На российской сцене произведения Мольера всегда имели шумный успех. Комедии великого французского драматурга в свое время оказали большое влияние и на знаменитого баснописца Крылова, и на Гоголя — тут не только «Мертвые души» и колоритные украинские образы, но и блестящий перевод «Сганареля», Лев Толстой читал его комедии вслух своим близким, а А.С. Грибоедов в пьесе «Горе от ума» чуть ли не дословно повторяет финальные строки из «Мизантропа» самого Мольера.
У А.С. Грибоедова:
Вы правы: из огня тот выйдет невредим,
Кто с вами день пробыть успеет,
Подышет воздухом одним,
И в нем рассудок уцелеет.
Вон из Москвы! сюда я больше не ездок.
Бегу не оглянусь, пойду искать по свету,
Где оскорбленному есть чувству уголок! [3, 155]
У Мольера:
А я, был жертвою коварства и измен,
Оставлю навсегда те пагубные стены,
Ту бездну адскую, где царствует разврат,
Где ближний ближнему — враг лютый, а не брат!
Пойду искать угла в краю отсель далеком,
Где оскорбленному есть чувству уголок! [5](перевод Ф. Какошкина).
Да и Чацкий очень напоминает Альцеста-Мизантропа из той же комедии. Пушкин в юности успел приложиться к творчеству господина Поклена.
Такие замечательные русские театральные режиссеры как Станиславский и Немирович-Данченко, Мейерхольд, Таиров, Плучек неоднократно обращались к комедиям Мольера. Сам Станиславский был незабываемым исполнителем роли Аргона в комедии Мольера «Мнимый больной». Известны пьесы о самом Мольере, созданные Жорж Санд, Карло Гольдони, русским автором В. Зотовым была создана историческая драма, которая была поставлена на сцене императорского театра.
Как уже было отмечено историческая драма под названием «Мольер» состоит из четырех картин, действие которых происходит с 1647 года по 1673 год, где, в отличие от романа М. Булгакова, читатель присутствует при рождении младенца Жана-Батиста Поклена, а у Зотова — Поклену (Покелену) всего 24 года, и он только начинает свою театральную карьеру. Перед ним предстает влюбленный в хорошенькую хозяйку трактира «Благочестивый путник» Марту Жирар. Действие первой картины происходит в Лионе в 1647 году. Уже в самом начале автор знакомит читателя с основными действующими лицами: Генрихом де Гишем, Армандой Бежар (жених главного героя), с пресловутой служанкой в трактире Лафоре, которой Поклен якобы читал свои пьесы и прислушивался к ее советам, с актерами и актрисами труппы Поклена. Но самый примечательный персонаж, с которым начинается действие — это, конечно, иезуит Тартюфолли, главный недоброжелатель, если не сказать враг господина Поклена, так как он еще и охотник за прелестями Марты и ее имуществом.
Надо отметить, что он является еще и прототипом мольеровского «героя» нашумевшей комедии «Тартюф». В первой картине пьесы можно увидеть не только влюбленного в благочестивую хозяйку трактира молодого человека, но и достаточно уверенного в себе, предприимчивого директора и продюсера своей труппы, в то же время он несколько мелодраматичен в своих монологах и чувствах к Марте и Арманде Бежар. А самое главное, Поклен, узнав от верного своего гувернера Жерома, что отец запретил ему носить его родовое имя, если он станет актером, Поклен восклицает: «Как? они отнимают у меня все, даже имя! О! я составлю себе другое, и оно перейдет в потомство!... Друзья мои, с этих пор я называюсь — Мольером! Все: Да здравствует Мольер! Виват!» [4, 23]
Действие второй картины под названием «Первое представление Тартюфа» происходит в Париже в 1657 году. Действующие лица те же. Мольеру 34 года. Он читает пьесу служанке Лафоре. Отношение В. Зотова к своему герою несколько меняется. Это уже изысканный драматург, любимец «Солнечного Короля» и публики всех сортов. Неугомонный иезуит Тартюфолли и тут творит свое темное дело уже от имени архиепископа. Он предлагает Мольеру отказаться от представления «Тартюфа» за ходатайство и голоса всех духовных лиц при избрании его в академики, но Мольер в негодовании произносит: «Я боюсь только одного, чтобы потомство не сказало: Мольер боялся знатных и льстил им» [4, 30] и уходит готовиться к первому представлению «Тартюфа».
Все бы хорошо, но не ладится личная жизнь господина Мольера с красавицей Армандой, ее легкомыслие, обоюдная ревность (Мольер большой проказник по части красивых актрис) постоянно разрушают их брак и здоровье Мольера. Заканчивается картина победой иезуитов тартюфов. Пьеса запрещена. Несмотря на то, что Людовик XIV запретил комедию, но печатать и читать запрета не было.
Действие третьей картины происходит в Версале, в 1670 году. Мольеру 48 лет, это уже состоявшийся драматург, актер, режиссер и, говоря по современному, продюсер и директор собственной труппы, дающий представления для Короля-Солнца и его придворных. Но совсем ни к черту здоровье и личная жизнь. Он ревнует (по Зотову, совсем без оснований) Арманду к старому ее воздыхателю графу де Гишу, хотя и сам не без греха, если не сказать больше, правда, у Зотова об этом ничего не сказано. Современный зритель или читатель наслышан об инцесте господина Мольера то ли с сестрой, то ли с дочерью Арманды, то ли с собственной дочерью от Арманды. До сих пор идут споры об этой загадке, которую задал потомкам господин Мольер. Но это все настолько в духе времени и нравов Короля-Солнца, что можно допустить и первое, и второе, и третье.
Совершенно другие действующие лица, другой мир. Людовик XIV, герцог, маркиз, принц Конде, граф де Гиш, и, конечно же, неугомонный Тартюфолли теперь уже приор иезуитского Ордена, между прочим, второе лицо после Великого Магистра. Итак, Мольеру 48 лет. Карьеру сделал не только наш знакомец иезуит, но и наш знаменитый комедиограф. Он уже камердинер Людовика XIV (но как отмечает В. Зотов, король дал ему это звание как писателю, который приносит честь своему веку), лицо очень приближенное королю. Теперь уже не только приор, но и окружающие придворные интригуют против него, называют между собой рогоносцем, намекая на отношения графа де Гиза и Арманды.
Кстати, что касается принца Конде (двоюродного брата Людовика XIV) у В. Зотова некоторые черты его характера Мольер придал своему герою Альцесту в комедии «Мизантроп». Тартюфолли по-прежнему интригует против Мольера, обвиняя его перед королем в несуществующей связи с одной из сестер милосердия, но Мольер и Марта легко опровергают эту ложь. Тогда приор приводит другой довод о грехах Мольера — духовное начальство до сих пор еще не позволило крестить сына Мольера, которому уже два года. «Людовик, (вставая): ...оно не позволило — так мы позволяем! Мольер, есть ли крестный отец у вашего ребенка? Мольер: Нет, государь. Людовик: Посмотрим, кто осмелится дурно отозваться о том, которого крестным отцом будет Людовик XIV, король Франции!» [4, 51].
Недоброжелатель-клеветник посрамлен и удален. Высокопоставленные придворные так же были наказаны королем. Последнее представление «Мнимого больного», происходит в Париже, 17 февраля 1673 года. Действующие лица все те же. Мольеру 51 год. Здоровье его оставляет желать лучшего, все советуют ему не выходить на сцену. Идет представление «Мнимого больного», Мольер в роли Аргона. Мольер умирает. «Принц: Король идет; он хочет видеть Мольера! Мольер, что с ним! Все: Умер! Людовик (останавливаясь и снимая шляпу). Мольер бессмертен» [4, 60]. Все так и есть, они оба бессмертны — великий Король и великий Комедиограф.
Однако против трогательного финала Булгаков выдвигает свой довод: «Тот, кто правил землей, шляпы ни перед кем никогда, кроме как перед дамами, не снимал и к умирающему Мольеру не пришел бы. И он действительно не пришел, как не пришел и никакой принц. Тот, кто правил землей, считал бессмертным себя, но в этом, я полагаю, ошибся. Он был смертен, как и все, а следовательно — слеп. Не будь он слепым, он, может быть, и пришел бы к умирающему, потому что в будущем увидел бы интересные вещи и, возможно, пожелал бы приобщиться к действительному бессмертию» [2, 34].
Работая над книгой о Мольере, Булгаков обращается к русским и французским историко-литературным трудам, книгам по культуре XVII века, он хотел зримо представить себе своего героя и его окружение, влиться в век, который дал миру, среди иных знаменитых имен, Мольера и Лафонтена, оказавших несомненное влияние на творчество Булгакова. Он не только чувствовал и любил театр Мольера, но «изучил все, что написано нами и французами» [2, 629] о Мольере. Плодом этого изучения Мольера явился роман «Жизнь господина де Мольера». Это не историческая хроника, а художественное произведение, где если и возникает перекличка с нашими днями, то это происходит как бы невольно и нигде не в ущерб духу эпохи и стилю повествования.
Роман написан изумительным пластичным и выразительным языком, легко, изящно, очень по-французски. В отличии от пьесы «Кабала святош», в романе о реальном Мольере М. Булгаков подчиняется только художественному вдохновению и прозревает ту далекую ушедшую жизнь, которая была действительностью около трехсот лет тому назад.
Итак, сравним мелодраматический финал В. Зотова с финалом М. Булгакова: «Но даже лишенный и рукописей и писем, он покинул однажды землю, в которой остались лежать самоубийцы и мертворожденные дети, и поместился над высохшей чашей фонтана. Вот он! Это он — королевский комедиант с бронзовыми бантами на башмаках! И я, которому никогда не суждено его увидеть, посылаю ему свой прощальный привет» [1, 374].
В пьесе В. Зотова Поклен-Мольер как-то не типичен для эпохи Короля-Солнца, он излишне мелодраматичен, создается впечатление, что он все время жалуется, то на жизнь, то на Тартюфолли, то на жену, то на злопыхателей. У М. Булгакова Поклен-Мольер достаточно оборотистый директор. Он всегда находит выход из любого положения. И несмотря на неудачи в трагических ролях не унывает и в конце концов находит себя в своих же фарсах и комедиях на радость и труппе и зрителю.
Литература
1. Булгаков М.А. Романы. Ереван: Луис, 1988. — 863 с.
2. Булгаков М.А. Дневники. М.: Советский писатель, 1990. — 430 с.
3. Грибоедов А.С. Горе от ума. М.: Советский писатель, 1975. — 162 с.
4. Зотов В.Р. Мольер. СПб: Пантеон, 1818. — 60 с.
5. Мольер. Мизантроп. [Электронный ресурс] — Режим доступа: http://az.lib.ru/m/molxer_z/text_0180.shtml
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |