5. Прекрасный отыскал я фильм!

Здесь я прерываю рассказы Михаила Степановича, чтобы, хоть это и не совсем, может быть, скромно, все же похвалиться моей более поздней находкой.

Как рассказывал мне Михаил Степанович, в течение многих лет он пытался разыскать эту свою первую кинокартину — «К берегам Тихого океана», но найти её так и не удалось. Во время нашей встречи с Наумом Ихильевичем Клейманом в 2003-м году выяснилось, что он тоже искал эту картину и тоже безуспешно.

Мысль поискать картину в архивах не оставляла и меня. В библиотеке ВГИКа, в Госфильмофонде и в Белых Столбах фильма не оказалось. Оставался «на подозрении» Красногорск. Едва я собрался снова поехать в Госархив кино-фотодокументов, как мне позвонила по телефону незнакомая дама. Выяснилось, что Марина Александровна Львова, бывшая сотрудница Музея кино, ещё совсем недавно работавшая там в фонде М.С. Каростина, услыхала от сотрудниц, что я был другом М.С., и решила позвонить мне.

Мы разговорились. Приятно было сознавать, что жизнь и творчество Михаила Степановича интересны людям. Я долго рассказывал ей о Каростине, о поисках и находках в архивах, в том числе и о поиске фильма «К берегам Тихого океана». Марина Александровна готова была хоть сейчас обратиться к своим давним друзьям в Красногорске, чтобы навести необходимые справки. Через десять минут она сообщила мне номер 2699, под которым фильм хранится в архиве...

Свершилось! То, о чём мне много лет тому назад рассказывал Михаил Степанович Каростин, я вижу воочию. Передо мной проходят кадры немого фильма, а память воспроизводит немедленно рассказы Михаила Степановича о том, как они снимались и что на них было изображено. Памятуя, что Каростин не смог воспроизвести по памяти все подробности съёмок пятидесятилетней давности, я спросил любезную сотрудницу архива Наталью Николаевну Акулину, не сохранились ли случайно у них и монтажные листы фильма. Оказалось, что сохранились. Я мигом «проглотил» содержание этих листов и даже смог ксерокопировать их у секретаря директора архива.

В моих руках оказался бесценный документ времени и прекрасное дополнение к рассказам М.С. Каростина. Хотя съёмки начинались во Владивостоке, сам фильм был смонтирован так, будто путешествие начиналось в Москве, с площади трёх вокзалов, как и было задумано.

Побывав у Ярославского вокзала, возле которого сгрудились извозчичьи пролётки — главный тогда транспорт Москвы, — мы переносимся в Новосибирск. Чтобы облегчить зрителю представление, где же находится этот город, Каростин придумал остроумный ход: он воспроизвёл на экране контурную карту СССР, на которой средствами анимации (движущейся лентой) обозначил путь следования. Титры — надписи под кадрами с указанием, где мы находимся и что видим, — Каростин писал сам.

После Новосибирска мы оказываемся на Енисее, а затем на Ангаре, в Иркутске. Полюбовавшись красотами и достопримечательностями города, мы через Амурские Ворота трогаемся в сторону Байкала. Съёмки великого озера великолепны! А вот и проезды сквозь тоннели, описанные Михаилом Степановичем, а дальше мы видим столицу тогдашней Бурято-Монголии — Верхнеудинск. Путешествие с Хамбо-ламой на машине в Гусино-Озерский (ныне Тамчинский) дацан и обратно Каростин в фильме разбил на две части. Первая показывает быт и достижения в хозяйстве республики: отары овец, выставку коней, применение сепараторов в производстве молочных продуктов и т. д. Вторая перенесена на конец фильма, в последнюю часть (всего их — четыре, каждая по десять минут), и демонстрирует невиданный праздник «Цам» в Гусино-Озерском дацане, тот самый, рассказ о котором записан мною на магнитофонную плёнку.

После Бурято-Монголии следует Владивосток с прекрасным показом быта китайцев, живших там отдельным кварталом, и работ в порту. Затем переезд в Хабаровск — и съёмки всего, о чём я слышал от Михаила Степановича и что записано было мною тоже на плёнку.

Фильм сохранился очень хорошо, правда, в первой части почему-то нет вводных титров.

После просмотра фильма и внимательного прочитывания монтажных листов у меня возникла идея дать ему новую жизнь: создать озвученную телеверсию по аналогии с фильмом «Крупная неприятность». А поскольку в «Крупной неприятности» сохранилось изображение самого Каростина, говорящего и движущегося, то надо непременно ввести в ткань фильма «К берегам Тихого океана» изменённое компьютером изображение Михаила Степановича, будто бы рассказывающего о кинопутешествии. Сказано — сделано!

И вот уже готов киносценарий к старому немому кинофильму под новым названием — «Первое кинопутешествие к берегам Тихого океана и его особенности». А вскоре весь мир узнал о том, что умерший в 1927-м году Хамбо-лама Гусино-Озерского дацана — Доши Доржи Итигелов — вовсе не умер, а преспокойно себе существует, находясь в особом, не понятом наукой и буддизмом состоянии. Так что получается, что Михаил Степанович Каростин в своём первом самостоятельном фильме не только впервые в истории буддизма показал бурятский буддийский храм, но и запечатлел для истории облик чудо-человека, в то время совершенно живого, как сейчас мы с Вами, — Хамбо-ламы.