Введение

Настоящее исследование посвящено проблеме межкультурной асимметрии, являющейся одним из главных факторов, затрудняющих коммуникацию между представителями различных культур и составляющей извечную проблему теории перевода и переводческой практики.

Факты межкультурной асимметрии многочисленны и разнообразны. Одним из наиболее ярких их проявлений не без оснований считаются так называемые реалии. Реалии неоднократно составляли объект сопоставительных лингвистических исследований. Они подробно изучены и классифицированы наукой о переводе [Соболев, 1952; Шатков, 1952; Федоров, 1953; Россельс, 1953; Чернов, 1958; Супрун, 1958; Шуман, 1963; Репин, 1970; Хачатурян, 1972; Вайсбурд, 1972; Швейцер, 1973; Рецкер, 1974; Мирзаев, 1975; Верещагин, Костомаров, 1976; Микулина, 1977; Влахин Флорин, 1986; Кудряшов, 1989; Кербо, 1990; Тот, 1994 Романов, 1998; Синявский, 1998; Солнцев, 1999; Baccheretti, 1986 и др.]. В то же время, исследования реалий, как правило, касались отдельных, взятых изолировано, предметов и явлений и их имен в сравниваемых языках. Поэтому в поле зрения исследователей реалий нередко попадали разрозненные факты культуры, характеризуемые, прежде всего, с точки зрения их экзотичности, экспрессивности, то есть национального колорита, а также степенью сложности выбора для них соответствующих имен в языке перевода (напр.: «баба-яга», «комсомол», «щи» и т. п.). При этом интерес к той или иной реалии оказывался тем выше, чем экзотичней она представлялась носителям иной культуры, чем сложнее оказывался выбор эквивалента.

Однако культурная асимметрия часто проявляется в самых обычных ситуациях повседневной жизни, в которых, на первый взгляд, привычным образом взаимодействуют привычные объекты. Такая асимметрия может быть определена как «межкультурная ситуативная асимметрия». На самом деле, за внешней похожестью предметов, их состояний и взаимосвязей скрываются глубинные культурные расхождения. Эти «малозаметные препятствия» нередко служат причиной «неудач» межъязыковой и межкультурной коммуникации, в частности, переводческих ошибок, не только затрудняющих коммуникацию, но и способных создать искаженную картину того или иного фрагмента чужой культуры. В основе этих искажений лежит неверная пресуппозиция о подобии, аналогии, описываемых фактов культуры. Такие явления скрытой, неявной, межкультурной асимметрии на уровне описываемой ситуации изучены еще не достаточно полно, ни теорией перевода, ни контрастивной лингвистикой, ни сравнительной культурологией. В то же время, практика межкультурной коммуникации, в частности, практика художественного перевода, не перестает давать в руки исследователя все новые и новые факты неточностей и искажений, обусловленных ситуативной межкультурной асимметрией. Недостаточная изученность явления, лежащего в основе коммуникативных неудач, с одной стороны, и достаточно частая повторяемость этих неудач в практике межкультурного общения, в частности, в практике художественного перевода, обусловливают актуальность настоящего исследования. Более того, выделение «межкультурной коммуникации» в особую специальность, требует более пристального изучения фактов межкультурной асимметрии в самых разнообразных сферах человеческого бытия и привлечения к сравнению различных пар языков, обслуживающих разные культуры.

В настоящей работе факты русской культуры анализируются в сравнении с фактами французской культуры, одной из наиболее знакомых и близких русской. В то же время историческая близость русской и французской культур не способна предотвратить все ошибки межкультурной коммуникации, о чем свидетельствует сопоставление современных переводов как с русского языка на французский, так и с французского на русский. Напротив, иногда именно эта близость и создает обманчивое представление о подобии фактов, которые на самом деле различны.

В нашей работе мы опираемся на концепцию В.Г. Гака [1969, 1973, 1998/2], предложившего различать в акте коммуникации предметную и речевую ситуации, разработавшего параметры предметной ситуации и наметившего семиотический подход к исследованию фактов культуры. Теоретическую основу нашего исследования составляют также положения когнитивной теории «фрейма», предложенной М. Минским [Minsky, 1974] и разработанной Ч. Филлмором [Fillmore, 1985] и другими представителями лингвистической когнитивистики.

Предметные ситуации, имеющие культурно-национальную специфику, мы определили как ситуативные реалии. Именно эти реалии и составляют объект нашего исследования.

Цель настоящего исследования — установить характер межкультурной асимметрии, проявляющейся в описании предметных ситуаций определенного типа в русских художественных текстах и в их переводах на французский язык, и определить, насколько переводной текст художественного произведения может служить объективным источником информации об иной культуре.

Отчетливо сознавая неисчислимое многообразие ситуаций культуры, мы ограничили данное исследование лишь одной сферой повседневной жизни человека, а именно, сферой питания. Ситуации приема пищи (как процессы, актуализированные во времени и в пространстве) представляют несомненный интерес для культурологического анализа. Именно такие ситуации нередко приводят как пример межкультурной асимметрии [Ладо, 1989; Минский, 1988; Vinay et Darbeinet, 1958]. В самом деле, ситуации приема пищи, естественные для любого человека любой культуры при всех различиях характеризуются функциональной аналогией, так как питание составляет главнейшую физиологическую функцию человеческого существа. Цикличность этих процессов, не совпадая в деталях, также характеризует всякую человеческую жизнь. Поэтому функциональная аналогия ситуаций питания и аналогия цикличности процессов, лежащих в их основе, способны составить то «третье для сравнения» — tertium comparationis — которое необходимо для любого сопоставительного анализа.

Цель исследования предопределила решение следующих задач:

— разработать теоретическое обоснование сравнительного культурологического исследования текстов художественных произведений;

— разработать методику исследования и уточнить параметры исследуемых категорий, установить критерии отбора фактического материала;

— вывести общую структуру анализируемых предметных ситуаций и ее возможные варианты, построить их актантовые модели;

— на основании установленных критериев вычленить фрагменты текстов, описывающие предметные ситуации, связанные с едой, определить их структуру, а также культурологические, когнитивные и семантические значения составляющих их компонентов;

— сравнить описания соответствующих предметных ситуаций в текстах оригинальных произведений на русском языке с их переводами на французский язык и установить сходства и различия культурологических, когнитивных и семантических значений их компонентов;

— попытаться построить общую картину асимметрии в описании соответствующих предметных ситуаций и дать ей культурологические когнитивные и семантические обоснования;

— определить, насколько переводное произведение может служить надежным источником культурологической информации.

Научная новизна исследования состоит в том, что его автор впервые подходит к исследованию реалий не как к статическим элементам действительности, отраженным в языке словами и словосочетаниями, а как к динамическим явлениям — предметным ситуациям, то есть сложным денотатам, развивающимся во времени и в пространстве по определенным типическим, обусловленным культурными традициями моделям. Впервые автор делает попытку совместить в одной методике когнитивную теорию «фрейма» и структурно-семантическую теорию актантовых моделей. Впервые предметные ситуации «трапезы» как факты русской культурной действительности, отраженные в произведениях художественной литературы, рассматриваются в сопоставительном плане в их сравнении с переводами на французский язык.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что автор делает попытку дополнить общую теорию перевода новым понятием «ситуативной реалии». Это позволяет иначе взглянуть на проблемы межъязыковой эквивалентности, устанавливаемой между текстами оригинала и перевода. Положения работы уточняют и частную теорию перевода русского и французского языков, внося дополнения в имеющиеся представления об эквивалентности целого ряда понятий. Разработанная автором методология сопоставительного исследования может быть использована для контрастивных исследований других пар языков и ситуативных реалий самых разнообразных областей культур.

Прикладное значение работы заключается в том, что ее теоретические положения, материал сравнительного анализа и выводы могут быть использованы в курсах «Общей теории перевода», «Сравнительной культурологии», «Частной теории перевода русского и французского языков», в курсах сопоставительной стилистики художественной речи, в практических курсах перевода и в переводческой практике.

Методы исследования. Методологической основой исследования является диалектический метод познания. Исследование представляет собой межъязыковое сопоставление речевых произведений, созданных на русском языке и воспроизведенных в переводе на французский. Предпринятый в работе сравнительный анализ имеет семасеологическую направленность, так как сравнению подвергаются формы речи двух языков с целью установления эквивалентности их значений. В некоторых случаях исследование приобретает ономасеологическую направленность, когда автор берет на себя смелость предложить свой вариант для обозначения того или иного понятия русской культуры средствами французского языка. Методика исследования представляет собой системное сочетание методов когнитивной лингвистики, в частности, теории фреймов, структурной семантики и лингвистического моделирования. В целом, исследование опирается на описательно-эвристические методы, которые дают решения не абсолютные, а лишь относящиеся к множеству допустимых. Тем не менее, они позволяют выделить категории, на основе которых может быть установлена переводческая эквивалентность в данной паре языков.

Фактический материал для сравнительного межъязыкового анализа описаний ситуативных реалий составили оригинальные тексты художественных произведений М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита», «Собачье сердце» и «Жизнь господина де Мольера», «Белая гвардия», «Роковые яйца», «Дьяволиада», «Похождение Чичикова» и их переводы на французский язык. Общий объем исследованных описаний предметных ситуаций составил более 300 единиц. В качестве справочного материала использовались также различные лексикографические, справочные и учебные материалы, изданные в России и во Франции, и данные, полученные от информантов.

Апробация работы. Основные положения диссертации отражены в публикациях, а также докладывались на международных конференциях «Россия и Запад: диалог культур» (1997, 1998, 1999), на конференциях молодых ученых «Ломоносов — 1996», «Ломоносов — 1998», «Ломоносов — 1999», на межрегиональной конференции «Лингвистические и экстралингвистические проблемы межкультурной коммуникации» в Ставрополе в 2000 году.

Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы и источников.

На защиту выносятся следующие основные положения:

— Категория «реалии» как явления, свойственное какой-либо культуре и проявляющееся с наибольшей очевидностью при контакте культур в переводе, не может ограничиваться только статическими элементами. Она может быть дополнена категорией «ситуативной реалии».

— «Ситуативные реалии» составляют предметные ситуации высказываний. Они оказываются в большей степени обусловленными культурными традициями, чем отдельные предметы культуры, обозначенные отдельными словами и словосочетаниями.

— При обозначении «ситуативных реалий» в переводе используются комплексно разнообразные переводческие приемы, в частности, такие как адаптация, конкретизация, генерализация и калькирование.

— Наиболее распространенным способом преобразования текста в переводе при описании «ситуативных реалий» оказывается адаптация, которая нередко приводит к искажениям информации об иной культуре. Адаптация культурологически значимого факта происходит либо сознательно, когда переводчик в силу асимметрии языковых картин мира вынужден заменять обозначение на сходное, но не идентичное, либо бессознательно, когда переводчик не ощущает национально-культурной специфики того или иного явления.

— Генерализация понятий — наиболее распространенный прием передачи элементов чужой действительности, не находящих точных эквивалентов в языке перевода — нередко используется при описании «ситуативных реалий». Замена конкретного обозначения более общим приводит иногда к нарушению авторского замысла.

— Конкретизация понятий — противоположный переводческий прием — также нередко применяется в описании ситуативных реалий. Это в некоторой степени уточняет общую типологическую картину соотношения французского и русского языков, в которой французский язык всегда представляется более абстрактным, обобщающим, чем русский.

— Текстовые фрагменты, вызывающие в сознании тот или иной фрейм, и составляют ту единицу перевода, которая обладает двумя необходимыми свойствами: контекстуальной обусловленностью и пространственной обозримостью.

— Перевод представляет собой источник информации об иной культуре лишь при сопоставлении текста оригинала и перевода. Переводная литература без сопоставления с оригиналом способна давать искаженное, в той или иной степени, представление об иной культуре.