Введение

Роман «Мастер и Маргарита» Михаила Афанасьевича Булгакова широко известен в России и за рубежом. Считается, что роман изучен на сегодняшний день основательно, но одновременно понятно, что до конца его изучить невозможно ввиду его многомерности и многоплановости, философско-эстетической и смысловой глубины и сложности, богатой тематики, многослойной архитектоники. Эти сложности романа не могут не наследовать и его художественные переводы, что не сдерживает, однако, переводчиков, многократно переводивших роман на разные языки: немецкий, французский, испанский, итальянский, польский, украинский, латышский, иврит, китайский, японский и др. Тексты переводов на английский язык, на сегодняшний день их известно шесть, выполнялись в основном англоязычными переводчиками с основательным знанием русского языка либо в соавторстве с русскоязычным переводчиком.

Библейский мир романа также подвергался исследованию в предыдущих научных работах, однако, большинство из них выполнялось в литературоведческом ключе: исследование христианской темы в романе, библейских мотивов как общечеловеческих истин, человеческое и божественное в образах, борьба добра со злом, истинная и ложная нравственность и др.

Что касается исследования английских текстов перевода романа, в теории перевода в XX веке преобладала лингвистическая парадигма, занимавшаяся в основном соотношением языковых структур и базировавшаяся на категориях эквивалентности и/либо адекватности. Первая (эквивалентность) трактуется как «полноценная» передача смыслового содержания подлинника (А.В. Фёдоров), либо как сохранение в переводе некой инвариантной части оригинала (функции, ситуации — А.Д. Швейцер), либо как установление отношений эквивалентности между определенными уровнями оригинала и перевода (В.Н. Комиссаров). Вторая категория (адекватность) описывает перевод с точки зрения его соответствия новой коммуникативной ситуации (новому адресату, норме, традиции, цели и т. д.).

Предметом данного исследования являются библейские интертекстуальные включения романа в ранее малоизученном — герменевтическом аспекте, причем, в сравнении исходных и заимствующих текстов. Выстраивается тройственная цепочка: проводится сопоставительное изучение интертекстуальных включений библейского характера на примере образов и сюжетных линий исходного текста Священного Писания, актов их заимствования в оригинале романа М.А. Булгакова и актов их воспроизведения в двух текстах перевода романа на английский язык. Категория интертекстуальности представлена как явление межтекстового взаимодействия «своего» и «чужого» текстов, расширяющее и углубляющее смысловое пространство заимствующего текста.

В работе это явление изучается в сравнении позиций каждого из авторов, а также как сопоставление исходных и финальных текстов, с учетом различии между языками, особенностей родной и принимающей культур и соответствующих целевых аудиторий. Учитываются как особенности личности и литературного творчества М.А. Булгакова, так и качество передачи библейского мира англоязычными переводчиками, включая вопросы вхождения текстов перевода в принимающую культуру.

Разрабатывается герменевтическая модель художественного перевода интертекстуальных знаков и проводится ее апробация на английских переводах романа. Модель содержит два этапа: предпонимания и переводческой деятельности, включающей понимание, интерпретацию и выдвижение переводческого решения с использованием переводческих трансформаций. При этом проводится разделение методологических и технологических аспектов процесса художественного перевода интертекстуальных знаков. Под первым понимаются идеи сопоставительной герменевтики как теоретически обоснованный, описанный и примененный метод научного познания и под вторым — приемы переводческих трансформаций, используемые как вспомогательный инструментарий при воспроизводстве смыслов исходного текста в переводящем тексте.

В качестве единицы герменевтического исследования выдвигается интертекстуальный знак как единица смысла. Осуществляется идентификация и разработка, помимо простых интертекстуальных знаков (таких как аллюзии, цитаты и под.), сложных интертекстуальных знаков (таких как прецедентные ситуации, сюжетное варьирование, реминисцентный образ и под.).

Это становится возможным, поскольку проводится важная мысль, что в тексте перевода единица смысла — интертекстуальный знак — вербализуется вариативно: как отдельными формами и языковыми единицами разных уровней, так и фрагментами текста. В этом последнем случае обеспечивается выход за рамки тех слов и форм, которые не совпадают по объёму заключенных в них значений в исходном языке и языке перевода. Здесь также преодолевается пространственная ограниченность отдельного слова или формы, если переводчик имеет дело с передачей сложных смыслов.

Такой ракурс позволяет показать, как происходит в реальности заимствование интерполяций и их взаимодействие в исходных и заимствующих текстах. Подчеркивается, что хотя значительный объем когнитивного опыта и метаязыка Библии разделяется представителями разных человеческих цивилизаций, в романе М.А. Булгакова на русском языке он используется целеобусловленно и творчески, а его творческое воспроизводство в английских переводах затрудняется сталкивающимися асимметричными системами языков и культур.

Понятие «асимметрии» рассматривается как основополагающее в разработке герменевтического направления в описании сложностей художественного переводческого процесса.

В отличие от лингвистической парадигмы, при сопоставительном герменевтическом подходе художественный перевод выступает как понимание и вычленение смыслов, заложенных в исходных текстах и интерпретируемых в финальных текстах. Это привлекает внимание к сущностным характеристикам текстов перевода, базирующихся на синтезе межъязыковой и межкультурной симметрии и асимметрии. Первое выражается в изоморфизме, т. е. тождестве (что проявляется исключительно редко), а второе в гомоморфизме, т. е. аналогии, подобии (что и представляет в реальности сущностную характеристику интертекстуального включения).

Другим важным постулатом, выдвигаемым в рамках герменевтического подхода, является конгениальность переводчика автору, трактуемая как сходство по духу, образу мыслей, художественной манере (от лат. con вместе и genius дух). Этот принцип обусловливает понимание процесса художественного перевода как вида литературной деятельности, сродни созданию художественного произведения и, соответственно, понимание текста художественного перевода — как объекта эстетического.

Именно в учете принципа общефилософской и общеэстетической ориентации художественного текста, выдвижении на первый план интенции автора в конкретном произведении, ценностного отношения к миру и эмоционально-волевой напряженности произведения, М.М. Бахтин, например, видел возможность достижения методологической глубины при исследовании художественного произведения. В этой парадигме и рассматривается качественный перевод художественного произведения: он не должен уступить самому литературному труду в воспроизведении его ценностей, смыслов и эстетической выдержанности.

Однако, как трактуют философы, понимание смыслов текста не может быть абсолютным. Смыслы постигаются людьми, вносящими в эти смыслы собственное Я и признаки собственной культуры (В.В. Миронов), это безусловно относится и к переводчику. Вопрос о личности переводчика, свободы его воли и принятой им переводческой концепции, с одной стороны, и его конгениальности автору, соразмерности их творческих потенциалов, с другой, является важным принципом, непосредственно определяющим качество переводного текста. Таким образом, можно утверждать, что в тексте перевода воплощается переводческая концепция, актуализирующая проекцию оригинала на сознание переводчика.

Подводя итог, отметим, что в работе предпринимается попытка дальнейшей разработки теории художественного перевода, выразившаяся в преодолении атомарности лингвистического подхода и утверждении герменевтического подхода для научного объяснения сложности и противоречивости переводческой художественной реальности. Исследование осуществляется в рамках актуального методологического подхода — герменевтического метода в его филологической трактовке как теории понимания, постижения т. н. «глубинных смыслов» и их интерпретации. Это представлено в работе как изучение исконных библейских смыслов, их авторских включений и преобразований в оригинале романа и их переводческого осмысления, воспроизводимого в текстах перевода. Материалом послужили книги Священного Писания, первое издание и каноническое издание романа М.Д. Булгакова «Мастер и Маргарита», тексты его переводов на английский язык, выполненные М. Гинзбург (1967) и Х. Эплиным (2008).