«Сейчас придет гроза...»

(Конспект)

Таким же настойчивым мотивом проходят через роман булгаковские грозы.

Они, как и многие другие мотивы, пронизывающие роман, на самом деле зарождаются в главе 13-й — не первой, но, по-видимому, в чем-то первоначальной...

Чудовищные весенние грозы — стихия Воланда. Его декорации — грозы и яркий лунный свет... Гроза копится... Гроза идет — она уже во второй главе, где ее предсказывает Иешуа, а потом Каифа. Для Левия Матвея она неожиданна. Но Воланд, вероятно, не хуже Иешуа знает, что ей быть...

Ее никто не устраивает. Она не подвластна Воланду. Воланд живет в ней, он ждет ее.

Ах, эти грозы в романе «Мастер и Маргарита». Их фактически две, и каждая из них описана дважды, двояко, и обе они связаны с Воландом и важными событиями, происходящими на земле...

Грандиозное и завораживающее описание грозы, проходящее из главы 16-й («Казнь») в главу 25-ю («Как прокуратор...») и незримо связывающее эти так далеко отстоящие одна от другой главы. Стоит сравнить эти два описания — мне кажется, там разный стиль: более лаконичный, сдержанный в первой части; более грозный, фантастический — в части второй.

Эта чудовищная — и в чудовищности своей такая природная — гроза описана подробно и последовательно. «Тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город...» Описание, которое никто не пропустит, растянулось на несколько страниц... Оно начато в первой части и затем заново — в части второй... «...опустилась с неба бездна и залила крылатых богов над гипподромом, Хасмонейский дворец с бойницами, базары, караван-сараи, переулки, пруды...»

Описана туча: «...Она навалилась на храм в Ершалаиме, сползла дымными потоками с холма его и залила Нижний Город. Она вливалась в окошки и гнала с кривых улиц людей в дома. Она не спешила отдавать свою влагу и отдавала только свет...»

Описано, как огонь распарывает «дымное черное варево». Описаны трепетные мерцания и тяжелые удары грома. И ливень, хлынувший неожиданно, и то, как гроза переходит в ураган. Рев воды, и удары грома, «стук града, молотившего по ступеням балкона»... А потом пелена воды, начинающая редеть... И «грозу сносило к Мертвому морю»...

И появление Афрания — «...совершенно мокрый человек в облепившем тело плаще...» Не человек в мокром плаще... а совершенно мокрый человек в облепившем...

И конец грозы: «В это время солнце вернулось в Ершалаим и, прежде чем уйти и утонуть в Средиземном море, посылало прощальные лучи ненавидимому прокуратором городу и золотило ступени балкона...» И еще несколько строк — об умиротворенности мира после грозы...

Описание грозы, описание гроз, тысячи лет проносящихся над городами мира... Эти грозы здесь не бывают летом... Они проносятся над страной, пугая все живое в ней, зимой... А в апреле? Редко, но бывают в апреле.

Нет, ни гибель Иешуа, ни тем более гибель мастера не связываются с концом света...

Даже гибель Иешуа ознаменована у Булгакова не всемирно-исторической катастрофой, а всего лишь грозой, чудовищной, мощной грозой...

Но и она рождается в главе 13-й, где майские грозы, и потоки воды, грозящие залить подвальчик, и смех, и счастье... Мастер рассказывает о ней лирично, просто и кратко... Это случайно? Нет, не случайно...

Отсюда — гроза в «древних» главах...

И московская гроза...

Ведь московская гроза очень похожа на ершалаимскую: «Эта тьма, пришедшая с запада (в Ершалаиме гроза приходит с запада, ибо она непременно идет от Средиземного моря. Но в Москве? Зачем "с запада" в Москве? По аналогии?), накрыла громадный город. Исчезли мосты, дворцы. Все пропало, как будто этого никогда не было на свете... Потом город потряс удар. Он повторился, и началась гроза. Воланд перестал быть виден в ее мгле».

Грозы — стихия Воланда... Потрясающее описание грозы в романе. И отзвуком ее в другом времени — в Москве — становится гроза, в которую уходит Воланд...