Повтор стандартной единицы языка может быть контактным и дистантным. Принципиально важно, что в тексте дистанция разрыва всегда ограничена объемом оперативной памяти человека: 7±2 слова. Благодаря организованности расстояния, повторяемый элемент легко соотносится с его первым употреблением (антецедентом) и содействует пониманию текста [Черемисина, Новикова 1996, 228]. Принцип повтора подчиняется текстовому принципу антропоцентризма: система языка и структура текста строятся так, чтобы быть удобными для человеческой коммуникации.
Точки лексической связности по своей позиции в тексте определяются по степени отдаленности в своей локализации. Различаются две ступени локализации:
I ступень — контактная лексическая связь, при которой имеется лексико-смысловое объединение рядоположных предложений, расположенных: а) в составе одного композита; б) на границе стыкующихся композитов внутри одного фрагмента главы; в) на границе стыкующихся композитов, находящихся в разных фрагментах одной и той же главы и г) на границе стыкующихся композитов, находящихся в разных фрагментах рядоположных глав.
II ступень — дистантная лексическая связь, при которой существует лексико-семантическое объединение нерядоположных предложений:
В сфере дистантности наблюдается:
1) ближняя дистантность, включающая местоположение лексических средств связности, расположенных в позиции отдаленности — от 2-х до 10-ти самостоятельных предложений:
2) средняя дистантность — локализация лексической связности на расстоянии от 10-ти до ≈50-ти самостоятельных предложений;
3) дальняя дистантность — от ≈50-ти до ≈500 предложений;
4) сверхдальняя дистантность — от ≈500 и большего количества предложений.
Исходя из принятой в данной работе функционально-коммуникативной понятийной системы (членение текста на композиты, фрагменты и ансамбли фрагментов) и при учете традиционного содержательно-графического расчленения текста на абзацы, главы и части романа, в сфере лексической дистантной связности можно вычленить следующие межпредложенческие связи:
1) В составе ближней дистантности (локализация связи от 2-х до 10-ти предложений) наблюдается:
а) внутрикомпозитная нерядоположная связь самостоятельных предложений, или внутриабзацная связь;
б) межкомпозитная нерядоположная связь самостоятельных предложений в контактирующих друг с другом композитах, или межабзацная связь;
в) межкомпозитная нерядоположная связь самостоятельных предложений в неконтактирующих композитах, или межабзацная связь.
2) В составе средней дистантности (локализация связи от 10-ти до ≈50-ти предложений) встречаются:
а) межкомпозитная нерядоположная внутрифрагментная связь самостоятельных предложений в не контактирующих друг с другом композитах, или межабзацная связь;
б) межкомпозитная нерядоположная межфрагментная внутриглавная связь самостоятельных предложений, находящихся в не контактирующих друг с другом композитах, или межабзацная связь.
3) В сфере дальней дистантности (локализация связи от ≈50 до ≈500 предложений) имеются:
а) межкомпозитная нерядоположная межфрагментная связь самостоятельных предложений, находящихся в составе одной главы, или межабзацная внутриглавная связь;
б) межкомпозитная нерядоположная межфрагментная связь самостоятельных предложений, находящихся в составе рядоположных глав, или межабзацная межглавная связь.
4) В сфере сверхдальней дистантности (локализация связи от ≈500 и более предложений различаются:
а) межкомпозитная нерядоположная связь самостоятельных предложений, находящихся в составе нерядоположных глав в составе одной и той же части романа, или межглавная внутричастная связь;
б) межкомпозитная нерядоположная связь самостоятельных предложений в составе нерядоположных глав в составе разных частей романа, или межглавная межчастная связь.
Опора на композитное членение текста (минимальную, относительно автономную структурно-содержательную единицу текста, композит; см. выше § 1 данной главы) позволяет с достаточной точностью описать всевозможные приемы лексической связности текста. Методика, при которой начальным пунктом вычисления близости/дальности локализации лексических средств связности является композит, позволяет произвести обоснованное определение смысловых связей как внутри содержания самого композита, фрагмента главы, так и самой главы и текста в целом.
Ср. традиционную градацию смысловых связей, предлагаемую в исследованиях, при которой происходит наложение и как следствие явная нерасчлененность смысловых отношений в структуре содержания текста. Так, И.Р. Гальперин. Ю.М. Лотман, В.А. Лукин и др., рассматривая когезию в составе текста, пользуются терминологией членения содержательности текста в следующих терминах: внутри/межабзацная связь самостоятельных предложений; внутри/межглавная связь; внутричастная (внутритомная)/межчастная (межтомная) связь самостоятельных предложений. Указанная типология структурно-содержательных связей нашла отражение и в нашей типологии: традиционная альтернация номинации связей дается в виде обозначения —, или.
См. в нашей типологии локализации лексических средств связности: I. 2б и 2в — межабзацная связь при контактирующих и неконтактирующих композитах; или — 2б и 3а — межабзацная внутриглавная связь при реальной связи самостоятельных предложений, находящихся в разных фрагментах и в разных композитах одной и той же главы; аналогично: в сфере сверхдальней связи по традиции объединяются межглавная внутричастная связь, которая на самом деле представлена более дробными градациями — нерядоположность композитов, нерядоположность глав в одной/разных частях произведения и др.
Лексическая связность контактного типа была рассмотрена выше в настоящей главе при анализе дейктических средств связности, лексических повторов и семантических скреп. Ниже приводятся данные селективного синкретизма лексической связности, характерной для континуума текста романа. В качестве лексического сквозного средства, сшивающего композиты, фрагменты, главы и части романа, использованы анафорические соотношения, лексические повторы и синонимические мены к текстеме голова — предмет — череп — чаша: речь идет о голове Берлиоза, которой затем предстоит быть отрезанной и в конечном своем пути стать чашей для вина на балу у сатаны. Символика лексемы чаша (гл. 23) связана с черепом Берлиоза, ставшим пиршественным кубком на балу у сатаны. Исследователи отмечают, что этот эпизод апеллирует к черной мессе, которая некоторым образом пародирует церковную мессу, где чаша — потир содержит красное вино для причастия, символизирующее кровь Христа, для осуществления основного таинства христианства — причастия. «Потир — греческое название чаши, из которой православные причащаются Тела и Крови Христовых. Употребляется потир в евхаристии по примеру Иисуса Христа и апостолов» [Полный православный богословский энциклопедический словарь 1992, 1867].
Начальная точка лексической связности расположена в гл. 1-й «Никогда не разговаривайте с неизвестными»: — Охотно, — отозвался незнакомец. Он смерил Берлиоза взглядом, как будто собирался сшить ему костюм, ... — и громко и радостно объявил: — Вам отрежут голову!
Да, действительно, объяснилось всё: и страннейший завтрак у покойного философа Канта, и дурацкие речи про подсолнечное масло и Аннушку, и предсказание о том, что голова будет отрублена, и все прочее, — профессор был сумасшедший (гл. 3). Лексический повтор сверхдальней дистантности голову — голова объединяет 19-й композит 2-го фрагмента 1-й главы с 7-м композитом 1-го фрагмента 3-й главы на основе межкомпозитной связи самостоятельных нерядоположных предложений в нерядоположных главах в составе одной и той же части романа.
В гл. 3-й «Седьмое доказательство» лексема голова в 7-м композите 1-го фрагмента связана межкомпозитной нерядоположной межфрагментной связью дальней дистантности с 5-м композитом 2-го фрагмента: ...и предсказание о том, что голова будет отрублена... Трамвай накрыл Берлиоза, и под решетку Патриаршей аллеи выбросило на булыжный откос круглый темный предмет. Скатившись с этого откоса, он запрыгал по булыжникам Бронной.
Это была отрезанная голова Берлиоза.
Трехкомпонентная лексическая связь предмет — он — голова являет собой сложное лексическое переплетение местоименных и неместоименных средств связности. Третьеличный лексический компонент он повышает абстракцию значения лексемы предмет и лишь в последнем предложении находится идентифицирующая номинация это — голова:
По характеру именных и местоименных соотношений трехкомпонентная контактная связность образуется в результате анафорической связи предмет — он и катафорической связи он — это... голова. Контактная лексическая связь в составе одного композита осуществляется через анафорически-катафорические двуступенчатые отношения, в составе которых есть антецедент предмет, анафор он, который, в свою очередь, является катафором к антиципату голова.
5-й композит 2-го фрагмента гл. 3-й «Седьмое доказательство» связан с 1-м композитом 1-го фрагмента гл. 4-й «Погоня» при помощи контактного лексического повтора голова — голову, расположенного на границе стыкующихся композитов, находящихся в разных фрагментах рядоположных глав: Это была отрезанная голова Берлиоза (гл. 3). Утихли истерические женские крики, отсверлили свистки милиции, две санитарные машины увезли: одна — обезглавленное тело и отрезанную голову в морг, другая — раненную осколком стекла красавицу вожатую (гл. 4).
В гл. 4-й лексический повтор ближней дистантности голову — голова связывает 1-й композит 1-го фрагмента со 2-м композитом 1-го фрагмента на основе межкомпозитной нерядоположной связи самостоятельных предложений в контактирующих композитах: ...санитарные машины увезли: одна... отрезанную голову... Поэт бросился бежать к турникету, как только услыхал первый вопль, и видел, как голова подскакивала на мостовой (гл. 4).
Внутрикомпозитная нерядоположная связь ближней дистантности между самостоятельными предложениями в составе 2-го композита 1-го фрагмента гл. 4-й осуществляется лексическим повтором голова — голова: Поэт... видел, как голова подскакивала на мостовой... Про сумасшедшего немца он, конечно, забыл и старался понять только одно, как это может быть, что вот только что он говорил с Берлиозом, а через минуту — голова... (гл. 4).
Лексический повтор дальней дистантности голова — голову объединяет 2-й композит 1-го фрагмента гл. 4-й «Погоня» с 4-м композитом 2-го фрагмента главы 5-й «Было дело в Грибоедове» при помощи межкомпозитной нерядоположной межфрагментной связи самостоятельных предложений, находящихся в составе рядоположных глав: ...только что он говорил с Берлиозом, а через минуту — голова... (гл. 4). Вот теперь стоящие у останков покойного совещались, как лучше сделать: пришить ли отрезанную голову к шее или выставить тело в грибоедовском зале, просто закрыв погибшего наглухо до подбородка черным платком? (гл. 5).
4-й композит 2-го фрагмента гл. 5-й «Было дело в Грибоедове» 1-й части объединен с 5-м композитом 3-го фрагмента гл. 19-й «Маргарита» 2-й части при помощи межкомпозитной нерядоположной связи самостоятельных предложений в составе разных частей романа. Связь представлена лексическим повтором сверхдальней дистантности голову — голову: ...пришить ли отрезанную голову к шее... (гл. 5) Граждане шептались о том, что у какого-то покойника, а какого — они не называли, сегодня утром из гроба украли голову! (гл. 19).
В гл. 19-й лексический повтор ближней дистантности голову — голову оформляет внутрикомпозитную нерядоположную связь между самостоятельными предложениями в составе 5-го композита 3-го фрагмента: ...сегодня утром из гроба украли голову! ...Наконец Маргарите Николаевне надоело слушать эту таинственную трепотню про украденную из гроба голову, и она обрадовалась, что ей пора выходить (гл. 19).
Лексический повтор дальней дистантности голову — голова объединяет 5-й композит 3-го фрагмента и 2-й композит 4-го фрагмента в 19-й главе романа при помощи межкомпозитной нерядоположной межфрагментной связи самостоятельных предложений, находящихся в составе одной главы: ...надоело слушать... трепотню про украденную из гроба голову... Везут покойника, а думают только о том, куда девалась его голова! (гл. 19).
Контактный лексический повтор голова — голова объединяет рядоположные предложения в составе 2-го композита 4-го фрагмента гл. 19-й: ...куда девалась его голова? — Какая голова? — спросила Маргарита, вглядываясь в неожиданного соседа (гл. 19).
Во 2-м композите 4-го фрагмента гл. 19-й внутрикомпозитная нерядоположная связь между самостоятельными предложениями осуществляется лексическим повтором голова — голову: — Какая голова? — спросила Маргарита... — Да, изволите ли видеть, объяснил рыжий, — сегодня утром в грибоедовском зале голову у покойника стащили из гроба (гл. 19). В этом же композите наблюдается аналогичный тип внутрикомпозитной связи, представленный лексическим повтором ближней дистантности голову — голова: ...голову у покойника стащили из гроба... И, главное, непонятно, кому и на что она нужна, эта голова! (гл. 19).
Лексический повтор сверхдальней дистантности голова — голову сшивает 2-й композит 4-го фрагмента гл. 23-й «Великий бал у сатаны» 2-й части при помощи межкомпозитной нерядоположной связи самостоятельных предложений в составе нерядоположных глав в составе одной и той же части романа и отвечает на вопрос о том, кому нужна была отрезанная голова: ...кому и на что она нужна, эта голова! (гл. 19). Прихрамывая, Воланд остановился возле своего возвышения, и сейчас же Азазелло оказался перед ним с блюдом в руках, и на этом блюде Маргарита увидела отрезанную голову человека с выбитыми передними зубами (гл. 23).
Внутрикомпозитная нерядоположная связь ближней дистантности между самостоятельными предложениями в составе 2-го композита 4-го фрагмента гл. 23-й осуществляется лексическим повтором голову — голове: ...Маргарита увидела отрезанную голову... — Михаил Александрович, — негромко обратился Воланд к голове, и тогда веки убитого приподнялись, и на мертвом лице Маргарита, содрогнувшись, увидела живые, полные мысли и страдания глаза (гл. 23).
Контактный лексический повтор голове — головы — голова связывает рядоположные предложения в составе 2-го композита 4-го фрагмента гл. 23-й: ...обратился Воланд к голове... — Все сбылось, не правда ли? — продолжал Воланд, глядя в глаза головы. — Голова отрезана женщиной, заседание не состоялось, и живу я в вашей квартире. Это — факт. А факт — самая упрямая вещь в мире (гл. 23).
Дальнейшая лексическая связность осуществляется лексемами голова — чаши — текстовыми синонимами на основе метонимической мены имени. Текстовые синонимы осуществляют внутрикомпозитную нерядоположную связь ближней дистантности между самостоятельными предложениями во 2-м композите 4-го фрагмента гл. 23-й: Голова отрезана женщиной... Вы уходите в небытие, а мне радостно будет из чаши, в которую вы превращаетесь, выпить за бытие! (гл. 23).
Контактная лексическая связь, осуществляемая текстовыми синонимами чаши — головы, объединяет рядоположные предложения, находящиеся на границе 2-го и 3-го стыкующихся композитов внутри 4-го фрагмента главы: ...из чаши, в, которую вы превращаетесь... Тут же покровы головы потемнели и съежились, потом отвалились кусками, глаза исчезли, и вскоре Маргарита увидела на блюде желтоватый, с изумрудными глазами и жемчужными зубами, на золотой ноге, череп (гл. 23). Лексема череп — чаша — метафорическая мена на основе функционального переноса значения — сопровождают метаморфозы, происходящие с головой Берлиоза.
Контактный лексический повтор череп — черепа связывает рядоположные предложения в составе 3-го композита 4-го фрагмента гл. 23-й: ...на золотой ноге череп. Крышка черепа откинулась на шарнире (гл. 23).
Лексический повтор дальней дистантности черепа — черепом объединяет 3-й и 7-й композит в составе 4-го фрагмента гл. 23-й при помощи межкомпозитной нерядоположной внутрифрагментной связи самостоятельных предложений в не контактирующих друг с другом композитах: Крышка черепа откинулась... В это время Маргарита видела, как Азазелло передал блюдо с черепом Коровьеву (гл. 23).
Метафорическая мена черепом — чашу сшивает 7-й и 8-й композиты 4-го фрагмента гл. 23-й и представляет собой межкомпонентную нерядоположную связь ближней дистантности между самостоятельными предложениями: ...Азазелло передал блюдо с черепом Коровьеву... Коровьев поставил чашу под бьющуюся струю и передал наполнившуюся чашу Воланду (гл. 23).
Лексический повтор ближней дистантности чашу — чашу соединяет 8-й и 9-й композиты 4-го фрагмента гл. 23-й при помощи межкомпозитной нерядоположной связи самостоятельных предложений в контактирующих друг с другом композитах: ...передал наполнившуюся чашу Воланду... — Я пью ваше здоровье, господа, — негромко сказал Воланд и, подняв чашу, прикоснулся к ней губами (гл. 23).
Таким образом, лексическая связность голова — предмет — он — череп — чаша проходит почти через весь роман (гл. 1. 3, 5. 19, 23), выполняя текстообразующую функцию и поддерживая напряжение действия. При помощи лексической связности голова — чаша раскрывается глубинный смысл романа: воинствующее невежество, выразителем которого был Берлиоз, обречено исчезнуть в небытие.
Лексическая связность, как подтверждает статистический анализ, является основным лексическим средством — конструктивной основой произведения. Характер номинации, ее семантический тип и объем информации, включенной в номинацию, прежде всего связаны с предназначением имени в тексте и параллельно его синтагматической функцией как связующего лексического средства текста. Различное наполнение связующих средств полнознаменательными словами и неполнознаментальными словами — местоимениями объясняется коммуникативной позицией языкового средства связи, которое влияет на выбор той или иной номинации. Интродуктивная (экзистенциональная) номинация представляет позицию имени, которая вводит предмет описания в мир повествования. Семантика этой номинации, как правило, бедна и утверждает лишь предметную данность в тексте произведения.
Возникающие идентифицирующие номинации индивидуализируют интродукцию имени и создают субъективный, образный и оценочный характер номинирования, индивидуализируя объект описания. В тексте романа возникают многочисленные случаи перехода индентифицирующей номинации к гетерономинативной, последняя выполняет прагматическое задание автора, органичное для романа М.А. Булгакова, наполненного фантасмагорией и метаморфозами. Гетерономинативность, будучи свойством художественного языка и мышления автора, оказывается небезразлична к особенностям архитектоники всего романа: избежание имен собственных позволяет развернуть перед читателем смену ситуаций и фактов, которые нередко представлены в мистическом ореоле. Предикатная номинация, использующая синтаксические приемы, акцентирует смысл имени, нанизывая близкие/далекие по значению имена.
Через указанные типы номинации в романе реализуются функции лексического и синонимического текстового повтора. При этом синонимический повтор может быть основан в тексте романа на метонимической или метафорической основе, что и определяет предусмотренную автором повествования коннотативность номинаций.
Широкое употребление дейктических средств, представленное анафорокатафорическими соотношениями и местоименно-наречными словами, выполняет в тексте способ изменения референции имени, указание на антецедентно-анафорическую связь и соотношения антиципата с его катафором. Анафорическое местоимение обеспечивает кореферентность номинаций и позволяет представить авторскую субъективную номинацию в позиции конструкции, которая насыщается авторскими сведениями. В этом положении субъектная номинация содержит обширную характеристику персонажа повествования, позволяющую в ходе развертывания сюжета идентифицировать персонаж через его личностные приметы. Наличие указанных средств лексической связанности в их различных проявлениях позволяет избежать непрерывной дубляжности в тексте, но при этом анафорические местоимения выполняют демонстративную функцию, актуализируя и акцентируя оценочнообразные номинации. В роли демонстратива может выступать и лексическая номинация родового характера — имя существительное нарицательное. В этом случае оно относится к совокупности оцениваемых предметов.
Функционально-коммуникативный аспект исследования романа М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита» позволил определить доминантный состав типов связи самостоятельных предложений, поставив на первое место лексические средства в их дейктическом и лексическом представлении, а также определить функции лексических и дейктических номинаций в свете их стилистической интерпретации.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |