М. Булгаков, как и мистические романтики, Н.В. Гоголь, А.К. Толстой (автор повести «Упырь», рассказа «Семья вурдалака») и другие, является прародителем современного фэнтези. Об этом Е.Н. Ковтун говорит так: «Роман Булгакова стал в XX столетии таким же ключевым для развития традиции текстом, как в свое время «Светлана», «Руслан и Людмила» или «Вечера на хуторе близ Диканьки». Возможно, эффект был даже более масштабным, если учитывать абсолютное доминирование в сфере литературного вымысла в СССР фантастики иного, рационального типа (научная фантастика). Роман «Мастер и Маргарита» открыл для советского читателя малоизвестные ему дотоле горизонты вымысла мистического и метафизического — в этом смысле его автор явился одним из прародителей всей современной фэнтези России и Восточной Европы» [7].
Однако не менее важен и другой аспект проблемы соотнесения двух феноменов — творчества М. Булгакова (его романа «Мастер и Маргарита») и русского фэнтези (преимущественно иронического).
О.В. Павлухина пишет: «Литература фэнтези объединяет очень разные произведения, имеющие некоторые общие черты: в романах и рассказах данного жанра активно используются архаические сюжеты и символы, сказочные и мифологические мотивы; внимание автора (и соответственно читателя) фокусируется на проблеме роста и возмужания героя; литература фэнтези активно затрагивает не только психическое и нравственное становление человека, но и проблемы теогонии, космогонии и мироустройства <...>» и т. д. [8, с. 4]. Далее исследователь отмечает, что «феномен литературы фэнтези возникает на «пересечении» таких явлений, как массовая культура, с одной стороны, и авторская сказка — с другой» [8, с. 4].
Соглашаясь с исследователем в целом, однако, отметим, что русское ироническое фэнтези включает в себя не только элементы массовой культуры и авторскую сказку, но и аллюзии на русскую классику. Так, в ироническом фэнтези А. Белянина встречаются отсылки к произведениям Ф.М. Достоевского, А.С. Пушкина, В.С. Высоцкого и — чаще всего — М.А. Булгакова.
Более того, это не просто наличие аллюзий на роман «Мастер и Маргарита», а соединение в произведениях А. Белянина славянской мифологии, западноевропейской мифологии (например, сказания о вампирах) и той части «булгаковского мифа», где говорится о возможности повторения отдельных мотивов романа в другие эпохи, о появлении вновь на земле Воланда, Коровьева, Бегемота, о чудесах, которые творятся в «культовых» местах (например, квартира № 50) и т. д. [5].
Таким образом, наличие булгаковской традиции в русском ироническом фэнтези можно отнести к национальной особенности нашей разновидности жанра.
Соединение традиционных мифологических составляющих с «булгаковским мифом», во-первых, обогащает текст подтекстами, во-вторых, сразу настраивает читателя на оптимистический лад. Ведь Воланд сказал: «Все будет правильно, на этом построен мир» [3, с. 370]. Значит, если в произведении действует кто-то из свиты Воланда, читатель в праве ожидать от него помощи главным положительным героям произведения.
Чаще всего в русском ироническом фэнтези можно встретить образы огромных черных или серых котов, наделенных человеческими чертами, иногда говорящих, обладающих чувством собственного достоинства и юмора, ироничных (А. Белянин «Тайный сыск царя Гороха», «Летучий корабль», «Жениться и обезвредить», А. Белянин, Г. Черная «Профессиональный оборотень», «Возвращение оборотней», А. Белянин «Вкус вампира» и др.). Часто рядом с описанием героя встречается упоминание романа М. Булгакова «Мастер и Маргарита».
В романе А. Белянина «Вкус вампира» мы читаем: «Я успешно дозвонился в Координационный центр и получил разрешение на встречу с Бегемотом» [1].
Имя Бегемот сразу вызывает ассоциацию с романом Булгакова «Мастер и Маргарита». Однако дальше читатель узнает, что это «один из верховных демонов Ада» [1]. Значит, догадка была неверна. А следом идет первая фраза Бегемота, которая не оставляет у читателя сомнений: «— Дэн, заходи, дружочек! — Нашу светскую беседу прервал мурлыкающий голос из селектора» [1]. Значит, это все-таки булгаковский Бегемот.
Прием — игра с читателем.
Далее следует пародийное изображение пятого измерения. У Булгакова описывалась коммунальная квартира. В ней и поселился Воланд. Во время Весеннего бала полнолуния она превращается в огромный бальный зал с кажущейся бесконечной лестницей и множеством других помещений. У Белянина вход в приемную Бегемота, «шефа», как его называют, находился в деревянном туалете, который размещался в углу дачного участка. И если у Булгакова гости попадали на бал через камин, то в романе «Вкус вампира» — через туалет, причем ошибка в перемещении была чревата: «Непосвященному человеку никогда не придёт в голову нажать в определённом порядке на три сучка, боднуть головой нависающую слева доску, шесть раз подпрыгнуть и повернуть вокруг своей оси ржавый, погнутый гвоздь. Мгновением позже вас накрывает межгалактическая тьма, и вы оказываетесь у секретаря. Однако если ошибётесь хоть на йоту, то окажетесь... да, да, именно там! В полу открывается люк, и вы окунаетесь с головой... не будем о печальном» [1]. Это пародийный вариант бездны.
На пути главного героя встает «межгалактическая тьма» [1], которая напоминает темноту, в которой оказалась Маргарита, когда попала в квартиру № 50 [3, с. 241]. Далее начались трансформации: «Противоположная стена вспыхнула ярким аквамариновым пламенем, и грохочущая музыка мощным звоном литавр ударила по барабанным перепонкам. Я тяжело выдохнул, расправил плечи и шагнул в огонь. Бегемот восседал на чёрном каменном троне, изукрашенном копиями роденовских «Врат». По углам горели жертвенные треножники, у стен стоячи гориллоподобные нубийцы с устрашающими секирами в руках, а у подножия трона сидели две обнажённые девственницы в шипастых ошейниках.
— Склонись перед мощью правой руки Властителя Тьмы!
Я молча наклонил голову, поясных поклонов и реверансов здесь, в принципе, не требовалось. Огромный чёрный кот размером с амурского тигра, пушистый до шарообразности, разгладил лапой позолоченные усы, высокомерно оглядывая меня от макушки до пят:
— Что привело тебя в Обитель Вечного Зла, о докучливый смертный?!» [1]
Величина черного кота и особенно его позолоченные усы не оставляют сомнения, что изображен булгаковский Бегемот. Поскольку он стал «шефом», усы он теперь золотит не раз в год (на Весенний бал полнолуния) [3, с. 247—248], а каждый день.
Булгаковский Бегемот любил пышность, громкие звуки, яркий свет. Но в рамках булгаковского романа он вынужден был довольствоваться тем, что предлагали другие. Белянин показывает, что теперь Бегемот ни в чем себе не отказывает: «аквамариновое пламя», «грохочущая музыка», «пылающие жертвенники» и пр. Бегемот словно поменялся местами с Маргаритой — «черной» королевой. Раньше он сидел у ее ноги, теперь у его ног сидят «две обнажённые девственницы», а у стен стоят нубийцы, напоминающие тех слуг негров на балу.
Однако вскоре читатель понимает, что все это был спектакль. Бегемот как был, так и остался шутом. Только теперь это спектакль не для души, а для дела:
«— Всем спасибо, все свободны!
«Нубийцы» опустили огромные топоры и сняли надоевшие маски, девушки-«рабыни» весело вскочили на ноги и, щебеча, двинулись на выход.
— Студенты театральных вузов, — пояснил Бегемот, небрежным жестом приказывая подать вино, коньяк, фрукты и шоколад. — Приходится просить их подрабатывать в свободное время, ты же знаешь, без определённой театральщины в нашем деле никак не обойтись. Люди это любят, а ребята всё равно обречены — христианская церковь отказывает в Рае лицедеям» [1].
Белянин показывает, что формула Воланда: «Люди как люди...» [3, с. 123], — остается актуальной. И неважно, что общество изменилось: теперь рядом живут вампиры, приведения и охотники на них. Люди по-прежнему уважают богатство и демонстрацию власти, даже в кичевых проявлениях. Находясь на должности, Бегемот вынужден играть спектакль, но он не забывает и дурачиться, от чего, как и раньше, получает удовольствие.
Когда читатель уже уверился, что перед ним вновь появившийся на земле (теперь в Астрахани) булгаковский кот Бегемот, приводится следующее суждение: «В принципе верховный демон мог принять любое обличье, но из-за вполне понятной любви к Булгакову предпочитал образ здоровенного кота Бегемота. Ходили слухи, что в его библиотеке собрана самая большая коллекция изданий «Мастера и Маргариты» (вплоть до черновых листов рукописи самого автора!)» [1]. Белянин в третий раз сбивает уже утвердившегося в своем мнении читателя с толку. Игра продолжается.
Функция Бегемота двойная: то он выполняет функцию шута, то мудреца и благородного помощника.
Именно он дает своему младшему другу книгу «Пластелин колец» (ироничная отсылка к «Властелину колец»), где есть подсказка, как спастись Дэну, Сабрине и Еве, и указание, как погибнет ужасный Барон.
Обращение к образу кота Бегемота — не единственный прием, которым пользуется А. Белянин. В романе «Жениться и обезвредить» читаем: «В баньке завсегда дрова нужны, а произведения искусства, говорят, горят дюже жарко» [2, с. 216]. Это слова Мити, помощника сыскного воеводы Никиты Ивашова. Митя — человек с чистым сердцем, но несколько недалекий. Его слова отсылают читателя одновременно и к булгаковской формуле «Рукописи не горят» [3, с. 278], и к строчке из стихотворения А. Галича «Занялись пожары»: «Но стелется дым, и дурит суховей, / И рукописи горят» [4]. Галич вступает в диалог с Булгаковым, противопоставляя романтической позиции реалистическую.
Действие в романе Белянина происходит в полусказочной Руси при царе Горохе. Казалось бы, Булгакова и Галича там знать не могли. Но случаи удивительного временного наложения уже были. Писатель показывает, что культурное пространство едино, о чем говорил и Булгаков, когда описывал будущую жизнь Мастера в вечном доме. В любом случае Белянин остается на позиции Булгакова, т. к. в его романе произведения искусства не сгорели в печке и послужили добру.
В этом же романе Белянина читаем: «...прямо у нас на заборе, черный Васька пытался зажать клюв бабкиному петуху, а тот отбивался, как психованный горнист, которому враги-контрреволюционеры не дают сыграть полонез Огиньского» [2, с. 5]. На первый взгляд, описывается вполне бытовая ситуация, но обращают на себя внимание следующие образы: черный кот (с человеческими чертами и поведением), психованный, враги-контрреволюционеры. Они отсылают нас к роману «Мастер и Маргарита». На сообщение Воланда о том, что Берлиозу отрежут голову, тот «спросил, криво усмехнувшись: — А кто именно? Враги? Интервенты?» [3, с. 16]. Когда Берлиоз и Бездомный встретили на Патриарших прудах Воланда, Иванушка Бездомный сразу стал раздражаться, чем дальше, тем больше. «— Нету никакого дьявола! — растерявшись от всей этой муры, вскричал Иван Николаевич не то, что нужно. — Вот наказание! Перестаньте вы психовать!» [3, с. 16]. Важно то, что «психует» именно Бездомный. Придя в Грибоедов и сказав свою речь, «Иван впал в беспокойство, растолкал окружающих, начал размахивать свечой, заливая себя воском, и заглядывать под столы. Тут послышалось слово: «Доктора!»... [3, с. 64]. Вскоре Бездомный оказывается в психиатрической клинике.
По отдельности эти образы не обратили бы на себя внимание читателя, но вместе они сложились в мозаику, приобрели некую целостность и в таком виде вызвали ассоциации с булгаковским романом.
Также можно говорить об отсылке к роману Булгакова в монологе Никиты Ивашова: «Научный прогресс, новейшие технологии, коррупция, телевизионные шоу, гонки вооружения, теракты, международные катастрофы, очередные выборы-перевыборы... к этому тоже привыкаешь и не понимаешь, как можно жить иначе.
А иначе — это как здесь: туалет на улице, затейливые резные терема без единого гвоздя, стрелецкие наряды, боярская дума, диктат и тирания любимого царя-батюшки, знакомая работа. Да мало что изменилось по сути, люди те же. Меняются времена, эпохи, даже миры — неизменны именно люди. Возможно, мы в самом деле слеплены по образу и подобию Божьему, а потому ВНЕВРЕМЕННЫ...» [2, с. 223—224].
Этот монолог героя Белянина отсылает нас к началу представления в Варьете, когда Воланд обращается к Фаготу: «...ведь московское народонаселение значительно изменилось?». Затем произносит: «Горожане сильно изменились... внешне, я говорю, как и сам город, впрочем. О костюмах нечего уж и говорить, но появились эти... как их... трамваи, автомобили...» [3, с. 119]. Однако финальным в этом разговоре становится такое суждение Воланда: «Ну что же, ...они — люди как люди. Любят деньги... Ну, легкомысленны... ну, что ж... и милосердие иногда стучится в их сердца... обыкновенные люди... В общем, напоминают прежних... квартирный вопрос только испортил их...» [3, с. 123].
Монолог Ивашова строится по тому же принципу, что и речь Воланда: сначала о внешнем — научном прогрессе, потом — о человеческой душе. Но у Ивашова все договорено до конца и потому опрощено. Булгаковский Воланд свою фразу не договорил, читатель может только гадать, чтобы еще сказал Воланд, если бы не прервал себя.
Почему же А. Белянин в своих произведениях такое внимание уделяет аллюзиям на образы, сцены, мотивы романа «Мастер и Маргарита»?
1. Писатель актуализирует «булгаковский миф»: он показывает, чем занимается кот Бегемот в наши дни. Видимо, Белянин хочет продолжить любимый роман.
2. Булгаковские аллюзии и ориентация на «булгаковский миф» позволяют говорить и о воспитательной функции русского фэнтези. Дэн спрашивает у Бегемота: «Что есть истина?» [1], а Бегемот, празднуя победу, патриотично размахивает флажком РФ [1]. Рассуждения о том, так ли различаются люди и вампиры (у вампиров тоже есть кодекс чести и др.), напоминают слова Воланда о свете и тени [3, с. 349—350] и другие присутствующие в романе мысли на этот счет.
3. В некоторых случаях А. Белянин играет с читателем, используя булгаковские образы и детали из разных частей текста и предлагая сложить их воедино.
4. Возможно, писатель отдает себе отчет, насколько выиграет его текст от таких аллюзий. С помощью отсылок в тексте к роману «Мастер и Маргарита» современный автор массовой литературы старается сделать людей, любящих Булгакова, своими постоянными читателями.
Итак, обращение А. Белянина к булгаковским образам чаще можно объяснить причинами психологического характера, чем литературоведческого.
А. Белянин не меняет характер кота Бегемота. Не делает действующими лицами своих произведений главных героев романа Булгакова — слишком велика ответственность. Та же закономерность прослеживается в сетевой литературе [6].
Литература
1. Белянин А. Вкус вампира // http://iknigi.net/avtor-andrey-belyanin/10609-vkus-vampira-andrey-belyanin.html (дата обращения: 2.08.2016)
2. Белянин А. Жениться и обезвредить. — М., 2009.
3. Булгаков М.А. Собр. соч.: в 5 т. Т. 5. — М.: Художественная литература. 1992.
4. Галич А. Занялись пожары» // http://ww.bards.ru/archives/part.php?id=4169 (дата обращения: 2.08.2016)
5. Капрусова М.Н. «Булгаковский миф» в современной русской «звучащей» и сетевой поэзии // Michail Bulhakow, jego czasy i my = Михаил Булгаков, его время и мы: коллективная монография / под ред. Гжегожа Пшебинды и Януша Свежего. Краков, Издательство «Scriptum», 2012. — С. 575—588.
6. Капрусова М.Н. Специфика функционирования аллюзий на роман М. Булгакова «Мастер и Маргарита» в сетевой поэзии: некоторые замечания // Литература XX—XXI веков в научном и критическом восприятии: итоги и перспективы изучения: Материалы XVIII Шешуковских чтений. — М.: Прометей, 2013. — С. 78—85.
7. Ковтун Е.И. Михаил Булгаков и славянская фэнтези // http://www.inslav.ru/images/stories/conty20l6_Bulgakov_tezisy.pdf (дата обращения: 2.08.2016)
8. Павлухина Ольга Владимировна. Мифическое и магическое в современной британской детской литературе: Дисс. на соиск. уч. ст. канд. филос. н. — СПб., 2014.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |