Эх, память у меня была! Не монашки, а бумажки...
М. Булгаков (1, 475)
Первый роман М. Булгакова — «Белая гвардия» — пришел к читателям в том же 1966 году, что и последний — «Мастер и Маргарита». Для тех, кто видел во МХАТе «Дни Турбиных», главным явилось воскрешение Алексея Турбина. За последнее время появилось немало работ, посвященных «Белой гвардии»1, но статья Я. Лурье и И. Сермана «От «Белой гвардии» к «Дням Турбиным»» открывает этот список не только хронологически2.
В музее Михаила Булгакова в Киеве, в доме № 13 по Андреевскому спуску, выявляются достоинства и недостатки «белогвардейских» работ. Только тому, кто никогда не бывал «на террасах лучшего в мире места — Владимирской горки» может показаться преувеличением киевский патриотизм автора, не забывшего это «лучшее место» и в последнем романе. И упоминание в «Белой гвардии», что «ходу нет в верхний город мимо панорамы и водонапорной башни» (1, 268), — это одновременно подсказка к толкованию в последнем романе «потрясающего по красоте вида», который «открывался от подножия памятника князю Владимиру» (5, 191), — в специальном помещении на Владимирской горке в 1902 году была открыта панорама «Голгофа».
В. Шкловским, «одним из дальних персонажей романа» (по его собственному выражению), было сказано: «успех Михаила Булгакова — успех вовремя приведенной цитаты»3. Очевидно, что современники, читавшие одни книги, одни издания, «цитаты» улавливали лучше, но не улавливали, находясь «лицом к лицу», то, что будет важно для будущих читателей, отделенных от времени событий гражданской войны десятилетиями.
Каждое новое поколение, читающее классическую книгу, снабжает ее своими предисловиями и комментариями, хотя занятие это довольно хлопотливое и неблагодарное. Это хорошо понимают наши европеизированные кузены — поляки, предлагающие предисловия и комментарии к очередному изданию Г. Сенкевича в виде «компаса»4.
О Булгакове-классике Анджей Дравич пишет: «...книжная классика занимала определенное место. Достаточно посмотреть с этой точки зрения на «Белую гвардию», осознавая ее близость, хотя и не отождествляя ее с аутентичным булгаковским миром, чтобы заметить, насколько в духовном мире героев жива литературная традиция. Они сформированы ею в степени, трудно воображаемой в другой, нежели русская, среде. Герои «Белой гвардии» мыслят книжными аналогиями, то и дело цитируют Пушкина и Достоевского. Более того, они рассматривают мир литературной фикции как своего рода реальность высшего порядка, связанную множеством нитей с повседневностью. В классическом строе жизни классики литературы присутствуют как постоянные собеседники и советчики, к ним идут за помощью, когда уклады начинают разваливаться, ими объясняется мир. <...> Все это известно, как известна его ранняя любовь к Гоголю...»5.
Вот хотя бы два примера: «... но я одно могу сказать — птица уж, во всяком случае, никому не делает зла» (1, 326), — это Лариосик, кузен из Житомира, говорит Николке, а фразу «а кошка тихое творение, она никому не сделает зла», произносит Пульхерия Ивановна в гоголевских «Старосветских помещиках».
И еще один: Замерзнем, Кирпатый!
— Терпи, Немоляка, терпи» (1, 269).
О «кирпатом» в записках «курносого Мефистофеля» Винниченко написал М. Петровский в книге «Городу и миру»6. А «Немоляк» обнаруживается у Лескова: «Он был пилипок (т. е. филипповец) и «немоляк», т. е. такой сектант, который ни в домашней, ни за общественной молитвой за царя не молился. Такие сектанты, при тогдашнем малом знании и понимании русского раскола, почитались «опасными и особенно вредными»7.
Для комментариев «Белой гвардии» нужно особенно внимательно перечитать те книги, на которые Булгаков указывает в романе: Гюго, Диккенса, Достоевского, Толстого...
«Читал очень много, и при его совершенно исключительной памяти он многое помнил из прочитанного и все впитывал в себя. Это становилось его жизненным опытом <...>. Любимым писателем Михаила Афанасьевича был Гоголь. И Салтыков-Щедрин. А из западных — Диккенс...», — вспоминала Н.А. Булгакова-Земская8.
Среди источников «Белой гвардии» называют «A Tale of Two Cities» Диккенса9, но, пожалуй, еще более важны в этом плане «Рождественские повести» Диккенса. Сложилось мнение, что Диккенс «изобрел рождество»10. Колокола, колокольчики, туманы, даже эпиграф (в «Колоколах» Третья четверть начинается словами: «Темны тяжелые тучи и мутны глубокие воды, когда море сознания, пробуждаясь после долгого штиля, отдает мертвых, бывших в нем» — Диккенс 1959: 150) в «Белой гвардии» продолжают диккенсовскую цитату из Апокалипсиса. «И судимы были мертвые по написанному в книге сообразно с делами своими».
I. Дневники К.Ф. Кушнира-Марченко
Возможно, что много интересного для понимания событий 1918—1919 годов хранится еще в частных архивах. Так, вдали от Киева, в Полтавской губернии (ныне Черкасская область), вел в течение 63 лет (1892—1955) дневники крестьянин-краевед Константин Федорович Кушнир-Марченко.
Стоит сравнить описанное в «Белой гвардии» положение крестьян с тем, что испытывали в это время они сами: «О, много, много скопилось в этих сердцах. И удары лейтенантских стеков по лицам, и шрапнельный беглый огонь по непокорным деревням, спины, исполосованные шомполами гетманских сердюков, и расписки на клочках бумаги почерком майоров и лейтенантов германской армии:
«Выдать русской свинье за купленную у нее свинью 25 марок».
Добродушный, презрительный хохоток над теми, кто приезжал с такой распискою в штаб германцев в Город.
И реквизированные лошади, и отобранный хлеб, и помещики с толстыми лицами, вернувшиеся в свои поместья при гетмане, — дрожь ненависти при слове «офицерня».
Вот что было-с» (1, 230).
Приводим отрывки из дневников К.Ф. Кушнира-Марченко в переводе с украинского:
«Май 1918
...постановили протокол: Гетьману, как без нас поставленному, не подчиняться, а повинуемся Центральной Раде, и землю всю социализуем, подписали все, кто был на сходе <...> Это первый день народного террора по наших селах, а что будет дальше посмотрим.
<...> Поставили на Голгофу душ сорок, и после прочитанного списка Харитонович говорил по-русски долгую речь: «Вы буржуи, наши продавцы, сами бедняки с мозолями, а панов в их дворцах-раях поддерживаете» <...> кто-то хотел еще чего сказать, а тут как с неба у ворот крик: «Собирайсь! Немец в Ирклии!». Так все и пошло кувырком, кинулись на улицу, а Голгофа смешалась и давай просить прощения. <...> тот протокол, что писали 3 мая порвать и спалить, бо там было против Гетьмана и Немца.
11-го <мая? — Т.Р.> полупраздник. Уездный Староста пересказал, забывайте свою Свободу, коль хотите жить, то подчиняйтесь Гетьману Павлу Скоропадскому, то ваши села будут целы, а то Немец их снесет своими пушками.
15 <мая? — Т.Р.> вторник. Пошел слух, что в Васютенцах немцы наводят порядки и очень людей бьют, и одежу забирают <...>.
22 июля воскресенье. Читал газету «Родной край» про то, как убили Николая царя в Екатер/инбурге/, а в Киеве служили панихиды.
21 октября воскресенье.
Универсал Гетьмана от 16 октября про восстановление казаков на Украине.
8 ноября четверг Михаила
Началась на нашей Украине везде разруха, Винниченко и Петлюра набирают везде войско и идут против гетьмана и его власти, и говорят, что и Гетьман из Киева бежал, правда ли то или нет, я не знаю!
16 ноября
<...> на перелаз у Горпины вывешено объявление, что новое правительство Директория на Украине из Петлюры и Винниченко обещают людям целые горы счастья против Гетьмана.
Обозрение 1918 года
Слава тебе Господи, уже пережили этот знаменитый год, какого не было на нашей Украине больше как 250 лет, когда велась борьба за лучшую участь нашей Украины. Год начался тоже неспокойно. С начала его владела Украиной Центральная Рада и проводились общие выборы в Украинское Учредительное собрание, и возвращались наши солдаты (москали) домой и дома сразу шли на сельские сборы, и щиро и горячо брались за Общественное дело, выбирали из себя председателя и писаря и чинили в селе все по-своему.
Прощай ты трудный и незабываемый тяжелый год. Не возвращайся к нам никогда, а мы идем в новый 1919 год. Надеюсь, что в этом году наша Украина вполне успокоится ее родные дети свою мать узнают и будут верными защитниками от ее давних и новых врагов, за свое домашнее благополучие. Навеки прощай, по тебе не будем скучать. Ты нашу историю зачернишь, давно она не переживала таких лихих лет!»11
II. «Дело врача Булгакова Михаила Афанасьевича»
«Дело врача Булгакова Михаила Афанасьевича»12 можно назвать «делом врачей»: после документов М.А. Булгакова к делу подшиты «прошение» и письмо-ходатайство некоего Булгакова Б.В., старшего врача 94-го передового отряда Красного Креста. Этот человек своей биографией едва ли не больше, чем сам Булгаков, напоминает о главном герое «Белой гвардии». Напомним: «...Алексей Васильевич Турбин, после тяжких походов, службы и бед вернулся на Украину в Город, в родное гнездо...» (1, 179).
1
Его превосходительству
Господину заведывающему медицинской частью
Российского Общества Красного Креста при
армиях юго-западного фронта
окончившего с отличием медицинский факультет
Университета Св. Владимира Врача
(ратника ополчения II-го разряда)
Михаила Афанасьевича Булгакова
Прошение
Имею честь покорнейше просить Ваше Превосходительство предоставить мне место врача в одном из лечебных учреждений Красного Креста.
При сем прилагаю:
удостоверение за № 106 о выдержании мною испытаний на степень лекаря, нотариально засвидетельствованную копию с моего ополченского билета, удостоверяющего, что я состою ратником ополчения II-го разряда.
Врач М. Булгаков <подпись — Т.Р.>
4 апреля 1916-го
Адрес: Киев,
Андреевский спуск № 38 кв. 1
2
Расписка
Я, нижеподписавшийся, обязуюсь прослужить в Красном Кресте не менее года, в противном случае обязуюсь возвратить полностью полученные мною подъемные деньги в сумме пятисот (500) рублей.
г. Киев, 6 апреля 1916 года
Врач М. Булгаков <подпись — Т.Р.>
3
Рапорт
Имею честь просить Ваше превосходительство освободить меня от службы в Р.О. <Российском Отделении? — Т.Р.> Красного Креста, вследствие моего призыва на военную службу / ратника ополчения II-го разряда, выпуска 1916 г.
Врач Булгаков
1916, 13 сентября
4
Старшего врача 94 передового Отряда
Красного Креста
Б.В. Булгакова
Прошение
Обращаюсь к Вам с ходатайством о переводе меня в один из тыловых госпиталей ввиду крайней усталости.
Находясь на фронте с самого начала кампании, мне приходилось почти все время работать одному, так как за отсутствием врачей, должность младшего врача была вакантной.
21.VIII.1917.
Глубокоуважаемый Владимир Федорович!
Невозможность явиться к Вам с личным докладом с одной стороны и сильное желание придти на помощь своему симпатичному сотруднику по отряду с другой заставляют меня обратиться к Вам с настоящим письмом.
Дело в следующем. Старший врач вверенного мне 94 отряда Б.В. Булгаков, находящийся на фронте и в организациях Креста уже четвертый год, в настоящее время, в особенности после последней летней работы, чувствует себя крайне утомленным и жаждет отдохнуть где-либо в тыловом учреждении. Он уже несколько раз поднимал вопрос об уходе из отряда в тыл, но я употреблял все меры к тому, чтобы отговорить его от этого поступка, ибо с уходом Булгакова отряд терял недюжинного, скажу больше, прекрасного врача и симпатичного, уживчивого товарища;
Но теперь вижу, что ему работа на фронте действительно невмоготу и задерживать его здесь — это значит желать ему только одно плохое, а потому я, скрепя сердце и желая Булгакову только добра, нахожу нужным помочь ему по мере своих сил в его деле и прошу Вас почтительнейше не отказать в любезном содействии в деле перевода его куда-либо в тыл. При этом считаю своим нравственным долгом заявить, что такой врач-хирург, как Булгаков, будет далеко не лишним в любом из лазаретов или госпиталей — это не мое личное мнение, а мнение и других лиц, обладающих даже большей компетенцией.
На всякий случай при этом письме прилагаю его докладную записку на имя г. Заведывающего медицинской частью.
Приношу свое искреннее извинение в причиняемом беспокойстве и свою крайнюю благодарность Вам за Ваше хорошее ко мне отношение.
Ваш почтительнейший слуга
П. Козыни <подпись — не совсем разборчива — Т.Р.>
Село Зарожин
Бессараб. Губ.
Хотинского уезда
адив. 117 <неразб.>
94-и передовой отряд13
III. «Дневник Малковой»
«Дневник Малковой» был обнаружен14 несколько лет назад, в Музее М. Булгакова он был обнародован Л.И. Свершковой. В зачетке Михаила Булгакова стоит подпись профессора Малкова. Григорий Митрофанович Малков родился в Перми в 1869 г., получил там среднее образование, в 1888 г. поступил на 1-й курс Военно-Медицинской Академии. В 1894 г. окончил курс Академии с отличием. Предметом своих занятий избрал изучение внутренних болезней. «Всегда преданный интересам больных, внимательный врач, он в своих научных работах стремится соединить метод наблюдений у постели больного с проверкою этих наблюдений путем эксперимента на животных, почему его научные исследования имеют еще большую ценность», — говорилось в одной из его научных характеристик. Среди бумаг ГМ. Малкова находится «Свидетельство на основании ВЫСОЧАЙШАГО повеления, последовавшего в день 22 февраля 1913 года» о предоставлении права ношения на груди в память 300-летия Царствования Дома Романовых светло-бронзовой медали. После подписи Киевского, Подольского и Волынского Генерал-губернатора, Генерал-Адъютанта Трепова, подпись Булгакова — Управляющего Канцеляриею, в звании камер-юнкера двора Его Величества.
В семье Григория Митрофановича и Александры Викторовны было семеро детей. Трое мальчиков, и четыре девочки (как у Булгаковых). Все помоложе, но ощущение близости судьбы, времени остается от чтения дневников Таты (Наташи) Малковой. Как сложилась судьба семьи Малковых — нам пока неизвестно. Они выехали в Крым, где профессор Малков собирался преподавать в Университете. Что было потом? Может быть, когда-нибудь это выяснится, всплывет из архивов.
Дневник публикуется с небольшими сокращениями. Записи переведены в новую орфографию, сохранено оригинальное написание слов (в частности, «компус», в котором читатель без труда опознает «компас», поскольку речь идет о географии).
28.III.1913—18.VII.1918 ст. ст.
Писчебумажный магазин А.Ю. Теуфель, Киев, Крещатик, 20
Четверг 28 марта 1913
Сегодня я держала экзамен и выдержала его. Меня спрашивали по-русски, по Божьему Закону и по-немецки. По-немецки я лучше всего знала, и получила 5, а по-русски и по Божьему Закону — 4. По-русски я потому получила 4, так как не знала на чего разделяются прилагательные, а по Божьему Закону я не знала Молитву Ангелу Хранителю, так как не учила ее, и мама позабыла это. Мне 9½ лет. Я буду завтра держать экзамен по-французски и по арифметике. Если я выдержу экзамен по всем предметам, то после Пасхи я буду держать экзамен по географии, и если выдержу, то перейду во второй класс. Я еще не учила географии.
Пятница 29 марта
<...> сели в экипаж и поехали к «Тефелье» <магазин Теуфель — Т.Р.>. Там купили сумку для книг. Когда мы были уже дома и я проходила через мою комнату, то увидела что-то на моей парте. Я хотела пройти это, но мама сказала: пойди посмотри на свои подарки. Я подошла к парте и увидела торт, который подарила мне мама, папа подарил две куклы, очень хорошенькие, турка-лодочника и мальчика-сапожника, Нина — пенал. <...> Я была очень рада моим подаркам.
Пятница 6 апреля
Я нечего не писала 6 дней в моем журнале, так как была занята уроками. Теперь я расскажу, что было в эти дни. Мне задавали много уроков, то есть для меня было это много. Другим девочкам было не так много, так как они привыкли, и повторяли пройденное. Божий Закон у нас был такой, что я многого не учила. Даже не я только, но и мама не слыхала. Вообще в Законе много всяких имен. Назавтра распустят, так как скоро Пасха.
Суббота 6 апреля
Сегодня мы со всеми в гимназии прощались. Потом я сегодня купалась. <...> Боря уехал в Крым.
10 апреля 1913
Я не знала, что из дневника нельзя вырывать листки, и переписывать, и так что я вырвала несколько листков и переписала. <...> Тетя Саша подарила восковое яйцо. Потом я спросила тетю Сашу: пожалуйста, дайте мне какую-нибудь книжку почитать, у вас, кажется есть в том маленьком шкапчике.
8 апреля пошли к Теюфелю <так! — Т.Р.> и купили там компус, немецких тетрадей и дневник (конечно, не этот, а для гимназии, чтобы записывать уроки). Компус был нужен для меня, так как я приготовлялась по географии к экзамену.
Четверг 18 апреля
Я не писала 6 дней, т. к. Пасха и не хотелось. Сегодня решила написать. 12-го вечером я исповедовалась. 13-го причещалась утром и была на заутрени, мы (то есть Шура и Миша) поели. Потом Шуре, Мише и мне подарили подарки. Дядя Федя подарил мне игру «Красная шапочка», Мише обезьяну в турецком костюме, Шуре деревянную посуду. Мусса подарил мне яйца с конфектами, Мише куклу ескимоса, а Шуре обезьянку. <...> Нина нам троим подарила по шоколадному яйцу. Я стала мое яйцо трясти, но оно не стучало. Тогда я сказала, что оно не стучит, значит оно пустое. Нина ответила: я тоже думала, что оно пустое, но мне сказали если не стучит, значит там есть сюрприз. <...> В яйцах ни у кого не было ничего. Было много гостей. Я позабыла сказать, что баба Маша испекла нам по куличику, Пелагея Степановна подарила мне и Шуре по маленькой сумочке и яйцо, а мальчикам по деревянному яйцу, на которых были нарисованы всякие типы. <...> Тетя Геля всем детям и Нине дала по куриному яйцу. Каждое яйцо было раскрашено разным цветом.
21 мая пойдем в кинотеатр Шанцера.
22, 23 и 24 я была больна, так как у меня не прорезались два зуба, это заметила мама. Я не знала, что обозначает прорезались.
Среда 5 июня 1913
Мы приготовлялись к поездке в Германию <...> Zoo. Много всяких тварей и птиц. Был также слон. Один мальчик и девочка катались на нем. Мама боялась пустить нас кататься на нем. <...> Купались первый раз в море. <...> Вчера Шура нашла кусок янтаря в лесу.
<...> Суббота 14 августа
Папа приехал из Лондон/а/. и привез нам всем подарки. Маме духи, вазочку маленьких зверюшек, мне игрушечную собачку, Дите утенка в костюме, Мише солдат, Боре лупу и морского коня, Володе краски, а Нине серебренную брошку.
Суббота 21 декабря
Я уже долго не писала в дневнике моем. Мне некогда было, а иногда и не хотелось. Теперь я решила написать. Целое полугодие я ходила ежедневно в гимназию и не пропустила ни одного дня. 21 декабря нас распустили. В тот же день я первый раз возвращалась домой одна. Меня прежде всегда провожали. Мы с Поповой, Зайончковской, Томашевской шли по Нестеровской по горе. Было скользко и гладко, мы падали, скользили и смеясь мокрыми выбрались наверх. Было опасно идти по гладкой горе <...>.
В первый день Рождества нам мама и папа подарили подарки. Боре книгу для шахматной игры, Володе 2 рубля, мне книгу «Тасино горе», альбом для стихотворений, записную книжку и картинки (раньше две картинки ангелов). <...> сама сделала подарки.
Тетя Саша пэтефон с пластинками.
Вчера мама с Борей и со мной ходили к Довнар-Запольским.
Третьего дня мы были в театре Соловцев15 на «Мертвых душах». Я уже была семь раз в театре.
Воскресенье 13 апреля 1914
<...> На 3-день Пасхи в театре на «Дон-Кихоте». У нас есть книга по этому названию.
Среда 13 августа
Мих. Мих. Дитерихс
Шавля Дмитр. Хохотунов
Борис был болен ангиной, а затем тифом. /.../ Болел он кажется 40 с чем-то дней. <...> дача — деревня Звонковая, с права Ирпень, с лева Звонковая деревня Сподарец. <...> Наша Женя сегодня одела малороссийский костюм. Она пошла в нем танцовать и оказалось, что она была красивее всех там одета. <...> Мне снилось, что я сегодня начала учить английский язык.
Четверг 7 мая
У меня есть красный капор, который, как говорит мама, очень мне идет.
Четверг 28 мая
У нас были в воскресенье Кульженки: играли в крокет.
Рождественские каникулы 1915—1916 уч. года
19 дек. суббота
Сегодня распустили на Рождество учеников и учениц гимназии. Сегодня же выдали четверти. Мои братья, сестра и я принесли довольно хорошие ведомости. /Мамин родственник/ Николай Никитич принес брату Боре немецкие каску и маску.
Сегодня маленькая сестренка Танюша играла с куклой Рыжиком. Это так забавно. Она маленькая, хорошенькая. Ей пять месяцев.
27 дек. Мама нам предлагала или 2 раза пойти в театр или 1 да 10 фун. конфект. Мы захотели 2 раза в театр, но т. к. 1 ложа, очень дешевая в малороссийском театре за 1—1½ рубля, то мама купила еще конфект на 6 руб. 50 коп. Т. к. дрова дороги, то мы сами пилили.
2 января 1916 года
Вчера мы встречали Новый год. Собрались 31 декабря в гостиной и стали гадать. Потом пошли в столовую. Когда пробили часы 12, все встали с рюмками в руках и говорили речи.
29 декабря мы были в народном доме на «Шельменко-деньшик». Было смешно.
4 января «Сын мандарина»
«Таратюф» <так! — Т.Р.>
«Хоть тресни, а женись»
«Дубровский»
28 мая суб.
Пошли в Лавру
27 июня
Аносинский сад. Здесь было весело. Мы бегали на гигантах и качались на качелях.
24 мая
На дачу. Боря рассказывал анекдоты и пел. В гимназии Жекулиной Боря изображал одного гимназиста.
Скоро уехал брат Борис санитаром.
15 июля
Боря приехал с фронта. Привез несколько трофеев.
1 января 1917 года
Пробило 12 часов и настал Новый год. Мы говорили речи и чокались. Новый год встречали: Папа, мама, братья, Дитя, я, Нина и баба Маша. Я сказала следующую речь: «Пробило 12 часов и настал Новый год. Желаю, чтоб в этом году война кончилась нашей победой. Поэтому выпьем за тех, которые сражаются за Россию». Потом все декламировали, кроме бабы Маши, которая в прошлом году отказалась говорить речь. Папа вместо речи придумал стихотворение. Мама купила 2 календаря на этот год и вчера подарила один папе, а другой в нашу с Дитей комнату. Меня зовут к Черновым на бал. Я не особенно хорошо танцую, неважно, а там будет Шпиллер, которая любит смеяться. Но пойти надо бы, потому что Черновы идут завтра на наш спектакль.
Папины стихи на Новый год
Бьют часы 12 раз
Новый год и юн и ярок
Дети, каждому из вас
Принесет с собой подарок.Бобе — курс окончить славно,
Вове — новые картины,
А Татуле, Мише, Дите —
Перейти на старший класс.Малым детям Оле с Таней
Подрастать и веселитьсяА для папы и для мамы
Счастья прежнего довольно
Их заботы в вас ведь, дети
Чтобы выросли большие
Были б добрые, не злые,
Людям в горе помогали
Чтоб науки изучали
жили б дружною семьею
Тесной близкою семьею
Танька умна: мне нужна была промокательная. Я даже не сказала, и Танька уже несет. Родившаяся в октябре Оля не так интересна, но она еще ведь очень маленькая: походит на котенка.
3 января
Танцевали польку-кокетку, польку, краковяк, вальс и др. танцы.
Играли в «море волнуется», города.
Спектакль.
Сегодня я распилила 30 полен. Пришла англичанка заниматься с Борей, а потом будет с нами. Пришла жена двоюродного брата мамы, убитого на войне, Александра Семеновна Сырощикова.
Суббота 7 января 1917
Папа, Боря и Володя привезли зайца из Звонковой, которого убил Кондрат.
Ложа на «Севильского цирюльника» и «Евгения Онегина». В «Севильском цирюльнике», вероятно, будет участвовать Мозжухин. Это будет 23 января. Я пойду.
Учительница музыки все празднует.
1 ноября
28 февраля у нас началась революция. С низвергли Николая. Князь Юсупов убил Распутина. Было несколько манифестаций с русским, революционным и с разными национальными флагами. Наследник спрашивал: «Папа, а я буду царем?» И плакал. Бедный мальчик. Открылись все козни Алисы и Распутина, изменников России. Вырубова, сестра милосердия, плакала над телом Распутина. Я прочла в журнале следующую вещь: «Я тот, кому писала ты в полуночной тишине». Мне это очень нравится. Сухомлинов, министр военный, арестован. Кроме него еще некоторые министры. Его сослали в Сибирь. Потом назначили военным министром Керенского. При нем сначала наступали наши, потом стали отступать. Подозревают, что он подкуплен. Он лежит на Николаевской кровати, что никому не нравится. Он выхрист.
Потом генерал Корнилов повел свои войска против правительственных. Но его предприятие не удалось. Может он и хотел сделать хорошее дело, спасти Россию, но не так вышло, не по его желанию. 18 июня было наше наступление. 3 и 4 июля рабочие в Петрограде восстали против правительства. Их успокоили.
У нас много большевиков в России. Ужас, что в Петрограде они творят. В Киеве тоже. Борятся с одной стороны большевики, с другой стороны войска и «опора России» юнкера, казаки, помогают еще чехо-словаки. Ужас, что было в ночь на 31 октября. Просыпаюсь, слышу, Клава говорит (я теперь в пансионе живу), в нашей комнате одну из девочек зовут Клава: «Аня, я боюсь, стреляют!» Вдруг трах, тарарах. Выстрелы были еще накануне и раньше, но таких сильных еще не было. В передней слышен голос Марьи Александровны: «Скорей, детей сверху! Участок обстреливают!» И еще какой-то мужской голос. Нас будят словами: «Вставайте, вставайте». Одна девочка говорит: «Наташа, зажги огонь!» — «Не надо, — кричит Дитя. — Не надо, не надо. — Да тише вы», — кричу я. М.А. входит и говорит: «Накиньте только платья, а одеваться идите в ванную». Дитя бежит в одной короткой рубахе в ванную. М.А. беспокоится: «Малкова, да вы забыли одеть... — Да нет же, М.А. — Клава, идите сюда, Клава! — Сейчас, М.А. — Клава, ты промочишь ноги, Клава <...> «Ах, как Судзиловские долго одеваются!» — все беспокоится М.А.
Но вот пришли и верхние пансионерки. В пальто, в шляпах и «мокроступах» шли девочки парами. «Где Марья Карловна?» — спросила М.А. <...> Девочки сбились в более безопасных комнатах и сидели до 6 ч. утра. Потом верхние ушли. Зося (из другой комнаты девочка) хотела уже учить французский когда нас послали спать. Но ее успокоили, что сейчас нужно спать. И спали же мы до 9-ти часов. Многие пансионерки ушли к родителям. Мы с Дитей тоже ушли <...>. Следующую ночь мы спали в платьях. Днем ушли опять в гимназию. И теперь еще слышны выстрелы. Киев в руках украинцев. Не знаю, что с Борей? Он в артиллерийском училище.
2 ноября
Сегодня я за завтраком не съела клецки. <...> серое тесто, корочка от сала и комочек творога).
Дома ни папы, ни мамы. Ну, посмотрела на ребят. У Бори сидел Павлик. Симпатичный молодой человек. Теперь студент. Боря уедет из Киева. Он артиллерист. А все юнкера, которые против Украины — уезжают. <...> Сегодня еще было несколько выстрелов слышно. Мама пришла в четвертом часу и мы скоро ушли в пансион. Говорят украинцы и большевики поссорились и ведут борьбу. Дитя уже любит. А я еще нет. Надо и мне. Я ведь старше ее. Я хочу, но этого нет.
6 ноября (понедельник)
В субботу выпал вечером снег. Но теперь уже нету. В воскресенье пансионерки ходили в церковь. Там я видела Вову Шпиллера. Боря поедет на Дон и будет казаком. От приятеля генерала Каледина получены письма. Вольный казак! А мы уедем в Крым навсегда. Скорей из этой Украйны!
Мне кажется, я сойду с ума, если здесь останусь. Там открывается Университет и папа будет там преподавать. Мама вчера сказала, что Боря едет через неделю, а папа через 1 или 2 недели с еще несколькими профессорами в Симферополь. Мы будем жить там или в Ялте. И будем ездить к папе на автомобиле. Но скорей отсюда. Мне Киев надоел. Подруги здесь. Но я буду переписываться. И никому об этом я не говорила. Хочется с кем-нибудь поделиться. Только с Дитей иногда поговоришь. Мама сказала, что никому нельзя говорить.
А что теперь с юнкерами делают? Разрывают, убивают. Звери эти украинцы и большевики.
Я видела в пятницу, как шли украинцы в автомобилях везли своих убитых и красиво пели. Но похороны <«юнкеров» зачеркнуто — Т.Р.> вчера были. Судзиловские уезжают к себе на 2 недели в именье. Счастливые? Нет, мы счастливее. Мы едем на юг. Сегодня слышны были выстрелы и вчера. Все эти дни я слышу выстрелы. Конечно уже мало.
7 ноября (вторник)
Я сегодня была дома. Мама сообщила мне следующее: «Вы с Дитей будете жить дома, а мальчики у Золотоверхникова» (священник, который живет против). Я рада. Не знаю, как Дитя. Она все говорила, что в пансионе ей веселей: девочек много. Я уже больше недели, как потеряла «Закон» свой, но зато вчера нашла задачник Верещагина у Нины Евгеньевны в шкапу. Как вам это нравится? <...>
Среда 8 ноября
Сегодня пошла домой ненадолго, но мамы не было дома. Оставила записку, чтобы Володя принес английскую книгу, что он и сделал <...>. Я узнала также вчера, от чего бывает чесотка. Аня Судзиловская и Аня Москалева спорили. Оказалась права А.М. Папа сказал, что тогда впивается в тело маленький клещ.
1918 год
Стар. стиль.
25 марта Воскресенье
Я не писала 5 месяцев, почти полгода, а за это время случилось так много, так поразительно много.
Большевики, собрав войска, стали опять наступать на Киев. Началось вечером 14 января. Были сильные выстрелы недели полторы и город стал в руках большевиков. Боже! что это было! Взрывались гранаты, стреляли пулеметы, пушки, убивали люди своих людей, одной национальности. Хоть большевики великороссы, а это украйнцы, но этнически были перед тем один народ, одной веры. Каждый день жертвы, испорченная улица и всюду разбитые стекла.
Очень сильные выстрелы были в день папиного рождения 25 и в ночь на 26. Я видела как в темноте, перед нашим домом взорвалась граната. Это красивое зрелище, но ужасно.
Нельзя сказать, чтобы мы очень боялись. Мы сидели у окон и смотрели на происходившее на улицах.
Вот бегут украинцы, в беспорядке, движется громадный воз сена. Прибежали, появляется один солдат и прячет винтовку за забор в палисадник против нас. Другой подбрасывает лопаты за другой забор и затем спокойно расхаживает по переулку.
Мы только 2 раза уходили на нижний этаж, когда была сильная опасность. В нашем доме разбило 2 окна, но оба в квартире Кобца. Но город недолго был в руках большевиков. Но это было ужасное время. Большевики убивали людей ни за что. Они расстреливали офицеров, которые ничего им не сделали. Много крови лилось около Дворца.
Это была жажда крови, животная радость. Потом был приказ, чтоб не было напрасного расстрела офицеров.
И большевики и украинцы звери. Я их ненавижу. Они готовы друг друга убивать и убивать.
Но город скоро был взят немцами, которых позвали украинцы.
Так называемые «буржуи» ждали их. Я, хотя их ненавижу, как наших бывших врагов и жестоких людей, я их тоже ждала. Так нельзя было дальше жить. Невозможно. И дождались позора. Украинцы вели своих врагов в свою же страну, в свою «рідну Україну». Пришли. Их встречали цветами, своих врагов цветами, кричали приветствия. Да, немцы шли за хлебом для своей страны и взамен этого обещали какие-то безделушки из папье-маше.
По заключенному миру Россия отдала много земли Германии. И из большой стала ничтожной. Прогремела на весь мир и пала!
Некоторые говорят, что видели манифест великого князя Михаила и будто он царствует в Москве. В газете было, что Михаил убит, а царствует Алексей. Говорили также, что в Петрограде Алексей, а в Москве Михаил. Мы ничего не знаем наверное.
Слышала я и такие вещи.
Вся Сибирь объединилась и желает монархии и чтоб на престоле был цесаревич. Сибирь вошла, будто, в соглашение с немцами и японцами и желает, чтобы регентом Алексея был бы немец, но не Гессенский. Михаила, как царя, она не желает. Он ненавидит немцев. <...>
Нашу дачу разграбили крестьяне и когда стали управлять большевики, мама обратилась к начальнику их Муравьеву и он сказал, что велит повесить этих 25 человек разграбивших нашу дачу. Но недавно мама написала <...> жалобу на немецком языке. Дача сама цела, но вещи забрали. Кондрата промучили 2-е суток, так как он не давал ключей. У нас жила после тети Эмми которая ушла еще перед первым нашествием большевиков Наталья Васильевна, как бонна у двух младших детей. Она была ужасная дура, но мама ее держала несколько месяцев, а потом нельзя было, когда стреляли.
2 июня н. в. с. Воскресенье
Много прошло за это время. Буду рассказывать по порядку. Мама переменила много бонн детям. Когда была еще Н.В. приехала Пелагея Степановна Воронина сестра милосердия, с румынского фронта <...>. Мы ее не видели года 3. Так как там нечего было делать она приехала сюда. На вокзале она сдала вещи на хранение, но т. к. были беспорядки их разграбили. Потом она уезжала в Одессу получить жалованье и остальные вещи, но там кажется ее вещей не было. Теперь она живет у нас.
Забирают украинцы на военную службу. Боря узнав об этом поехал в Россию. На границе нескольких юношей схватили, ему удалось спастись. Теперь он в Умани.
<...> Я еще не писала, что на Пасху приезжал кузен Виктор Шадрин. Он инженер в Полтавской губернии. Жил несколько дней. Дитя раз спросила: «Как вас выкать или тыкать?» Он ответил: «Через раз». <...> В этом учебном году вышли № 3, 4 и 5 нашего журнала «Весенние грозы». Я написала сочинение «Вечерняя песнь» в № 5. Выиграла за 20 к. № 4.
Среда 12-го июня н. в. с.
6-го июня н. с. был сильный пожар на Зверинце. Горели пороховые склады. Благодаря этому были сильные выстрелы, которые были слышны по всему городу. Зверинца нет. Мы там были. Это площадь покрытая расплавленным металлом в виде горы глин, погорелыми досками, снарядами разорвавшимися и неразорвавшимися. Встречаются дома, которые еще не совсем разрушены, но это на окраинах Зверинца. На Зверинце в воскресенье ходили папа, Володя, Дитя и я. Мама не могла, так как Ляля больна, бедняжка. Теперь она выздоравливает. Миша не пошел, т. к. он пошел со скаутами на их участок земли. Он теперь бойскаут.
Пятница 21 июня
Недавно был большой пожар на Подоле. Говорят, что вчера на Демиевке. На пожар на Подоле я смотрела с Андреевской церкви. Целое море огня. Подожгли в нескольких местах.
Вчера в Купеческом был большой концерт в пользу погоревших Зверничан. Я хотела итти, но никто не пошел вместе со мною, или я не застала дома.
<...> За промежуток, что я не писала, я была один раз в кинематографе на «Ужасный урок». Немецкие сентиментальности. Сюжет ничего особенного, но картины в некоторых местах интересны своей живостью. Потом была на Праге. Чудно, все перед глазами. Это было вечером, так что Киев представился нам в виде тысяч огней. Боря хочет ехать на Дон. Он не хочет быть украинцем и желает сражаться с германцами, за Россию. Папа едет с Володей в Крым.
<...> В воскресенье папа уезжал с Б. и В. в Межигорье, а мама, T., М., Д. и я ходили в ресторан интелегенции у памятника Крещения, ели мороженое. Снимались у уличного фотографа.
Воскресенье/Суббота 23 июня
Сегодня Св. Троицы. Мама и папа хотели ехать в Святошино к Виттенбергам. Но трамваи не ходят. Тогда решили пойти на Шулявку, но и это не вышло, потому что передумали. И я с Дитей пошли с родителями до моста, где идет трамвай в Святошино, посмотреть на всякий случай. Но он оказалось не идет действительно. Товарищи праздник устроили.
Потом были у директора Ботанического сада г. Фомина. Он подарил нам букет роз. Походили немного с ним по саду. Потом распрощались и гуляли еще. Пошел дождь. Мы спаслись в буфете. Заказали кофе с бутербродами и пирожными. Когда шли домой, опять начался сильный дождь <...> вчера была сильная гроза <...>. Были в некоторых домах разбитые стекла.
<...>
Николая II убили. Известия из достоверных источников. Вильгельм велел казнить немецкую стражу.
Понедельник 24 июня
Вильгельм велел казнить немецкую стражу, которая охраняла Николая II. Наследник жив.
Я, мои родители, сестры Дитя и Танька ездили в Куреневку к Рихтерам. Там довольно хорошо. Мы там погуляли немножко и позавтракали. В лесу уже есть земляника.
28 июня
Борис уехал на Дон сражаться с германскими племенами <...>. Завтра будет панихида по Николае П-ом в Софиевском соборе. Накануне Бориного отьезда мы были в Соловцев на пьесе «Дурак». Хороши были Кузнецов и Наблоцкая. Городецкий довольно хорошо исполнял роль.
29 июня, н. с.
Боря тайно женился на Леле Кульженко. Вчера это мне сообщила мама. Она очень огорчена, что он не сказал никому. Вера — м-ме Кульженко протелеграфировала, что ей надо что-то сказать насчет Бори. Они сошлись в каком-то саду. Ел. Ив. узнала о свадьбе так. Приехал Алеша К. и Леля рассказывала ему об этом событии. Ел. Ив. в это время проходила мимо той комнаты, где находились А. с Л-й и случайно услышала их разговор. Тогда она, прижав Лелю к стенке заставила сказать ее, что это правда. Бедная мама, она говорит, что Боря для нее теперь не существует. Мама и Ел. Ив. думают, что это Леля уговорила Бориса тайно обвенчаться. Она старше его на 5 лет. Ему 18, ей же 23 года. Она вообще ничего себе.
Молебен об Николае II-м не было <панихиды>
Нам сообщил об этом священник Златоверховников
25 июля н. с. четверг
Большевики убили Николая II в Екатеринбурге в виду подступления чехо-словаков, благодаря большому количеству монархических заговоров. Имущество конфисковали. Вчера исполнилось 9 дней после его смерти. Я была на панихиде в субботу.
Вот до чего мы дошли. Теперь все будут презирать русских. Больно, тяжело за свою родину.
Вчера были Лялины имянины. Вчера утром я ей говорю: «Ляля, ты сегодня имянинница». Она мне отвечает: «Подалок!». Сегодня Мишины имянины. Месяц июль в нашей семье самый богатый праздниками. Папа уехал в Крым, как делегат.
Ходила несколько раз в Купеческое собрание. Слышала Мозжухина, Орешкевича, Каратова, — чудно поет. М. Орешкевич же потерял голос. Каратов ничего себе. Из артисток Покровскую. Тоже ничего себе.
31 нов. ст. 18 июля ст. ст.
Вчера один русский рязанский матрос бросил бомбу в немецкого генерала Эйхгорна. Вскоре последний скончался. А гетман проклятый пишет, что это ужасно и что хорошо все-таки, что убийство совершено не сыном Украины, а врагом ее. Хорошо однако, что убили этого немца. Одним врагом России меньше. Ну, а этот хетман Павло, просто подлый человек. Кобец сказал, что он дает нам месяц, чтоб мы нашли квартиру.
Сегодня мама в 6 ч. заключает контракт и мы идем есть мороженое. Ах да, благодаря смерти Эйхгорна наложили на все траур, т. е. собрания и театры запрещены. А тело Николая, говорят, сожгли, чтобы народ и священники не делали его святым.
<...> В субботу была с мамой и Верой Федоровной в Купеческом. Вас. Вас. подарил мне и маме билеты в 1 ряд, а В.Ф. прошла с билетом, который г. Кобец подарил мне раньше. Хорошо пел Ухов. Г-жа Ивонн пела с правильным выражением. Был бенефис дирижера Сукора. Хорошо довольно играл Ян Крейца.
IV. Письма Бориса Григорьевича Малкова
1628 июля ст. ст. /1918 г./
Добровольческая армия
Дорогие папа и мама!
Да будет Вам известно, что перед отъездом сюда состоялась моя свадьба с Лелей Кульженко.
Простите пожалуйста, что я тогда не известил Вас об этом. Я не знаю, как Вы отнесетесь к этому, но во всяком случае <далее зачеркн. — Т.Р.> мы не будем Вам обузой в экономическом смысле.
Я уже со своей батареей принял участие более чем в 15-ти боях, причем 16-го июля под Кореновкой пуля рикошетом ударилась мне в ногу, но не ранила, а отскочила.
Сейчас мы под Екатеринодаром. Я еще не получил ни одного письма от Вас.
Я нахожусь в 1-ом орудии 1-й отдельной батареи.
Пишите пожалуйста, а то тут живешь не получая никаких новостей. Почтового сообщения нет. Письма посылаю очень редко, когда кто-нб. едет в отпуск.
Пока, до свидания.
Привет бабе Маше, Мартышке и остальным крокодилам.
Ваш Боря.
P.S. Ск. моих писем Вы получили?
Это пятое.
* * *
Екатеринодар, 17 октября
Милая мама!
Меня командировали сюда на неделю за теплыми вещами. Пишите мне по адресу: Ек-р, Котляревская 8/1, уг. Котляревск. пер. д. Ивану Сем. Терещенко для меня или Добров. Армия, 1-я дивизия, 1-я генер. Маркова батарея. Прапорщ. Малкову.
Вероятно, что части нашей армии займут Украину. Я сейчас на съезде кадетов слушал Милюкова, Винавера.
Союзники скоро будут здесь. Ура! Немцы побеждены.
Россия возрождается. Приобретите мне учебник политической экономии проф. Билимовича. Я получаю 250 + 100 руб. жалованья.
Жаль только, что мы на фронте плохо осведомлены о ходе мировых событий. Зато есть чувство удовлетворения, что ты не какая-нибудь штабная крыса, что есть и твоя доля участия в деле воссоздания нашей родины.
Пришлите, если будет возможность, пару английских книг.
У Терещенки моя база, там хранятся нек. мои вещи.
Как здоровье всех?
Получили ли вы мои многочисленные письма и телеграммы?
Держитесь там!
Скоро придем мы.
Главное сделано:
Немцы разбиты.
Целую
Боря.
* * *
10/XI 1918
Дорогой папа!
Благодарю тебя за твое славное письмо.
Конечно, я так и знал, что ты так отнесешься к моей женитьбе. Ведь ты добрый старый «crocodile». Но, что же поделать.
Я, должно быть, был тогда безнадежной «шляпой», как говорят в Армии!
О моем поведении в бою ты не беспокойся. У нас все одинаковы — никто не вылезает, но никто и не прячется.
Да, кроме того с середины Августа мы бездействуем на Черноморском побережье.
Если мы попадем в Киев, то мы «изобразим» с тобой какой-нибудь виски или эль по случаю прихода союзников.
Мы же пока ограничиваемся питьем кофе, по-видимому времен Колумба или Магеллана.
Где ты купил себе землю в Крыму? Вообще как твое здоровье и твои дела.
Мое великолепно:
Я определенно потолстел и кажется вырос еще на лишний сантиметр. До-свиданья
Твой Боря.
V. «Чертова Перечница»
«Мы выписывали «Сатирикон», активно читали тогдашних юмористов — прозаиков и поэтов (Аркадий Аверченко и Тэффи)», — сообщала в письме к К.Г. Паустовскому сестра М. Булгакова17.
«На кресле скомканный лист юмористической газеты «Чертова кукла» <...>. Глядят в тумане развязные слова:
Голым профилем на ежа не сядешь!» (1, 205).
Впервые эту газету как «Чертову Перечницу» «дешифровал» Мирон Петровский. В состав редакции входили А. Аверченко, А.И. Куприн, Василевский (Не-Буква), А. Бухов, Л. Никулин, П. Пильский. С середины 1918 г. газета (вместе с редакцией) переехала из Петрограда в Киев. «Тотчас же вышли новые газеты, и лучшие перья в России начат писать в них фельетоны и в этих фельетонах поносить большевиков» (1, 220).
Вот для примера № 6 газеты, подписанный — «Дозволено военной цензурой 29 ноября 1918 г.».
«Сегодня при-фикс. Цена 1-а 60 коп.
Товарец свежий: прямо из цензуры. Просим давать сдачу, не отходя от кассы. Не рвите из рук — всем хватит!
— Не сморкайтесь в газету: это не портьера.
Эпиграф: «На ежа — голым профилем не сядешь!»»
Стоит вспомнить, что в пьесе «Белая гвардия» в квартире Турбиных поют «Азбуку» с припевом «Голым профилем»:
«Шервинский. Стойте. Стойте. Я придумал припев. До, ми, соль. (Поет на церковный мотив.) Голым профилем.
Все хором (кроме Елены). На ежа не сядешь.
Елена. Это безобразие, господа, перестаньте! Ведь это кощунство.
Мышлаевский. Леночка, брось, дорогая! Весело, и слава богу! Пей белое вино. Господа. Здоровье Елены Васильевны!
Все. Ура!!!»18.
Один из авторов «Азбуки» — Александр Дейч вспоминал, как создавался трудами восьми человек этот «скромный труд, полный необычайного исторического значения и искрометного недюжинного таланта» (Благодарю за сообщение В. Мациха). Позже он писал, вспоминая о Михаиле Кольцове: «Сочинили мы как-то вместе и целую азбуку, составленную из двустиший, начинавшихся на одну и ту же букву. «Соль» этой азбуки заключалась в нарочитом сближении далеко стоящих друг от друга предметов и фактов»19.
В том же 1918 году была написана «Советская азбука» Маяковского. Комментаторы «Белой гвардии» Я.С. Лурье и А.Б. Рогинский сообщают, что «прообразом» обеих азбук можно считать «Семинарскую азбуку», которая была на слуху у современников, но до сих пор не опубликована (1, 580).
Многие фамилии, упомянутые в «Азбуке Чертовой Перечницы», ушли из истории. Уже не все подростки знают, кто такой Ленин, тем более — Ульянов, а взрослые не помнят и не знают тех, кто «едет в Яссы», однако чувство, возникающее по прочтении «Азбуки», остается тем же: «Но талантливы, мерзавцы, ничего не поделаешь!» (1, 206).
Попробуем не только прочитать, но и расшифровать «Азбуку».
Азбука «Чертовой Перечницы»
Для эпилептиков и самоубийц
Германцы, как известно, успели изучить русский алфавит. Этого нельзя утверждать относительно союзников, в частности — сенегальцев и некоторых других вымпелов.
— Доколе же, о Катилина, — сказали мы в недрах редакции: — Мы, старые идеалисты, мы, руководители общественного мнения Европы от Берлина до Багдада (а также обратно через Дарданеллы), можем ли мы? Нет, мы не можем. Мы только хотим. Мы уже не маленькие и нам давно пора хотеть. Вот почему, идя на встречу, мы с своей стороны предлагаем вниманию Европы наш скромный труд, полный необычайного исторического значения и искрометного недюжинного таланта. На-те, подавитесь. Лопайте, нам не жалко.
Пройдут века и тысячелетия. Подобно тому, как совдепы сменили монархии, — новые культуры сменят нашу окровавленную (кровь с молоком, как говорится) европейскую культуру. Забудутся имена героев, в руины обратятся некогда пышные столицы, истлеют произведения искусств и пыль веков скроет усилия поколений.
Но величаво и пышно, но горделиво и неизменно — останется она — «Азбука Чертовой Перечницы».
На ней — и только на ней! станут воспитываться поколения, на ней остановятся с тихой улыбкой глаза северной девушки (Петлюра), и ее же будет с песнями и танцами потрясать в дребезжащих пальцах согбенный годами старик (в запечатанной посуде).
«Азбука Чертовой Перечницы»! К тебе не зарастет народная тропа... Вам нужны великие потрясения, а нам нужна великая Россия.
| А |
|
| Б |
|
| В |
|
| Г |
|
| Д |
|
| Е |
|
| Ж |
|
| З |
|
| И |
|
| К |
|
| Л |
|
| М |
|
| Н |
|
| О |
|
| П |
|
| Р |
|
| С |
|
| Т |
|
| У |
|
| Ф |
|
| Х |
|
| Ц |
|
| Ч |
|
| Ш |
|
| Э |
|
| Ю |
|
| Я |
|
VI. О Петлюре
Петлюровский период правления в Киеве изображен у Булгакова в романе эмоционально и ярко, начиная с мифологизации образа самого Петлюры: «Прошлое Симона было погружено в глубочайший мрак. Говорили, что он будто бы бухгалтер» (1, 228).
Стоит прочесть некоторые источники, синхронные времени переживания событий, описанных в романе, чтобы удостовериться, насколько внимательно Булгаков следил за всеми деталями происходящего.
Бухгалтер Петлюра
Атаман Петлюра...
Это звучало бы злейшей иронией, которую я никак не позволил бы себе по отношению к милому и приветливому члену нашего московского литературномузыкального кружка «Кобзарь».
Мы пели в «Кобзаре» украинские песни, плясали украинского «гопака» и с негодованием отвергали подозрения в «сепаратизме» и «мазепинстве», которые выдвигались против нашего кружка усердствующей администрацией. Громче всех и энергичнее всех протестовал Симон Васильевич Петлюра.
Он был красноречив и подчас ярок, этот скромный бухгалтер какой-то транспортной фирмы, фигурировавший у нас в качестве украинского журналиста.
«Украинская жизнь» назывался тот небольшой ежемесячный журнал, который в свободное от гроссбухов время редактировал С.В. Петлюра. Журнал издавался на русском языке, и самые пламенные статьи в нем против «чтения в сердцах, злостной лжи и гнусной клеветы» принадлежали этому скромному и аккуратному молодому человеку, который сразу же располагал к себе своим открытым лицом, ясными глазами и учтивыми манерами.
Это было всего два-три года назад. Но, несомненно, грозный нынешний атаман сам не подозревал в себе тогда наличия столь крупных запасов воинской доблести. Иначе трудно было бы объяснить, почему в дни всеобщего патриотического подъема он не ощутил в себе никакого героизма, а наоборот довольно ловко и аккуратно устроился в земском союзе при нашем общем знакомом, В.В. Марковине, который состоял уполномоченным при 3-ей армии.
Его никто не винил за это, нашего милого Симона Васильевича.
Не требовать же воинского духа от скромного бухгалтера, так мило балующегося в часы досуга литературой.
— Черкес оружием обвешан... — приветствовали мы нашего Симона Васильевича, сменившего свой чистенький серенький костюм на воинственный френч земгусара и привесившего сбоку все причитавшееся ему вооружение, чуть ли не вплоть до маленького пулемета.
Симон Васильевич не без застенчивости улыбался и своим погонам, и френчу, и сапогам и шпорам.
Я боюсь, что эти шпоры погубили нашего милого московского бухгалтера.
— Атаман Петлюра, полководец Петлюра, главнокомандующий Петлюра. Это опасное признание. Но профессиональная нескромность журналиста заставляет меня его сделать.
Я имею неосторожность в числе своих знакомых считать самых громких «полководцев» нашего времени. И странное дело:
— Самые жестокие военные таланты открылись у людей, до неприличия штатских.
На моих глазах скромный гимназический педагог превратился в грозного главковерха Крыленку, залившего кровью ставку верховного главнокомандующего.
Ярославский корректор в свирепого военного наркома Подвойского.
Московский бухгалтер — в грозного атамана Петлюру.
Охотники рассказывают, что самый опасный зверь это взбесившийся заяц. Он становится храбрее льва и отважнее тигра. Он перекусывает горло собаке и бросается на человека. От него в беспамятстве бегут волки и, как пугливые мухи, разлетаются коршуны. Страшный заяц наводит панику на всю округу и единственное спасение то, что, как сообщают те же охотники, страшного зайца загрызают свои же, зайцы, как опасно больного.
Я не беру на себя ответственность за правдивость этих охотничьих рассказов. Но психологически они представляются мне весьма убедительными.
Гимназический педагог, газетный корректор и конторский бухгалтер — самые миролюбивые в природе существа, самой природой предназначенные дрожать перед кобурой самого последнего городового.
Мы видим, во что превращаются эти безобидные люди, ощутив на себе вместо пиджака френч, вместо галош шпоры и вместо зонтика получившие в руки браунинг.
Долго ли, коротко ли придется нам расхлебывать кашу, которую наварили по нашим дебрям и весям все наши недавние милые знакомые, превратившись в главковерхов, наркомов и атаманов.
Но урок, который мы вынесем из всего этого, должен остаться навеки у нас в памяти.
Не давайте вы шпор бухгалтеру, погонов корректору и браунинга педагогу.
Вилли45.
Примечания
1. Назовем некоторые из них: Яблоков Е.А. Роман Михаила Булгакова «Белая гвардия». — Москва: Языки русской культуры, 1997; Лесскис Г.А. Триптих М.А. Булгакова о русской революции: «Белая гвардия», «Записки покойника», «Мастер и Маргарита». — Москва: О.Г.И., 1999; Тинченко Я. Белая гвардия Михаила Булгакова. Киев-Львов, /1997/; Балонов Ф. Quod scripst, scripst: vivos voco, mortuos plango / «Что написал, написал: зову живых, оплакиваю мертвых». — Новое литературное обозрение. 1997. № 24. С. 59—74; Балонов Ф. Песни лирников в «Белой гвардии» М. Булгакова. — Новое литературное обозрение. 2000. № 44. С. 195—198; Барков А.Н., Маслак П.Б. У. Шекспир и М. Булгаков: невостребованная гениальность. Киев, 2000 и др.
2. Лурье Я., Серман И. От «Белой гвардии» к «Дням Турбиным». — Русская литература». 1965. № 2.
3. Шкловский В. Гамбургский счет (1914—1933). — Москва: 1990. С. 331.
4. См., напр.: H. Sienkiewich. Ogniem i miechem. — Т. 1. Wrocław. Warszawa. Kraków, 1990.
5. Дравич А. Михаил Булгаков как классик русской литературы XX века. — Лики языка. К 45-летию научной деятельности Е.А. Земской. М.: Наследие, 1998. С. 78—83.
6. Петровский. Граду и миру. — Киев, 1990. С. 29.
7. Лесков Н.С. Собр. соч., Т. X. Москва: изд. А.Ф. Маркса, 1897. С. 355.
8. Земская Н.А. Из семейного архива. Материалы из собрания Н.А. Булгаковой-Земской. — Воспоминания о Михаиле Булгакове. М.: Сов. пис. С. 41—92.
9. Рогачевский А. Михаил Булгаков как детский писатель: Предварительные заметки. — Булгаковский сборник III. Таллинн: TPÜ Kirjastus, 1998. С. 77—88.
10. Диккенс Ч. Колокола. — Собрание сочинений в 30-ти томах. Т. 12. М.: Худ. лит., 1959. С. 500.
11. Перевод с украинского Т. Рогозовской. При переводе сохранялась пунктуация оригинала.
12. «Дело врача М.А. Булгакова» хранится в ЦГИА Украины. Ф. 719. Оп. 2. Ед. хр. 1169.
13. В письме П. Козыни<на?> сохранена орфография оригинала.
14. Дневник Н. Малковой хранится в Отделе Рукописей Центральной национальной библиотеки Украины Ф. 220. Дело 220.
15. «Соловцов» — театр, основанный в 1891 г. С 1926 г. — Театр русской драмы. Ставил «Зойкину квартиру» М. Булгакова; в 1935—36 гг. Пытался поставить пьесу «Мольер». Ныне — Театр им. Леси Украинки.
16. Письма Б. Малкова хранятся в ОР ЦНБ. Ф. 222. Д. 90—92.
17. Земская Е.А. Из семейного архива. — Воспоминания о Михаиле Булгакове. М.: Сов. пис., 1988. С. 41—92.
18. Булгаков М.А. Пьесы 1920-х годов. — Л.: Искусство, 1989. С. 49.
19. Дейч А. День нынешний и день минувший. М.: Сов. пис., 1985. С. 49.
20. М. Булгаков цитирует «Азбуку» по памяти, правильно: «Арбуз не стоит печь...»; «Американцы победили» — «в 1917 г. в войну на стороне Антанты вступили США. В летне-осеннем наступлении 1918 г. на Западном фронте свежие американские войска явились важным фактором победы» (1, 581).
21. Бутенко Борис Аполлонович (?—1926) — министр путей сообщения, «украинский Бубликов». Создал особую комиссию по выработке украинской технической терминологии для железных дорог. Под его руководством до середины 1918 г. было возобновлено нормальное функционирование путей сообщения. Умер в эмиграции (в Будапеште?).
22. Вильгельм II (1859—1941) бежал в Голландию, где и прожил до конца жизни. Вечернее издание киевской газеты «Наш путь» 31 (18) декабря 1918 г. писало: «Из Лондона сообщают, что Вильгельм весьма подавлен и покушался на самоубийство. Офицер, не давший экс-кайзеру покончить с собой, был при этом нечаянно ранен».
23. Первый номер «Мира» вышел в Киеве 5 декабря (22 ноября) 1918 г. В нем были опубликованы: статья проф. М.П. Чубинского «Россия и Украина»; материалы: Соглашение Петлюры с немцами; Переговоры Энно с Петлюрой; Восстание Петлюры и статья Вилли «Бухгалтер Петлюра». Всего вышло 10 номеров газеты.
24. В Яссах — временной столице Румынии — 17—23 ноября 1918 г. состоялось совещание русских политических деятелей с представителями Антанты. Присутствовали бывшие царские министры А. Кривошеин и В. Гурко, правые эсеры А. Титов и И. Фондаминский, П. Милюков, А. Хомяков. Антанту представлял французский консул в Киеве Энно. Демченко был членом многочисленных комиссий (от собрания домовладельцев Киева, комиссии для исчисления процентов в пользу города с доходов городских контрагентов до киевского клуба русских националистов); в первый же вечер после избрания гетмана он явился к нему с делегацией и предложил принять составленный ими список министров.
25. Евгений Венский (Евгений Осипович Пяткин, 1884—1943). «Квартирный вопрос» в Киеве летом 1918 г. был весьма острым.
26. Троцкий (Бронштейн Лев Давидович, 1879—1940) упоминается не только в «Белой гвардии», но и в других произведениях Булгакова.
27. Зозуля Ефим Давыдович (1891—1941) — журналист и писатель. Часто печатался в киевских газетах. «Зозуля» по-украински — «кукушка».
28. Брейтман Г.Н. — киевский писатель, издатель газеты «Последние новости».
29. Керенский А.Ф. (1881—1970) — политический деятель. С 8 (21) июля 1917 г. Министр — председатель Временного правительства.
30. Дьяков Ипполит Николаевич — многолетний председатель киевской городской думы.
31. Мазепа Иван Степанович (1644 1709) — гетман Украины в 1687—1709 гг.
32. Балиев Никита Федорович (1876—1936) — театральный деятель, бывший актер МХТ, режиссер, с 1908 г. директор и художественный руководитель театра кабаре «Летучая мышь». Обладал даром мгновенной импровизации, вступал в беседу со зрителями. В газете «Наш путь» 4 декабря (21 ноября) 1918 г. опубликована рецензия Петра Пильского: «Н.Ф. Балиев открыт для нападок со всех флангов, — но вот чудеса! — никто не нападает. Почему? Да потому, что улыбка это то, что мирит, а это театр улыбающегося беса, маленькое царство нестрашного Мефистофеля, которого там вчера так неблагодарно унизили. Своим успехом он <...> обязан <...> капризному лукавству нашего времени».
33. Оцуп А.А. — инженер, председатель «Суозифа» — Союза заводчиков и фабрикантов. В газете «Голос Киева» часто печатались его статьи («Будет ли?» О тургеневских женщинах, 21 ноября 1918 г., «Дедал или Икар», 23 (10) октября и т. д.)
34. «Петлюровский сеанс» только начинался.
35. Родзянко М.В. (1859—1924) — в 1911—17 гг. — председатель 3-й и 4-й Думы; в 1917 — Временного комитета Думы. В газете «Голос Киева» 13 октября (30 сентября) 1918 г. было напечатано его письмо В.А. Бобринскому, заканчивавшееся так: «Как русский патриот и председатель Государственной Думы, я зову всех вас, своих товарищей, одуматься: не время думать о себе и о своем личном благополучии. Россию может спасти только она сама в прочном согласии всех ее сынов и граждан между собой. Михаил Родзянко, Председатель III и IV Государственных Дум».
36. Болбочан Петр (1883—1918). В 1918 г. — полковник армии Украинской Державы. Во время противогетманского восстания возглавил Запорожскую дивизию, развернувшуюся в корпус; командовал левобережной группой войск. После выступления с Левобережья снят с командования корпусом. В июне 1919 г. в Проскурове сделал попытку самовольно принять командование объединением. По решению военно-полевого суда был расстрелян.
37. Милюков П.Н. (1859—1943) — лидер кадетов, конституционно-демократической партии, активно боровшейся с большевизмом. Летом 1918 г. был в Киеве. Кадеты входили в состав гетманского правительства. Самостоятельность Украины они рассматривали как временное явление.
38. Ульянов В.И — Ленин (1870—1924) — в изображении П. Скоропадского: «Уж почему это так, я не знаю, это требует особого исследования, но факт тот, что людей нет не только у нас, но и за границей, как в странах Согласия, так и в Центральных Державах. Самый крупный человек, которого выдвинула наша эпоха, это, к нашему ужасу, — Ленин» (П. Скоропадський. Спогади. Киів—Філадельфіа, 1995. С. 150).
39. Фенацетин — болеутоляющее, жаропонижающее и противовоспалительное средство.
40. Ср.: «Войска на бой идут спесиво // Вонять в гостиной некрасиво» (1, 581).
41. Ср. в «Чукоккале»: «...совдеп вашу мать!» (по случаю чтения «Философа и огурцов» К. Пруткова М. Чеховым). — Чукоккала. Рукописный альманах Корнея Чуковского. М.: Премьера, 1999. С. 167.
42. Ср.: «О популярном киевском фельетонисте Гарольде» (А. Дейч. День нынешний и день минувший», с. 49).
43. Зейли/н/гер Ф.Н. — издатель киевской газеты «Наш путь» (1918—19). — Преса України: Газети 1917—1920 рр. Бібліографічний покажник / Укладач Г.Я. Рудий. Кїив: Хрещатик, 1997.
44. Юренева В.Л. (1876—1962) — актриса. Обладала прелестной внешностью. Ее обожали современницы. Считалась лучшей исполнительницей героинь Пшибышевского, в пьесе которого «Снег» играла роль Бронки.
45. Вилли. Бухгалтер Петлюра. — Мир. 1918, 5 (22) декабря. С. 5.
Постскриптум
«1918» — под таким названием появился перевод отрывков из романа «Белая гвардия» на украинский язык в «ЛНВ» («Литературно-научном вестнике») во Львове (напомним — заграничном городе до конца 1930-х годов). Между торжественным зачином романа и повтором в конце — «Велик был год и страшен год по Рождестве Христовом 1918, но 1919 был его страшней» (1, 421) автор сообщает: «Было его жития в Городе сорок семь дней» (1, 413). «Его» — Петлюры. Но «дней Турбиных» в Городе было значительно больше. Наряду с зимними пейзажами («пейзажами после битвы») мелькают летние и — особливо часто — весенние. В «Дневнике москвича» Н.П. Окунева (М.: Воениздат, 1997) отмечено: «1/14 февраля. Начался новый стиль и продолжаются старые безобразия».
Каждая из (двенадцати по счету «теплушечных мемуаристов», четырнадцати по Булгакову, шестнадцати — по расчетам современных историков, восемнадцати «по счету киевлян») властей стремилась не только водрузить свое знамя над Киевской Думой, но и вернуть «свой» стиль, старый или новый. Это отмечено — двойной датировкой, как и до 1917 года, в киевских газетах. «Но дни и в мирные и в кровавые годы летят как стрела» (1, 179). Стрелу можно уподобить игле или ножу: «В гаданиях и приметах приобретали функции магического символа некоторые предметы, что, видимо, объясняется возможностью применения их как смертоносного оружия или символического выметания человека из дома <...>. Найденную иглу, булавку и вообще все острое не поднимать — постигнет несчастье» (Русский православный обряд погребения. М., 1996. С. 72).
Через несколько лет после создания первого романа Булгаков писал:
«— Ваша мама умерла? — спросил Рудольф.
— Да, — ответил я изумленно.
— А когда?
— Моя матушка скончалась в позапрошлом году от тифа, к великому моему горю, — сурово сказал я.
Дьявол выразил на лице вежливое официальное сожаление» (4, 566).
В «Записках покойника» этого разговора уже нет, он остался только в неоконченной повести «Тайному другу».
В письме П.С. Попову от 24 апреля 1932 г. читаем: «И временами, когда в горьких снах я вижу абажур, клавиши, Фауста и ее (а вижу я ее во сне в последние ночи вот уж третий раз. Зачем она меня тревожит?), мне хочется сказать — поедемте со мною в Художественный Театр. Покажу Вам пьесу. И, это все, что могу предъявить. Мир, мама?» (5, 477).
Можно согласиться с исследователем, который утверждает, что описываемые в «Белой гвардии» похороны матери Турбиных по времени точно совпадают с уходом Варвары Михайловны к Воскресенскому — май 1918 года» (Л. Паршин. Чертовщина в американском посольстве, или 13 загадок Михаила Булгакова. М., 1991. С. 26). Более того, литературоведы давно заметили, что Булгаков начинает свои произведения в апреле—мае (под Пасху) или в декабре (под Рождество).
Обратимся к записи Н.А. Земской от ноября 1939 года: «Разговор о биографии. Биографы и их интерес. Мать. Ее замужество с Иваном Павловичем. Булгакова-Воскресенская. (Узнал об этом только, посетив могилу, прочтя это на памятнике). «Я достаточно отдал долг уважения и любви к матери, ее памятник — строки в «Белой гвардии»» (Творчество Михаила Булгакова. Книга 2. СПб., 1994. С. 64). В письме, написанном сразу после смерти матери, где старший сын «обращался к матери на Ты (с большой буквы), он пишет ей о том, чем она была в жизни детей, пишет о необходимости сохранить дружбу всех детей во имя памяти матери... Михаил Афанасьевич взял это письмо у сестры «посмотреть» и не вернул...» (М. Булгаков. Письма. Москва: Современник, 1989. С. 72).
Вернемся к хронологии «Белой гвардии». Так случилось, что только на тринадцатом году существования «Дома Турбиных» в качестве Литературно-мемориального музея Булгакова мы осознаем совет/завет Ю.М. Лотмана о необходимости составить хронику самого романа. Итак, «... белый гроб с телом матери снесли по крутому Алексеевскому спуску в маленькую церковь Николая Доброго, что на взвозе. Когда отпевали мать, был май...» (1, 179) и далее: «Как-то, в сумерки, вскоре после похорон матери...» (1, 181) Турбин приходит к отцу Александру. Когда именно это происходит? Когда была Пасха в 1918 году? Булгаков это знал: «В апреле восемнадцатого, на Пасхе...» (1, 197).
За подтверждением обратимся к «Дневнику москвича»:
«22 апреля/5 мая. Христос Воскресе!
26 апр./9 мая. Пасха холодная Утром все дни — легкие морозцы. Хотя наше неблаговерное правительство и игнорирует Православную церковь, но от праздничного безделья не только не отказалось, но даже распространило его на целых четыре дня. Газеты вышли только сегодня и принесли ворох сенсационных известий: <...> бывшая императрица Мария Федоровна переехала в Киев <...> немцы разогнали в Киеве Центральную Раду, а собравшийся там съезд «хлеборобов» провозгласил украинским Гетманом генерала П. Скоропадского, который, как увидите, «подготовлен» к этой роли немцами. Новая украинская власть уже издала ряд постановлений, отменяющих в области социального законодательства все эксперименты Временного правительства и Рады. <...> Одним словом, восстанавливается старый, буржуазный строй. А мы только что заключили перемирие на Курском фронте. Странное перемирие! Воевали с Украиной, а перемирие заключили с германским командованием, несмотря на то, что мир с Германией не только подписан, но и давно ратифицирован. Даже советские «Известия» ошеломлены такими новостями настолько, что молитвенно восклицают: «Судьбы Господни неисповедимы!»
Через несколько дней, 2/15 мая, в день рождения Булгакова «москвич» цитирует в дневнике слова Ленина из газеты «Правда»: «Мы больше национализировали, наконфисковали, набили и наломали, чем успели подсчитать». А затем фиксирует точку отсчета нового времени: «Сегодня в 12 часов ночи по московскому времени вся Россия должна поставить стрелку часов на час вперед и уж впредь исчислять время не по петроградскому, а по московскому меридиану».
Варвара Михайловна Булгакова была истинной христианкой, что видно по ее письму Епископу Василию (см. статью Л. Губианури). Первенец ее, Михаил, позволявший себе нарушать обряды, во время поста ходивший обедать в ресторан, прошел свой путь «от марксизма к идеализму». Он дарует матери смерть на Пасху, в день Христова Воскресения, когда открыты «райские врата» по аналогии с царскими вратами в храме. Легкая смерть расценивалась в народе как награда за благочестивую жизнь.
К. Питоева в финале романа «Белая гвардия» улавливает «настроение предпасхальной, роковой ночи — таинство трапезы (хлеб, вино), обсуждение происходящего, жертвы, выбор (или не выбор) новой веры» (К. Питоева. Дом. — Collegium. 1995. № 1—2. С. 171).
«Хронику» первого романа, который, как и последний булгаковский роман, «преподносит сюрпризы», следует, очевидно, вести не только от Рождества до Рождества, но и от Пасхи до Пасхи.
В 1983 году был обнаружен дом, в котором Булгаков появился на свет, — на Воздвиженской улице (в то время улица Ладо Кецховели). В том же 1983 году была напечатана статья Б.М. Гаспарова «Новый Завет в произведениях М.А. Булгакова». В послесловии к книге «Литературные лейтмотивы», где эта статья перепечатана с небольшими изменениями, автор утверждает: «Можно было бы продолжать вглядываться в эту ткань переплетающихся и перетекающих друг в друга смысловых линий, вовлекая в ее фактуру все большее число присутствующих в тексте компонентов и все более широкую внетекстовую информацию...» (с. 287).
Как известно, мать, по словам Булгакова, послужила ему стимулом для создания романа «Белая гвардия». И неопределенное обозначение прихода Алексея Турбина к отцу Александру — «как-то» — связано с отпеванием матери на девятый или сороковой день. «Казалось, что сейчас же за стеной тесного кабинетика, забитого книгами, начинается весенний, таинственный, спутанный лес. Город по-вечернему глухо шумел, пахло сиренью» (1, 182).
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |