В психиатрическую лечебницу разбушевавшегося поэта сопровождал его коллега по перу поэт Рюхин, которого обиженный Бездомный назвал «гнидой» и «кулачком»:
«— Типичный кулачок по своей психологии, — заговорил Иван Николаевич, которому, очевидно, приспичило обличать Рюхина, — и притом кулачок, тщательно маскирующийся под пролетария. ...вы загляните к нему внутрь — что он там думает... вы ахнете!»
Рюхин, разумеется, кровно обиделся, покраснел и начал думать о том...
«...что он отогрел у себя на груди змею...»
Однако, возвращаясь из клиники в Москву, Рюхин снова вспомнил «обидные слова, брошенные Бездомным прямо в лицо», и, поразмышляв, был вынужден признать, что «в них заключается правда». Действительно, ведь ему...
«Ему — тридцать два года! В самом деле, что же дальше? — И дальше он будет сочинять по нескольку стихотворений в год. — До старости? — Да, до старости. — Что же принесут ему эти стихотворения? Славу? "Какой вздор! Не обманывай-то хоть сам себя. Никогда слава не придёт к тому, кто сочиняет дурные стихи... Правду, правду сказал! — безжалостно обращался к самому себе Рюхин. — Не верю я ни во что из того, что пишу!.."»
Зачем понадобилось Булгакову так усиленно подчёркивать возраст третьестепенного героя? Разве изменилось бы что-либо, если бы мы не знали, сколько Рюхину лет?
Вопросы резонные. И этот вроде бы не к месту возникший возраст можно было бы рассматривать как некий «недосмотр» писателя, если бы свой роман не создавал он одиннадцать лет, подвергая каждую главу самому тщательному редактированию.
Значит, в сообщаемом нам возрасте поэта Рюхина содержится какой-то смысл? И какая-то важная информация? Да!
Но какая?
Обратим внимание, что Рюхину — 32 года, а Бездомному — 23. Снова перед нами всё те же сочетания «двойки» и «тройки»! Опять случайность?
Быть этого не может! К тому же в первых редакциях романа главный его герой тоже называл себя «поэтом»! А в дневнике Булгакова есть запись, сделанная осенью 1923 года:
«6 ноября (24 октября). Вторник. Вечер.
...Страшат меня мои 32 года и брошенные на медицину годы, болезни и слабость...»
Приходит на память и фраза из повести «Тайному другу», где Михаил Афанасьевич вспоминает о своей работе в «Гудке» и о тех фельетонах, которые он писал, тратя на их создание «от 18 до 22 минут»:
«Волосы дыбом... могут встать от тех фельетончиков, которые я там насочинял».
А теперь — строка из дневниковой записи Булгакова от 2 сентября 1923 года:
«...я верю, что я неизмеримо сильнее как писатель всех, кого я знаю».
Вспомним ещё одну запись — от 6 ноября 1923 года:
«Не может быть, чтобы голос, тревожащий меня сейчас, не был вещим. Ничем иным я быть не могу, я могу быть одним — писателем».
Как совпадают эти булгаковские высказывания с теми словами, что вложены им в уста поэта Рюхина! Совпадают по тревожному настроению, по жажде славы. И даже по признанию никчёмности всего того, что вышло из-под его пера!
Кстати, поразмышляв в палате психиатрической лечебницы о своей судьбе, Бездомный тоже заявляет о том, как «чудовищны» созданные им стихи. Тем самым он как бы признаётся в том, что совсем недалеко ушёл от Рюхина.
Что же получается? В романе представлены два поэта, отличающихся друг от друга всего лишь возрастом. Во всё же остальном оба очень похожи друг на друга. Но Бездомный, как мы уже выяснили, носит в себе булгаковские черты. Значит, и Рюхин тоже чем-то родственен автору романа?
Да, Булгаков как бы раздвоился. И из одной своей «половины» — из той, что была потрясена большевистской Дьяволиадой, он «вылепил» Бездомного. Из другой — из той, что осознала никчёмность написанных «фельетончиков», создал Рюхина. Рюхин — это как бы зеркальное (32 — 23) отражение Бездомного. Подобным неожиданным приёмом писатель подготавливает нас к тому, что очень скоро у основного его прототипа (у Бездомного) тоже произойдёт «раздвоение». Иными словами, появится настоящий его двойник. И какой!..
Впервые этот новый персонаж возникает перед читателем в одиннадцатой главе. В ней рассказывается о том, как Иван Бездомный, пребывая «в сладкой истоме» (ему «пришлось сделать впрыскивание по рецепту Стравинского»), пытается взглянуть на происшествие у Патриарших прудов как бы с другой стороны. Иными словами, потрясённый поэт наконец-то приходит в себя и начинает рассуждать здраво. Больше ничего особенного в этой главе не происходит. Но заканчивается она появлением в Ивановой палате загадочного гостя. Он-то и будет в дальнейшем высказывать Ивану здравые мысли.
Читатель ещё ни о чём пока не догадывается, но самим названием главы («Раздвоение Ивана») он уже предупреждён о том, что обещанное «раздвоение» вот-вот начнётся.
Более основательное знакомство с таинственным незнакомцем состоится в главе 13-й, которую Булгаков назвал особо подчёркнуто: «Явление героя». Героем этим оказался...
«...бритый, темноволосый, с острым носом, встревоженными глазами и со свешивающимся на лоб клоком волос человек примерно лет тридцати восьми».
Нежданный визитёр назвался душевнобольным, заявив Ивану:
«— Будем смотреть правде в глаза... И вы и я — сумасшедшие, что отпираться!»
Само появление странного соседа описано так, что вполне может быть воспринято как некое фантастическое видение, как сказочный сон, приснившийся приходящему в себя поэту. Кого же увидел Иван?
Человека со счастливой судьбой! Человека, который добился того, о чём мечтал! Человека, написавшего книгу, которую хотел написать!
Бездомный видит в этом фантастическом сне как бы самого себя, но уже в роли счастливчика, сумевшего поймать за хвост птицу удачи.
Ночной гость из палаты 118 безымянен. Он именует себя мастером.
Какой смысл вложен в это понятие?
Мастер — это профессионал высочайшего класса. Специалист, постигший своё ремесло до тонкостей. В переводе с английского (а этот язык, как мы помним, Булгаков старательно изучал во второй половине 20-х годов) слово «master» означает «хозяин», «учитель-наставник», «руководитель» и даже «конферансье».
Вспомним ещё раз, как воспринимал это понятие Александр Блок:
«Мастер — тот, кто ощущает стержень всего своего творчества и держит ритм в себе».
Николай Бухарин называл мастерами лишь тех поэтов, чьи произведения содержат в себе «двойной, "тайный"» смысл.
«Ночной гость» из соседней палаты всеми перечисленными свойствами и качествами обладает. Но он ещё и чертовски везуч — ему улыбнулась фортуна! Он выиграл в лотерею сто тысяч рублей! А сто тысяч, по его же собственным словам, «...это, согласитесь, громадная сумма денег»! Как известно, богатство даёт определённую независимость от окружающей действительности, предоставляя возможность жить так, как хочется. Мастер использовал выпавший ему шанс и сочинил роман на евангельскую тему.
Но не об Иисусе Христе его книга, нет! О Нём написано уже предостаточно! Пусть «иваны бездомные» добавляют свои странички к уже созданным томам! У мастера свой собственный путь, не зависящий от тропинок, протоптанных другими! Его герой — всесильный прокуратор Иудеи Понтий Пилат. Тот самый, что послал на казнь иудейского проповедника.
Казалось бы, не признававшие христианскую религию большевики должны были отнестись к Пилату как к союзнику, к «своему» (если исходить из древнего принципа: враг моего врага — друг). И книгу о нём должны были бы принять с восторгом, поднять на щит. Но новых хозяев России библейские прокураторы не интересуют. Роман мастера встречают в штыки, на него обрушивается лавина критики. А некий Алоизий Магарыч, позарившись на жилплощадь ставшего неугодным писателя, строчит на него донос в ОГПУ.
С Лубянки мастер возвращается сломленным. И по собственной воле устремляется в «лечебницу» Стравинского. А там искусные «профессора» так ловко продолжили «ломку» своего пациента, что даже дьявол удивился:
«— Да, — заговорил после молчания Воланд, — его хорошо отделали».
И вновь сквозь драматичную историю мастера отчётливо проступают жизненные перипетии самого Михаила Булгакова! Вспомним, как неожиданно (словно выигрыш в лотерею) пришла к нему слава, популярность! И как обрушились на него театральные критики! Как склоняли его имя со всех трибун! Как все его произведения предавались анафеме и запрещались! Как заинтересовалась им Лубянка и так далее и так далее...
«Пора благополучия» вспыхнула и тут же погасла, как падающая звезда. Вот почему этот краткосрочный период и представился Бездомному как невероятно сказочное сновидение. Этим сном Булгаков как бы лишний раз подчеркнул, что мастер повторяет его собственную судьбу. Писатель сообщал своим читателям, что в стране большевиков всякий, кто попытается написать правду, обречён на попрание и «ломку» в застенках Лубянки. Несчастный Бездомный и якобы счастливый мастер в конце концов оказываются в одной палате-камере.
А теперь обратим внимание на главную героиню романа, которая от великой любви почему-то превратилась в ведьму.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |