Ее образуют Коровьев, Бегемот, Азазелло, Гелла и появляющийся только на балу Абадонна (со своей безымянной и безмолвной свитой). Каждый из них наделен особым ролевым поведением и занимает определенное место в структуре романа.
Демонологическая линия «Мастера и Маргариты» ощутимо связана с магией: здесь представлены богатейшие возможности черной и белой магии (в одной из ранних редакций Воланд рекомендуется Берлиозу и Бездомному белым магом). Избранный Булгаковым фантасмагорический сюжет допускает чудесные возникновения и исчезновения персонажей; ложные контракты, предметы, деньги, волшебные превращения людей и животных (кот перевоплощается в толстяка с кошачьей физиономией; ставшая ведьмой Наташа превращает в борова соседа Маргариты; голова Берлиоза становится ритуальной чашей на пиршестве Сатаны, гости которого возникают из истлевших скелетов и вновь превращаются в прах, и пр.). Персонажи этой линии перемещаются со сверхъестественной скоростью сами и могут делать то же с людьми (мгновенная переброска Степы Лиходеева в Ялту), они неуязвимы для пуль и преследований, им ничего не стоит превратить предвкушающего что-то приятное от встречи с ГПУ/НКВД Варенуху в вампира. Причем ни один магический акт в романе не истолковывается как только магический — Булгаков неизменно оставляет пространство и для реалистической мотивировки: Берлиоз, возможно, наказан Сатаной, а возможно, и правда оступился на переходе через трамвайные пути; Маргарита дарит помилование Фриде, потому что милосердие проходит по ее «ведомству», а скорее всего, это делает Сатана со своей свитой; Иван Бездомный в клинике в ответ на свой вопрос «...кто же я такой выхожу в этом случае?» слышит слово «дурак», сказанное голосом, «чрезвычайно похожим на бас консультанта» (115) — это мог быть вездесущий Воланд, но могло и померещиться, и т. д.
Именно в демонологической линии романа наиболее ярко и многосторонне представлена игра, являющаяся конструктивным принципом организации текста (по первоначальному замыслу писателя, создававшего сатирический роман, игра должна была оставаться единственным двигателем сюжета в московском пласте «Мастера...»). В изображенной Булгаковым Москве, где человек меняется в лице и бледнеет, когда к нему обращаются по фамилии, подлинную свободу ощущает нечистая сила, и только она, неподвластная социальным законам эпохи, не ведающая над собой никакой власти и свободная от страха физического уничтожения, может предаваться игре.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |