Самый главный украинец

Три года спустя, уже после Февральской революции, во Львов вернулся незаурядный человек. Он был примечателен даже внешне: рост — два метра десять сантиметров, густая борода. Это был знаменитый Андрей Шептицкий, униатский митрополит Галиции и архиепископ Львова. Он вернулся из России, где провел три года. Сидел то в пересыльной тюрьме, то в тюрьме монастырской — в Спасо-Ефимьевской обители (Суздаль). «Не только несколько лет тюрьмы, а всю свою жизнь я бы рад провести в заточении, только бы увидеть тебя, мой народ, вольным и свободным», — говорил митрополит Андрей. Еще до революции он стал подлинным национальным вождем для украинцев Галиции. Митрополита Андрея назовут «украинским Моисеем», пророком украинской нации.

Его род был очень древним. Пращур Шептицких служил еще знаменитому галицкому князю Даниилу Романовичу. Шептицкие роднились с самыми знатными родами Восточной Европы — с потомками Рюрика и Гедимина. Матерью будущего митрополита была польская графиня София Фредро, дочь польского писателя и драматурга графа Александра Фредро — в России его больше всего знают по водевилю «Дамы и гусары». Отца, Яна Шептицкого, возвели в графское достоинство в 1872 году. Будущему «украинскому Моисею» было тогда семь лет, и звали его не Андреем, а Романом Марией Александром. Семья была давным-давно полонизирована, причем многие из Шептицких принадлежали к католическому духовенству.

Роман уже в детстве знал несколько языков, чему способствовали как его природные способности, так и принятый в семье Шептицких метод обучения: неделю в доме говорили по-польски, другую неделю по-французски, следующую — по-немецки и так далее. И позднее, обучаясь в университете и в иезуитской коллегии, он продолжал совершенствовать знание иностранных языков. Так или иначе, Роман выучил их не менее десяти, включая латынь, греческий и древнееврейский (говорил и читал свободно). Знал он и украинский язык, что было не так трудно — слуги Шептицких были украинцами, графский дворец стоял в старинном украинском селе Прилбичи, барские дети не гнушались играть со сверстниками-простолюдинами, говорили на их языке, слушали украинские народные песни, вольно или невольно перенимая их обычаи, привычки. Это украинское влияние, видимо, и скажется на судьбе Романа. В то же время он усвоил и высокую культуру своих предков — польских аристократов. В графском дворце была библиотека в 6 000 томов, там же размещался архив с древними рукописями, среди которых были пергаменты XVI века.

В семье было семеро сыновей. Роман Мария Александр был третьим. С детства был он необычайно набожен и в то же время умел подчинять себе других. Он часто молился, перебирая молитвенные чётки, и вскоре братья вслед за Романом стали носить чётки, молиться и не расставаться с ними даже во сне.

Редчайший для XIX века случай: мальчик с юных лет мечтал о монашестве, но отец направил его учиться. Роман получил светское (юридическое) образование в университете Бреслау, а теологическое — в иезуитской коллегии Кракова. Стал доктором права и доктором богословия. Путешествовал по Европе, бывал и в России, где познакомился с философом Владимиром Соловьевым. Человек такого высокого происхождения и выдающихся способностей мог сделать хорошую карьеру и в миру, и в католической церкви, однако граф Роман сделал неожиданный выбор. В 1888 году он был удостоен аудиенции у папы римского Льва XIII и попросил благословения пойти в монастырь василиан. Это монашеский орден, но не римско-католический, а греко-католический. В то время монастыри ордена василиан святого Иосафата остались только в Галиции. У василиан в Добромильском монастыре он и получил свое монашеское имя — Андрей. Граф Роман стал отцом Андреем.

В монастыре Андрей был известен аскезой, от которой духовенство уже начало отвыкать. В великий пост ел только раз вдень, а утром и вечером выпивал стакан чаю. И много позже, уже сделав блестящую карьеру, поселившись в настоящем дворце, отец Андрей был довольно скромен в быту. Один из самых богатых людей Галиции любил есть вареную картошку, поджаренный лук и кислое молоко.

Но не аскеза, конечно, превратила отца Андрея в одну из центральных фигур украинской истории XX века. Он был очень известным и популярным проповедником, но и не проповеди прославили его имя. Андрей Шептицкий был прежде всего организатором: умным, деятельным, талантливым. Он хотел и сумел стать для паствы своим. В 1899 году отец Андрей стал епископом Станиславова. В его епархию входили и земли карпатских горцев-гуцулов. Первым из епископов он писал им пастырские послания на гуцульском диалекте. Он поехал в горы и навестил своих прихожан, что прежде никогда не видели настоящего епископа, да еще говорившего с ними на одном языке.

Даже атеист Иван Франко писал об отце Андрее с уважением, несколько удивляясь такому необычному пастырю: «Епископ, а теперь митрополит Андрей Шептицкий с самого начала своего епископства стал приучать нас к другому тону, другим формам, другому характеру, что господствует в его посланиях. Начнем с того, что вместо заплесневелой псевдо-церковщины, которой говорили его предшественники, то есть удивительной мешанины церковнославянской лексики с современной морфологией, он пишет свои послания чистой галицко-русской народной мовой <...>. Он не обращается так, как его предшественники: свысока, авторитетно, напыщенным <...> тоном <...>, а говорит попросту, как равный с равными, как человек с другими людьми, советует <...>, иногда ругает, не стесняясь использовать и энергичное слово, если дело того требует. Он любит иллюстрировать свою речь примерами из жизни, фактами из собственных наблюдений, и все это придает его посланиям "живое дыхание", без которого какая-либо морализация всегда остается мертвой»¹.

Отец Андрей так быстро выдвинулся на первый план, настолько превосходил других епископов и священников, что уже в декабре 1900 года получил главную греко-католическую кафедру. Андрей Шептицкий стал фактическим главой греко-католиков с титулом митрополита Галицкого (позднее Галицко-Киевского), архиепископа Львовского и епископа Каменца-Подольского.

Митрополит стремился прежде всего улучшить жизнь своей паствы, боролся с бедностью и пьянством. Андрей убедил собственного отца закрыть в Прилбичах приносившую доход корчму и построить на ее месте детский дом. В селах он открывал общества трезвости и читальни, поддерживал украинское культурно-просветительское общество «Просвита», тратил немалые деньги на открытие его новых отделений.

Деятельный и удачливый предприниматель, отец Андрей строил в своей митрополии заводы и даже проложил 120 километров железной дороги. Селянам он помогал создавать кооперативы, что специализировались на сбыте масла и других продуктов. Митрополит Андрей добился, чтобы в семинариях будущим священникам преподавали и светские дисциплины (от садоводства до юриспруденции), которые могут им пригодиться во время служения в сельском приходе.

В 1905 году митрополит Андрей создал Церковный музей. Через несколько лет он нашел для него во Львове и здание — роскошную виллу Эмиля Дуниковского на улице Мохнацкого, дворец в стиле необарокко. Дуниковский, успешный ученый-геолог (он открыл богатые месторождения нефти в Мексике), очень богатый человек и притом страстный картежник, настоящий игроман, проигравший в карты огромное состояние, не хотел продавать виллу украинцам-униатам. Пришлось оформлять покупку через подставных лиц — евреев. В 1911-м сделка состоялась, а в 1913-м митрополит передал и здание музея, и собранную им огромную коллекцию иконописи, древних рукописей и старопечатных книг (в том числе пражские издания Франциска Скорины, московские и львовские издания Ивана Федорова) в дар украинскому народу. Церковный музей стал Национальным музеем.

Сам поляк, сын и внук поляков, Андрей Шептицкий боролся против излишней вестернизации в греко-католической церкви. Результаты его реформы уже в 1919 году увидел архиепископ Евлогий: «Потом митрополит показал нам свой монастырь. "Базилианские" униатские монастыри, принявшие устав св. Василия Великого, озападнились, и теперь с целью восстановления восточного монашества в неискаженном виде в монастыре митрополита был введен древний устав Феодора Студита. <...> Мы осмотрели этот монастырь. Ревностное стремление подражать восточному монашеству чувствовалось среди братии очень сильно. Они производили впечатление фанатиков этой идеи, с воодушевлением относились к своему служению, с восхищением — к поставленному перед ними идеалу. По внешнему виду они были как будто наши: с бородами, в клобуках...»² Большинство же униатских священников тогда брили бороды и напоминали скорее католических патеров.

Отец Андрей вообще симпатизировал больше восточному обряду, чем западному: «Обстановка митрополичьих покоев была выдержана в восточном стиле, — замечал Евлогий Георгиевский. — Изумляло количество картин, икон, всевозможных художественных старинных вещей. Это был подлинный музей древнерусской и византийской старины.

— Я люблю иконопись и восточное церковное искусство, — сказал нам митрополит, — оно чище воплощает христианскую идею, чем западное»³.

Но восточное не значит русское (московское). Андрей Шептицкий усвоил украинский взгляд на историю. Он считал именно Украину и украинцев наследниками Древней Руси. Православие, Древняя Русь, Украина — «все это было его "святая святых"; он считал их подлинной, ничем не замутненной русской стихией, которую нельзя этнографически отождествлять и политически сочетать с Великороссией. Исторические судьбы и пути Украины и Великороссии различны...»⁴. При этом митрополит Андрей оказался прирожденным политиком. Он был депутатом и в рейхсрате, и в Галицком сейме. Там он отстаивал именно украинские, а не польские права, да так, что заслужил себе твердую репутацию «врага польского народа»⁵. На упреки в ренегатстве он возражал: «Шептицкие — род русский, но в XVII веке окатоличился и ополячился. Предки наши изменили русскому имени. Я исправляю ошибку предков...»⁶ В данном контексте «русское» означает «украинское», ведь именно себя украинцы считали и считают подлинными русскими (руськими), а нас, восточных русских, называют москалями. «Я украинец», — заверял Шептицкий окружающих⁷.

Андрей Шептицкий впервые взялся распространять униатство и за пределами Галиции, прежде всего в России (не только на украинских землях, но также в Москве и Петербурге), которую он нелегально посетил в 1908 году. Уже это давало основание российским властям видеть в отце Андрее врага. В сентябре 1914-го Шептицкого арестовали по приказу генерал-губернатора Бобринского.

Митрополит Андрей будет в своей жизни досаждать очень многим, но за решетку его отправили только однажды. Полякам времен Пилсудского он был как кость в горле, однако его не арестовали. В 1939—1940-м не арестовали даже сотрудники НКВД, хотя брат отца Андрея Лев был расстрелян, а племянник убит под Катынью. В 1941 — 1944-м его не тронут нацисты, а осенью 1944-го — Смерш и НГКБ: слишком уж был влиятелен, авторитетен, любим народом. Решились только русские имперские власти. Арест Андрея Шептицкого вызвал в Европе большой скандал.

За митрополита Андрея и униатов Галиции заступился французский посол Морис Палеолог. Он обратился к С.Д. Сазонову, что возглавлял тогда Министерство иностранных дел. Сергей Дмитриевич был выпускником Александровского (того самого, Царскосельского) лицея, начинал дипломатическую карьеру в Лондоне, долго служил в русской миссии при Ватикане, почти два года был русским послом в США. Но самый либеральный из российских министров не прислушался к словам Палеолога: «Я готов признать, — заявил Сазонов, — что политика Бобринского часто оказывается неудачной и что наши чиновники действуют неуклюже. Но не ожидайте от меня, что я выступлю в защиту униатов; я уважаю римских католиков, хотя и сожалею, что они впали в ошибку. Но я ненавижу и презираю униатов, потому что они ренегаты»⁸.

На самом же деле митрополита Андрея арестовали не как еретика или ренегата, а как вождя мазепинцев, самого главного украинца, которого следовало изолировать от общества. С течением времени российские власти только укрепились в своих подозрениях относительно Шептицкого. Уже в 1916 году в их руки попал проект создания украинского государства, который отец Андрей подготовил еще летом 1914-го. Если Германия и Австро-Венгрия победят, то Украина станет новым государством, созданным «в духе козацких традиций», но «под протекторатом Вены». Во главе этой новой державы станет один из представителей рода Габсбургов. В Украине будет и своя Украинская православная церковь, независимая от Святейшего синода и очищенная от «московских влияний». С епископских кафедр изгонят всех русофилов, на их место поставят украинцев: «Таким образом, единство Украинской церкви будет сохранено или возобновлено, но будет решительно и фундаментально проведено размежевание с Российской церковью»⁹.

Император Николай II, ознакомившись с «меморандумом» Шептицкого, написал: «Какой мерзавец!»¹⁰

Примечания

1. Франко І. Соціальна акція, соціальне питання і соціалізм // Зібрання творів: у 50 т. Т. 45. Київ: Наукова думка, 1986. С. 378—379.

2. Митрополит Евлогий (Георгиевский). Путь моей жизни. С. 306.

3. Митрополит Евлогий (Георгиевский). Путь моей жизни. С. 304.

4. Там же. С. 306.

5. Там же. С. 307.

6. Там же. С. 305.

7. Священник Сергий Голованов. Андрей Шептицкий, митрополит Галицкий // Библиотека Якова Кротова. URL: http://yakov.works/history/20/1920/199902prim.html.

8. Палеолог М. Дневник посла. М.: Захаров, 2018. С. 190.

9. Цит. по: Батій Я.О. Андрей Шептицький. С. 25.

10. Священник Сергий Голованов. Андрей Шептицкий, митрополит Галицкий.