Заключение

Анализ речевого поведения персонажа в аспекте языковой личности подтверждает плодотворность подобного подхода при соотношении речи персонажа и авторской картины мира, а также важность лингвостилистических наблюдений для более адекватного постижения авторского замысла при интерпретации художественного текста.

Исследование когнитивного плана речи трёх персонажей романа М. Булгакова «Мастер и Маргарита» показывает, что их речевые партии соотносятся друг с другом и по-разному участвуют в развёртывании концептуального содержания произведения. В речи героев находят лексико-семантическое воплощение важнейшие сквозные мотивы романа: смерти, дома и антидома, покоя и света, добра и зла, милосердия, вины и ответственности, творчества, луны, безумия — своеобразно варьируясь в дискурсе Воланда и Кота, Левия и Иешуа, Ивана и автора. Таким образом, речь персонажа как компонент художественной системы, организованной образом автора, отражает значимые фрагменты авторской картины мира.

В речи Воланда развёртывается идеалистическая концепция мироздания: бытию как земному существованию человека и инобытию за порогом смерти противопоставляется небытие — в соответствии с верой человека. Эта концепция отражается в развитии мотива смерти, в художественной семантике концептов добро, зло, свет, покой. В космологии романа Воланд является олицетворением иррациональной высшей силы мироздания, воплощением космических законов, управляющих судьбами людей и мира. Характер «освещения» образа Воланда авторской модальностью позволяет констатировать принятие этой силы и существование её в авторской картине мира.

Человеческий облик Воланда, его языковая личность коррелируют с концептуальным содержанием символического образа. Лексико-грамматическая реализация мыслей, чувств, интенций героя раскрывает такие особенности его личности, как вневременное абсолютное знание и обусловленную им авторитарность, волюнтативный характер общения, ироничность.

Результаты лингвистического анализа речи Воланда и авторской позиции в отношении героя соотносятся с существующими концепциями образа, утверждающими универсум Воланда в мироздании (исследования В.И. Немцева, Н.П. Утехина, Е.А. Яблокова и др.). При этом концепции, построенные на основе дуализма добра и зла, можно рассматривать как частное проявление амбивалентной сущности высшей силы, для которой этические подходы нерелевантны. Таким образом, анализ речи Воланда в когнитивном и прагматическом аспектах с учётом авторской модальности позволяет снять противоречивость интерпретаций образа и обосновать его центральное место в авторской картине мира.

В эволюции языковой личности Ивана, данной в динамике авторских оценок (от иронии, осуждения и сожаления к одобрению и сближению позиций), показан путь освобождения сознания от идеологических стереотипов тоталитарной системы и принятия идеалистической концепции как новой картины мира. Новый взгляд на мир требует мужества, чтобы противостоять социуму, крепости духа и веры — поэтому сопряжен со страданием. Слияние в финале голоса Ивана с голосом автора свидетельствует о сближении их мировосприятия. Невозможность эмпирически и разумом проверить истину оставляет место сомнению, поэтому представляется, что различные интерпретации эпилога по поводу земной детерминированной судьбы Ивана не содержит противоречия, отражая лишь разные моменты эволюции героя, в которой диалектически взаимодействуют жажда истины (вера) и сомнения ума (разум).

Если образ Воланда — концептуальный центр авторской картины мира, то образ Ивана высвечивает трагическую грань принятия существования ирреальных миров и инобытия. При таком сопряжении языковых личностей Воланда и Ивана образ Бегемота, картина мира которого почти зеркально соотносится с картиной мира Воланда, отражает карнавальный радостный характер авторского мироощущения. Речевые перевоплощения Кота, импровизации, мистификации подчёркивают карнавальное отношение к земной жизни как части бесконечного бытия — существования и эволюции души в мире.

Соотношение картины мира героя с мировидением автора определяет авторская модальность, «освещающая» речь персонажа и — шире — весь образ персонажа. Авторская модальность реализуется в системе разнообразных композиционно-речевых средств. Она формируется в результате взаимодействия и соединения в авторском повествовании субъектно-модальных планов автора и персонажа, непосредственного введения в авторское повествование о герое несобственно-прямой речи, содержащей оценки другого персонажа, при этом сам герой оказывается объектом эксплицитной или имплицитной положительной или отрицательной оценки автора. Соотношение этих оценок выявляет позицию автора.

Авторская модальность проявляется в способах и приёмах изображения персонажа. Таким образом, авторскую позицию выражают:

— ирония, которая строится на смысловых и стилистических контрастах и дистанцирует автора от героя, его суждений, мнений, оценок;

— поэтизация в финале романа Воланда, Ивана, Кота, которая реализуется средствами романтической стилистики и указывает на сближение позиций автора и героя;

— слияние голоса героя с голосом автора в финальных развёрнутых монологах персонажей — Воланда, Ивана, на что указывает общность лексико-синтаксических средств, создающих взволнованно-лирический тон, предопределённый важнейшими для автора темами и мотивами: дома, покоя, инобытия, истины, сомнения, творчества;

— изменение номинации персонажа (Ивана), сигнализирующее об изменении авторского отношения к герою;

— экспрессия образно-речевых средств, участвующих в описании персонажа.

Речь персонажа во многом формирует стилистический облик произведения. Экспрессивно-стилистическое разнообразие текста романа определяется, в частности, стилистической неоднородностью речевых партий персонажей, воплощающих разные типы речевой культуры. Книжная в своей основе речь Воланда, насыщенная фатическими единицами, содержащими архаичные элементы, включает и грубые, и фамильярно-разговорные выражения, что связано с игровым началом в мировидении Воланда. Изменение стилистической окраски речи Ивана отражает эволюцию личности: разговорно-сниженные формы речи уступают место стилистически нейтральным с вкраплением книжных, риторически приподнятых или поэтических средств языка. Стилистическая неоднородность высказываний Бегемота связана с пародированием им различных социальных ролей, которым соответствует определённое речевое поведение — отсюда разнообразие пародируемых экспрессивных и функциональных стилей: от романтического до грубо-фамильярного, наряду с канцелярским — научный и публицистический.

Итак, являясь неотъемлемой частью создаваемого автором мира, речь персонажа выступает существенным компонентом художественного текста: она участвует в формировании эксплицитных и имплицитных смыслов, определяющих концептуальное и эмоционально-образное содержание произведения; взаимодействует с авторским повествованием и включается в него как «чужое» слово, что приводит к экспрессивно-семантическому осложнению контекста; соотносится с речевыми партиями других персонажей, оттеняя ту или иную точку зрения на события и оценки в творимом художником мире, «освещается» авторской модальностью, сближаясь с голосом автора или контрастируя с ним; наконец, обусловливает стилистическое своеобразие произведения.