К наиболее типичным синтагматическим связям лексем со значением света в прозе писателя можно отнести те, которые наблюдаются в синтагмах с наименованиями:
• деталей, связанных с внешностью человека: «...В оставленной щелке замерцал ее иступленный от любопытства глаз» [Мастер и Маргарита, 5: 429]; «Глаза Жилина испустили лучи, и гордо утончились черты лица» [Белая гвардия, 2: 149]; «...При этом в ее хрустальных глазах на мгновение появилось мерцание» [Театральный роман, 1: 484];
• со словами, обозначающими небесные светила, природные явления. «За сеткой в окне, в полуденном солнце, красовался радостный и весенний бор на другом берегу, а поближе сверкала река» [Мастер и Маргарита, 5: 198]; «И вдруг потемнело, <...> тьма сразу обрушилась — за окнами зашумела вторая гроза. <...> Тут где-то далеко за Москвой молния распорола небо, осветив на мгновение фосфорическим светом Ильчина» [Театральный роман, 1: 416]; «...Над Патриаршими светила золотая луна, и в лунном, всегда обманчивом, свете Ивану Николаевичу показалось...» [Мастер и Маргарита, 5: 145];
• строения: «Театр тонул в сумерках» [Театральный роман, 1: 533]; «...Варенуха был <...> брошен на пол хорошо знакомой ему полутемной передней квартиры Степы Лиходеева» [Мастер и Маргарита, 5: 221]; «Комнату наполнил сумрак, и Еленина голова засветилась в нем» [Белая гвардия, 2: 257]; «Потревоженные крысы разбегались по темным закоулкам (коридора)» [Белая гвардия, 2: 170];
• артефакты: «Хрусталь играл огнями; даже в черной икре сверкали искры» [Театральный роман, 1: 439]; «...Стекла начали предвечерне темнеть...» [Мастер и Маргарита, 5: 101]; «...Зажигается крест и горит всю ночь» [Белая гвардия, 2: 184]; «В петлице Романуса поблескивал юбилейный значок с буквами «НТ»» [Театральный роман, 1: 558];
• источники освещения: «...Слабо горела лампочка под красным абажуром, разливая мирный свет...» [Белая гвардия, 2: 287]; «Через минуту в зрительном зале погасли шары, вспыхнула и дала красноватый отблеск на низ занавеса рампа...» [Мастер и Маргарита, 5: 229]; «На Бронной уже зажглись фонари...» [Мастер и Маргарита, 5: 145];
• со словами, относящимися к семантическому комплексу «пространство»: «Печальные леса утонули в земном мраке и увлекли за собою и тусклые лезвия рек» [Мастер и Маргарита, 5: 525—526]; «...Падает <...> бледный электрический свет, вырывает из тьмы балюстраду и кусок решетки, окаймляющей среднюю террасу» [Белая гвардия, 2: 184];
• со словами, относящимися к семантическому комплексу «эмоции»: «Радость загорелась в маленьких глазках Штурман Жоржа...» [Мастер и Маргарита, 5: 157]; «Причем глаза его вспыхнули злобой» [Мастер и Маргарита, 5: 245]; «В глазах у господина полковника по адресу Студзинского прыгали искры настоящего раздражения» [Белая гвардия, 2: 191]; «Радость сверкнула в волчьих глазах» [Белая гвардия, 2: 305].
Существительные — светообозначения в романах М.А. Булгакова часто вступают в синтагматические связи с прилагательными. В данных сочетаниях прилагательные могут обозначать:
— степень проявления освещенности: в полном блеске, полная тьма, глубокою ночью;
— оценочность: в нежных сумерках, веселый луч, в адском освещении, дьявольский огонь.
Такие сочетания могут быть синестетическими, благодаря чему в прозе М.А. Булгакова реализуются метафорические значения зависимых слов: острые тени, в жидкой тени, острый свет.
Существительные могут употребляться с глаголами-светообозначениями: потухал живой свет, вспыхнул свет, погасли огни, свет начинал загораться, — с глаголами движения и др.: сумерки резко ползли, тьма свернулась и убежала, тьма улизнула совсем, падают лучи света, пошевеливается тьма, заиграли веселые огни, налетали уже сумерки, брызнул красный и белый свет, ударил свет. Синтагмы с глаголами ЛСП «Движение» можно отнести к индивидуально-авторским (тьма свернулась и убежала, тьма улизнула совсем, пошевеливается тьма).
Синтагматическая связь существительных-светонаименований с лексемами эмоций способствует проявлению у них метафорических значений: луч понимания мелькнул в глазах, отблеск тревоги, прыгали искры настоящего раздражения, с искрами огромного и теплого интереса. В данных примерах слова ЛСП «Свет», теряя сему света, входят в ЛСП «Эмоции», «Интеллектуальное состояние».
Прилагательные-светономинации в сочетании с существительными в текстах Булгакова функционируют как в прямом номинативном значении (светозарный шлем, мутноватый ручей, светлый сентябрь, в мрачное подземелье), так и в метафорическом, теряя сему «свет»: мутным и совершенно равнодушным ко всему взором, с необыкновенно мрачной головой, мрачные тени легли на Студзинского, тусклый голос, прозрачный голос.
Наречия-светообозначения, производные от соответствующих прилагательных, сочетаясь с глагольными формами, могут актуализировать как номинативно-иллюстративную функцию: темно сверкали бутылки, тускло горела мерзкая лампочка, тускло отсвечивало, — так и образную, эмотивную, если они сочетаются со словами семантического комплекса «Человек»: глаза его светло и смело глядели, мрачно посмотрела, светло улыбаясь.
Глагольные формы развивают переносные значения, соединяясь с существительными концептосферы «Человек»: мысли ее потухли; погасил свой острый взор; обида погасла, светлые волосы Госье то загорались, точно их подожгли, то потухали; погасшая мысль, сияя улыбкой.
В сочетаниях слов, не принадлежащих к ЛСП «Свет», глаголы нередко приобретают сему «свет», соединяясь с существительными, метонимически обозначающими источник света: льют шары, как на балу (в значении светят люстры, как на балу); пробегут два голубоватых конуса — пролетят немецкие машины (в значении светят голубоватым светом фары немецких машин).
Таким образом, в художественной речи при изображении световой картины мира реализуются все возможные средства языка, среди которых особую роль играют синтагматические связи.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |