Глава 20

Игорь Везун теперь частенько думал, что фамилия прилепилась к нему не случайно. С того сентябрьского дня, когда в особняке Пальцева насморочный ученый докладывал о запуске какого-то прибора, компания заговорщиков собиралась еще дважды.

Подслушав разговоры в кабинете, Игорь кое-что смекнул о происходящем и понял: пробил его звездный час. Он словно нашел себя. Канул в прошлое наивный сирота, позволявший, как теперь говорят, «крутануть» себя всякому сопляку. Исчезла круглоглазая удивленность, робость, подобострастие к вышестоящим товарищам. Вместо них заявила вдруг о себе разбойничья лихая удаль. Будто стоял он всю жизнь не у плиты, а на пляшущем корабельном мостике, был жилист, зол, опоясан широким кожаным поясом, из-за которого торчали рукоятки пистолетов, а волосы воронова крыла перехватывал алый шелк. Плыл под его командой в Карибском море фрегат с черным гробовым флагом. И гнался за отчаянными флибустьерами корвет, и стлался над волной пушечный дым. Но уходил от погони отчаянный пират, гроза морей, владеющий несметными сокровищами и властью.

В таком состоянии духа «проговорился» как-то повар хозяину, что стал невольным свидетелем собрания в кабинете особняка, мало что понял, но хочет быть полезен делу всеми своими преданными потрохами. Разговор происходил на даче. Холодный ветер нес по дорожкам сада палую листву. Нечто опасное, хищное промелькнуло в холеном лице Пальцева. Он устремил внимательные глаза на вспотевшего под кожаным пиджаком повара, смотрел долго, а потом отвернулся, засвистел: «Ты возьми меня с собой, я пройду сквозь злые ночи...» — и двинулся по ведущей в осенний лесок дорожке. Сзади семенил флибустьер, раздираемый противоречивыми желаниями: то ли всадить по рукоять в широкую спину благодетеля острый и длинный кухонный нож, предусмотрительно припрятанный за брючным ремнем, то ли, если дело выгорит, целовать барскую ручку. Минут пять оба висели между жизнью и смертью. Просчитывал Альберт Владленович варианты поварской участи и, наконец, подвел итог. Обернулся, подманил пальцем, скользнул ласковым взором:

— Это хорошо, что ты не таился и проявил инициативу сотрудничества. Только... ситуация для неподготовленного мышления уж больно стремная. Парень сообразительный, смекнул, полагаю, в какие игры люди играют... Так вот, в дело тебе вникать нет никакого смысла, а есть у меня к тебе встречное как бы предложение.

Альберт Владленович приобнял Игоря за плечи и, похлопывая по спине, увел в дом. Там за коньячком, как с равным партнером, развил свою идею. «Музе» нужен собственный ресторан закрытого типа. Игорь получит кредит на аренду помещения, экипировку, поездку в Европу для заключения контрактов на поставки необходимого оборудования и продуктов. В предельно сжатые сроки наладит работу пищевой точки и закроет глаза на все, что будет происходить в ней. Собственно, в исполнении последнего пункта выбор отсутствовал. Везун встал на трассу, финиш которой представлял простейшую развилку: либо загрести миллионы, либо сыграть в ящик. Последнее вовсе не улыбалось.

Игорь тепло поблагодарил патрона за доверие, но руки не целовал. Он стал полезным винтиком в запущенном на полную мощь механизме.

Теперь шеф-повар и хозяин готовящегося к открытию ресторана элитарного клуба «Муза» был допущен к сборищам высокого ранга. Игорь, как никогда, чувствовал себя на коне, хотя и на строптивом, а к тому же — в прокатном пиджаке. В подобных случаях он предпочитал одеваться с изысканным шиком — в специально приобретенный смокинг американской фирмы, одевавшей миллионеров в сериале «Династия».

Но милой девушке Маре он вроде и без парадной формы приглянулся. Славная малышка, совсем не похожа на тех пронырливых шлюшек, которые подвизаются в кругу солидных бизнесменов. К тому же, как выяснилось, сирота. В светло опьяненном сознании Игоря затеплился огонек родственной симпатии, появлявшийся чрезвычайно редко.

— Давай выпьем на брудершафт, — предложил он в финале банкета. — Поцелуй обещаю сдержанный, а отношения и в самом деле — братские. Дело в том, что мне отчего-то приспичило опекать тебя, девочка.

Мара улыбнулась и предложение приняла.

...Заманив подругу в дамскую комнату, Белла не выдержала:

— Как тебе Альберт Владленович?

— Твой тип. Победитель, барин, — без восторга констатировала Мара и в упор посмотрела на Беллу: — Хочешь правду? Опасный он.

— Я тоже! — расхохоталась Белла.

— Это серьезно, — без тени шутки предупредила Мара, зябко дрогнув обнаженными плечами.

— Для тебя. Ты не игрок, лапушка, и предпочитаешь обиженных страдальцев. Предпочитаешь, я знаю... И поэтому сейчас услышу заявления о наглом и навязчивом брюнете, окучивавшем тебя весь вечер. Ведь насколько я поняла из рассказа Альберта, рыцарь плиты и сковороды преуспевает. А следовательно, способен вызвать у тебя лишь стойкую антипатию.

Мара подняла на подругу загадочные свои глаза:

— Он сирота и совсем одинок.

— Ах, вот оно как... — сочувственно вздохнула Белла. — Жаль парня.

И подумала, что подарит Маре на свадьбу очаровательную шубу. Даже если она и состоится весной.