После происшествия на Патриарших прудах необычные сны видит и Иван Бездомный. В первом своем сне, потрясенный случившимся, он видит заинтересовавшее его продолжение рассказа Воланда. Этот необычный сон снится Ивану после встречи с Мастером и происшедшей переоценки ценностей. Забыта даже гибель красноречивого Берлиоза («ну, будет другой редактор»), и поэт мучительно пытается вникнуть в истинный смысл событий двухтысячелетней давности, отрицаемых им раньше. Он поднимается до нового уровня миропонимания, что и дает ему возможность заглянуть в прошлое.
Иван — единственный, кому снятся ершалаимские события. Его сон, будучи продолжением повествования Воланда и одновременно звеном романа Мастера (главы «Казнь», «Как прокуратор пытался спасти Иуду из Кириафа» и «Погребение»), включается в сложную композицию произведения: значительная часть событий ершалаимской линии становится известна читателю благодаря сну героя.
Сон Ивана Бездомного — новый этап на пути все большей «посвященности» ученика Мастера, свидетельство его духовного роста, способности видеть недоступное другим. За сном, в котором возникает далекое прошлое, следует другой, вещий сон, направленный в будущее и помещенный Булгаковым в эпилог романа. Этот сон, повторяющийся, снящийся в полнолуние, играет важную композиционную роль: он связывает воедино две сюжетные линии «Мастера и Маргариты»: ершалаимскую (изображением Пилата, беседующего с Иешуа на лунной дороге) и московскую (уходом к Луне Мастера и Маргариты).
Сон Ивана Бездомного распадается на три части. В первой из них, как и в клинике Стравинского, он видит казнь Иешуа. Начало сна неизменно доводит героя до «жалобного крика», но вторая — «вещая» — часть сна, начинающаяся с момента, когда Мастер отпускает Пилата на свободу, приносит ему успокоение. Содержание этой части сна, события которого повторяются в романе троекратно, известно нам и из сна прокуратора в ночь на 15 нисана: это посмертная судьба прощенного Пилата, восходящего по лунному лучу вместе с Иешуа к Луне: «От постели к окну протягивается широкая лунная дорога, и на эту дорогу поднимается человек в белом плаще с кровавым подбоем и начинает идти к Луне. Рядом с ним идет какой-то молодой человек в разорванном хитоне и с обезображенным лицом...» — 383). Сновидение Ивана Бездомного «подтверждает» сон Пилата как провидение истинного будущего.
Третья часть сновидения подчеркивает его синтезирующий характер и представляет нам теперь уже Мастера и Маргариту в инобытийном лунном пространстве («лунный путь вскипает, из него начинает хлестать лунная река и разливается во все стороны. Луна властвует и играет, луна танцует и шалит» — 383), в движении к ночному светилу.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |