Как показано выше, в инобытие, куда уходят герои романа время одновременно характеризуется как непрерывное, статичное, вечное. В Москве после ухода Мастера и Маргариты, жители продолжают подчинять цикличному (повторяющемуся) времени.
Отметим также, что в романном повествовании имеет часто антиномическое противостояние авторского время и субъективного времени персонажей: в этом отношении мы имеем разные проявления времени.
При этом отметим, что читательское время в романе опережается авторским временем. События, о которых повествователь говорит, ему известны. Отсюда в «Мастере и Маргарите» достаточно часты много смысловых элементов, отсылающих читателя к концу всей истории: как потом выяснилось, как впоследствии оказалось и т. п.
Автор заставляет читателя верить, что знает всю историю до самого ее завершения, заставляет себе доверять, и тем самым подчиняться художественному замыслу. В то же время, подобные отсылки усиливают динамику событий. Художественное время действия романа автор умещает в четыре дня (в ершалаимских главах отражены те же четыре дня). Это перечеркивает устоявшиеся, привычные представления о романе как тексте, описывающем значительный период времени из жизни персонажей. Такая динамика повествования вообще очень свойственна творчеству Булгакова, в том числе и роману «Мастер и Маргарита».
В романе мы можем выделить различные аспекты художественного времени: это во-первых, сюжетное время, которое является временной протяжённостью изображенных действий и их отражение в композиции произведения, и во-вторых, время фабульное. Таким образом, эта оппозиция имеет непосредственное отношение к другой антиномии — авторское время и субъективное время персонажей, — это разные проявления времени. Мы можем утверждать безошибочно, что в романе М.А. Булгакова время и личность оказываются связанными, и время персонажа релевантно по отношению к времени человеческой жизни. Время автора в романе показано как конечное, безвозвратное явление. Человеку дана возможность управлять своим временем (Берлиоз), при условии, что он в совою очередь верит в метафизическое, и «...каждому даётся по его вере» (известный библейский афоризм). Совсем беспомощным перед неумолимым временем попадает М.А. Берлиоз, который отрицал трансцендентное. «Берлиозовское» время ограничивается критерием «сегодня», в его мире не существует завтрашнего дня.
Для персонажей романа М.А. Булгакова время — понятие рефлексивное, течение которого передается через его восприятие персонажем. Временами ей начинало казаться, что часы сломались, и стрелки не движутся. Но они двигались, хотя и очень медленно, как будто прилипая, и наконец, длинная стрелка упала на двадцать девятую минуту десятого...; Эти десять секунд показались Маргарите чрезвычайно длинными очевидно, они истекли уже, и ровно ничего не произошло.
В восприятии главной героини романа Маргариты главным образом представлено рефлексивное время. Маргарита является активным во времени героем, ей подвластно изменить не только свой фатум, то есть своё время, а также и участь Мастера и его персонажа.
Время имеет начало и конец. «— Нет, — ответил Воланд, зачем же гнаться по следам того, что уже окончено? Так, стало быть, этим и кончилось? — Этим и кончилось, мой ученик, — отвечает номер сто восемнадцатый, а женщина подходит к Ивану и говорит: — Конечно, этим. Всё кончилось и всё кончается».
В данных фрагментах выражены следующие контрасты: реальное время и рефлексивное время, с одной стороны, и время человеческой жизни и «воландовское» время, с другой.
Воплощение авторского времени коннотативно насыщено. Причем коннотации могут носить и негативный (деструктивный) и позитивный (жизнеутверждающий) характер.
В силу неумолимости движения времени человеку приходится констатировать его деструктивность (что время делает с нами). Конечно, есть и положительные коннотации: время укрепило, время лечит, но преобладает вполне объяснимый страх перед неумолимостью времени, и в романе это продемонстрировано глубоко и тонко.
Отличительные черты передачи хода времени, в том числе, в описании временного континуума, по сути, тождественны тем особенностям коннотаций, которые раскрываются в следующей главе при описании концепции пространства у М. Булгакова. Остановимся на рассмотрении эпизода романа: «Через несколько секунд денежный дождь, всё густея, достиг кресел, и зрители стали бумажки ловить».
«Денежный дождь» — поэтическая, высокая метафора, на первый взгляд, имеет позитивную окраску. Но, тем не менее, дождь всё усиливающийся, уже в рамках одной этой цитаты теряет, разрушает свою же торжественную ауру. Подобный эффект достигается во-первых, использованием просторечного слова — синонима «бумажки», а во-вторых, за счёт перестановки членов в конце предложения: «бумажки ловить», а не «ловить бумажки».
Еще более усиливает впечатления описание запаха: «Это был ни с чем по прелести несравнимый запах только что отпечатанных денег».
Имеющее женскую окраску, более свойственное женской речи, словосочетание «ни с чем по прелести несравнимый», относящееся к описанию денежного дождя, еще более усиливает гротескность описанной ситуации. Описание замедляет ход повествования, дает возможность внимательнее вглядеться, можно сказать, внюхаться в события, разворачивающиеся на страницах романа.
Особый коннотативный потенциал обнаруживает такой художественный приём, как намеренная поэтизация, служащая, скорее, средством тонкой иронии.
У М. Булгакова буквально каждая секунда вычленена из временного потока романа и формирует важнейший аксиологический смысл. Семантики мига, секунды пронизывают художественный язык романа. И от этого концепт «время» приобретает коннотативный смысловой аспект: быстротекущее, но имеющее возможность вмещать бесконечное количество событий и явлений. В двадцать-тридцать минут художественного времени романа могут произойти главные для сюжетно-композиционной структуры события.
Как отмечено исследователем, «при переходе от ощущений и восприятий к представлению происходит как бы «сжатие» информации. В представлении отражаются не только отдельные предметы, но и типичные свойства более или менее значительных по объему групп предметов. В этом случае оно является собирательным образом»1.
Останавливаясь на особенностях, тонкостях восприятия действительности персонажами, автор замедляет ход повествования, а так же создает альтернативу широкому и подробному обзору происходящего, оберегает читателя от шаблонного восприятия тех или иных ситуаций, обращаясь к коллективному бессознательному.
Эти подробные рассуждения были приведены с целью показать, как необычно преподнесены в тексте романа «Мастер и Маргарита» отражения двух времен: внутреннего (аспектуальности) и внешнего (темпоральности). Наибольшее напряжение, усиление свойственно именно внутреннему времени.
Внутренняя, психологическая жизнь персонажей так же ускоряется, оторвавшись от реального времени действия, и ярким тому примером является внешний вид Римского, в финале романа превратившегося в старика.
В рамках временной шкалы действия автор всегда оказывается немного впереди, обгоняет читателя, не скрывая, что уже знает обо всем, что произойдет дальше. Не редко в тексте встречаются примеры, иллюстрирующие это знание. Так, конструкции вроде: «как впоследствии оказалось», «как потом выяснилось» — отсылают читателя к уже известному автору итогу, к концу истории.
Подводя итоги данной главы, следует сказать следующее. В романе существуют разные нарративные аспекты художественного времени: время реальное и ирреальное, историческое и бытовое, время автора и время персонажей.
К ним можно добавить также антиномически противопоставленные друг другу время личное и социальное, сюжетное время и время фабульное. Художественно-философское воплощение временных антиномий стала возможной благодаря использованию особой булгаковской метафорике, где важную роль играют образы луны, солнца, и специфической коннотативной насыщенности текста — лиризму, иронии, поэтизации.
Более того как любой классический текст, роман «Мастер и Маргарита» пластично иллюстрирует практически «все» теории и типы времени (и историческое, и циклическое, и дискретное время автора, время персонажей...), однако если вести речь об оппозициях, то среди всего этого многообразия характеристик времени надо выделить концептуально значимые, текстообразующие: вечное — сиюминутное, переходящее — преходящее, динамичное — условно статичное, уникальное — повторяющееся, цикличное.
Примечания
1. Ломов Б.Ф. Когнитивные процессы как процессы психического отражения II Когнитивная психология. Материалы финско-советского симпозиума. — М.: Наука, 1986. — С. 7—21.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |