Г.П. Ухов

Они были всегда — и при Понтии Пилате, и позже, когда царствовал Жан-Батист Мольер, и когда царил Пушкин... Всегда незримые и могущественные, тени от наших тел и дел...

Вначале было весело. Хотелось шутить, особенно насчет игры света и тени... Хотелось, вообще говоря, жить. Жить и верить, что если вести себя умно, то можно, при любой власти, успеть сказать все, что должен сказать.

Вот первый, кого он увидел. Первый?..

ХОДИТ КАКОЙ-ТО МЕЖДУ СТОЛАМИ. В СЕРОМ ФРЕНЧЕ И ЧУДОВИЩНОМ ГАЛИФЕ. ВОНЗАЕТСЯ В ГРУППЫ, И ТЕ РАЗВАЛИВАЮТСЯ. КАК МИНОНОСКА РЕЖЕТ ВОДУ. НА КОГО НИ ГЛЯНЕТ — ВСЕ БЛЕДНЕЮТ. ГЛАЗА ПОД СТОЛ ЛЕЗУТ. ТОЛЬКО БАРЫШНЯМ — НИЧЕГО! БАРЫШНЯМ — СТРАХ НЕ СВОЙСТВЕНЕН.

ПОДОШЕЛ. ПРОСВЕРЛИЛ ГЛАЗАМИ, ВЫНУЛ ДУШУ, ПОЛОЖИЛ НА ЛАДОНЬ И ВНИМАТЕЛЬНО ОСМОТРЕЛ. НО ДУША — КРИСТАЛЛ!

ВЛОЖИЛ ОБРАТНО. УЛЫБНУЛСЯ БЛАГОСКЛОННО (ЗМ, I, 4).

А вот еще один...

ДЛЯ СВЕДЕНИЯ ЛИЦ, НЕ БЫВАВШИХ В ОСОБОМ ОТДЕЛЕ: БОЛЬШАЯ КОМНАТА С КОВРОМ НА ПОЛУ, ОГРОМНЕЙШИЙ, НЕВЕРОЯТНЫХ РАЗМЕРОВ ПИСЬМЕННЫЙ СТОЛ, ВОСЕМЬ РАЗЛИЧНОЙ КОНСТРУКЦИИ ТЕЛЕФОННЫХ АППАРАТОВ, К НИМ ШНУРКИ ЗЕЛЕНОГО, ОРАНЖЕВОГО И СЕРОГО ЦВЕТА И ЗА СТОЛОМ МАЛЕНЬКИЙ ЧЕЛОВЕК В ВОЕННОЙ ФОРМЕ, С ОЧЕНЬ СИМПАТИЧНЫМ ЛИЦОМ.

ГУСТЫЕ КРОНЫ КАШТАНОВ В ОТКРЫТЫХ ОКНАХ. СИДЯЩИЙ ЗА СТОЛОМ, УВИДАВ МЕНЯ, ХОТЕЛ ПРЕВРАТИТЬ СВОЕ ЛИЦО ИЗ СИМПАТИЧНОГО В НЕПРИВЕТЛИВОЕ И НЕСИМПАТИЧНОЕ, ПРИЧЕМ ЭТО УДАЛОСЬ ЕМУ ТОЛЬКО НАПОЛОВИНУ («Богема»).

Работая в «Гудке», один из своих фельетонов он зачем-то подписал так: «Герасим Петрович Ухов» («Беспокойная поездка»; 17.X.1923).

Затем снова: «Г.П. Ухов» («Тайны мадридского двора»; 1.XI; «Как разбился Бузыгин»; 22.XI).

Судя по стилистике, он не сомневается, к какому ведомству они принадлежат. Поэтому и отношение к ним у него соответствующее: он признает их силу, но не признает их власть. Он как бы оговаривает условия, на которых он согласен на свое с ними мирное сосуществование: он не будет пытаться ничего ниспровергать, будет открыт и доступен, лоялен и роялен, а они, в награду за его отказ от света, оставляют его в покое.

И некоторое время, пока он соблюдал эти условия, они тоже, словно для них это что-то значило, не проявляли к нему явный интерес.