В первой главе данной работы отмечалось, что коммуникация, строящаяся в пределах фрейма, может включать в себя провокацию как особый феномен. Анализируя, в частности, диалоги Ершалаимских глав, можно было заметить в них явные и скрытые элементы провокации. Однако самым успешным провокатором из персонажей выбранного для исследования произведения является, безусловно, Воланд. Именно на примере коммуникативных эпизодов с участием этого персонажа удобнее всего рассмотреть провокацию как мотивационный механизм фрейма.
Итак, в ситуации провокационного общения фрейм может быть задан несколькими способами.
1. Фрейм задаётся провокатором незаметно для собеседника (использование шаблонных ситуаций, формул вежливости, игра на стереотипах поведения).
2. Фрейм задаётся самим собеседником с подачи провокатора (риторические вопросы, ассоциативное «соскальзывание»).
3. Фрейм может начать разворачиваться еще до вступления провокатора в коммуникацию. Это наиболее выгодная для провокатора ситуация, так как ему остается только подключиться к текущей беседе и войти в уже заданный фрейм. Позиция стороннего наблюдателя позволяет провокатору изучить адресата провокации еще до вступления в непосредственную коммуникацию с ним. Другим выгодным для провокатора моментом в подобном случае служит то, что инициатором коммуникации изначально является не он сам, из-за чего становится крайне сложно распознать его истинное намерение. Провокатор остается как будто в тени, создавая у адресата ложное впечатление ведения диалога и полного контроля над ситуацией.
Примером последнего типа коммуникации является разговор Воланда с М.А. Берлиозом и Иваном Бездомным на Патриарших прудах.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |