Что же не понравилось советским цензорам?
Какие куски вызвали их «опасения»? Ведь 14 000 слов это вам не баран начхал...
Были убраны все куски, связанные с римской и советской тайной полицией. Убраны параллели между Москвой и Ершалаимом, вплоть до пейзажных соответствий.
Понятно, что выкинули все, что автор пишет о «новом советском человеке», и слова Воланда о том, что люди по-прежнему любят деньги, квартирный вопрос их испортил.
Были изъяты все образы советских людей, которые могли опорочить светлый облик строителя коммунизма: «все отъевшиеся швейцары и продавцы, массолитовцы на похоронах, Боба Кандалупский, Николай Иванович (не иначе, как по ассоциации с Бухариным. Прим. авт.), паническая реакция всех советских людей на представителей «одного из московских учреждений».
Кроме того, были убраны все эротические аллюзии: напоминания о наготе Маргариты, Наташи и других женщин на балу Сатаны, удалены «пьяный голый толстяк, содержательница публичного дома в Страсбурге и предприимчивая московская портниха; ослаблена ведьминская грубость Маргариты — то, что она постоянно «скалится», ругается «непечатно», вцепляется как кошка в Алоизия.
Не обошлись и без того, чтобы умалить «роль и нравственную силу Иешуа Га-Ноцри».
То есть первые читатели читали не совсем тот роман, который знаем мы с вами.
Но в ту пору и такое вот кастрированное издание все равно было подобно эффекту разорвавшейся бомбы.
Из советской редакции «Мастера и Маргариты» были изъяты все образы советских людей, которые могли опорочить светлый облик строителя коммунизма
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |