Любовь

Выставку на Пречистенке Михаил покинул один, без жены, так же, как и явился. Это заметили друзья и знакомые. Ко всему, и на других торжествах, мероприятиях супруги стали редко появляться вместе. У Люси был свой круг знакомых. И даже кто-то видел, как однажды вечером ее провожал какой-то военный, высокий, в кителе и фуражке. Все начали шептаться, что в семейной жизни писателя возникла трещина, как в разбитом стекле.

Михаил вернулся домой в хорошем настроении. Люси еще не было, но это его мало беспокоило. Теперь они спали раздельно: он — в спальне, где за рабочим столом работал допоздна, а она — на диване в гостиной. Михаил всё еще думал о Елене — ему теперь не заснуть. И под впечатлением решил написать новую главу о Воланде. За письменным столом он включил лампу, положил лист перед собой и синими чернилам стал писать. Эта глава была о том, как Мастер случайно знакомится с молодой женщиной, подобной той, что встретил он сегодня на выставке, хотя знал ее и раньше. Но именно сегодня между ними возникло слияние душ. Беседа доставила им наслаждение: они понимали друг друга с полуслова. «Именно такая женщина нужна моему герою — Мастеру, то есть мне. Елена очаровала меня. Вот готовый образ для романа, и назову ее Маргаритой».

За столом Булгаков стал сочинять романтическую сцену знакомства. Это случилось на безлюдной улице. Она шла навстречу ему в сером легком пальто, с желтыми цветами в руках, а Мастер — в темном пальто, с короткой стрижкой. Они не могли не заметить друг друга на пустой улице — то была судьба, посланная им свыше. Обычно так и бывает — любовь возникает ниоткуда и сразу сражает их сердца. «Что было дальше? — задал себе вопрос писатель, и красная ручка со стальным пером застыла в руке. — Что было бы, если бы я и Елена влюбились и стали бы тайно встречаться? По ее рассказу, она не чувствует себя счастливым человеком. Жизнь ее — унылая, скучная, бессмысленная. Для образованной женщины это трагедия, хотя ее простые подруги завидуют ей. Итак, влюбленным нужен дом, где они смогут встречаться. Но, черт побери, но у Мастера нет и не может быть своего угла, как у честного интеллигента! Что делать? То, что случилось с ним — с пьесой «Дни Турбиных»: это случайность, чудо. Единственное, если мастер выиграет лотерею. Другого пути нет, так как коммунисты отменили частную собственность и стать богатым невозможно, если не воровать или не брать взятки. Мой герой нравственно чист, словно Иисус наших дней. Получив деньги, герой покупает квартирку в полуподвальном помещении, что бы жить уединенно — подальше от социализма, с которым не хочет иметь ничего общего. Всё, что ему нужно, — это книги, которые он покупает в большом количестве, и любимая женщина. И тогда в тиши Мастер приступает к написанию романа о Понтии Пилате. Его интересует не историческая личность, а его должность — прокуратора. Оказалось, что судьбы советских прокуроров при Сталине — вершителей людских судеб — мало чем отличаются от судьбы Пилата — прокуратора Иудеи при тиране — императоре Тиберии. Почему? Там, где тиран, законы бессильны, и все прокуроры, суди и чиновники лишь думают о том, как удержаться у власти. И ради этого они посылают невинных людей на смерть. Причина — трусость. И Булгаков не сомневается: отправляя невинных людей на смерть, их мучает совесть, как случилось с Пилатом. А случилось это потому, что Иешуа своими речами изгнал из его души Сатану-Воланда, и совесть в прокураторе пробудилась. И стала терзать душу, чего прежде прокуратор не знал. Однако его трусость перед императором мешала ему спасти невиновного умного философа.

Спустя три дня Михаил решил часть рукописи отнести Елене. Она показалась ему искренним человеком, он доверялся ей. Они могут стать хорошими друзьями, так как эта женщина — личность. Сложив листы в папку, надев новый костюм, он вышел из подъезда. По пути у магазина на последние деньги он купил букетик роз и далее отправился на фаэтоне.

Когда он хотел войти в подъезд, то за спиной женский голос окликнул его. Михаил обернулся и между деревьями увидел Елену с детьми — у скамейки. С волнением подошел к ней и протянул белые розы. Счастливые глаза женщины уже светились.

— Мои любимые цветы, — сказала она, приняв букет.

— Я тоже люблю розы.

В этот миг им хотелось говорить лишь нежные слова, но смущали дети, да и они не настолько близки...

— Я принес Вам рукопись своего нового романа. У Вас будет время напечатать его?

— С радостью! Это украсит мою серую жизнь. Единственная радость — это дети.

— Милые малыши, я завидую Вам. Дети — это прекрасно, — с грустью произнес он.

— Женя у нас старший, ему уже десять, а Пете пять. Идемте в дом. Не стесняйтесь, в доме — племянница, а брат на работе.

В гостиной Елена поставила на стол конфеты, печенье и кофе. Для бедного писателя то была роскошь, он даже забыл запах кофе. Они беседовали с полчаса и в основном говорили о литературе, театре. И тогда они заговорили о продолжении его мистического романа.

— В нем кроме Иешуа, Пилата Бездомного появятся новые герои — это Мастер и Маргарита.

И затем дал краткие характеристики героям и описал, как будет развиваться сюжет. Идея романа привела ее в восторг, и глаза ее загорелись.

— Захватывающий сюжет, ничего подобного не было в нашей литературе.

— Пока я не знаю, как после их любви будут развиваться события. Мне надо думать и думать. У меня будет одна просьба: о том, что я опять пишу роман о Воланде, никто не должен знать, даже Люси, ведь, как Вы помните, в письме к Сталину я написал, что роман сжег.

— Я понимаю Вас, и весьма приятно, что свою тайну Вы решили доверить мне.

На этом приятная беседа закончилась, хотя им не хотелось расставаться.

Когда глава была готова, Булгаков снова появился в той же гостиной, но уже с букетиком розовых полевых цветов, которые женщина с благодарностью прижала к груди. В глазах обоих была радость, и если кто-нибудь увидел бы это со стороны, то сразу догадался бы об их чувствах. За столом за чашкой чая они обсуждали новую главу. Ко всему оказалось, что Елена имеет дар редактировать художественные тексты, так как много книг прочитала. Когда они заговорили о Воланде, то Елена не могла не спросить, кто скрывается за образом Сатаны, автор задумался на секунду и ответил:

— Никто, просто дьявол, как у Гёте, который иногда вынужден творить добро, хотя в душе...

Булгакову хотелось и эту тайну доверить ей, и всё же он решил, что пока рано. Но Елена уже сама начала подозревать:

— У меня такое чувство, что над нашей страной витает призрак дьявола.

— Видите ли, я мистический автор и люблю этот образ, потому что невозможно понять добро, не будь зла.

— Сейчас зла стало слишком много, кругом зло. Добра почти не осталось.

Булгаков был полностью согласен и с грустью кивнул головой.

Минуло три месяца. Булгаков явно чувствовал, что общение с Еленой дают ему творческие силы, вдохновение, словно он стал пробуждаться от унылой жизни. И уже перед написанием новых глав он стал делиться с нею мыслями. Да и Елена изменилась. И как-то, гуляя в парке, она призналась, что ее жизнь стала интересней, она занимается полезным делом, кроме как быть женой и матерью.

— Вероятно, по своей природе Вы — творческая натура, а вас держали в золотой клетке, где, кроме развлечений с подругами, Вы ничего не видели.

— К сожалению, муж не понимает меня, считая избалованной, у которой всё есть и это портит меня. Из-за этого у нас ссоры. Он считает, что женщину, кроме семьи, модной одежды и развлечений, ничто не может интересовать. В чем-то муж прав, но мы не все такие. В силу природного характера, образования люди бывают разные. Об этом не раз папа говорил.

— Я с пониманием отношусь к вашим взглядам на жизнь, потому что я сам из таких. Мы с вами духовно близки.

И оба тихо засмеялись, сидя на зеленом диване. А между тем два ее сына сидели на персидском ковре и листали детскую книгу с картинками. У женщины на душе было тепло от того, что рядом — любимые дети и понимающий ее человек. Но открыть свои чувства они не решались: иногда молчание говорит больше, чем слова. Они просто слушали, как старший — Женя читает сказку младшему. В это время раздался стук в дверь. Дверь открыла племянница. В комнату вошел лет сорока мужчина, похожий на Елену.

— Это мой брат, — представила его Елена, — я рада, что сегодня ты пришел раньше обычного и я могу познакомить тебя с Михаилом Афанасьевичем.

Булгаков встал с места и пожал руку ее брата. Лица мужчин были довольными. Алексей сел напротив гостя и признался:

— Давно хотелось с Вами познакомиться, для меня это честь. Я Ваш поклонник.

Два интеллигента быстро сошлись, и оказалось, что Алексей — главный инженер на литейном заводе. О своей работе он не стал говорить и лишь махнул рукой.

— Что может быть приятнее, чем беседа о книгах, театре, о чем-то светлом?

Женщины быстро накрыли стол, и вечер провели в общении, а в конце брат Елены взял гитару и спел три романса.

— Наш отец тоже любил петь романсы, и я аккомпанировала ему на рояле, а Алексей — на гитаре, — вспомнила Елена. — Какие чудесные времена были, аж плакать хочется!

— Моя мама тоже красиво пела, — сказала дочь инженера.

И за столом стало как-то тихо, и лица — печальные. Елена пояснила:

— Два года назад супругу Алексея арестовали и сослали в Сибирь. Она работала экономистом на тракторном заводе. Вместе с ней судили еще пять человек, как врагов народа, мол, они занимались вредительством и потому завод не выполнил годовой план.

— Хотя причина была в том, что им вовремя не поставляли комплектующие запчасти, — пояснил инженер, — но мне кажется, чекистам просто нужны были «враги народа», чтобы Сталин похвалили Ягоду за верную службу.

— Хорошо, хоть не расстреляли ее, как других. Ей десять лет дали. Мы каждый месяц туда отправляем посылки, иначе там не выжить. Да и то, только половина достается ей, так как другую часть забирают охрана и уголовники. Вот такое горе у нас.

— Я весьма сочувствую Вам.

— Говорят, Вас тоже арестовывали? — спросил Алексей.

— Нет, просто был обыск, допросы на Лубянке.

— Храни вас Господь! — сказала Елена. — А ведь за Вашу пьесу о белогвардейцах Вас могут арестовать. Я этого очень боюсь.

— Если у чекистов были бы такие планы, то давно сделали бы.

— Я уверена, что Сталин не разрешает им — такие слухи ходят по Москве.

Вскоре муж Елены вернулся из командировки на Дальнем Востоке, и жена вернулась домой. А через неделю она решила поехать на юг в санаторий — из-за сильных болей в желудке. Перед отъездом Елена позвонила Михаилу и попросила какую-нибудь серьезную книгу, если там будет скучно. Было по-летнему тепло, они встретились в парке. На ней было цветное платье и светлая шляпа, а он — в бордовой рубашке и серых брюках с двумя книгами в руках. Они гуляли вдоль Патриарших прудов, и Елена спросила:

— Где произошла встреча Берлиоза с Воландом?

— Вон на той желтой скамейке, под старыми липами, — так уверено сказал писатель, словно эта история имела место. — Идемте, посидим там.

Когда они опустились на широкую скамейку, Михаил с сожалением произнес:

— Значит, увидимся через месяц?

— Да, так и есть. Врачи еще в прошлом году советовали ехать туда, там минеральные воды. Я буду скучать по Вам, по нашему Воланду.

— Мне тоже не будет хватать наших теплых бесед. Вы стали моим вдохновением.

— Когда я приеду, Вы уже, надеюсь, напишете новые главы.

— Признаться, я еще не знаю, как дальше будут развиваться события.

— Можно, я Вам напишу в Сочи письмо?

— Это меня лишь обрадует, я Вам отвечу.

Спустя полчаса они расстались, пожав друг другу руки.

Прошло более недели. Ближе к вечеру, гуляя вдоль берега, на закате солнца, Елена раскрыла конверт. В письме лежали два лепестка желтой розы. Это тронуло женское сердце, и что изумительно — от них еще шел нежный запах цветка. Письмо было о том, что происходит в культурной жизни Москвы. Всего понемногу — о театре, о прочитанном им романе и просто размышления о своей жизни. В конце было написано: «Целую Вас». Это обрадовало замужнюю женщину и вместе с тем напугало ее.

В тот же вечер, после просмотра немого кино, Елена стала писать ответ. Соседка по комнате — тучная женщина с грубым голосом, главный бухгалтер конфетной фабрики, — сидя на кровати, спросила:

— Небось, любовнику пишешь? Я — старая большевичка, в жизни много чего повидала.

— А почему Вы так решили? — раздраженно ответила Елена, потому что чужой человек вмешивается в ее личную жизнь.

— Всего неделя прошла, как ты здесь, я не думаю, что ты заскучала по мужу.

— Я подруге пишу о своих первых впечатлениях.

— Ну что же, такое вполне возможно, ведь подруга — это тоже своего рода любовница, только без мужского...

— Угадали, — кратко ответила Елена, не зная, как отвязаться от этой назойливой, как муха, толстушки.

— Должно быть, твой муженек — большой начальник: здесь простых людей редко увидишь. Я сама в Гражданскую воевала, многих белогвардейцев лично сама уложила, ордена имею, моя фамилия Свиридова, небось, слышала?

Елена покачала головой и сказала: «Нет, никогда не слышала», и в душе добавила: «И знать не хочу!».

Но старая коммунистка не унималась, видимо, ей было скучно:

— Итак, выкладывай, где работает твой муж, небось, в системе снабжения?

— Не могу сказать, нельзя, — решила схитрить Елена.

— Что-то не поняла тебя?

— Хорошо, Вам скажу, но только Вы — никому. Он генерал, в НКВД работает, — соврала Елена: их все боятся, иначе коммунистка не даст покоя.

Это сразу подействовало, и «толстушка» сказала, что ей пора спать. Елена включила лапу и принялась за письмо. «Дорогой Михаил Афанасьевич, я тоже уже скучаю без нашего общения. Хорошо, что есть письма». И далее Елена описала путешествие на поезде, впечатления о Чёрном море, где она бывала не раз. Первое письмо получилось коротким, и после некоторого раздумья в конце она тоже написала: «Целую Вас». Это говорило о многом — отныне они не просто друзья. Да, давно ее влекло к нему, с первых дней, когда она оказалась в его квартире среди гостей. Всё это время Елена сдерживала свои чувства, боясь, что это — просто увлечение знаменитостью. Говорят, так бывает.

Получив письмо от молоденькой девушки-почтальона, на радостях Михаил вручил ей рубль и заспешил в гостиную. Там, у раскрытого окна, он принялся с наслаждением читать. И стало ясно, что Елена также любит его. Он дважды прочитал письмо, особенно слова «Целую Вас», они звучали в его душе, как яркая музыка Вивальди. От волнения забилось сердце в груди, он уже не мог сидеть в тесной квартире и отправился в парк рядом с домом. Булгаков гулял между старинными дубами, липами, березами и чувствовал себя счастливым человеком. Но при этом его мучили сложные вопросы: ведь она — замужняя женщина, у нее двое детей. И с ее слов, муж — хороший человек. Хотя сам генерал когда-то отбил Елену у своего помощника, отправив того служить в далекий Туркестан. Но самое трудное — как быть с детьми, которые любят отца? И еще не менее сложная задача — он беден, а она привыкла жить в достатке и ни в чем не нуждаться, хотя Елена не раз говорила, что это не столь важно для нее. А что, если со временем Елена начнет сожалеть? «Она станет несчастной женщиной. И в этом в первую очередь виноват буду я, так как жизненного опыта у меня больше».

В ту же ночь Михаил написал ей письмо — в основном то были размышления о жизни. «Она должна знать, какой я человек, если решится связать свою судьбу со мной. Елена не имеет права на ошибку: слишком много теряет». И он вложил в конверт новые лепестки — уже розовые.

Они стали получать письма друг от друга почти каждые три дня. И уже всё больше говорили о чувствах. Слова сами лились из души и красиво ложились на белую бумагу под скрип синего пера. За два дня до отъезда Елена в своей комнате, сидя на кровати, вскрыла новое письмо. К счастью, «большевички» не было, она была еще в столовой. И от счастья снова забилось сердце. Она не заметила, как на одном дыхании прочла его. Затем молодая женщина достала все письма из-под матраса и задумалась: как быть с ними? Как их сохранить, ведь в них чувства, мысли о любви. «Куда их спрятать? Дома — это опасно, а вдруг...» И после раздумий всё же решила их сжечь. С ними Елена спустилась вниз и вдоль высоких кипарисов зашагала к морю. У безлюдного берега на песке сложила письма и поднесла спичку. С печальными глазами она смотрела, как они сгорают. Чем закончится вся эта история — она не знала? Было ясно одно: любовь, будто пламя огня, вырвалась наружу, и теперь уже нет сил сдерживать свои чувства.

Влюбленные встретились на Патриарших прудах у «скамейки Воланда» — так они окрестили это место. Елена — в цветастом платье и шляпке, он — в светлом летнем костюме. День был будничный, прохожих на аллее было мало. Михаил взял ее под руку и по зеленой траве повел к берегу. В тени старого дуба они были менее заметны. Разглядывая загорелое лицо Елены, он невольно прижал ее к себе. Щеки влюбленных прикоснулись, и оба застыли. Михаил гладил ее волосы и вдыхал аромат нежных женских духов. У влюбленных голова шла кругом — любые слова были излишни. Какое-то время с улыбкой они вглядывались в лица друг друга. Они были безумно счастливы. Затем вернулись к скамейке и долго беседовали о разном. Когда нужно было расстаться, Михаил из внутреннего кармана светлого костюма вынул исписанные листы бумаги и протянул ей.

— Это новая глава.

Женщина обрадовалась и воскликнула:

— Я очень скучала по нашим героям, хотелось знать, что далее случилось с ними.

— Эта глава о том, как Пилат встретился с главой Синедриона Каиафа в надежде спаси философа Иешуа, хотя сам же был вынужден приговорить его к смерти. Прокуратор не хотел этой казни, так как после беседы с этим чистым умным философом в душе жестокого прокуратора проснулась совесть. Иешуа смог из его сердца изгнать Сатану, который в эти годы владел им.

— А разве своей властью Пилат не мог отпустить его?

— Мог, но философ оказался слишком честным и сказал такое о цезаре, что это не понравилось бы Тиберию, если бы кто-либо донес. И к тому же при повторном допросе Иешуа не отказался от своих опасных речей. Он оказался человеком чести. Пилат мог спасти его, но это могло стоить ему должности. И тут он проявил трусость, зато решил спасти через решения Синедриона, но те не захотели спасти его. И прокуратора стала мучить совесть, чего не было прежде, когда он отправлял на смерть тысячи евреев.

— Это похоже на наших прокуроров, судей, которые боятся потерять свои теплые местечки. И Вы правы, мой муж сказал, что этих людей тоже мучает совесть, как и Пилата. За последний год немало военных расстреляли, видимо, они где-то плохо сказали о Сталине. И их объявили «врагами народа». Мой муж стал очень осторожным.

Теперь они встречались на Патриарших прудах, куда Елена приносила в папке отпечатанные листы романа, или в квартире ее брата, когда муж уезжал в командировку. С каждой встречей их любовь становилась все сильнее, и вскоре стало ясно: теперь они не могут жить друг без друга. Как-то раз, гуляя с ним по алее, Елена сказала ему об этом:

— Я с тобой счастлива, но у нас есть другая сторона жизни. Так не может продолжаться: я более не могу обманывать мужа, потому что он не заслуживает этого. Евгений — хороший человек. Когда вечером он возвращается домой, мне совестно смотреть ему в глаза. Он заметил это и считает, что я больна, что мне нужно лечь в больницу. Михаил, нам нужно что-то делать.

— Ты права, — задумался Михаил, сидя на любимой скамейке, — может быть, нам следует на какое-то время расстаться? Это будет испытанием наших чувств. Скажем, если спустя три-четыре месяца, как и прежде, нас будет сильно тянуть друг к другу, то это — весьма серьезно.

— Да, мы так и должны сделать, — согласилась она.

— И еще, тебе известно, какая у меня зарплата? Ты должна учесть, что твоя жизнь будет скромной, и когда у меня появятся приличные гонорары — не известно.

— Мне Люси не раз жаловалась на это. Это меня совсем не пугает.

Михаил дал понять, что, если она станет его женой, ее ждет бедность. А ведь генеральская жена привыкла к ресторанам, к обществу знатных людей, к дорогим одеждам и вкусной еде. Пусть задумается, с кем она связывает свою судьбу.

С того дня минуло два месяца. Для Михаила эти дни оказались мучительными, и каждый вечер, возвращаясь домой, он думал о ней. Работалось тяжело, вернее, слова с трудом ложились на бумагу. Мысли ускользали, пред взором возникал образ Елены, и тогда писатель уже не мог думать о романе. И вот в один из таких дней — это был юбилей театра — Булгаков был приглашен в дорогой ресторан «Астория». Туда артисты приехали на двух автомобилях. Это было высокое угловое здание, освещенное вдоль улицы желтыми фонарями. Сняв свои пальто, они направились в зал. Но в фойе он заметил Елену, сидевшую на диване с двумя нарядными женщинами, а их мужья, в военных формах, стояли рядом и беседовали. Они кого-то ждали, должно быть, свое начальство, и не осмеливались войти без него. С лица Елены, когда она заметила его, сошла улыбка, и глаза стали печальными. Михаил сделал ей легкий поклон и скрылся в зале с коллегами. Теперь он думал только о ней и водил глазами по залу, желая знать, за каким столиком она сидит, однако не заметил — возможно, Елена сидела где-то за его спиной. Михаилу очень хотелось увидеть ее и хоть немного поговорить с ней, ведь он ужасно скучал. Нервничая, он вышел курить в фойе, а затем решил и вовсе покинуть ресторан, не желая мучить себя. И вдруг увидел Елену, которая вышла из зала и шла прямо к нему. От радости голубые глаза Михаила стали светиться. Но ее лицо осталось серьезным, и она твердо заявила ему в лицо:

— Михаил, я не могу жить без тебя. Эти два месяца оказались мучительными, я так больше не могу.

— Я тоже страдаю и не знаю, как дальше жить.

— Завтра я жду тебя на Патриарших, не забудь взять с собой роман.

— С того дня, как мы расстались, я не написал ни одной строчки.

Только тогда Елена улыбнулась ему.