что отец профессора был кафедральным протоиереем:
«...Отец — кафедральный протоиерей...»
Профессор Преображенский является учителем и другом доктора Борменталя:
«...Вот что, Борменталь, вы первый ученик моей школы и, кроме того, мой друг, как я убедился сегодня...»
Филипп Преображенский живет в «калабуховском доме» на Пречистенке в Москве:
«...С 1903 года я живу в этом доме. И вот, в течение этого времени до марта 1917 года не было ни одного случая...»
«...Разве где-нибудь у Карла Маркса сказано, что 2-й подъезд калабуховского дома на Пречистенке следует забить досками...»
Профессор проживает в 7-комнатной квартире. Здесь же он работает и принимает пациентов:
«...Вы один живете в семи комнатах...»
«...Я один живу и работаю в семи комнатах, — ответил Филипп Филиппович, — и желал бы иметь восьмую. Она мне необходима под библиотеку...»
Цитаты профессора Пребраженского
— Успевает всюду тот, кто никуда не торопится. Конечно, если бы я начал прыгать по заседаниям, и распевать целый день, как соловей, вместо того, чтобы заниматься прямым своим делом, я бы никуда не поспел. Я сторонник разделения труда. В Большом пусть поют, а я буду оперировать. Вот и хорошо. И никаких разрух...
* * *
— Еда, Иван Арнольдович, штука хитрая. Есть нужно уметь, а представьте себе — большинство людей вовсе есть не умеют. Нужно не только знать что съесть, но когда и как. (Филипп Филиппович многозначительно потряс ложкой) и что при этом говорить. Да-с, если вы заботитесь о своем пищеварении, мой добрый совет — не говорите за обедом о большевизме и о медицине. И — Боже вас сохрани — не читайте до обеда советских газет.
* * *
Что такое эта ваша разруха? Старуха с клюкой? Ведьма, которая выбила все стёкла, потушила все лампы? Да её вовсе и не существует. Что вы подразумеваете под этим словом? Это вот что: если я, вместо того, чтобы оперировать каждый вечер, начну у себя в квартире петь хором, у меня настанет разруха. Если я, входя в уборную, начну, извините за выражение, мочиться мимо унитаза и то же самое будут делать Зина и Дарья Петровна, в уборной начнется разруха. Следовательно, разруха не в клозетах, а в головах.
* * *
Почему убрали ковер с парадной лестницы? Разве Карл Маркс запрещает держать на лестнице ковры? Разве где-нибудь у Карла Маркса сказано, что 2-й подьезд калабуховского дома на Пречистенке следует забить досками и ходить кругом через черный двор?
* * *
Заметьте, холодными закусками и супом закусывают только недорезанные большевиками помещики. Мало-мальски уважающий себя человек оперирует закусками горячими.
* * *
— Как это вам удалось, Филипп Филиппович, подманить такого нервного пса? — спросил приятный мужской голос и триковая кальсона откатилась книзу. Запахло табаком и в шкафу за-звенели склянки.
— Лаской-с. Единственным способом, который возможен в обращении с живым существом. Террором ничего поделать нельзя с животным, на какой бы ступени развития оно ни стояло. Это я утверждал, утверждаю и буду утверждать. Они напрасно думают, что террор им поможет. Нет-с, нет-с, не поможет, какой бы он ни был: белый, красный и даже коричневый!
* * *
Мне 60 лет, я вам могу давать советы. На преступление не идите никогда, против кого бы оно ни было направлено. Доживите до старости с чистыми руками.
* * *
В марте 17-го года в один прекрасный день пропали все калоши. Почему, когда началась вся эта история, все стали ходить в грязных калошах и валенках по мраморной лестнице? Почему калоши нужно до сих пор еще запирать под замок? И еще приставлять к ним солдата, чтобы кто-либо их не стащил?
* * *
Опять! Ну, теперь стало быть, пошло, пропал калабуховский дом. Придется уезжать, но куда спрашивается. Все будет, как по маслу. Вначале каждый вечер пение, затем в сортирах замерзнут трубы, потом лопнет котел в паровом отоплении и так далее. Крышка Калабухову.
* * *
Вы стоите на самой низкой ступени развития, <...> Вы еще только формирующееся, слабое в умственном отношении существо, все ваши поступки чисто звериные, и вы в присутствии двух людей с университетским образованием позволяете себе с развязностью совершенно невыносимой подавать какие-то советы космического масштаба и космической же глупости о том, как все поделить... <...> ...вам нужно молчать и слушать, что вам говорят. Учиться и стараться стать хоть сколько-нибудь приемлемым членом социального общества.
* * *
Вяземская: Во-первых, мы не господа.
Преображенский: Во-первых, вы мужчина или женщина?
* * *
Преображенский: А вас, милостивый государь, прошу снять ваш головной убор.
Пеструхин: Я вам не милостивый государь.
* * *
Преображенский: Доктор Борменталь, умоляю вас, мгновенно эту штучку, и если вы скажете, что это... Я ваш кровный враг на всю жизнь. <...> Это плохо? <...> Плохо? Вы ответьте, уважаемый доктор.
Борменталь: Это бесподобно.
* * *
Преображенский: Если вы заботитесь о своем пищеварении — мой добрый совет: не говорите за обедом о большевизме и о медицине. И, боже вас сохрани, не читайте до обеда советских газет.
Борменталь: Гм... Да ведь других нет.
Преображенский: Вот никаких и не читайте. Вы знаете, я произвел 30 наблюдений у себя в клинике. И что же вы думаете? Пациенты, не читающие газет, чувствуют себя превосходно. Те же, которых я специально заставлял читать «Правду», теряли в весе. Мало этого. Пониженные коленные рефлексы, скверный аппетит, угнетенное состояние духа.
* * *
Преображенский: Понимаете, что получится, если нас накроют. Нам ведь с вами «принимая во внимание происхождение» — отъехать не придется, невзирая на нашу первую судимость. Ведь у нас нет подходящего происхождения, мой дорогой?
Борменталь: Какой там черт! Отец был судебным следователем в Вильно.
Преображенский: Ну вот-с, не угодно ли. Ведь это же дурная наследственность. Пакостнее и представить себе ничего нельзя. Впрочем, виноват, у меня еще хуже. Отец — кафедральный протоиерей.
* * *
Объясните мне, пожалуйста, зачем нужно искусственно фабриковать Спиноз, когда любая баба может его родить когда угодно. Ведь родила же в Холмогорах мадам Ломоносова этого своего знаменитого. Доктор, человечество само заботится об этом и в эволюционном порядке каждый год упорно, выделяя из массы всякой мрази, создаёт десятками выдающихся гениев, украшающих земной шар.
* * *
Никого драть нельзя! Запомни это навсегда. На человека и на животное можно действовать только внушением.
* * *
То есть он говорил? Это еще не значит быть человеком.
Образ профессора Преображенского в кинематографе
Повесть «Собачье сердце» была дважды экранизирована — в 1976 году (Италия и Германия) и в 1988 году (СССР). В зарубежной версии профессора Преображенского сыграл актер Макс Фон Сюдов, а в советском фильме — Евгений Евстигнеев. В 2010 году в Нидерландах состоялась премьера оперы «Собачье сердце» композитора Александра Раскатова. Партию профессора Преображенского в ней исполнил Сергей Лейферкус.
Макс Фон Сюдов в роли профессора Преображенского в фильме «Собачье сердце» (Италия, Германия, 1976)
Евгений Евстигнеев в роли профессора Преображенского в фильме «Собачье сердце (СССР, 1988)
Сергей Лейферкус в роли профессора Преображенского в опере «Собачье сердце (Нидерланды, 2010)
Диалог профессора Преображенского и Бобикова в фильме «Собачье сердце» (Италия, Германия, 1976)
Диалог Преображенского и Борменталя за обедом в фильме «Собачье сердце» (Италия, Германия, 1976)
Визит Швондера к Преображенскому в фильме «Собачье сердце» (Италия, Германия, 1976)
Диалог Преображенского и Борменталя за обедом в фильме «Собачье сердце (СССР, 1988)
Профессор Преображенский о разрухе в фильме «Собачье сердце (СССР, 1988)
Разговор профессора Преображенского и Швондера в фильме «Собачье сердце (СССР, 1988)
Шариков устроил потоп в квартире профессора (фильм «Собачье сердце», СССР, 1988)
Шариков, Преображенский и Борменталь за столом (фильм «Собачье сердце», СССР, 1988)
Памятники профессору Преображенскому
Памятники героям повести «Собачье сердце» профессору Преображенскому и Шарикову установлены в Нижнем Новгороде, Санкт-Петербурге и Харькове.
Памятник героям «Собачьего сердца» в Петербурге
Памятник профессору Преображенскому и Шарикову в Харькове
Памятник профессору Преображенскому и Шарику в Нижнем Новгороде
Иллюстрации
