Почему-то все советские редакторы имели одну пламенную страсть — они просто обожали править тест «Мастера и Маргариты». Видимо, они своим наметанным глазом видели там изъяны и старались «причесать» текст, чтобы не шокировать утонченного советского читателя.
Хотя может быть им просто хотелось таким способом приобщиться к истории? Все это, конечно, шутки.
На самом деле причина была вполне прозаическая. Советская власть хотела показать, что текст Булгакова не публиковался только потому, что он не был готов к печати. А разные там вражеские «Посевы», мол, поторопились с публикацией и в своей антисоветской злобе напечатали сырой вариант текста.
Поэтому партийным идеологам позарез нужен был вариант, который разительно отличался от «посевного».
На сцене появилась редактор издательства «Художественная литература» — Анна Александровна Саакянц, литературовед, автор книги «Жизнь Цветаевой».
— В результате работы Саакянц возник новый текст «Мастера и Маргариты», — пишет Георгий Лесскис, — какого до того в природе не было. В нем более трех тысяч разночтений по сравнению с текстом, подготовленным Еленой Сергеевной. В нем, например, недостает 25 предложений, зато имеется 65 предложений «лишних», отсутствующих в «старом» тексте...»
Всего Саакянц произвела примерно 500 лексических замен, заменила 115 грамматических конструкций и изменила написание 317 слов.
Но советский читатель наконец-то получил «нашего» Булгакова.
Но опять — не того...
В советском издании «Мастера и Маргариты» недостает 25 авторских предложений, зато есть 65 предложений лишних и около 1000 ничем не обоснованных замен
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |