Внимательные читатели воспоминаний Татьяны Николаевны Лаппа-Кисельгоф, которые она в разные годы сообщала приезжим из Москвы литературоведам, наверное, обратили внимание на ее старание драматизировать их с первым супругом положение в первые годы советской власти на Тереке. Наиболее яркое ее воспоминание помещено в книге М.О. Чудаковой: «Он ходил с женой гулять в парк — самую красивую часть города. Из городского сада, где играл оркестр, спускались на так называемый трек — гуляли по аллеям. Был месяц май, Михаил ходил еще с палкой, опираясь на мою руку. В это время как раз приехали коммунисты, какая-то комиссия, разыскивали белогвардейцев. И я слышу, как кто-то говорит: «Вот этот печатался в белогвардейских газетах». «Уйдем, уйдем отсюда скорей!» — говорю Михаилу. — И мы сразу же ушли. Я вообще не понимаю, как он в тот год остался жив — его десять раз могли опознать! Тогда время было трудное» [3: 134—135]. Да, время действительно было трудное. Разрушилась трехсотлетняя самодержавная Россия. Но никто еще не ведал, как покажет себя новая власть, когда отгремят выстрелы и надо будет пахать и выращивать хлеб! Существовал даже приказ о розыске и преследовании офицеров, которые ушли с белыми и продолжали бороться с красными. К таким относились сурово вплоть до расстрела. М.А. Булгаков в тайных обществах не состоял, добровольно пошел на сотрудничество с новыми властями. И комиссия, о которой сообщала первая супруга писателя, если бы захотела, навряд ли не смогла найти журналиста, печатавшегося в белогвардейских газетах. Кроме того, первым, кто мог «опознать» и привлечь к ответу Булгакова, стал бы тоже бывший царский офицер, советский контрразведчик Хаджи-Мурат Мугуев (1893—1968). Выходец из казаков станицы Черноярской, участник Первой мировой войны, вступивший в 1918 году в ВКПб, в Гражданскую заведовал агитационно-пропагандистским отделом Красной Армии.
В силу своего высокого статуса, Мугуев навряд ли активно участвовал в рядовых мероприятиях подотдела искусств. Поэтому неизвестно откуда М.О. Чудакова взяла следующие сведения: «Вместе с Людмилой Беридзе, как и со Слезкиным, и с Хаджи-Муратом Мугуевым, он (Булгаков) выступал еще летом 1920 года на литературных вечерах Терского отделения РОСТА, в помещении Летнего театра...» [3: 142].
С Булгаковым они, конечно, встречались, но не в организованных подотделом литературных встречах. Вот некий Кий (очевидно, псевдоним Вокса)1 выступает в газете «Коммунист» с заметкой о концерте подотдела искусств, посвященном памяти погибших товарищей, и не стесняется писать в издевательско-ироническом тоне о «крокодиловых слезах», «речистых дебютантах», их трое: Булгаков, Беме и Щуклин. Ни к селу ни к городу Кий задает вопрос: «Что же это пролетарский Подотдел Искусств или же подотдел для цепляющихся за хвост революции?» А в конце заметки как ни в чем не бывало уважительно сообщает: «С речами, посвященными памяти ушедших товарищей, выступали т.т. Варначев, Вартанян и Мугуев» [5: 138—139].
Хаджи-Мурат Мугуев, получивший тяжелое ранение в битве под Сталинградом, не сломался — он стал известным советским писателем, автором популярных повестей и романов. В послевоенное время Мугуев прославился своими детективными повестями «Господин из Стамбула», «Кукла госпожи Барк». Особое место в его творчестве занял большой военно-исторический роман «Буйный Терек».
Примечания
1. Подлинная фамилия гонителя М.А. Булгакова М. Вокса пока неизвестна. Возможно это пролетарский поэт Константин Юст, соратник Г.А. Астахова и Сергея Городецкого.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |