Адрес: г. Москва, ул. Большая Садовая, 10
Станция метро «Маяковская»
В начале октября 1921 года Михаил Булгаков с женой Татьяной перебрались в коммунальную квартиру № 50 в доме 10 по Большой Садовой улице. В одной из комнат этой квартиры жила его сестра Надежда с мужем Андреем Михайловичем Земским. Земские тогда уехали в Киев, оставив комнату Булгаковым. В этой неуютной квартире Михаил Булгаков с женой Татьяной Лаппа прожили до 1924 года. В письме сестре Вере Булгаков сообщал: «Живу в комнате, оставленной мне по отъезде Андреем Земским, Большая Садовая, 10, кв. 50. Комната скверная, соседство тоже, оседлым себя не чувствую, устроиться в ней стоило больших хлопот». Ему пришлось бороться за право проживания в этой квартире с членами домоуправления, стремившимся его выписать. Татьяна Николаевна вспоминала: «В домоуправлении были горькие пьяницы, они все ходили к нам, грозили выписать Андрея и нас не прописывали, хотели, видно, денег, а у нас не было».
Закрепиться в квартире удалось благодаря помощи Надежды Константиновны Крупской (она руководила руководила Главполитпросветом, и два месяца Булгаков был ее подчиненным). Он написал Крупской письмо с просьбой о помощи. Вскоре Булгакову выдали ордер на комнату и прописали. Эти события Булгаков описал в рассказе «Воспоминание» (1924). С ним была прописана и его жена — Татьяна Николаевна. В своих письмах и рассказах Михаил Афанасьевич часто называет эту квартиру «проклятая квартира № 50».
Т.Н. Лаппа так описывала пребывание в «нехорошей квартире»:
Эта квартира не такая, как остальные, была. Это бывшее общежитие, и была коридорная система: комнаты направо и налево. По-моему, комнат семь было и кухня. Ванной, конечно, никакой не было, и черного хода тоже. Хорошая у нас комната была, светлая, два окна. От входа четвертая, предпоследняя, потому что в первой коммунист один жил, потом милиционер с женой, потом Дуся рядом с нами, у нее одно окно было, а потом уже мы, и после нас еще одна комната была. В основном, в квартире рабочие жили. А на той стороне коридора, напротив, жила такая Горячева Аннушка. У нее был сын, и она все время его била, а он орал. И вообще, там невообразимо что творилось. Купят самогону, напьются, обязательно начинают драться, женщины орут: «Спасите! Помогите!» Булгаков, конечно, выскакивает, бежит вызывать милицию. А милиция приходит — они закрываются на ключ и сидят тихо. Его даже оштрафовать хотели.
Образ «скверной» коммуналки и дома, «покоем расположенного на Садовой», в течение многих лет преследовал писателя. Его соседи по коммунальной квартире стали прототипами персонажей его произведений: Анна Горячева известна всем читателям главного булгаковского романа, как Аннушка-чума, разлившая масло и погубившая тем самым Мишу Берлоза, типографские рабочие, запойные алкоголики, стали главными героями рассказа «Самогонное озеро». История самого дома 10 описана в рассказе «№ 13. Дом Эльпит-Рабкоммуна», а ненавистная Булгакову квартира № 50 превратилась в «нехорошую» квартиру, где поселился Воланд и его свита в романе «Мастер и Маргарита».
Летом 1924 года Булгаков получил возможность перебраться на 5-й этаж этого же дома, в более спокойную квартиру под номером 34, где жила семья бывшего коммерсанта Артура Борисовича Манасевича. Он боялся, что к нему подселят шумного пролетария, и поэтому решил самоуплотниться. Артуру Борисовичу посоветовали выбрать в жильцы тихих, интеллигентных Булгаковых. Татьяна Лаппа вспоминала позднее: «У них там пять комнат было. В столовой Артур Борисович жил; в гостиной — его жена; еще в одной комнате женщина одна жила с сыном Вовкой, Фелицата Николаевна ее звали; прислуга жила при кухне, вместо ванны ей кровать поставили. А мы стали жить в последней комнате налево». Татьяна Лаппа потом осознала, что Булгаков организовал этот ход лишь для того, чтобы она не осталась одна в неприятной для нее обстановке, поскольку осенью этого же года сам Булгаков и вовсе покинул здание, чтобы съехаться с Любовью Евгеньевной Белозерской, на которой он женился в апреле 1925 года.
Своему первому постоянному жилью в Москве Михаил Булгаков посвятил стихи:
На Большой Садовой
Стоит дом здоровый.
Живет в доме наш брат —
Организованный пролетариат.
И я затерялся между пролетариатом,
Как какой-нибудь, извините за выражение, атом.
Жаль, некоторых удобств нет,
Например, испорчен ватер-клозет.
С умывальником тоже беда:
Днем он сухой, а ночью из него на пол течет вода.
Питаемся понемножку:
Сахарин и картошка.
Свет электрический — странной марки:
То потухнет, а то опять ни с того, ни с сего разгорится ярко.
Теперь, впрочем, уже несколько дней горит подряд,
И пролетариат очень рад.
За левой стеной женский голос выводит «бедная чайка...»,
А за правой играют на балалайке.
История дома Пигит
Доходный дом на Большой Садовой, 10 построили в 1903—1904 годах для известного караимского купца, табачного фабриканта и благотворителя Ильи Давидовича Пигита. Приехав в Москву из Керчи, где родился, и поступив в 1867 году рабочим на фабрику «Ява» Самуила Габая, Илья Пигит со временем стал одним из ее директоров, а в 1891 году открыл собственную фабрику «Дукат» «Торгового дома И. Пигит и компания». В мае 1901 года Илья Пигит купил участок № 556/480. Считается, что Пигит хотел сначала построить на Садовой табачную фабрику, но ему было отказано в возведении промышленного объекта в непосредственной близости от церкви Святого Ермолая. В 1902 году Пигит получил разрешение от Московской городской управы на строительство на Садовой жилого дома. К 1903 году разработали финальный архитектурный проект здания в стиле модерн, а в 1904 году закончили основные строительные работы. Архитектором был Эдмунд Станиславович Юдицкий, активно строивший в Москве на рубеже веков доходные дома и особняки. Проект оформления уличного фасада дома Пигита разработал архитектор Антонин Аристархович Милков.
Дом состоит из двух корпусов: пятиэтажного с парадным фасадом, который выходит на Большую Садовую, и четырехэтажного дворового. На парадном фасаде спроектировали пять эркеров — три высоких по середине и два небольших по бокам. Фасад декорирован спиралевидной лепниной и изображениями вьющихся растений. По верхнему, пятому этажу под карнизом идет майоликовая лента. Завершенность и устремленность вверх композиции придают три аттика — полуэтажи на крыше здания.
В доме Пигит занимал роскошную десятикомнатную квартиру № 5 на третьем этаже. Парадные помещения выходили окнами на Садовое кольцо, спальни, кухня и комната прислуги — во двор. Все парадные комнаты были выполнены в разных стилях. Наибольшей вычурностью отличался кабинет Ильи Пигита: обои из картона, стилизованные под крокодиловую кожу, на кессонированных потолках лепные изображения орла, павлина и утки, напоминающие не гипсовый декор, а резьбу по дереву. Гостиная была украшена барочной лепниной. Столовую спроектировали в стиле модерн, а зал получился неоклассическим.
Доходные дома, которые строили специально для сдачи квартир внаем, составляли значительную часть зданий дореволюционной Москвы. Четырех-, пяти- и шестикомнатные квартиры арендовали состоятельные московские семьи. Наиболее дорогими были квартиры в фасадной части — годовой доход домовладельца с одной такой квартиры оценивался в среднем в 1600 рублей (2,5 миллиона в рублях 2016 год). Парадные комнаты (гостиная, зал, кабинет) располагались анфиладой вдоль уличного фасада. Спальни чаще всего были изолированными и окнами выходили во двор. Второй и третий этажи считались лучшими для проживания. До революции квартиры в доме Пигита арендовали обеспеченные москвичи: оперная певица Евгения Львова-Шершеневич, сотрудник банкирского дома братьев Джамгаровых Багдасар Вартанов, помощник начальника службы тяги Александровской железной дороги Эразм Пентка, полковник первой гренадерской дивизии Андрей Кисляков, отоларинголог Андрей Соколов, архитектор Сергей Шуцман. В одной из квартир дома № 10 на Большой Садовой Сергей Есенин познакомился с американской танцовщицей Айседорой Дункан, впоследствии ставшей его женой.
До революции в шестом подъезде дома в девяти квартирах располагалось общежитие Московских высших женских курсов Владимира Герье. Курсы работали с 1872 до 1918 года. После этого на их базе создали, так называемый Второй МГУ, после реорганизации в 1930-м — Московский государственный педагогический институт, с 1990-го университет. В доме на Большой Садовой курсистки жили в квартирах 37, 46 и 47 на втором этаже, 48 и 49 на третьем и 41, 50 и 51 на четвертом. Общежитие было рассчитано на 61 место.
В центральной части дворового корпуса располагались мастерские художников. Мастерскую № 38 некоторое время арендовал меценат и редактор-издатель журнала «Золотое руно» Николай Рябушинский. С 1910 года в этой мастерской работал художник Петр Кончаловский, а в 1914 году в ней организовала танцевальную студию балерина Инна Чернецкая. В 1917 году Кончаловский, вернувшись с войны, переехал в мастерскую № 40, в которой сначала он, а потом и его сын Михаил проработали до 1996 года. Мастерскую № 36 арендовал управляющий Московской конторой императорских театров и императорских театральных училищ Николай фон Бооль.
Еще до революции в июне 1917 года Московское Благушинское домовладельческое акционерное общество выкупило дом у семьи Пигитов. 1918 году дом национализировали и он стал рабочей коммуной бывшей типографии Ивана Машистова. «Во всех 75 квартирах оказался невиданный люд», — писал Булгаков о превращении бывшего доходного дома в «рабкоммуну» в рассказе 1922 года «№ 13. Дом Эльпит-Рабкоммуна». В 1920-е годы в коммунальные квартиры дома заселяли рабочих из московских типографий, работников фабрики «Дукат», продавцов, уборщиков, портних, слесарей и других. В 1920 году мастерскую № 38 занял авангардный театральный художник Георгий Якулов.
После войны дом населяли самые разные жильцы — в переполненных коммуналках жили продавец в «Детском мире», техник-технолог на обувной фабрике «Парижская коммуна», сотрудник посольства Великобритании, звукорежиссер. В 1960-е годы началось массовое расселение коммунальных квартир. Если в 1944 году в доме проживали 767 человек, то в 1978 году — уже 355.
С конца 1970-х годов расселенные коммуналки начали занимать различные учреждения. К 1986 году практически все коммунальные квартиры фасадной части дома оказались расселенными, и в уже ветхие от времени и бесхозяйственности и никем не занятые помещения въехали музыканты, художники, хиппи. В нескольких квартирах, в том числе и в бывшей домовладельческой квартире № 5, они организовали сквот, который существовал до 1996 года. Сейчас в доме почти не осталось жилых квартир. Парадную часть, выходящую на Садовое кольцо, занимают офисы. Стоит отметить, что в настоящее время в комнатах, в которых когда-то располагалось домоуправление, находится Культурный центр «Булгаковский дом», а в знаменитой «нехорошей квартире» № 50 — музей имени Михаила Булгакова, в котором можно погрузиться в атмосферу первых лет жизни писателя в Москве.
Запись в домовой книге о прописке Булгаковых в доме № 10 на Большой Садовой
Справка о социальном составе жильцов дома № 10 по Большой Садовой
Дом Пигит. Открытка 1911 года
Большая Садовая, дом 10. Дом-коммуна для рабочих
Большая Садовая, дом 10
Большая Садовая, дом 10
Внутренний двор дома на Большой Садовой. Вид 6-го подъезда, где на 4-м этаже находится «нехорошая квартира» № 50
Пожарная лестница, ведущая в «нехорошую квартиру», по которой поднимались те, кто «шли арестовывать» шайку гипнотизера Воланда (Большая Садовая, дом 10)
Дом № 10 по Большой Садовой в Москве
Дверь в квартиру № 50