У Булгакова бесы, как видим, появляются тогда, когда жизнь ставит людей перед выбором: что им дороже — ИСТИНА или — собственное шкурное благополучие, чему свидетельство — самое начало булгаковского романа, его самая первая страница.
Помните, какая «вторая странность» произошла с Берлиозом, когда он и Иван Бездомный оказались на Патриарших прудах? (Кстати, в полном одиночестве: кроме них там не было ни одного человека). Понимать это нужно так, что главные вопросы жизни человек обязан решать «наедине» с собой, ЛИЧНО, а не по «шпаргалкам». Итак: вторая странность, касающаяся одного Берлиоза. Он внезапно перестал икать, сердце его стукнуло и на мгновенье куда-то провалилось, потом вернулось, но с тупой иглой, засевшей в нем. Кроме того, Берлиоза охватил необоснованный, но столь сильный страх, что ему захотелось тотчас же бежать с Патриарших без оглядки. Берлиоз тоскливо оглянулся, не понимая, что его напугало. Он побледнел, вытер лоб платком, подумал: «Что это со мной? Этого никогда не было... сердце шалит... я переутомился. Пожалуй, пора бросить все к черту и в Кисловодск...».
И в этот самый момент, когда свой эгоистический интерес Берлиоз ставит превыше всего, более того — интерес этот, так сказать, первобытный, «шкурный», и в жертву ему он приносит все остальное, в этот момент и происходит первая ключевая встреча с бесами: «И тут знойный воздух сгустился перед ним, и соткался из этого воздуха прозрачный гражданин престранного вида... Гражданин ростом в сажень, но в плечах узок, худ неимоверно. И физиономия, прошу заметить, глумливая...
...Жизнь Берлиоза складывалась так, что к необыкновенным явлениям он не привык. Еще более побледнев, он вытаращил глаза и в смятении подумал: «Этого не может быть!..» (Заметим, Берлиоз вообще, так сказать, «двухсоставной» человек. Он — председатель МАССОЛИТА, делающий твердую карьеру, прибегая к жестким рациональным, точнее — идеологическим, способам (мы это увидим в его предстоящем разговоре с Иваном Бездомным о Христе). И в то же время главной ценностью для него является, как видим, его шкурное благополучие. Поэтому сердечный приступ вызвал у него характерную реакцию: «переутомился... пора бросить все к черту и в Кисловодск...».
И многие, большинство! — встреч москвичей с бесами происходят, как говорится, на той же почве: все к черту! Было бы мне хорошо!
Так что причина появления бесов — в самих людях. Когда люди оказываются перед выбором: что им дороже — истина или собственное благополучие. И отдают преимущество благополучию.
Первый бес — мы узнаем вскоре, что зовут его Коровьев1 — по внешнему облику еще называется «длинный клетчатый». И он не впервые появляется у Булгакова. Напомним: в «Белой гвардии» Алексею Турбину приснился «глумливый кошмар в клетчатых брюках и сказал: «Русскому человеку честь — одно лишнее бремя». Но ответ Турбина был совсем иной: «Ах ты! — вскричал во сне Турбин. — Г-гадина, да я тебя, — полез во сне доставать браунинг. И кошмар исчез».
Через пятнадцать лет «длинный клетчатый» все продолжает донимать русского человека в «Мастере и Маргарите», но не похоже, чтобы кто-нибудь доставал браунинг. Чести у русского массового человека за это время поубавилось. Перед «длинным клетчатым», да и всей шайкой воландовской русский человек открыл и свою душу, и объятия.
Примечания
1. Кстати, насчет странного имени — Коровьев. В «Дневнике» Елены Булгаковой есть такой эпизод из жизни Московского Художественного театра. К руководителю МХАТ К.С. Станиславскому приводят нового актера. «Станиславский: Как ваша фамилия?» Ответ: «Конский, Константин Сергеевич». Реплика Станиславского: «Этого не может быть! Таких фамилий не бывает!» Можно предположить, что узнавший об этой сцене Булгаков по этому «образу» назвал одного из бесов. А что — занятно!..
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |