В феврале 1925 года идет работа над пятым номером журнала «Россия», в котором весной выйдут главы 8—13. В то же время Булгаков начинает набрасывать пьесу «Белая гвардия», она пишется по одноименному роману. (В 1925 году в СССР принят закон об авторском праве, в частности, разрешающий переделку «повествовательного произведения» в пьесу или киносценарий без согласия на то автора «повествовательного произведения». Среди причин, подтолкнувших Булгакова к написанию пьесы «Белая гвардия», возможно, было и опасение, связанное с широкими возможностями, данными законом советским инсценировщикам: автор «Белой гвардии» понимал, что пьесу по его роману, выполняя заказ театра, может написать кто-то другой.) Лежнев торопит Булгакова: «Дорогой Михаил Афанасьевич! Посылаю Вам корректуру "Белой гвардии". Убедительная просьба срочно просмотреть и доставить в исправленном виде в понедельник — либо мне на дом, либо в издательство (Страстной бульвар, 4); в издательстве буду, по обыкновению с 5½ до 6½ веч. Еще просьба: не делать большой авторской корректуры. Привет Любови Евгеньевне. Жму руку. Ваш И. Лежнев» (Лежнев И.Г. Письмо М.А. Булгакову от 8 февраля 1925 г. РО ИРЛИ. Ф. 369. № 426).
В апреле 1925 года МХАТ предлагает Булгакову инсценировать роман «Белая гвардия», у писателя уже есть черновой вариант первой редакции пьесы, далекой от окончательной, третьей редакции. (В 1926 году третья редакция будет поставлена на мхатовской сцене под названием «Дни Турбиных».) Но — только черновой вариант, наброски. А Лежнев тем временем просит у Булгакова конец романа для шестого номера «России». Булгаков рукописи не несет. Кроме забот с пьесой, над которой он работает вплоть до сентября, он пытается осуществить перевод и отдельное издание романа за рубежом. Об этом существует договоренность с Дмитрием Александровичем Уманским, братом журналиста, сотрудника Российского телеграфного агентства (РОСТА) и будущего чрезвычайного и полномочного посла СССР в США (1941) Константина Александровича Уманского. (Братья Уманские — земляки Исая Лежнева, как и он, родившиеся в Николаеве.)
Дмитрий Уманский, переводчик пьес Е.И. Замятина, в 1922 году также перевел на немецкий книгу Вяч. Иванова «Достоевский и роман-трагедия». Иванов считал, что перевод неудачен. Уманский, в будущем — сотрудник советского акционерного общества «Литературное агентство», уполномоченный по изданию произведений советских писателей за рубежом, видимо, откликаясь на просьбу Булгакова, соглашается осуществить перевод на немецкий язык повести «Роковые яйца» и романа «Белая гвардия». В 1925 году между Булгаковым и Уманским заключено соглашение, предоставляющее последнему «исключительное право на перевод и издание на немецком языке» романа «Белая гвардия». При этом «Булгаков предоставляет Уманскому исключительное право поручить перевод названного романа на немецкий язык другому переводчику, если это окажется необходимым в интересах скорейшего издания романа на немецком языке», причем Уманский обязуется сообщить Булгакову немедленно имя и адрес переводчика. Соглашение теряло силу в случае, если издание «Белой гвардии» не состоится до 15 января 1926 года.
Соглашение М.А. Булгакова с Д.А. Уманским о переводе на немецкий язык романа «Белая гвардия». 2 февраля 1925 г. РО ИРЛИ. Ф. 369. № 534
В письме Булгакову, написанном Уманским из Вены в феврале 1925 года, новый устроитель судьбы романа сообщает: «Ваш роман передал переводчице (Ольга Гальперн...), читает его теперь и в конце текущей недели я от нее должен получить ответ, переведет ли она или нет — тогда тотчас же сообщу Вам» (Уманский Д.А. Письмо М.А. Булгакову. РО ИРЛИ. Ф. 369. № 496). Далее следует просьба — срочно написать и прислать статью о Москве для берлинского издания. Статью о Москве для берлинского издания Булгаков не пишет. Упоминаемая в письме Уманского переводчица Ольга Габор-Гальперн, жена Петера Габора, венгерского коммунистического деятеля и с 1946 года — начальника военной спецслужбы AVO, роман переводить отказалась. В октябре 1929 года берлинское коммунистическое издательство Verlag für Literatur und Politik выпустит в переводе Ольги Гальперн первую книгу романа М.А. Шолохова «Тихий Дон», по «величию замысла» тут же сравненного Францем Вайскопфом с «Войной и миром» Л.Н. Толстого. По свидетельству Ольги Габор-Гальперн: «Ни один иностранный роман не имел такого успеха. Меня поздравляли за перевод. Даже буржуазные издательства просили разрешения на переиздание. Во всегерманском Союзе пролетарских писателей "Тихий Дон" был признан шедевром» (Прийма К.И. Зарубежная пресса о М.А. Шолохове //m-a-sholohov.ru/books/item/f00/s00/z0000002/st021.shtml).
В следующем письме, от 2 июня 1925 года, Уманский, извинившись за то, что, будучи в Москве, не смог прийти к Булгакову (встреча была назначена на 7 часов вечера): «уезжаю на 2—3 дня в Ленинград, занят неотложной работой», сообщает, что повесть «Роковые яйца» ему «очень понравилась» и он согласен перевести ее на немецкий язык. Он обещает зайти к Булгакову «в конце этой недели», в частности, чтобы подробно обсудить «продолжение романа» «Белая гвардия». Тем временем Лежнев, надеявшийся получить конец романа и не получивший его в апреле, пишет Булгакову, перенесшему недавно операцию по удалению аппендицита: «Уже давно пора сдавать материал по № 6 в набор, надо набирать окончание "Белой гвардии", а рукописи Вы все не заносите. Убедительнейшая просьба не затягивать более этого дела. <...> Как чувствуете себя после операции? Боюсь — придется последовать Вашему примеру...» (Лежнев И.Г. Письмо М.А. Булгакову от 7 июня 1925 г. РО ИРЛИ. Ф. 369. № 426).
В тот же день Булгаков передает редактору «России» окончание романа. Об этой дате сообщает расписка, выданная писателю редактором 17 августа 1925 года: «Окончание романа "Белая гвардия" от автора М. Булгакова для напечатания в очередной книжке журнала "Россия" получил 7 июня 1925 года. 17 августа 1925 года. И. Лежнев».
Расписка И.Г. Лежнева в получении от М.А. Булгакова окончания романа «Белая гвардия». 17 августа 1925 г. РО ИРЛИ. Ф. 369. № 426
В сентябре 1925 года в жизни Булгакова происходит важное событие — состоялась первая читка пьесы «Белая гвардия» в МХАТе. В октябре идет корректура 14—19-й глав романа. Глава 20-я, конец романа, не входит в предполагаемый к печати журнальный текст. К ноябрю история с переводом «Белой гвардии» на немецкий язык, затеянная Булгаковым и Уманским, заканчивается ничем. 10 ноября 1925 года Уманский после большого перерыва пишет Булгакову письмо, вкрадчивое, но при этом назидательное по стилистике. Оно — ответ на булгаковские письма, как отмечает переводчик, «справедливо сердитые».
Что же узнает из этого письма Булгаков? Что рукопись романа «долгое время находилась в Лейпциге у одного переводчика... отказавшегося переводить "Белую гвардию"». Уманский печалится: «Вы и не знаете, сколько я пытался пристроить роман, но, к сожалению, получил только отказы — и со стороны переводчиков, и от одного <...> [нрзб.] издательства, с которым я работаю и где издаю теперь два русских современных романа». Отвечая на укоры Булгакова, связанные с невозвращением рукописи «Белой гвардии», он сообщает: «Переводчик, живущий в Лейпциге, долго не возвращал рукописи, а кроме того т. Гуль от <...> [нрзб.] просил меня прислать рукопись ему. Тем временем Вы требовали возвратить рукопись Вам — потом я заболел воспалением легких, должен был ехать в горы — и забыл о "Белой гвардии". А от гриппа задержался» (Уманский Д.А. Письмо М.А. Булгакову от 10 ноября 1925 г. РО ИРЛИ. Ф. 369. № 496). (В Лейпциге жил немецкий славист и переводчик Артур Лютер, в то время там жил и С.П. Либерман: может быть кто-то из них «долго не возвращал рукописи»?) Окончательно поменялось отношение переводчика и к повести «Роковые яйца». Перечитав ее еще раз, Уманский «вдруг» понял, что «содержание ее может быть истолковано в неблагоприятном для СССР смысле». Поэтому «издавать ее вне СССР на иностранном языке не стоит», так как «сатира заслуживает самого осторожного отношения! Не так ли?».
О том, что Уманский имел обыкновение тянуть с переводом и «забывал» о рукописях, вверенных ему авторами, свидетельствует открытка, хранящаяся в ОР РГБ (ее обнаружил Г. Кратц). На ней — письмо Уманского от 24 февраля 1925 года «тов. Л.М. Рейснер», отправленное из Вены в Москву: «Милая Лариса Михайловна, <...> Ваше статья для Querschnitt-а передана в редакцию <...>. Отн[осительно] книги я веду переговоры с издательством (берлинским) Die Schmiede <...> чтобы Вы не подумали, что я с рукописью Вашей... пропал... Я теперь с наслаждением перевожу Бабеля... Договор с Schmiede, не запросив Вашего соглашения я, конечно, подписывать не буду... Ваш Д. Уманский».
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |