Первую попытку связать роман «Мастер и Маргарита» с миропониманием гностиков в 1978 году предпринял И. Бэлза. В известной статье «Генеалогия «Мастера и Маргариты» исследователь отмечает несомненную близость булгаковской интерпретации добра и зла концепции богомилов — оригинального болгарского еретического учения, оказавшего влияние на развитие общеевропейской средневековой культуры. «Центральным пунктом «болгарской ереси» являлся, как известно, принцип дуализма.» — пишет критик. «...И через весь роман проходит тема всесилия Воланда, образ которого ближе, конечно, не к Мефистофелю, а к «великому Люциферу». Недаром Воланд говорит Левию Матвею: «Мне ничего не трудно сделать, — и тебе это хорошо известно», — поучая далее ученика Га-Ноцри: «Ты произнес свои слова так, как будто не признаешь теней, а также и зла. Не будешь ли ты так добр подумать над вопросом: а что бы делало твое добро, если бы не существовало зла, и как выглядела бы земля, если бы с нее исчезли тени?» По существу, это — предельно краткая, но отчетливая формулировка богомильского дуалистического принципа, утверждающего изначальность добра и зла, света и тени.»1 Вслед за исследованием И. Бэлзы, в эмиграции вышло несколько работ2, которые также обнаружили связи булгаковского романа с философией гностиков, однако исчерпывающего исследования на эту тему до сих пор не было предпринято.
Изучив многочисленную критическую литературу, анализирующую те или иные аспекты романа, мы выделили четыре особенно важные статьи, от начала до конца посвященные обозначенной проблеме. Это статья Г. Кругового «Гностический роман М. Булгакова»3, опубликованная в эмиграции в 1979 году, статья американского исследователя Gareth Williams 1990 года о влиянии Манихейской доктрины на автора «Мастера и Маргариты» и ее отражении в романе4, статья Михаила Михайловича Дунаева, преподавателя Московской Духовной Академии, магистра богословия, кандидата филологических наук, автора труда «Православие и русская литература» — «Рукописи не горят?» (Анализ романа М. Булгакова «Мастер и Маргарита»)5 и статья В Григоряна «Искусство и православие. М. Булгаков»6.
G. Williams делает частичный обзор статей, в которых указывается на связь романа Булгакова с гностическими учениями. В числе авторов, занимавшихся этим вопросом, он называет уже упомянутых Г. Кругового, А. Белого, Г. Галинскую, И. Бэлзу, а также недоступных нам T.R. Edwards («Three Russian Writers and the Irrational: Zamyatin, Pil'nyak and Bulgakov». — Cambridge, 1982. — P. 176.), Barrat («A critical Introduction to «Master and Margarita». — Oxford, 1987. — P. 85) и M. Glenny («Existential Thought in Bulgakov's The Master and Margarita». Canadian-American Slavic Studies, 15. — 1981. — P. 247.)
Ксения Мечник-Бланк7 дает ссылки на некоторые статьи о романе «Мастер и Маргарита» и гностической традиции — это уже упомянутые Gareth Williams и А.О Белый, а также — Gourg M. Le Maitre et Marguerite et la tradition gnostique // Atti del Convegno «Michail Bulkgakov». Universita degli Studi di Milano, 1984, 207—217)
Кроме того, на наш взгляд, в некоторых статьях о романе «Мастер и Маргарита» рассматриваются идеи, которые при ближайшем рассмотрении можно было бы интерпретировать в духе гностицизма. К таким можно отнести статьи А. Кораблева, С. Семеновой, Г. Галинской, Л.Г. Ионина, П. Абрагама, Б. Покровского и др. (см. списки литературы в конце работы).
Необходимо отметить, что, вероятно, по причине недостаточной осведомленности до последнего времени русских авторов о феномене гностицизма, в большинстве исследований либо допускались ошибки в трактовке учения гностиков, либо искусственно изымались лишь отдельные его аспекты. Если попытаться восстановить идеи гностицизма, опираясь только на литературоведческие работы, получается чрезвычайно смутная, а порой и противоречивая картина. Так, И. Бэлза, ставит во главу угла принцип дуализма, «утверждающего изначальность добра и зла»8. В более поздней статье он отмечает гностическую веру в «беспредельное могущество Слова, которое даже отождествлялось с Богом»9. Далее, необычайно важным оказывается то, что «гностическая традиция, отразившаяся в романе (а также в «Слове» Гумилева»), приписывает это чудо могуществу человеческого слова»10. А. Белый определял Манихейскую доктрину как ту, для которой «окружающий мир — воплощение зла, но уничтожить его невозможно»11. Г. Круговой, назвав свою статью «Гностический роман М. Булгакова», при всей талантливости работы, также не дает хоть сколько-нибудь четких определений гностицизма в целом. Начиная разговор об этом очень решительно: «Мастер и Маргарита» в своей глубинной основе роман «тайного знания» — гностический роман», автор туманно продолжает: «В романе Булгакова судьба художника, мастера слова, в условиях тоталитарно-материалистического государства интегрировалась в космическую и метафизическую перспективу борьбы принципов добра и зла. Это и определяет философскую основу романа, религиозную по своему существу.»12.
Приведённые цитаты, на наш взгляд, демонстрируют безусловную актуальность дальнейшего осмысления феномена гностицизма относительно литературного процесса начала XX века.
Философы и историки начала XX века уделяли гностической «ереси» значительное внимание, однако, вместе с разрушением русской философской традиции, исследования на эту тему практически прекращаются. Именно поэтому влияние гностицизма на русскую культуру XX века долгое время было не осознано в русском литературоведении.
В то же время, гностические идеи оказали на русскую культуру начала XX века заметное влияние. Древнее учение возрождалось в философии «религиозного ренессанса» (Вл. Соловьева, Н. Бердяева, Л. Шестова, С. Булгакова и др.), влияло на художественное творчество поэтов и писателей «серебряного века», гностические корни имели широко распространившееся на рубеже веков сектантство (хлысты и др.), популярные увлечения оккультизмом, магией и пр. «Со времён Древней Руси гностицизм неоднократно напоминал о себе то движением волхвов, то хлыстовскими радениями, то проповедью Льва Толстого... Однако наиболее мощный всплеск гностических настроений можно видеть на рубеже XII—XX веков.» — пишет С.Л. Слободнюк13.
В последние годы вопрос о влиянии гностицизма на русскую культуру начала XX века становится все более актуальным. Свидетельство тому — появление книг: С.Л. Слободнюк «Идущие путями зла...» или «Дьяволы» «Серебряного века» (древний гностицизм и русская литература 1880—1930 гг.). — С.-Петербург, 1998; Г. Йонас. Гностицизм (Гностическая религия). — СПб., 1998; Н.А. Богомолов. Русская литература начала XX века и оккультизм. Исследования и материалы. Новое литературное обозрение. Москва. 1999; Ал. Эткинд. Хлыст. Секты, литература и революция. — М., 1998. и др.
Для самостоятельного исследования гностических мотивов в романе мы посчитали необходимым сделать обзор основных идей гностицизма. В процессе собирания материала мы столкнулись с определёнными трудностями. Во первых — труднодоступности научных работ о феномене гностицизма. Эта информация до последнего времени содержалась либо в непереведённых иностранных работах, либо в непереиздававшихся с конца XIX — начала XX веков работах русских авторов. Во вторых, существенным является вопрос о непосредственном знакомстве (степени знакомства) Булгакова с учением гностиков и, соответственно, той литературе, которой он мог воспользоваться в своё время, а, кроме того, об общем уровне знаний о гностической религии в начале XX века.
Мы поделили научные работы на опубликованные при жизни Булгакова и после его смерти14. Библиография, которой мог пользоваться М. Булгаков, невосстановима полностью, однако на некоторые источники можно указывать с более-менее точной степенью достоверности. В частности, И. Бэлза15 указывает, что некоторые сведения о гностицизме Булгаков мог получить ещё от своего отца. Весьма вероятно, Булгаков мог быть знаком с книгой академика С.А. Жебелева «Евангелия канонические и апокрифические» (изданной в 1919 году), а также с неоднократно переиздававшейся популярной работой А.Ш. Пюэша («H.Ch. Puech, «Ou en est le probleme du gnosticisme?»). Важным источником сведений о гностицизме в начале века XX века были сочинения Иринея Лионского (ок. 130 — ок. 200) «Опровержение и победа над мнимым гносисом» (то же: «Обличение и опровержение лжеименного знания (Пять книг против ересей)») и «Доказательство апостольской проповеди»16. Довольно подробно вопрос об источниках информации о гностицизме, которыми мог пользоваться Булгаков, разбирает Gareth Williams и мы приняли к сведению много ценных замечаний исследователя.
Примечания
1. Бэлза И.Ф. Генеалогия Мастера и Маргариты // Контекст — 1978. Литературно-теоретические исследования. — М.: Наука, 1978. — С. 194—195.
2. Круговой Г. Гностический роман М. Булгакова // Новый журнал. Кн. 134. — Нью-Йорк, 1979; Белый Анатолий. О «Мастере и Маргарите» // Вестник русского христианского движения. Париж-Нью-Йорк-Москва, II—III. — 1974. — № 112—113.
3. Круговой Г. Гностический роман М. Булгакова // Новый журнал. Кн. 134. — Нью-Йорк, 1979.
4. Williams G. Some Difficulties in the Interpretation of Bulgakov's The Master and Margarita and Advantages of a Manichaean Approach, with Some Notes on Tolstoi's Influence on the Novel (дословно: Некоторые проблемы интерпретации романа М. Булгакова «Мастер и Маргарита» и преимущества Манихейского подхода, с отдельными замечаниями о влиянии Л. Толстого на роман) // The Slavonic & East European Review. — 1990. — № 68, no 2. — P. 234—256.
5. Дунаев М.М. Рукописи не горят? (Анализ романа М. Булгакова «Мастер и Маргарита»). URL: http://www.wco.ru/biblio/books/dunaev1/Main.htm?mos
6. Григорян В. Искусство и православие. М. Булгаков. URL: http://www.mrezha.ru/vera/18/36.htm
7. Мечник-Бланк Ксения. На рассвете шестнадцатого числа весеннего месяца Нисана... (Апофатизм романа «Мастер и Маргарита») // Михаил Булгаков на исходе XX века. Материалы VIII международных Булгаковских чтений в С.-Петербурге (май 1997 г.). — С.-Петербург, 1999.
8. Бэлза И.Ф. Генеалогия Мастера и Маргариты // Контекст — 1978. Литературно-теоретические исследования. — М.: Наука, 1978. — С. 195.
9. Бэлза И. Партитуры М. Булгакова: [к 100-летию М.А. Булгакова] // Вопросы литературы. — 1991. — № 5. — С. 82.
10. Там же.
11. Белый А. О «Мастере и Маргарите» // Вестник русского христианского движения. Париж-Нью-Йорк-Москва, II—III. — 1974. — № 112—113. — С. 188.
12. Круговой Г. Гностический роман М. Булгакова // Новый журнал. Кн. 134. — Нью-Йорк, 1979. — С. 48.
13. Слободнюк С.Л. «Идущие путями зла...» или «Дьяволы» «Серебряного века» (древний гностицизм и русская литература 1880—1930 гг.). — С.-Петербург, 1998. — С. 8.
14. Список работ смотри в конце главы.
15. Бэлза И. Партитуры М. Булгакова: [к 100-летию М.А. Булгакова] // Вопросы литературы. — 1991. — № 5. — С. 81.
16. Св. Ириней Лионский. Творения. — М.: Паломник, Благовест, 1996. (Репринтерное воспроизведение издания: Сочинения святаго Иринея, епископа Лионского. — С.-Петербург, 1900). Отдельные части произведения доступны через интернет — URL: http://orthlib.narod.ru/Irenaeus/main.html
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |