1.2. Языковая личность

1.2.1. Понятие «языковая личность» в современной лингвистике

Язык действует как социализирующая и унифицирующая сила, объединяющая носителей языка, с другой стороны «язык является одним из наиболее надежных и эффективных средств формирования индивидуальности личности [Наумов, 2007, с. 10]. Язык отражает мышление человека посредством речи. И.А. Бодуэн де Куртенэ говорил, что язык в развитии есть «трансформация психических процессов в языковую материю» [Бодуэн де Куртенэ, 1963].

В 1927 году Й.Л. Вайсгербер пишет в книге «Родной язык и формирование духа»: «Язык представляет собой наиболее всеобщее культурное достояние. Никто не владеет языком лишь благодаря своей собственной языковой личности; наоборот, это языковое владение вырастает в нём на основе принадлежности к языковому сообществ» [цитируется по: Е.В. Иванцова, 2010, с. 25].

В.В. Виноградов писал о языковой личности в своей работе «О языке художественной литературы»: «Бодуэн де Куртенэ, подобно Потебне, устранил из своих исследований литературного языка методы исторического анализа и историзм как мировоззрение. Его интересовала языковая личность как вместилище социально-языковых норм коллектива... и язык литературного произведения мог интересовать его лишь с точки зрения отражения в нём социально-групповых навыков и тенденций, норм языкового сознания» [Виноградов, 1980, с. 82]. Своей задачей В.В. Виноградов ставил исследование языка художественной литературы во всём его многообразии. Он говорил, что от сюжетной роли персонажа зависит изменчивость или «стилистическая однородность сознания» его носителя. То есть образ автора накладывается на художественный образ, оказывая влияние на речевые произведения последнего.

Как было отмечено ранее, понятие языковая личность в лингвистике рассматривается с точки зрения нескольких аспектов: лингводидактическом, психолингвистическом, когнитивном, социолингвистическом, лингвокультурологическом. Перечислим некоторых учёных, занимавшихся разработкой подходов к анализу данной категории: Н.Д. Голев, Н.Б. Лебедева, Л.П. Клобукова, Л.С. Выготский, А.Н. Леонтьев, А.М. Шахнарович, Н.И. Жинкин, Е.С. Кубрякова, В.Я. Шабес, В.А. Аврорин, Т.И. Ерофеева, Т.В. Кочеткова, В.А. Маслова, И.Э. Клюканов, В.И. Карасик.

Существуют различные подходы к изучению языковой личности: русская языковая личность (Ю.Н. Караулов), словарная языковая личность (В.И. Карасик), элитарная языковая личность (О.Б. Сиротинина, Т.В. Кочеткова), языковая и речевая личность (Ю.Е. Прохоров, Л.П. Клобукова), орфографическая языковая личность (Н.Д. Голев).

Для нас важно, что во всех исследованиях перечисленных выше авторов человек рассматривается как особая языковая личность, которую можно реконструировать на основе порождённых ею текстов. В.И. Карасик под «языковой личностью» понимает «обобщённый образ носителя культурно-языковых и коммуникативно-деятельностных ценностей, знаний, установок и поведенческих реакций» [Карасик, 2004, с. 22].

Особый подход к категории «языковая личность» был выработан при её применении к художественному тексту.

Возник даже новый тип анализа художественного произведения — реконструкция языковой личности автора или персонажа. Это комплексный анализ, позволяющий осуществить переход от дискурса персонажа к интерпретации данного художественного образа. Сама возможность такого перехода заложена в том, что духовный мир личности, её идеалы, желания, интересы, устремления «выражаются в чертах, характерных стереотипах поведения, методе мышления», составляющее содержание художественного образа [Караулов, 2006, с. 70]. Все эти категории реализуются прежде всего «в речевых поступках человека, языковом его поведении... в текстах, им порождаемых» [Караулов, 2006, с. 70].

Языковая личность функционирует в пространстве культуры, отражённой в языке в формах общественного сознания на разных уровнях (научном, бытовом и др.), в поведенческих стереотипах и нормах, в предметах материальной культуры и т. д. [Маслова, 2001, с. 119].

В психологии личность трактуется как относительно стабильная организация мотивационных предрасположенностей, которые возникают в процессе деятельности. Психологические характеристики её социально обусловлены, проявляются в общественных связях и отношениях, определяют нравственные поступки человека [Немов, 2005, с. 336]. Когда объектом анализа становится языковая личность, её интеллектуальные характеристики выдвигаются на первый план.

Г.И. Богин в своей работе «Современная лингводидактика» даёт такое определение ЯЛ: «Языковая личность — тот, кто присваивает язык, то есть тот, для кого язык есть речь» [Богин, 1980, с. 3].

Н.Д. Голев определяет языковую личность как «носителя языковой способности определённого качества, данного ей изначально и далее развивающегося в соответствии с заложенным в ней потенциалом» [Голев, 2006, с. 10].

Языковая личность — это человек, рассматриваемый нами также с точки зрения его готовности производить речевые поступки. ЯЛ характеризуется не только тем, что она знает о языке, но и тем, что выражает себя через язык. Также для нас важна готовность к речевым поступкам. Эта готовность субъекта к использованию языковых средств в своей речевой деятельности можно назвать речевой (языковой) способностью. А.А. Леонтьев определил данную способность как «совокупность психологических и физиологических условий, обеспечивающих усвоение, производство и адекватное восприятие языковых знаков членами (данного) языкового коллектива» [Леонтьев, 1965, с. 7].

Если понятие «языковая личность автора» (человека) не содержит в себе противоречий, то рассмотрение в качестве языковой личности персонажа художественного текста требует целого ряда оговорок. Ю.Н. Караулов отмечал, что сама возможность такого подхода коренится в механизме восприятия читателем произведения: «Мы далеко не всегда отдаём себе отчёт в том, что наибольшей силой воздействия художественный образ достигает только тогда, когда он воспринимается как факт, то есть отражает действительность» [Караулов, 2006, с. 76]. Следовательно, первая необходимая условность — отождествление образа с реальной личностью. Другая условность, при рассмотрении языка конкретного персонажа, состоит в отвлечении от самой личности автора, «действительного отправителя текста» [Караулов, 2006, с. 57].

Центральным вопросом при анализе языковой личности персонажа является: какой вклад в содержание художественного образа вносит речь, тексты, принадлежащие данному персонажу. Целью становится систематизация текстов, принадлежащих данному лицу, таким образом, чтобы они могли составить целостную характеристику его индивидуальной языковой личности.

Одной из важных характеристик языковой личности является способность использовать разные подъязыки и свободно переключаться в диалоге, в соответствии с изменением ситуации, цель коммуникации, с одного подъязыка на другой.

Языковая личность, по мнению Ю.Н. Караулова, выступает как «многокомпонентный структурно упорядоченный набор языковых способностей, умений, готовностей воспроизводить речевые произведения» [Караулов, 2006, с. 71].

Писатель, создавая в художественном тексте различные индивидуальности, заставляет их говорить соответственно общественно-историческим условиям, соответственно их статусу, занимаемым ими жизненным позициям, приспосабливает речевое поведение героев к тем контекстам, в которые он их помещает.

Словарь писателя, говорит Ю.Н. Караулов в своей работе «Русский язык и языковая личность», не соответствует лексикону личности ни по структуре, ни по его объёму. Он превосходит лексикон среднего носителя языка по объёму, так как состоит из множества лексиконов своих персонажей. Автор «мультиплицирует» в своём творчестве собственную личность, создавая в своих произведениях выразительные речевые портреты героев [Караулов, 2006].

Языковая личность — сложная категория, включающая в себя разные компоненты, имеющая уровневую структуру. Для анализа ЯЛ персонажа художественного текста нам важно определить, какие компоненты и какие уровни для нас будут являться главным объектом анализа.

1.2.2. Виды и компоненты языковой личности

В.П. Нерознак выделяет два основных вида языковых личностей:

1) стандартную языковую личность, в языке которой отражается литературно обработанная норма языка, и 2) нестандартную языковую личность (своеобразные «верхи» и «низы» языковой культуры). «Верхи» — это писатели, мастера художественной речи, среди них выделяются «архаисты» и «новаторы». «Низы» — это те, кто создаёт и использует лексику ограниченной сферы употребления. Показателем принадлежности говорящего к данному типу является использование арго, сленга, жаргона и ненормативных слова и выражений [см. Нерознак, 1996].

А.П. Садохин в структуре ЯЛ выделяет следующие основные компоненты:

1) языковую способность (потенциальную способность личности к языковой форме общения);

2) коммуникативную потребность (желание коммуникантов достигнуть понимания);

3) коммуникативную компетентность (совокупность навыков и умений осуществлять общение с помощью языковых средств);

4) языковое сознание (отражение окружающего мира в понятиях и образах);

5) речевое поведение (система поступков, направленных на «эффективное взаимодействие с партнёрами») [Садохин, 2008, с. 96].

А.П. Садохин отмечает, что выделение данных компонентов основано на том, что в межкультурной коммуникации каждый участник выступает одновременно: как индивид, обладающий только ему присущими чертами и качествами; как представитель социокультурной группы и этнокультурного сообщества; и как представитель всего человечества. Все эти роли индивида, участника коммуникации, позволяют условно выделить четыре основные группы его языковых знаний: индивидуальные, этнокультурные, социокультурные, универсальные [Садохин, 2008, с. 97].

Н.А. Вострякова выделяет четыре компонента, организующие речевую деятельность в процессе коммуникации: биологический (пол и возраст), психический (эмоциональное состояние в момент речи), социальный (национальность, социальный статус) и индивидуальный. С точки зрения социально-статусного моделирования языковой личности можно противопоставить стабильные и вариативные характеристики языковой личности [Вострякова, 1998].

В.И. Карасик, анализируя фразеологизмы, отмечает, что «прагматика фразеологизмов позволяет противопоставить два типа языковой личности — эгоцентрический и социоцентрический» [Карасик, 2004, с. 21]. По словам лингвиста, «эгоцентрическая языковая личность насыщает свою речь яркими и необычными выражениями, среди которых немало фразеологических единиц, с целью саморепрезентации и украшения речи. Социоцентрическая языковая» личность использует клишированные выражения для подтверждения своего статуса и — в случае статусной неопределенности — для опознания членов своей социальной группы» [Карасик, 2004, с. 21].

К.Ф. Седов строит свою классификацию на дискурсной составляющей личности. Учёный выделяет три типа языковых личностей по их способности к кооперации в процессе коммуникации: 1) конфликтный; 2) центрированный; 3) кооперативный [Седов, 2000, с. 6—12].

Таким образом, языковая личность представляет собой многоплановое образование. Типы языковых личностей определяются в зависимости от выбранного научного подхода к изучению данного понятия. Подход осуществляется с позиций либо личности (эгоцентрический и социоцентрический типы личностей), либо языка (языковой нормы или типы речевой культуры).

В современных исследованиях ЯЛ сложились следующие направления её типологизации:

1) характеристика типов языковой личности, основанная на выявлении особенностей использования автором определённых речевых средств в тексте, то есть типологии в направлении от языка к типу ЯЛ, он может дополняться психологическими характеристиками (Ю.Н. Караулов, Г.И. Богин, и др.);

2) характеристика типов ЯЛ, исходя из их особенностей (с учётом, психических, профессиональных, гендерных особенностей и т. д.). Выявление особенностей функционирования данных языковых типов в речи, то есть типологии в направлении от типа языковой личности к его проявлениям в речевой деятельности и тексте (В.П. Нерознак, К.Ф. Седов, М.В. Ляпон и др.).

Для нашего исследования интересно второе направление, так как оно позволяет двигаться в направлении от уже выявленных типов психологических личностей (мы берём за основу классификацию типов характера К. Леонгарда) к языковой личности персонажа в художественном тексте. В то же время в ходе анализа ЯЛ персонажа художественного текста мы, вслед за Ю.Н. Карауловым, характеризуем её по 3 уровням. Также для нашего исследования будут важны уровни организации языковой личности в большей степени, чем её виды и компоненты, так как нам интересна эмоциональная составляющая ЯЛ, её значение для характеристики прагматикона и возможности выделения психологических типов.

1.2.3. Уровни организации языковой личности

Языковая личность, вслед за исследованиями Ю.Н. Караулова, во многих современных работах рассматривается как «совокупность способностей и характеристик человека, обусловливающих создание и восприятие им, речевых произведений (текстов), которые различаются: а) степенью структурно-языковой сложности; б) глубиной и точностью отражения действительности; в) определённой целевой направленностью» [Караулов, 1987, с. 8]. Исследователи подчёркивают тесную связь понятия языковой личности с такими понятиями, как языковая/коммуникативная компетенция, языковое сознание, языковое существование, коммуникативное, или речевое поведение.

В своих работах. В.И. Карасик определяет пять компонентов языковой личности: 1) языковую способность, 2) коммуникативную потребность; 3) коммуникативную компетенцию; 4) языковое сознание; 5) речевое поведение [Карасик, 2003, с. 98].

Вслед за психологической концепцией, изложенной в трудах А.А. Леонтьева, Г.И. Богин разработал модель речевой способности [Богин, 1984]. В качестве параметров он выделяет важнейшие аспекты языка (фонетические, грамматические, лексические) и основные виды речевой деятельности (говорение, слушание, письмо, чтение). Г.И. Богин различает пять уровней речевой способности (от низшего к высшему):

1. Уровень правильности. Этот уровень предполагает знание достаточно большого лексического запаса и основных структур языка и позволяет строить высказывания и создавать тексты в соответствии с общими правилами данного языка.

2. Уровень интериоризации. Этот уровень включает в себя умения реализовать и воспринимать высказывания в соответствии с целями речевого поступка.

3. Уровень насыщенности. Этот уровень определяет, насколько в речи отражаются разнообразие и богатство выразительных средств (фонетики, грамматики, лексики).

4. Уровень адекватного выбора. Этот уровень оценивается с точки зрения соответствия используемых в высказывании языковых средств к сфере общения.

5. Уровень адекватного синтеза. Этот уровень учитывает соответствие порождённого личностью текста коммуникативной задаче.

«Языковая личность начинается с овладения готовностью к номинализациям, к ассоциации, слова с предметом, к обозначению вещи словесным знаком» [Рублик, 2007, с. 99—101]. По словам Г.И. Богина «владение каждым уровнем включает в себя владение всеми предыдущими» [Богин, 1984, с. 19].

Структура языковой личности впервые наиболее полно была представлена на страницах книги Ю.Н. Караулова «Русский язык и языковая личность».

Языковая личность представляет собой сложную систему, состоящую из трёх уровней, находящихся в отношениях взаимосвязи и взаимовлияния: вербально-семантического (лексикон), лингво-когнитивного(тезаурус) и мотивационного (прагматикой). На каждом из уровней она складывается из специфических типов элементов: а) единиц соответствующего уровня, б) отношений между данными единицами, в) стереотипных их объединений, особых, свойственных данному уровню компонентов.

На вербально-семантическом (нулевом по классификации Караулова) уровне в качестве единиц фигурируют отдельные слова. Отношения между ними представлены в разнообразии их грамматических, парадигматических, семантических, синтаксических, ассоциативных связей. Среди них стереотипами являются наиболее используемые, стандартные словосочетания, простые предложения и фразы, такие как «ехать на троллейбусе, пойти в кино», которые выступают в качестве клише. На этом уровне анализируются количественный и качественный состав идиолексикона (активного и пассивного словаря языковой личности), можно проводить тематическую классификацию соответствующих единиц, выявляют степень использования полисемантических слов, рассматривают взаимодействие, игру значений, рассматривают соотношение литературной и диалектной, русской и иностранной лексики. Анализ структуры этого уровня ещё не позволяет говорить об особенностях языковой личности, он отражает степень владения языком.

Вербально-семантический уровень отражает лишь часть знаний о мире, которая закреплена в текстах. Сами знания собраны и классифицированы в словарях, например, семантика объективирована в толковых словарях, знания о мире — в энциклопедических. Ю.Н. Караулов говорит, что между ними есть существенные различия, заключающиеся в том, что семантика связана с идентификацией вещи, а знания о мире ориентированы на деятельность. «Из чувственного индивидуального опыта (деятельности), а также языка и текстов человек черпает разнообразные знания о мире», — говорит С.Д. Пивкин [Пивкин, 2010, с. 14]. Семантика однородна по всем направлениям её использования, знания же о мире, закрепленные в словах, неравноценны: среди них имеются «более значимые» и «менее значимые». Благодаря этому с позиции анализа развития языковой личности более ёмким является тезаурусный уровень организации языковой личности.

Следующий уровень организации ЯЛ (собственно первый) — лингво-когнитивный, или идиотезаурус. Здесь происходит выявление, установление иерархии смыслов и ценностей картины мира. Идиотезаурус обозначает словарь смысловых группировок лексики отдельного человека, основанный на систематизации узуальных значений [Русский семантический словарь, 1982]. В отличие от общеязыкового тезауруса он строится без опоры на заранее заданные значения. Лексические единицы группируются на основании критерия функционально-семантического или смыслового сходства в пределах данного художественного текста, образуя совокупность семантически близких элементов.

Переход от лексикона к тезаурусу происходит на когнитивном уровне, так как раньше «...переход оказывается невозможным не только из-за недостаточности этих знаний, но главным образом из-за неотражённости на этом уровне (в ассоциативной ли сети, в толковом ли словаре) социально-детерминированного опыта, мотивов и установок личности, идеологически значимых для данного общества ценностей и предпочтений, из-за отсутствия, наконец, гносеологически обусловленной потребности к постоянному росту суммы знаний. Сумма знаний (общества, человечества), как нечто фиксированное и статичное, откладывается и закрепляется не только с помощью языка, не только в текстах, её воплощением и материализацией является вся культура, все продукты цивилизации, каждый артефакт...» [Караулов, 1989, с. 174].

Также под тезаурусом понимают лексикографическое изображение картины мира. В качестве единиц выступают обобщённые (теоретические или обыденно-бытовые) понятия, крупные концепты, идеи, выразителями которых являются те же слова нулевого уровня, но выступающие в роли семантического ядра лексико-семантического поля. В качестве стереотипов на этом уровне выступают устойчивые стандартные связи между этими понятиями, находящие выражение в афоризмах, крылатых выражениях, пословицах, формирующих ценностную иерархию в картине мира. Языковая личность выбирает именно те стереотипы, которые соответствуют устойчивым связям между понятиями в её тезаурусе. Ю.Н. Караулов говорит, что языковая личность начинается именно с этого уровня, потому что здесь оказывается возможным индивидуальный выбор, предпочтение одного понятия другому, придание определённого статуса идее в субъективной иерархии ценностей. Нулевой же уровень (слова, грамматические связи, словосочетания) принимаются языковой личностью как данность. Индивидуальность может проявиться в словотворчестве, оригинальной ассоциации.

В ежедневном общении человек часто употребляет языковые единицы, соотносимые со значимыми понятиями воспринимаемых образов или явлений действительности, отражённые, зафиксированные его сознанием. В качестве основной формы отражения языкового сознания выступает лексикон, содержащий ряд упорядоченных человеком знаний о мире, а также наличие способностей использовать данные лексические единицы в соответствии с речевой ситуацией. Смысловое приращение значения и переход к неязыковым знаниям происходит на уровне тезауруса ЯЛ, здесь на первый план выходит интеллектуальная сфера личности «давая исследователю выход через язык, через процессы говорения и понимания — к знанию, сознанию, процессам познания человека» [Караулов, 1989, с. 5].

Вербально-семантический уровень, предшествующий первому, также важен для формирования тезауруса личности. Языковая личность может проявить себя в словотворчестве или в определённом выборе словосочетаний и оригинальных оборотов. Личность может также проявить себя в способах иерархизации понятий, так как на этом уровне она оперирует идеями и концептами. Данные единицы значительно расширяют возможности исследователя по анализу и воссозданию языковой картины конкретной ЯЛ.

С.Д. Пивкин пишет, что «на когнитивном уровне она (языковая личность) подготавливается к смысловому восприятию гипертекста в широком его понимании» [Пивкин, 2010, с. 12]. Формирование словаря ЯЛ происходит в основном на когнитивном уровне, так как на этом уровне складывается представление об окружающем реальном мире.

А.А. Романов и Н.А. Белоус в своей книге «Основы дискурса» пишут: «Когнитивный уровень устройства языковой личности и её анализа предполагает расширение значения и перехода к знанию, то есть охватывает интеллектуальную сферу личности, давая исследователю выход через язык, через процессы говорения и понимания — к знанию, сознанию, процессам познания» [Романов, Белоус, 2009, с. 31].

Высший (второй) уровень — мотивационный, или прагматикон. Он также состоит из трёх типов элементов: единиц, отношений, стереотипов. В качестве единиц выступают коммуникативно-деятельностные потребности личности, отношения между которыми задаются условиями сферы общения, особенностями её ситуации и исполняемыми коммуникативными ролями. Различные экстралингвистические причины диктуют необходимость высказаться, стремление воздействовать на адресата, желание получить информацию и так далее. Все эти потребности тоже являются единицами второго уровня. Отношения между ними задаются условиями сферы общения. В качестве стереотипов на данном уровне можно рассматривать символы, образы, знаки повторяющегося, стандартного для данной культуры, прецедентного (то есть существующего в передаче от поколения к поколению) текста — сказки, мифа, легенды, притчи, анекдота и классических текстов произведений художественной литературы, памятников других видов, искусства (архитектуры, скульптуры, живописи). Языковой способ выражения символа прецедентного текста совпадает со способами выражения стереотипов других уровней: это может быть цитата, ставшая крылатым выражением (ну как не порадеть родному человеку), имя собственное, служащее не только обозначением художественного образа, но и актуализующее у читателя все ассоциации, связанные с соответствующим прецедентным текстом. Жизненные или ситуативные установки, мотивы находят отражение в процессах порождения текста, его содержания, а также восприятия чужих текстов.

Осознание человеком окружающего мира происходит в конкретной культуре. В свою очередь культура в человеческом обществе немыслима без языка, она связана с ним непосредственным образом. Внутри одной культуры складывается особый общественный опыт, знания об окружающем мире, представление о нём. Мы говорим о «языковой картине мира», в которой на базе родного языка (его ассоциативно-вербальной сети) складывается тезаурус языковых личностей. Языковая картина мира характеризует видение конкретного общества, его быт и культуру, национальное самосознание. Языковое сознание — это вербальный способ отражения действительности народом, говорящим на одном языке: «Оно характеризует как лингвокультурную общность в целом, так и каждого отдельного её представителя» [Цветкова, 2001, с. 68—81].

Тезаурус распространяется на когнитивную сферу, охватывает прагматикон ЯЛ, учитывает сложные мотивы личности и индивидуальный опыт носителя языка.

Аналогичную трёхуровневую организацию ЯЛ предлагают М.В. Китайгородская и Н.Н. Розанова вслед за Ю.Н. Карауловым. Они говорят, что «функциональная модель языковой личности» должна содержать следующие уровни:

1. Лексикон ЯЛ показывает владение человеком лексикой и грамматикой языка. При анализе языковой личности на данном уровне необходимо рассмотреть запас лексики и словосочетаний, которые она использует. Здесь будет важное учитывать не только использование конкретных единиц, но и умение правильно употреблять данные вербальные средства в соответствии с нормами.

2. Тезаурус — это языковая картина мира. Он отражается в употреблении определённых клише, речевых оборотов, терминов или понятий, по которым мы идентифицируем личность.

3. На уровне прагматикона анализируются мотивы, цели, которыми руководствуется личность в процессе общения [М.В. Китайгородская, Н.Н. Розанова, 1995, с. 4].

При рассмотрении уровней организации языковой личности мы отталкиваемся от концепции Ю.Н. Караулова, который, выделяет семантический, когнитивный и мотивационный уровни языковой личности и подчёркивает, что семантический уровень является базой для языкового общения в целом [Караулов, 1987, с. 37]. В тоже время в большей степени ЯЛ характеризуют понятия, идеи, концепты в сознании конкретного человека, а также цели, мотивы, интересы в этом сознании, и как их отражение — эмоциональная сфера.

1.2.4. Особенности языковой личности персонажа

В настоящее время существует ряд работ, посвящённых изучению языковой личности персонажа художественного текста. Структура художественного текста обладает антропоцентричным характером. Литературный персонаж является одной из возможных моделей ЯЛ. Основой для исследования ЯЛ персонажа является лексическая структура художественного произведения. К лексическим средствам, выстраивающим образ персонажа, обращается в своих работах И.Я. Чернухина. Она использует термин «лексическая структура образа», используя его для характеристики «особенностей воплощения художественного образа персонажа» [Чернухина, 1984].

В отличие от реальной коммуникации, художественный текст позволяет воссоздать языковую личность персонажа, опираясь на лексический уровень. Рассматривая персонажа, как ЯЛ, мы воссоздаём его целостный духовный облик, «коррелят черт» которого, по словам Ю.Н. Караулова, является совокупность речевых высказываний персонажа [Караулов, 1987, с. 71]. Также учёный говорит о том, что только анализа лексикона героя художественного произведения недостаточно для характеристики его языковой личности.

При анализе языковой личности рядом исследователей используется понятие «текстовая лексическая тема» [см. В.В. Степанова, 1985]. Персонаж рассматривается как самостоятельная тема текста. По словам В.В. Степановой, лексическая тема «персонаж» выступает в качестве основы «для определения индивидуального лексикона каждого из субъектов внутритекстовой коммуникации, как одно из слагаемых того, что представляет лексическая структура художественного текста» [Степанова 1985, с. 329]. При характеристике персонажа лингвист указывает на необходимость анализа всех лексических средств, касающихся представления «темы персонажа», а именно персонажной и неперсонажной речи. Данные понятия связаны с разграничением, о котором говорил М.М. Бахтин: разграничение авторской и персонажной речи. Герои художественного произведения выступают как участники изображаемых в тексте событий, автор находится как бы «вне изображённого (и в известном смысле созданного им) мира» [Бахтин, 2005, с. 311].

Персонажная речевая сфера охватывает речь героя, отражает его языковую личность. Неперсонажная субъективная речевая сфера — это «сфера «я», не равного персонажам субъекта внутритекстовой коммуникации, занявшего позицию наблюдателя» [Чурилина, 2002, с. 10—11]. В результате анализа исследований, связанных с характеристикой «темы персонажа» можно сделать вывод, что в сферу анализа ЯЛ героя литературного произведения входят:

A) прямая и внутренняя речь персонажа;

Б) неперсонажная речевая сфера: презентация внешнего блика героя произведения, авторская оценка;

B) фрагменты текста, представляющие оценку исследуемого персонажа другими персонажами данного художественного текста.

Использование лексических средств, принадлежащих к данным типам текстовых фрагментов, позволит представить максимально полно облик персонажа, его ЯЛ.

Персонаж художественного текста, произнося те или иные слова, сопровождающие определённые действия, ожидает реакции от собеседника и выражает свою реакцию с помощью эмоций.

В данном исследовании мы ориентируемся на речевое поведение персонажа как на процесс взаимодействия в условиях его художественного текста. Это позволяет подойти к анализу литературного героя как языковой личности во всём многообразии его характеристик, представленных в тексте.

Таким образом, языковая личность представляет собой систему, состоящую из трёх уровней, находящихся в отношениях, взаимосвязи и взаимовлияния: вербально-семантического (лексикон), лингво-когнитивного (тезаурус) и мотивационного (прагматикон). Наиболее ярко ЯЛ персонажа проявляется на вербально-семантическом уровне. Через анализ языковых средств выражения мысли мы видим дискурс самого персонажа. В данной работе в основном анализируется именно этот уровень ЯЛ, в который иногда включаются единицы тезауруса личности (ключевые понятия, устойчивые выражения).

Так как основным объектом исследования является ЯЛ персонажа, а не автора, подход к характеристике уровней ЯЛ через анализ экстралингвистических сведений мы считаем неоправданным. Второй способ перехода от рассмотрения и описания лексикона ЯЛ к её прагматикону — это анализ психологической, эмоционально-аффективной составляющей личности. Этот подход оправдан, так как персонаж, изображённый в художественном тексте, не только типичен, социален, но и индивидуален.