— Вы должны высказаться, Михаил Афанасьевич... Должны показать свое отношение к современности...
— Сыграем вничью. Высказываться не буду. Пусть меня оставят в покое.
* * *
В квартире над Булгаковым жил драматург Тренев. 8 апреля справляли именины его жены. «Стол с горшком цветов посредине, покрытый холодными закусками и бутылками. Хозяйка рассаживала гостей... Тьма народа, был Вересаев. Пастернак с особенным каким-то придыханием читал свои переводные стихи с грузинского. После первого тоста за хозяйку Пастернак объявил:
— Я хочу выпить за Булгакова!
Хозяйка: Нет, нет! Сейчас мы выпьем за Викентия Викентьевича, а потом...
— Нет, я хочу за Булгакова. Вересаев, конечно, очень большой человек, но он законное явление, а Булгаков — незаконное».
В верхнем фойе Театра Немирович беседовал с драматургами и критиками. Сидели тут два Всеволода — Вишневский и Иванов, Алексей Файко, Пантелеймон Романов... Рядом с Булгаковым опять оказался Афиногенов. Немирович говорил, что критик должен быть внутри театра, жить его жизнью... Булгаков негромко заметил:
— Бачелиса в театре быть не должно. А кстати, он тут?
Оказалось, сидит рядом с Афиногеновым.
После чаепития выступил Вишневский и сразу заявил, что Булгаков плохо сделал инсценировку «Мертвых душ».
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |