...Но именно это, с точки зрения Берлиоза, является непрощаемым идеологическим преступлением. Поэтому профессор для него либо сумасшедший, либо все-таки... шпион. И в любом случае подозрительный тип. «Берлиоз тотчас сообразил, что следует делать: «А ну как документы эти липовые? Ах, до чего странный субъект. Звонить, звонить! Сейчас же звонить! Его быстро разъяснят!».
С этой минуты Берлиозом владеет страх. Им владеет «черный человек» шкурного приспособленчества. Чем он вызван?
Да опасением за собственное благополучие! Как так — упустить противника правящей атеистической догматики! Ведь это Берлиозу не простят! А своя шкура всего дороже! С этим чувством он и побежал доносить на подозрительного собеседника. И что это чувство — главное в нем — тут же воспроизводится Воландом. Вот его слова, которые подтвердятся через несколько минут: «Но умоляю вас на прощанье (!), поверьте хоть в то, что дьявол существует! О большем я уж вас не прошу. Имейте в виду, что на это существует седьмое доказательство, и уж самое надежной! И вам оно сейчас будет предъявлено...».
Итак, «седьмое доказательство». Какое же? А вот какое: шкурное самосохранение — основной двигатель всего поведения Берлиоза. Каждый его шаг! Ну что ж, дьявол и есть самый безжалостный и жестокий инстинкт самосохранения любой ценой.
Через несколько минут он приведет Берлиоза к гибели под колесами трамвая.
...«Ничего не слушая более, Берлиоз побежал дальше». Но тут произошла еще одна, вызванная его страхом, встреча с бесом: «...У самого входа на Бронную со скамейки навстречу редактору поднялся в точности тот самый гражданин, что тогда при свете солнца вылепился из жирного зноя...
— Турникет ищите, гражданин? — треснувшим тенором осведомился клетчатый тип, — сюда, пожалуйте! Прямо, и выйдете куда надо...».
...«Он уже собирался шагнуть на рельсы, как в лицо ему брызнул красный и белый свет: загорелась в стеклянном ящике надпись «Берегись трамвая!».
Тотчас и подлетел этот трамвай...».
...А теперь проследим за поведением Берлиоза. Ему, как сказано, дороже всего собственное благополучие, своя шкура. Именно эта забота управляла и управляет каждым шагом нашего редактора и Главы МАССОЛИТА!
Итак: «Осторожный (!) Берлиоз, хоть и стоял безопасно (!) решил вернуться за рогатку, переложил руку на вертушке, сделал шаг назад. И тотчас рука его скользнула и сорвалась, нога неудержимо, как по льду, поехала по булыжнику... откосом сходящему к рельсам, другую ногу подбросило, и Берлиоза выбросило на рельсы». Вот вам и «седьмое доказательство»! «Хотя и стоял безопасно»! Но привычка стоять еще безопаснее (привычка, которую он перед нами, читателями, и перед Воландом все время демонстрирует) здесь, наконец, обернулась самоубийственной стороной. «Трамвай накрыл Берлиоза, и под решетку Патриаршей аллеи выбросило на булыжный откос круглый темный предмет. Скатившись с этого откоса, он запрыгал по булыжникам Бронной.
Это была отрезанная Голова Берлиоза». Вот так!
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |