Герои «Арсенала»

1

Борьба за Киев в январе 1918-го как будто написана сценаристом приключенческого фильма. В Киеве начинается восстание рабочих, петлюровцы стараются его подавить. Рабочим надо продержаться несколько дней, им на помощь уже идут советские войска. Однако на исходе и силы, и патроны...

Недаром о январском восстании ставили пьесы и снимали фильмы. Самый знаменитый — «Арсенал» Александра Довженко. Там есть и такие кадры. На Киев наступают советские войска: солдаты и красногвардейцы шагают бесконечной вереницей вдоль железнодорожного пути. Встречают смертельно раненного красногвардейца, что бредет от самого Киева. Он говорит им: «Схороните меня дома за полчаса. <...> Поспешайте же, братья, "Арсенал" погибает». Солдаты прибавляют шагу, уже спешат, немногочисленная кавалерия скачет галопом, даже повозки артиллеристов несутся будто на скачках. Но штурм «Арсенала» начинается раньше. Гайдамацкая пехота и конница врываются на завод. Человек, похожий на Петлюру, одного за другим расстреливает пленных. Из револьвера в упор. Петлюровцы расстреливают украинского рабочего Тимоша, но пули отскакивают от его груди, как от бронежилета: «Падай! Падай! Панцирь надел, что ли?» — кричат ему гайдамаки. Тот разрывает рубаху на груди. Железная воля большевиков сильнее петлюровских пуль...

Довженко еще не был реалистом, но передал дух эпохи. И неудивительно. Тогда, в январе 1918-го, молодой гайдамак Довженко вместе с другими петлюровцами штурмовал большевистскую твердыню.

Корпуса военного завода «Арсенал» тянулись вдоль Московской улицы. Это недалеко от Печерской крепости и Киево-Печерской лавры. «Арсенал» — завод государственный, он подчинялся Военному министерству в Петрограде, зарплату рабочим платили из государственной казны. Еще осенью 1917-го «Арсенал» стал оплотом большевиков, главной их базой. Из 800 рабочих партию Ленина, Троцкого, Пятакова поддерживала примерно половина¹. Но эти триста или четыреста человек были самыми решительными, сознательными, готовыми идти за своими вождями даже на смерть.

Несколько раз во время этой войны большевики использовали один и тот же прием. Когда красногвардейцы начинали наступление на город, в самом городе большевистский ревком поднимал восстание. Так были взяты Екатеринослав, Николаев, Елизаветград. Конечно, восстание готовилось и в Киеве. Многочисленные и хорошо вооруженные рабочие «Арсенала» были чем-то вроде радиоуправляемой мины, которую большевики в любой момент могли привести в действие. Евгения Бош пишет, что большевики боялись только, чтобы восстание не началось слишком рано. Надо было дождаться армию Муравьева.

Украинцы знали о подготовке восстания, но долгое время не решались действовать. В Раде и правительстве заседали социалисты (эсеры и социал-демократы), которые боялись «диктаторских», «недемократических» шагов.

Между тем появились прямые доказательства измены, подготовки переворота в Киеве. В Брест-Литовске немцы прослушивали переговоры по прямому проводу между советской делегацией и Совнаркомом. Они обратили внимание на слова Сталина, адресованные секретарю советской делегации Карахану: «Рада еще не свергнута, но близка к этому. <...> Изнутри раду взрывают левые эсеры, действующие в контакте с петроградскими коллегами. У них уже две трети в головной раде, по имеющимся у нас данным, в ближайшем будущем Винниченко будет сменен левым эсером»².

Немцы тут же слили информацию украинцам в Бресте, а те передали ее в Киев. Там роль службы безопасности взяли на себя киевские вольные казаки. Их начальник, комендант Киева Михаил Ковенко, пришел на заседание Рады и арестовал несколько человек, которых подозревали в связях с большевиками. «Старик Грушевский даже бороду на себе рвал из-за такого нарушения конституционно-демократических правил»³, — вспоминал Дмитрий Дорошенко. Грушевского, батька украинской революции, уважали, но уже не слушали.

По приказу Ковенко отряд вольных казаков провел неожиданный обыск на «Арсенале», обнаружив и конфисковав много оружия, которое вывезли и отдали под охрану солдат полка имени Шевченко. Это была роковая ошибка Ковенко.

Когда украинские полки начали прибывать в город, их снабжением толком не занимались. Случалось, солдаты оставались без казарм и без довольствия. Уставшие от войны, разагитированные большевиками, они мечтали разойтись по домам. Идейные, сознательные бойцы, готовые сражаться за Украину до последнего патрона, в Киеве, конечно, были — и среди богдановцев, и среди полуботковцев. Но вот у шевченковцев таких почти не нашлось. И когда за конфискованным оружием пришли члены большевистского ревкома и рабочие «Арсенала», солдаты им оружие отдали. Пусть воюют, только бы нас не трогали.

«В ночь с 14 на 15 января меня разбудил звонок телефона, — вспоминал Дмитрий Дорошенко. — Вскакиваю, подхожу, спрашиваю: кто такой? Ответ: комендант города Киева Ковенко. — Чем могу служить? — Такое дело, пан комиссар: нам нужен ваш автомобиль, реквизируем, но позднее, когда вы узнаете, для чего мы берем вашу машину, сами будете благодарить. — Мне не оставалось ничего другого, как согласиться с этой галантной реквизицией»⁴.

Причина для реквизиции была важной: на «Арсенале» начиналось большевистское восстание. На машине Дорошенко Ковенко объехал сотни своих вольных казаков, собрав их под стенами «Арсенала»; если б он этого не сделал, «большевики захватили бы весь город».

Казаки попытались вывезти с «Арсенала» запасы угля. Это означало закрытие завода. Зимой без топлива долго не протянуть даже в благословенном Киеве. Вольные казаки понимали, как их могут встретить на заводе, поэтому не только отправились на дело вооруженными, но даже взяли броневик для огневой поддержки. Арсенальцы встретили их с винтовками в руках. Вольные казаки частично блокировали завод, начались уличные бои.

2

Украинские мемуаристы, участники январских сражений 1918 года, обычно называют киевских повстанцев не «кацапами» или «москалями», а просто «большевиками». Это уже само по себе говорит об интернациональном составе киевских красногвардейцев.

Решение о выступлении принял большевистский ревком, где первую роль играли русские и евреи: Андрей Иванов (сын крестьянина из Костромской губернии, то есть земляк Муравьева), Лебедев, Исаак Крейсберг, Ян (Яков) Гамарник, Александр Горвиц. Но были среди руководителей и украинцы — Костюк, Пивень. На сторону большевиков перешел батальон полка имени Сагайдачного, который украинцы еще недавно считали вполне надежным. Его привел Сила Мищенко (украинец с Волыни), которого срочно включили в ревком и назначили командующим. Политическое руководство, по-видимому, взял в свои руки двадцатилетний Александр (Азеф) Горвиц, недоучившийся студент и профессиональный революционер.

Кроме того, на помощь восставшим пришли 100 солдат Георгиевского. полка имени Богуна, 40 солдат 3-го авиапарка, 60 человек из понтонного батальона, расквартированного как раз рядом с «Арсеналом»⁵. Отряд добровольцев богдановского полка привел прапорщик Калениченко. С Подола прибыла сотня красногвардейцев, небольшие отряды пришли с рабочих окраин. К началу восстания (ночь с 15 на 16 января) в «Арсенале» было 4 трехдюймовые пушки, 12 пулеметов и 700 вооруженных красногвардейцев и солдат⁶. Это по оценке участника восстания Владимира Сергеева. А по оценке современного историка Валерия Солдатенко — больше тысячи.

Большевистский ревком организовал выступление не только на одном, пусть и большом заводе. Восстание должно было начаться сразу в пяти районах. Однако не все получилось так, как планировали. Железнодорожники не сразу поддержали восстание. Они не хотели стрелять в своих товарищей — вольных казаков, среди которых было несколько десятков украинских железнодорожников. Поэтому 16-го они объявили только о забастовке: «Пролетариат отменил поезда». И лишь к 19 января, когда на улицах уже валялись сотни трупов, железнодорожники тоже подняли восстание и сразу начали наступление на центр города. Но слишком поздно, благоприятный момент был упущен.

Другим оплотом повстанцев стала Шулявка. В наши дни это район университетов, бизнес-центров, супермаркетов. В 1918-м Шулявка была одной из рабочих окраин Киева, и ее революционная слава превосходила даже «Арсенал». В разгар революции 1905 года здесь на несколько дней была ликвидирована российская власть. С 16 по 20 декабря 1905-го на Шулявке существовала своя республика, созданная рабочими местных заводов и студентами политехнического института.

Как и в 1905-м, ударной силой повстанцев Шулявки были рабочие с Киевского чугунолитейного и механического завода Гретера и Криванека. Но на этот раз Шулявка свою прежнюю славу не вернула. Восстание началось с некотором опозданием. Только к вечеру 16 января Всеволод Довнар-Запольский, восемнадцатилетний сын университетского профессора, собрал 350 вооруженных красногвардейцев, готовых к бою. В ночь на 17 января повстанцы атаковали казармы верного Раде полуботковского полка, но украинские солдаты «босые, лишь в подштанниках да сорочках (а это была лютая зима!) повыскакивали с оружием на улицу и отбили нападение незваных гостей»⁷. 17 января большевики попытались занять Галицкую площадь, но были остановлены войсками, верными Центральной раде. 18 января больше 200 полуботковцев и вольные казаки перешли в наступление. Красногвардейцы поняли, что войска Рады одолевают, а потому начали разбегаться: «Большевики тікали», — вспоминал командир полуботковцев Швец. Оставшиеся, человек пятьдесят или меньше, забаррикадировались в здании политехнического института, но украинцы взяли его штурмом. В плен попал и Довнар-Запольский, и весь большевистский штаб Шулявки. Пленных не убили, а заперли на чердаке. Полуботковцы «позаботились» даже об их пропитании: оставили им бочку сельдей, а воды не дали⁸. Так за три дня (с 16 по 18 января) восстание на Шулявке было подавлено.

Еще раньше были разгромлены повстанцы другой рабочей окраины Киева — Демиевки. Это были в основном рабочие снарядного завода, обмундировочных мастерских и трамвайных мастерских (на Демиевке была собственная частная трамвайная линия, не входившая тогда в состав общегородской трамвайной сети).

Вождем повстанцев на Демиевке был Самуил Чудновский, сын сапожника из Бердичева. Это тот самый будущий чекист Чудновский, организатор расстрела адмирала Колчака и колчаковского премьера Виктора Пепеляева. Отрядом демиевской красной гвардии командовал Василий Боженко, будущий соратник Щорса, герой Гражданской войны.

Чудновский и Боженко столкнулись с нехваткой оружия. Один отряд красногвардейцев пришлось отправить в «Арсенал», где демиевцев хотя бы вооружили и оставили оборонять завод. Остальные (около двухсот бойцов) должны были наступать по Большой Васильковской улице, пробиваться в центр города.

Но прежде командир демиевских повстанцев решил захватить станцию Киев-11 Товарный, где были сосредоточены большие запасы оружия и амуниции. К несчастью для красных, на станцию как раз прибыл верный Раде Гордиенковский полк⁹ — 400 бойцов. Красногвардейцы окружили станцию и атаковали ее со всех сторон, но встретили сильный ответный огонь. Потеряв несколько человек убитыми и несколько десятков ранеными, красногвардейцы пали духом и отступили. Некоторые ушли к «Арсеналу» — продолжать бой, другие просто разошлись по домам.

Примечания

1. См. свидетельство участника боев за «Арсенал» — солдата 3-го авиационного парка Владимира Семеновича Сергеева. (Гриневич В.А., Гриневич Л.В. Слідча справа М.А. Муравйова. С. 169.)

2. Цит. по: Михутина И. Украинский Брестский мир. С. 151.

3. Дорошенко Д. Мої спомини про недавнє-минуле. С. 216.

4. Там же. С. 217.

5. Гриневич В.А., Гриневич Л.В. Слідча справа М.А. Муравйова. С. 170.

6. Там же.

7. Тинченко Я. Українські збройні сили... С. 141.

8. Тинченко Я. Українські збройні сили... С. 151.

9. Полк был назван в честь кошевого атамана Запорожской Сечи Костя Гордиенко, злейшего врага «москалей», который даже Мазепу считал слишком промосковским политиком.