Внимательные читатели воспоминаний Татьяны Николаевны Лаппа-Кисельгоф, записанных в разные годы приезжими литературоведами-москвичами, наверное, обратили внимание на её старание драматизировать их с супругом положение в первые годы советской власти на Тереке. Наиболее яркое ее воспоминание помещено в книге М.О. Чудаковой: «Мы ходили гулять в парк — самую красивую часть города. Из городского сада, где играл оркестр, спускались на так называемый Трек — гуляли по аллеям. Был месяц май, Михаил ходил ещё с палкой, опираясь на мою руку. В это время как раз приехали коммунисты, какая-то комиссия разыскивали белогвардейцев. И я слышу, как кто-то говорит: «Вот этот печатался в белогвардейских газетах». — «Уйдём, уйдём отсюда скорей!» — говорю Михаилу. И мы сразу же ушли. Я вообще не понимаю, как он в тот год остался жив — его десять раз могли опознать! Тогда время было трудное». [3, с. 134—135]
Да, время действительно было трудное. Разрушилась трёхсотлетняя самодержавная Россия. Но никто ещё не ведал, как покажет себя новая власть, когда отгремят выстрелы и надо будет пахать и выращивать хлеб! Существовал даже приказ о розыске и преследовании офицеров, которые ушли с белыми и продолжали бороться с красными. К таким относились сурово, вплоть до расстрела. М.А. Булгаков в тайных обществах не состоял, добровольно пошёл на сотрудничество с новыми властями. И комиссия, о которой сообщала первая супруга писателя, если бы захотела, смогла бы найти журналиста, печатавшегося в белогвардейских газетах. Кроме того первым, кто мог «опознать» и привлечь к ответу Булгакова, стал бы тоже бывший царский офицер, советский контрразведчик Хаджи-Мурат Мугуев (1893—1968). Выходец из казаков станицы Черноярской, участник Первой мировой войны, вступивший в 1918 г. в РКП(б), в Гражданскую он заведовал агитационно-пропагандистским отделом Красной армии.
В силу своего высокого статуса Мугуев вряд ли активно участвовал в рядовых мероприятиях подотдела искусств. Поэтому неизвестно, откуда М.О. Чудакова взяла следующие сведения: «Вместе с Людмилой Беридзе, как и со Слёзкиным, и с Хаджи-Муратом Мугуевым, он (Булгаков) выступал ещё летом 1920 года на литературных вечерах Терского отделения РОСТА в помещении Летнего театра...» [3, с. 142]
С Булгаковым они, конечно, встречались, но не на организованных подотделом литературных вечерах. Вот некий Кий (очевидно, псевдоним Вокса) выступает в газете «Коммунист» с заметкой о концерте подотдела искусств, посвящённом памяти погибших товарищей, и не стесняется писать в издевательско-ироническом тоне о «крокодиловых слезах», «речистых дебютантах». Их трое: Булгаков, Бёме и Щуклин. Ни к селу ни к городу Кий задаёт вопрос: «Что же это — пролетарский подотдел искусств или же подотдел для цепляющихся за хвост революции?» А в конце заметки, как ни в чём не бывало, уважительно сообщает: «С речами, посвящёнными памяти ушедших товарищей, выступили т.т. Варначев, Вартанян и Мугуев». [5, с. 138—139]
Хаджи-Мурат Мугуев, получивший тяжёлое ранение в битве под Сталинградом, не сломался — он стал известным советским писателем, автором популярных повестей и романов. В послевоенное время Мугуев прославился своими детективными повестями «Господин из Стамбула», «Кукла госпожи Барк». Особое место в его творчестве занял большой Военно-исторический роман «Буйный Терек».
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |