На веку Булгакова произошло утверждение доблести доносчика: в 1937 г. был установлен памятник Павлику Морозову. Создаваемый идеологический миф утверждал противоестественные нормы морали. Но такова была эпоха. Она породила тысячи осведомителей, считавших сотрудничество с ГПУ делом чести и исполнением революционного долга. Книга о судьбе истинного художника в сталинской Москве 20—30-х годов не могла не коснуться темы доносов и доносчиков. Еще в пьесе «Кабала святош» Булгаков, задаваясь вопросом «видно, королевство-то без доносов существовать не может?», недвусмысленно выражал свое отношение к доносчикам: «такая сволочь», «на осину, на осину...» (3, 310—311).
Возвращение к этой теме в «Мастере и Маргарите» вполне закономерно. В мире, где был провозглашен лозунг «Кто не с нами, тот против нас», инакомыслящие были чужаками и вызывали желание «донести» и этим искоренить исходящую от них опасность. Аналогичную реакцию вызывало и поведение самого Булгакова, резко выпадающее из понятия «свой» и сделавшее его облик эмблемой внутреннего эмигранта. Осведомители без устали твердили о презрении писателя к советскому строю, о белогвардейском духе его сочинений и поведения.
В ершалаимской линии тема доноса представлена историей Иуды. Согласно новозаветным текстам, он ведал расходами общины учеников Христа, оказался не совсем добросовестным и сам пришел к первосвященникам. Отходя от евангельского сюжета, Булгаков делает своего Иуду из Кириафа случайным знакомым Иешуа, которого толкает к доносу страсть к деньгам. Иное дело Москва. Поскольку в московской линии все явления измельчены по сравнению с ершалаимской мистерией, то и доносчик в московском сюжете — фигура массовая, неоднородная и многоликая.
В романе доносы сопровождают жизнь во всех ее проявлениях (даже освободившаяся квартира редактора вызывает волну доносительства). Готовность содействовать ведомству проявляется в осознании героями доноса как некоей нормы существования и даже не лишенной приятности обязанности гражданина. Обуреваемый желанием «изобличить злодеев» и с «предвкушением чего-то приятного», «полный энергии» отправляется в ГПУ Варенуха. Готовы к сотрудничеству с всесильной организацией по идейным соображениям и Берлиоз, и Бездомный, намеревающийся арестовать «консультанта», следуя канону гражданского поведения, и состоящий в сексотах Тимофей Квасцов из дома 302-бис.
Особый вид доносительства — литературного — представляют статьи критиков о романе Мастера, приклеивающие на автора политические ярлыки. Остановимся подробнее на фигурах двух московских доносчиков.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |