По всей видимости, классификацию, разработанную А.А. Буровым, можно приложить и к другим структурным типам описательных конструкций. Помимо предложений местоименно-соотносительного типа (отождествительных с коррелятами тот... кто, то... что и им подобными) предметным значением обладают некоторые из конструкций изъяснительного и присубстантивно-относительного типов. Описательные конструкции местоименно-соотносительного типа (отождествительной разновидности) с определительным и обстоятельственно-пространственным значением, а также описательные конструкции детерминантного типа (временного значения) с коррелятивной парой тогда... когда и присубстантивно-относительные конструкции с союзными словами где, когда мы будем рассматривать в совокупности, называя их общее значение обстоятельственно-определительным.
Мы считаем что, конструкции данных типов имеют функции, хотя бы отчасти схожие с функциями описательных конструкций местоименно-соотносительного типа с предметным значением. Поэтому мы приложили классификацию, предложенную А.А. Буровым, к остальным разновидностям описательных конструкций.
Описательные конструкции присубстантивного и изъяснительного структурных типов могут выполнять собственно-номинативную функцию, восполняя реальную или индивидуально ощущаемую недостаточность словаря:
Однако все эти мероприятия никакого результата не дали, и ни в один из приездов в квартиру в ней никого обнаружить не удалось, хотя и совершенно понятно было, что в квартире кто-то есть, несмотря на то, что все лица, которым так или иначе надлежало ведать вопросами о прибывающих в Москву иностранных артистах, решительно и категорически утверждали, что никакого черного мага Воланда в Москве нет и быть не может [605]; — Мы говорим с тобой на разных языках, как всегда, — отозвался Воланд, — но вещи, о которых мы говорим, от этого не меняются [633].
Использованию однословной номинации может препятствовать наличие нескольких однородных придаточных, например: Профессор не знает, что его влечет к решетке и кто живет в этом особняке, но знает, что бороться ему с собою в полнолуние не приходится [666].
Невозможность употребления лексической номинации бывает связана и с невозможностью образовать причастие от глагола. Например:
И, странное дело: такому деловому человеку, как финдиректор, проще всего, конечно, было позвонить туда, куда отправился Варенуха, и узнать, что с тем стряслось, а между тем он до десяти часов вечера не мог принудить себя сделать это [385].
В данном случае придаточное предложение что с тем стряслось можно заменить лишь синонимичным случившееся. Но, во-первых, такой синоним не является словообразовательным, а во-вторых, слово случившееся не передает того экспрессивного значения, которое заключено в глаголе стряслось.
Однословная номинация в конструкциях такого типа в некоторых случаях невозможна и потому, что в придаточной части предложений встречаются глаголы-сказуемые в форме будущего времени или сослагательного наклонения. Например:
Это был момент, который упустить было бы грешно [465]; Всеобщее возбуждение нарастало и неизвестно, во что бы все это вылилось, если бы Фагот не прекратил денежный дождь, внезапно дунув в воздух [391]; Скромный и тихий Василий Степанович только моргал глазами, слушая россказни обо всех этих чудесах, и решительно не знал, что ему предпринять, а между тем предпринимать нужно было что-то, и именно ему, так как он теперь оказался старшим во всей команде Варьете [452].
В собственно-номинативной функции употребляются и местоименно-соотносительные конструкции с обстоятельственно-пространственным значением. Приведем примеры с разными типами коррелятивных пар:
1) Ей что-то подсказывало, что там, куда она летит, ее подождут и что незачем ей скучать от такой безумной быстроты и высоты [510]; 2) Войдя туда, куда его пригласили, буфетчик даже про дело свое позабыл, до того его поразило убранство комнаты [473]; 3) Не бойтесь, королева, кровь давно ушла в землю. И там, где она пролилась, уже растут виноградные гроздья [545]; 4) — Отпустите его, вдруг пронзительно крикнула Маргарита так, как кричала когда-то, когда была ведьмой, и от этого крика сорвался камень в горах и полетел по уступам в бездну, оглашая горы грохотом [654].
Во всех этих примерах может использоваться и лексическая номинация (несловообразовательная): шабаш или бал Воланда (1), помещение (2). В третьем и четвертом предложениях это земля (3) и пронзительно (4), уже обозначенные в предтексте. Но предпочтение отдается описательной номинации, так как в этом случае на первый план выходит значение глагола, а в третьем и четвертом предложениях это еще и дает возможность избежать повтора.
В собственно-номинативной функции употребляются также описательные конструкции присубстантивно-относительного типа с пространственным значением:
Сопоставление же показаний Аркадия Аполлоновича с показаниями других, в числе которых были некоторые дамы, пострадавшие после сеанса (та, в фиолетовом белье, поразившая Римского, и, увы, многие другие), и курьер Карпов, который был посылаем в квартиру № 50 на Садовую улицу, — собственно сразу установило то место, где надлежит искать виновника всех этих приключений [605]; Представители следствия и опытные психиатры установили, что члены преступной шайки или, может быть, один из та (преимущественно подозрение в этом падало на Коровьева) являлись невиданной силы гипнотизерами, могущими показывать себя не в том месте, где они на самом деле находились, а на позициях мнимых, смещенных [659].
В данных случаях описательные конструкции не имеют однословных лексических аналогов, поскольку получающие здесь именование пространства рассматриваются автором не столько с точки зрения их местонахождения, сколько в свете связанных с ними событий (реальных или предполагаемых), действий персонажей, которые происходили в данном пространстве.
Примерами описательных конструкций с временным значением присубстантивно-относительного типа, выполняющих собственно-номинативную функцию, являются следующие:
И, наконец, настал час, когда пришлось покинуть тайный приют и выйти в жизнь [409]; Удивленная Маргарита Николаевна повернулась и увидела на своей скамейке гражданина, который, очевидно, бесшумно подсел в то время, когда Маргарита загляделась на процессию и, надо полагать, в рассеянности вслух задала свой последний вопрос [491]; Это был единственный, или один из единственных, случай, когда стрельба оказывалась абсолютно недействительной [616]; Теперь ни вздоха, ни шороха не доносилось до его ушей, и даже настало мгновение, когда Пилату показалось, что все кругом вообще исчезло [306].
В этих случаях описательные конструкции являются единственно возможными номинациями, потому что придаточные предложения со словом «когда» представляют собой сложный (комплексный) денотат, который невозможно представить при помощи лишь одной лексемы.
Похожий случай представляют собой описательные конструкции детерминантного типа:
Как раз тогда, когда Варенуха, держа в руках трубку, раздумывал о том, куда бы ему еще позвонить, вошла та самая женщина, что принесла первую молнию и вручила Варенухе новый пакетик [372]; Лишь тогда, когда перестали доноситься всякие звуки извне, гость отодвинулся от Ивана и заговорил погромче [416]; Теперь регент нацепил себе на нос явно ненужное пенсне, в котором одного стекла вовсе не было, а другое треснуло. От этого клетчатый гражданин стал еще гаже, чем был тогда, когда указывал Берлиозу путь на рельсы [315].
Во всех приведенных примерах главная часть в силу наличия в ней слов с самым общим значением указания на место или время является незаконченной, незавершенной в смысловом отношении и требует распространения придаточной частью, что и приводит к появлению описательных номинаций.
Описательные конструкции этих типов (присубстантивно-относительного, местоименно-соотносительного, детерминантного, изъяснительного) употребляются также в номинативно-синонимической функции в том случае, если сказуемое придаточной части имеет предикативный словообразовательный синоним. Например:
Один из следователей прибыл в клинику профессора Стравинского и первым долгом попросил его предъявить список тех лиц, которые поступили (= поступивших) в клинику в течение последних трех дней [607]; — Продолжайте, — ответил Пилат, — ошибки не было. Я вообще начинаю немного теряться, Афраний, я, по-видимому, имею дело с человеком, который никогда не делает ошибок (= не делающим ошибок) [598]; Наплакавшись, Маргарита взялась за нетронутые тетради и нашла то место, что перечитывала (= перечитанное) перед свиданием с Азазелло под Кремлевской стеной [569]; Жены нет? — почему-то тоскливо спросил Пилат, не понимая, что с ним происходит (= происходящего) [297]; Карточка была на месте, Маргарита попала туда, куда нужно было (= в нужное место) [505]; Обратив свой взор к подножию холма, Левий приковался к тому месту, где стоял кавалерийский полк (= к месту стоянки), и увидел, что там произошли значительные изменения [448]; Вы хорошо помните, что он не подходил к турникету в тот момент, когда Берлиоз упал (= в момент падения) [609].
В этих случаях описательные конструкции значительно помогают разнообразить язык повествования, восполняют информативную недостаточность лексических наименований.
Описательные конструкции детерминантного типа, выполняющие номинативно-синонимическую функцию, в нашей выборке не отмечены, хотя теоретически такие конструкции вполне могут встречаться внутри данного функционального типа. В целом же необходимо отметить, что описательных конструкций с обстоятельственно-определительным значением, выполняющих номинативносинонимическую функцию, в романе Булгакова «Мастер и Маргарита» встречается крайне мало (менее 10% от общего числа). На наш взгляд, это связано со смысловыми особенностями такого рода предложений — в подобных конструкциях, как правило, получает наименование тот объект, представить который одними лишь средствами лексической номинации практически невозможно, поскольку денотат для таких номинаций является сложным, комплексным.
В номинативно-эвфемистической функции среди конструкций из нашей выборки употребляются лишь структуры присубстантивно-относительного типа. Все случаи их употребления в тексте романа Булгакова «Мастер и Маргарита» связаны с намерением автора «замаскировать», «спрятать» от читателя того или иного героя, «помочь» персонажу сохранить инкогнито:
Пока секретарь собирал совещание, прокуратор в затененной от солнца темными шторами комнате имел свидание с каким-то человеком, лицо которого было наполовину прикрыто капюшоном, хотя в комнате лучи солнца и не могли его беспокоить [304]; За ними верхом ехали кентурион Марк, начальник храмовой стражи Ершалаима и тот самый человек в капюшоне, с которым Пилат имел мимолетное совещание в затемненной комнате во дворце [440]; Это был тот самый человек, что перед приговором шептался с прокуратором в затемненной комнате дворца и который во время казни сидел на трехногом табурете, играя прутиком [572].
Во всех трех случаях через описательную конструкцию Булгаков называет одного и того же героя — Афрания, при этом автор везде сохраняет первоначальное описание (человек в капюшоне), дополняя его другими приметами, которые позволяют идентифицировать персонаж как одно и то же лицо.
В этой же функции могут употребляться и описательные конструкции с обстоятельственно-пространственным значением (в нашей выборке отмечены лишь структуры местоименно-соотносительного типа с пространственным значением):
И странное дело: такому деловому человеку как финдиректор, проще всего, конечно, было позвонить туда, куда отправился Варенуха, и узнать, что с ним стряслось, а между тем он до десяти часов вечера не мог принудить себя сделать это [385]; И Варенуха начал рассказывать подробности. Лишь только он явился туда, куда был отправлен финдиректором, его немедленно приняли и выслушали внимательнейшим образом [422].
Пользуясь в этих случаях описательными конструкциями, автор избегает прямого упоминания о ГПУ (см. черновики к роману) или милиции (см. окончательный вариант текста романа «Мастер и Маргарита»).
Номинативно-экспрессивную функцию в нашей выборке выполняют лишь описательные конструкции присубстантивно-относительного типа, в придаточную часть которых включены различные средства передачи разговорной речи, различные тропы, фразеологические обороты, выразительные художественные детали, повторы и т. д. Например:
Так, например, один горожанин, как мне рассказывали, получив трехкомнатную квартиру на Земляном валу, без всякого пятого измерения и прочих вещей, от которых ум заходит за разум, мгновенно превратил ее в четырехкомнатную, разделив одну из комнат пополам перегородкой [519]; — Между прочим, этот, — тут Фагот указал на Бенгальского, — мне надоел. Суется все время, куда его не спрашивают, ложными замечаниями портит сеанс! [391]; — ...Нам пора, — Воланд указал рукою в черной перчатке с раструбом туда, где бесчисленные солнца плавили стекло за рекою, где над этими солнцами стоял туман, дым, пар раскаленного за день города [648]; Говорили, говорили мистики, что было время, когда красавец не носил фрака, а был опоясан широким кожаным поясом, из-за которого торчали рукояти пистолетов, а его волосы воронова крыла были повязаны алым шелком, и плыл в Караибском море под его командой бриг под черным гробовым флагом с адамовой головой [327]; В тот час, когда уж, кажется, и сил не было дышать, когда солнце, раскалив Москву, в сухом тумане валилось куда-то за Садовое кольцо, — никто не пришел под липы, никто не сел на скамейку, пуста была аллея [272].
Как видно из приведенных выше примеров, основным приемом создания экспрессивности у Булгакова служат повторы или употребление множества однородных предложений.
Описательные конструкции детерминантного типа, выполняющие номинативно-экспрессивную функцию, в нашей выборке не отмечены.
Описательные конструкции с предметным значением, выполняющие номинативно-полемическую функцию, в выборке представлены лишь присубстантивно-относительными предложениями. В этом случае в предложении дана двойная номинация одного и того же объекта — лексическая и описательная, что позволяет уточнить его характеристику. Например:
— Ты не можешь со мной спорить по той причине, о которой я уже упомянул, — ты глуп, — ответил Воланд... [633]; То пространство, которое он только что прошел, то есть пространство от стены до помоста, было пусто, но зато впереди себя Пилат площади уже не увидел — ее съела толпа [305].
М.А. Булгаков в тексте романа очень часто употребляет описательные конструкции с обстоятельственно-определительным (в основном, пространственным) значением в позиции уточняющего члена предложения (около 70% случаев от общего числа употребления конструкций с таким значением), что составляет особенность номинативно-полемической функции описательных конструкций у данного автора:
Он поместился не на той стороне, где был открыт подъем на гору и с которой было удобнее всего видеть казнь, а в стороне северной, там, где холм был не отлог и доступен, а неровен, где были провалы и щели, там, где, уцепившись в расщелине за проклятую небом безводную землю, пыталось жить больное фиговое деревцо [442]; Тут он бросился, но не дальше, вниз по лестнице, а обратно — вверх, туда, где было выбитое ногой экономиста стекло в окне, и через это окно кверху ногами вылетел во двор [565]; Но ввиду того, что безумные, утопические речи Га-Ноцри могут быть причиной волнений в Ершалаиме, прокуратор удаляет Иешуа из Ершалаима и подвергает его заключению в Касарии Стратоновой на Средиземном море, то есть именно там, где находится резиденция прокуратора [294]; Как раз в то время, когда сознание покинуло Степу в Ялте, то есть около половины двенадцатого дня, оно вернулось к Ивану Николаевичу Бездомному, проснувшемуся после глубокого и продолжительного сна [351]; Тонкая вертикальная морщинка, перерезавшая переносицу, появившаяся тогда, в октябре, когда пропал мастер, бесследно пропала [498].
Номинативно-распространительную функцию среди описательных конструкций с предметным значением выполняют лишь структуры присубстантивно-относительного типа, поскольку лишь в подобных структурах возможно включение в блок «коррелят-релят» интерпозитивных субстантивов качественно-оценочного характера, уточняемых придаточной частью. Например:
Да, кстати, в это ли время или немножко раньше, но только маг, вместе со своим полинялым креслом, исчез со сцены, причем надо сказать, что публика совершенно этого не заметила, увлеченная теми чрезвычайными вещами, которые развернул на сиене Фагот [393]; Чем жизненнее и красочнее становились те гнусные подробности, которыми уснащал свою повесть администратор..., тем менее верил рассказчику финдиректор [423]; Его не радовал тот потрясающий по красоте вид, что открывался от подножия памятника князю Владимиру [465].
Описательные конструкции, входящие в семантический тип предложений с обстоятельственно-определительным значением, как правило, такого интерпозитивного распространителя иметь не могут. Исключение составляют лишь предложения присубстантивно-относительного типа, где к опорному существительному присоединяется прилагательное качественно-оценочного характера. Такая конструкция в нашей выборке отмечена лишь одна:
Жорж, например, Бенгальский, проведя в лечебнице три месяца, поправился и вышел, по службу в Варьете должен был покинуть, и в самое горячее время, когда публика валом шла за билетами — память о черной магии и ее разоблачениях оказалась очень живуча [662].
В целом же можно отметить, что описательные конструкции присубстантивно-относительного типа с предметным значением в тексте выполняют те же функции, что и соотносительные предложения отождествительного типа с предметным значением.
Те же функции выполняют и описательные конструкции с обстоятельственно-определительным значением. Но отдельные структурные разновидности описательных конструкций с этим значением в силу своих особенностей не могут выполнять некоторые из функций. Так, например, описательные конструкции местоименно-соотносительного типа (с пространственным и определительным значением), предложения детерминантного типа не могут употребляться в номинативно-распространительной функции, что связано с тем, что в этих структурах невозможно присутствие в номинативном блоке интерпозитивных субстантивов качественно-оценочного характера. Отсутствие же примеров тех или иных конструкций в некоторых из функций связано, в первую очередь, с их малой численной представленностью в романе Булгакова «Мастер и Маргарита», что обусловлено, как правило, объективными причинами. Так, в тексте романа мало встречается описательных конструкций детерминантного типа и местоименно-соотносительных отождествительного типа с определительным значением, поскольку в литературном языке такие конструкции также не распространены.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |