Переписка М.А. Булгакова (1891—1940) со своим младшим братом Иваном Афанасьевичем Булгаковым (1900—1960), вследствие гражданской войны оказавшимся в эмиграции — сперва в Болгарии, затем во Франции, в Париже, не только дополняет переписку писателя с его другим эмигрировавшим братом, Николаем Афанасьевичем (см.: Дружба народов. 1989. № 2. С. 199—223; публ. В.В. Гудковой; Булгаков М.А. Письма: жизнеописание в документах. М., 1989; Булгаков М.А. Собр. соч.: В 5 т. М., 1990. Т. 5.), но и дает нам новое знание о булгаковской биографии.
Из-за революции и гражданской войны И.А. Булгаков не кончил гимназического курса, поэтому на чужбине не смог, в отличие от Н.А. Булгакова, поступить в университет. Очень рано пришлось ему зарабатывать на жизнь для жены и дочери, из-за чего необходимого образования получить так и не удалось. И.А. Булгаков до конца своих дней работал балалаечником в оркестре русского ресторана в Париже.
Н.А. Булгакову же удалось успешно закончить Загребский университет и стать одним из ведущих сотрудников знаменитого французского бактериолога Феликса д'Эреля. Он успешно интегрировался во французское общество, поэтому свои заграничные дела, связанные с переводами и постановками пьес, М.А. Булгаков вел главным образом через него, а не через И.А. Булгакова.
И.А. Булгакову Михаил Афанасьевич писал гораздо реже. Одно из двух дошедших до нас булгаковских писем Ивану Афанасьевичу посвящено разбору его стихов; Иван Афанасьевич прислал своему прославленному брату две большие подборки собственных стихотворений. Нам не известно, публиковал ли он свои поэтические опыты под своим именем или псевдонимом) в эмигрантских русскоязычных изданиях. Скорее всего, данная публикация его стихов в составе переписки с М.А. Булгаковым является первой.
В своем отзыве М.А. Булгаков отметил как сильные, так и слабые стороны поэтического дарования брата, подчеркнув, что его «муза мрачна и печальна» (такова была и горькая эмигрантская жизнь Ивана Афанасьевича). М.А. Булгаков считал, что И.А. Булгакову есть смысл работать под своим поэтическим мастерством. К сожалению, до нас дошел лишь неоконченный черновик письма-отзыва. Вероятно, в полном тексте письма стихотворения И.А. Булгакова охарактеризованы подробнее. Отметим, что критика М.А. Булгакова, почти всегда справедливая, иногда вызывала несогласие.
Одно из стихотворений И.А. Булгакова, «Страшный суд», на наш взгляд, наряду с другими источниками могло повлиять на формирование образа Воланда. «Страшный суд» написан под несомненным влиянием «Краткой повести об Антихристе» из «Трех разговоров» В.С. Соловьева, где Антихрист-сверхчеловек «признал себя тем, чем в действительности был Христос», «настоящим представителем того Бога, который возводит солнце свое над добрыми и злыми, дождит на праведных и неправедных», «последним судьей», судящим «не судом правды только, а судом милости», где будет присутствовать «не правда воздаятельная, а правда распределительная», обещающим всех различить и каждому дать то, что ему нужно (Соловьев В.С. Смысл любви: Избр. произведения. М., 1991. С. 404—405). У И.А. Булгакова читаем: «Одетый в пурпуры зарницы, / брильянтами осыпан рос / Сойдет Антихрист, Сын Денницы, / Как небом посланный Христос, / Ему, последнему мессии, / Последняя открыта казнь. / Пред ним склонит покорно выю / Земле измученной боязнь». Эсхатологические представления были широко распространены среди русской эмиграции, пережившей кошмар революции. Так, почти тогда же, когда и И.А. Булгаков, на «Краткую повесть об Антихристе» откликнулся русский философ Г.П. Федотов, поместивший в № 5 журнала «Путь» за 1926 г. статью «Об Антихристовом добре», где подчеркивал, что «дело антихриста у Соловьева совершается в форме служения добру» (Рубеж. М.; Владивосток, 1992. № 1. С. 218). Можно в известной степени предположить, что М.А. Булгаков в «Мастере и Маргарите» под влиянием как соловьевской «Повести», так и стихотворения брата, сделал своего Воланда исполнителем поручений Иешуа и судией, воздающим каждому по его вере и заслугам. Булгаковский Пилат, как и в «Страшном суде», преодолевает и искупает свою трусость лишь в последнюю судную ночь.
И.А. Булгаков писал стихи и в дальнейшем. По воспоминаниям его дочери Ирины, он писал нотные партитуры, сочинял музыку к собственным стихам и исполнял их. Дочери он посвятил наиболее позднее из известных стихотворений «Ирка», датированное 12 февраля 1955 г., к ее 30-летию (подробнее о биографии И.А. Булгакова см.: Шленский Д. Парижская ветвь Булгаковых // Правда Украины. Киев, 1991, 21 мая. С. 4; Земская Е.А. Николка Турбин и братья Булгаковы // Театр. 1991. № 5. С. 33—47; в обеих статьях приведено стихотворение «Ирке»; кроме того, в статье Е.А. Земской опубликовано стихотворение «Облако», вошедшее в нашу публикацию, а также оставшееся за ее пределами «Мети метель, вой ветер злобный», извлеченные из 6 писем М.А. Булгаков Н.А. Земской).
Стихи И.А. Булгакова отражали тоску и одиночество эмигранта, его напряженную работу ради куска хлеба. Публикация писем И.А. Булгакова осуществляется нами по подлинникам, хранящимся в Отделе рукописей Российской государственной библиотеки (ф. 562, к. 20, ед. хр. 5), а М.А. Булгакова — по копии и черновику, находящимся на хранении в Рукописном отделе Пушкинского Дома (ИРЛИ) (ф. 369, ед. хр. 309). При публикации писем сохранена своеобразная орфография И.А. Булгакова (дореволюционные нормы, здесь сочетались порой с меняющимися нормами 20—30-х годов). Письмо И.А. Булгакова от 16.1.1926 г. отправлено, скорее всего, из Варны, поскольку именно в этом городе в 1924 г. И.А. Булгаков познакомился со своей будущей женой, дочерью героя русско-турецкой войны 1877—1878 гг. русского генерала К.В. Минко Натальей Кирилловной и жил с ней в этом городе до отъезда в Париж по вызову брата в сентябре 1930 г. Остальные письма И.А. Булгакова отправлены из Парижа. Письма М.А. Булгакова отправлены из Москвы. Прекращение переписки, возможно, связано с семейной драмой И.А. Булгакова: в 1934 г. он развелся с Н.К. Булгаковой.
1. И.А. Булгаков — М.А. Булгакову1
16 I 26 г.
Дорогой Миша!
Прошу тебя очень прочесть письмо мое к Варе2 и ответить мне, что ты по поводу его содержания думаешь. Ты мне давно, давно послал одно письмо с критическим мнением о моей старенькой вещице. Это дает мне право думать, что ты не будешь против налаженной переписки со мною. Прошу тебя, ответь.3 Я посылаю несколько вещей. Хочу, чтобы ты прочел их и оценил. Давно я просил Колю послать тебе от меня большое письмо.4 Получил ли ты его или нет — не знаю. Пока целую крепко. Жду ответа.
Твой любящий брат Ваня.
Из лирики
В синем зале...5
В синем зале, где увядшие цветы
Расплескали в зыбких струйках аромат,
В синем зале только двое: я и ты
У луной посеребренных коллонад.Пальцы гибкие ласкают чуть рояль,
Ткут мелодии таинственный узор.
Пальцам гибким — ночи черная вуаль,
Грусти снов никем немерянный простор.Тени грустныя, обрывки смутных снов...
Сколько было страха, горечи, забот —
В тени грустныя одетый Карлик Снов,
Уходя с собою так зовет.В синем зале чужды глупыя слова.
Опуститься, на колени молча стать.
В синем зале звуков пышная канва —
Струйки зыбкия по ней чуть расплескать.11 X 25 г.
Опахало6
Измучилась и так устала!
Тебе, жестокому царю,
Из черных перьев опахало
В напоминание дарю.Когда в своей опочивальне
Забвенья в сне начнешь искать,
Под перьев шум в странах зеркальных
Меня захочешь увидать.Рабыни новой губы ль ярки,
Желанна девственность ланит —
Как верный друг, тебя подарок
От злой измены охранит.И сладко будет мне в доверьи
Слезами боль твою омыть,
Когда под шелест черных перьев
Опять с тобою будем мы.13 X 25 г.
* * *7
Буду стоять на паперти,
Милостыню получу.
У тебя лицо Богоматери,
Тебе поставлю свечу.Скроешь улыбку ресницами
Жутких, бездонных глаз.
Только тебе молиться мне
Каждый день, каждый час.Мысли мои безвольныя
Сонному небу вруча,
Звоны ловлю колокольные,
Пока погасает свеча.Упаду на плиты железныя,
Горячим лбом прижмусь.
Я тебе безтелесная
Опять мечтая, молюсь.24 X 25 г.
* * *8
Одну кипящей мести
Мешаю каплю в кровь,
К тебе, Христа невесте,
Баюкая любовь.От губ твоих целуя,
Следы на образах,
Одну слезу хочу я
Увидеть на глазах.Одно услышать слово...
Тому, кто без греха,
Верна, тебе другого
Не нужно жениха.Неугасимый пламень
В груди и мозг горит,
Не освежает камень
Холодных, стертых плит.И мысль одна пылает,
Сильней, больней огня:
Не будь его — я знаю —
Ты выбрала б меня.18 XI 25 г.
* * *9
Из циклов: Часы судьбы, Неведомые Боги, Улыбки дней
Не радость, скорбь тебе слагает
Последних оправданий стих;
Душа, как женщина нагая,
Умрет, не зная ласк твоих.Одна, склонясь пред аналоем,
Мольбою уст, слезами глаз
Встречаешь даденный судьбою
Святого сна безбурный час.Спокойная в своей молельне
Лампад затеплишь огоньки...
О, ты не знаешь дней бездельных,
Ночей невидимой тоски,Когда глаза, впиваясь в книгу,
Напрасно жаждут смысла букв
И ткань одежды, как верига,
И давит голову клобук!Часы судьбы остановилась,
Предел — зовущий тайный гроб.
О, так хочу, чтоб губы впились!
Хотя бы даже в мертвый лоб.Исчезну, я, безмолвно падший
В объятья цепкия земли,
Как лист, безвременно увядший,
Как в буре10 корабля.2 XII 25 г.
* * *11
Не подвигом, не громом славы,
А днями скорби и тревог
В огне восходит год кровавый
На кровью крапленный порог.Весами неба грех не взвесить,
Не схоронить, не уберечь.
Встречают Крест и Полумесяц
Открытаго в словах ПредтечьЗемля исполнит Откровенье:
Где радость — скорбь, где пенье — крик,
И солнце отвернет с презреньем
Багряно пламенный свой лик.Одетый в пурпуры зарницы,
Брильянтами осыпан рос
Сойдет Антихрист, Сын Денницы,
Как небом посланный Христос.Ему, последнему мессии,
Последняя открыта казнь.
Пред ним склонит покорно выю
Земле измученной боязнь.И, протянув из звуков медных
По небу трепетную нить,
Трубой печальной Ангел бледный
На Страшный Суд начнет будить.31 XII 25 г.
Замкнуты черныя души
Ночи большим ключом.
Мысли кошмарами душит
Злобный, мохнатый черт.В затканном плесенью стыке
Мгла начернила знак.
Вырванным с кровью криком
Пронзить безмолвный мрак.Крик мой резче, короче
Песни безсонных ночей.
Эти безсонные ночи
Не скажут: зачем и чей,Чьею жестокою шуткой
Брошен в пропасть чудес
Жизни забытый путник,
Сын безгласных небес.Нудныя, черный дали.
Пропасть моей души...
Разбить Моисея скрижали,
Мысль12 бунт потушить,Мощно рассечь бы воздух
Белоперым крылом...
Неба лампады — звезды
Мерцают зеленым огнем.4 VII 25 г.
Пророчил странник про беду,
В тревоге день я просидела.
Звенели соловьев в саду
Мне непонятные свирели.Но я останусь дожидать,
Когда пройдет он у решетки,
Чтоб попросить его отдать
От дальних мест святые четки.Перебирая их в руках,
Считаю зернами молитвы
И жду — прогонит черный страх
Их безсловесное забытье.Взметнулась трель... Решись, решись!
Все — тайна жизненной любови...
На сук корявый опершись.
Уходит он дорогой крови.5 I 26 г.
2. И.А. Булгаков — М.А. Булгакову13
29 VIII 193114
Париж
Дорогой мой Миша!
Давно хочу тебе описать мою жизнь, поделиться с тобою, знать также о тебе, о твоих делах.
Я переехал в Париж, где встретился с Колей после 10-летнего перерыва. Работаю сейчас музыкантом на балалайке, в качестве оркестранта и солиста. Я (ты знаешь) женат, у меня дочка — Ира. Ей сейчас скоро 7 лет.15 О тебе мои все хорошо осведомлены и любят тебя, как родного, радуются твоими радостями, болеют твоею болью. У меня есть многое о тебе, что храню бережно и с любовью. Если хочешь, я могу прислать тебе ряд фотографий — наших и колониальной выставки, где мы снимали и снимались. Я на ней в данное время работаю. Вступив в переписку, хочу знать, что тебя интересует, о чем хочешь беседовать. Я с тобой очень хочу быть в связи, но, лишь бы не мешать тебе и твоей работе. Сам я тоже пишу, вернее писал очень много; главное — стихи, немного прозы. Хотел бы с тобой поделиться написанным. Сейчас только слишком занят работой (с 3 дня до полуночи). С Колей мне легче теперь. Раньше чувствовалось одиночество, оторванность ото всех.
Работаю много, Ната (моя жена) по мере сил помогает. Живем дружно — в мире и согласии. Пиши, родной мой! По получении твоего письма, сразу же напишу обстоятельно, что тебя интересует — опишу. Очень интересно было бы знать все о твоей работе, иметь фотографии твои, твоей жены (мы «о ней» только знаем, я не «ее») Любы.16
Спасибо за память. Буду бодр, здоров и счастлив. Желаю удачи и жду вестей.
Мои все шлют горячий привет.
Обнимаю.
Твой Иван.
Как только получишь17 ответишь через Колю.18
Дорогой Миша,
твоему письму мы несказанно обрадовались, т. к. твое молчание было несколько длительным. Отвечаю скорее на твое письмо, а в следующем уже обо всем напишу обстоятельнее. Как и раньше, всякую твою просьбу я постараюсь точно исполнить, пиши обо всем, что тебе необходимо. Меня интересует, хочешь ли ты чтобы я выслал тебе мою последнюю статью о бактериофагии в «Врачебном вестнике» (Париж), фотографии и проч.
Нужно ли тебе что-либо из вещей и продуктов, пошлину я смогу здесь оплатить. Пиши скорее. Влад. Львович19 передает тебе привет. Поцелуй от нас всех Любу. Как Вера и Надя?20 Итак вскоре ожидаю твоего письма и все сделаю для тебя.
Любящий Коля
30 VIII 31. Paris
Адрес мой прежний: 75, rue Olivier de
Serres. Paris XV
3. И.А. Булгаков — М.А. Булгакову
Дорогой мой Миша!
Я все время собираюсь о многом тебе написать, — о себе, о своей семье, прислать карточки.
На этих днях хочу обдумать (выбрав свободное время) письмо к тебе. Занят я очень много. Ты не знаешь, наверное, что я работаю музыкантом каждый день с 4-х часов до полуночи и имею для себя лично так мало свободного времени. Хотелось бы о многом с тобой поговорить, поделиться. Тебя я не забыл и не забуду (ты когда-то выразил это опасение). Все, что только мог собрать о тебе, берегу, как память. Сообщи мне, когда ты хотел бы, чтобы я послал тебе мои стихи, чтобы у тебя было время их разобрать. Я давно уже не имею возможности регулярно работать, но всегда полон мыслями об этом и очень мне хотелось бы с тобой всем, что имею и что во мне кипит, поделиться.
Мы живем в 2-х шагах от Коли (я, моя жена Ната и дочка Ирка, которой уже 8 л.).
Адрес мой: 3, rue Jobbé Duval, Paris 1521, а Коля — на той же улице № 11.
Я, пожалуй, все лето пробуду в Париже; если сможем с оркестром выехать на 1 месяц на океан, — напишу.
Крепко тебя обнимаю.
Привет твоей жене, о которой пока ничего еще не знаю.
Ваня.
9 VI 1933 г.
Париж.
4. И.А. Булгаков — М.А. Булгакову22
5 VIII 1933 г.
Пользуясь твоим согласием, дорогой мой Миша, посылаю тебе на обороте этого, и еще один лист в приложение,23 с моими стихами. Выбрал из нескольких лет произвольно то, что24 мне хотелось. Стихи свои я разбил на несколько циклов, каждый под своим25 названием. Если удастся более подробно с тобой поговорить в дальнейшем, — дам тебе названия циклов и пр. За тебя я всегда рад и горжусь твоими успехами. Очень хотелось бы получить твои вещи в каком угодно виде. Всегда горячо интересуюсь каждой новой вестью о тебе и о твоих делах. Сам я теперь пишу очень редко. Очень трудно в настоящих условиях мне работать на этом поприще. Все мое свободное время (очень малое по размерам) надо ухлопывать на личные дела, на чтение и пр. Иногда же бываешь так занят, что не успеваешь прочесть газету, не только заняться чем-либо серьезным. С трудом урываю время на чтение французского (находясь все время с русскими, с трудом можно найти возможность практики языка, а моя работа — в русском окружении). К сожалению, кусочек хлеба (да еще и с маслом, для семьи) приходится сейчас вырывать зубами. И я, и Ната сейчас работаем как волы. Вот эти-то заботы26 и утомляют, не дают возможности спокойно посвятить свое время, чему хочется, да и убивают все желание и, если хочешь, творческий подъем. Задумано было многое, но... и только.
Ирка моя хорошо (с наградой) кончила учебный год (она перешла в 1-й класс)27 и мы ее отправили на отдых на ферму. В Париже сейчас ад. Интересно, как ты его себе представляешь! Город для изучения богатый, но очень и очень злой для обиженных судьбою. Коля ждет вестей.
5 VIII 1933. Ната, Ирка и я — все мы крепко тебя обнимаем.
Ваня.
* * *
Тянутся, тянутся нити,
Сны, безконечные сны.
Ангел, мой друг — утешитель!
Долго итти мы должны.Падаешь с кручи и снова
В теми хребты топчешь гор.
В бездне небес для другого
Сложен гигантский костер.Кто-то, чужой, незнакомый
Лестницей неба идет,
Тот, кого слушают громы,
Бури на плечах несет.Дрогнули темные веки,
Очи сверкнули во мгле, —
Быстрые звонкие реки
Вскачь понеслись по земле.Кто-то далекий и чуждый,
Страшный в потоке веков,
Разве поймет мои нужды,
Разве услышит мой зов?Тянутся, тянутся нити,
Неба глухого пути.
Ангел, мой друг и хранитель!
Долго еще нам итти.11 II 1928.
Гнет
Утро набухло тучей грозовой;
Зверем ветер упал,
Тощих дерев сухие покровы
Зло и жадно сорвал.Где-то удары тягучей меди.
Красный всполох, пожар.
Мысли тяжелым черным бредом
Рвет на части кошмар.Ночью слышу печали зовы,
Днем не могу понять.
Жизни законы — сухи, суровы;
Страшно любить, желать.20 II 1928.
* * *
Я жду тебя, певец полночный,
Страж ужаса, хранитель сна;
Тебе окно открыл нарочно
И занавесь сорвал с окна.Мне там, где рдеет облак28 алый,
Забытый солнцем в небе след,
Твоя десница указала
Пройденный путь постылых лет.Войдешь без слов, мой гость случайный.
Как зачарованный, вопьюсь
Глазами в лак необычайный.29
Скажу — готов и не боюсь,Слезу утрешь, утрешь муку,
Расскажешь, как избыть всю ложь,
Когда спокойно взяв за руку
В обитель смерти поведешь.23 III 1928.
Облака
Благословляю я огня
Тепло, что мне согрело тело.
И голос, прозвучавший смело
И грудь, вскормившую меня.Я не ищу других путей,
В созвездьях не раскрытых знаков;
Всегда один и одинаков,
Так мало понятый, ничей!А облака плывут, плывут!
Мой стон несут к отчизне дальней.
В них образ мнится мне печальный,
Объятья прошлого живут.20 VII 1928.
«Стара Планина»
Балкан. Кровавые утесы.
Гигантской брошенный рукой
Осколок, словно знак вопроса,
И прорубив седой гранит,
Змеистый путь наверх бежит.Пастух овец сбирает стадо,
Чтоб узкой горною тропой.
До темноты в селе быть надо,
Где после трудового дня
Прилечь у дымного огня.Наш поезд мчится в пасть туннеля.
Ловлю последний луч. Закат
На горы стелет алый плат,
Туманом пеленает ели...Какая мощь и старина
В тебе, угрюмая страна!6 VI 1929.
Разлука
Жутко, сильно побледнела.30
Локон теребя —
Уносила каравелла31
В даль морей тебя.Что же делать? Плакать бедной32
Иль волчицей выть?
На челе твоем победном
Знак моей любви!Годы долгие, мой рыцарь,
Все люблю нежней,
Каждый год смотрю все лица
С новых кораблей.Каждый год слезами мою;
В глубине ж души
Знаю под водой морскою
Мертвый ты лежишь.30 V 1930.
Свирель
Колышет ветер травы;
Звенит в них коростель.
В тени пустой дубравы
Чуть слышится свирель.Зачем искать прохлады
Идешь, спешишь к ручью?
Кого увидеть надо,
Услышать песню чью?Остановись, красотка, —
Не лучше ль не бежать?
Ты вспомни у решетки,
Что говорила мать.Хоть хороши утехи,
Что дарит нам любовь,
Но после в звонком смехе
Забудешься ли вновь?Смотри — сменяет лето
Ворчливая зима.
Веселье солнцесвета
Скрывает ночи тьма.В тени густой дубравы
Замолкнет вдруг свирель,
Пресытившись в забавах,
Уйдет далеко Лель.Искать придешь прохлады
У резвого ручья,
Но песнь тебе в награду
Не зазвучит ничья.Его в слезах напрасно
Звать будешь и искать
И вспомнится так ясно,
Что говорила мать.Зачем искать прохлады
Идешь, спешишь к ручью?
Кого увидеть надо,
Услышать песню чью?8 VI 1923.
Страсть
— Мать! Я убил ее
за то, что меня, короля,
владыкой она не признала.
Возьми проклятье мое!
через горы, леса и поля
с собой его нес — сил не стало!Мать! Сына хоть ты пожалей,
брось укоры, презреньем не бей!
Мать! я был королем —
все отдал ей одной:
богатство, могущество, славу;
я молил о другом...
Ум безумства сжег злой,
Ненасытной33 упился отравой.
Сколько мук — не могу передать!
Их тебе никогда не узнать!Мать! владыка рабынь
счастлив был стать рабом,
все ступени пройдя унижений;
алтари разрушая святынь,
в забытьи находясь роковом,
жертв искал своего исступленья.
Я забыл, где предел зла, добра...
Дьявол знает, как ревность остра!Мать! я все испытал, —
я был сам сатана,
я молился мольбою проклятью,
я горел, я покоя не знал;
жестоко издевалась она!
Если б мог все тебе рассказать я!Час пришел. Я сказал ей: умри!..
Пред тобою убийца. Смотри!— Сын! ты счастлив — ее пережил.
Твой отец не ее, а себя сам убил!2 II 1924.
* * *
Заброшен в небо лунный рог
Ползет туман, синеет воздух.
Хочу небес сорвать полог34
И ближе очутиться к звездам.Стоустый ветер треплет куст,
Даря бесчисленность лобзаний,
А сад души отцвел и пуст,
Забыт в туманности исканий.Тоски колючей скован льдом,
Отчаянья я не нарушу.
Топчи изящным каблуком
Мою распластанную душу!15 V 1924.
Зыбь песчаная
Бреду,
Покуда не устану
И упаду,
И снова встану.
И снова с новым караваном
Иду.Жжет зной.
Мой путь — в пески, в туманы.
Путь роковой —
Пустынь обманы...
Аллах — читаю я в Коране —
Бог мой.Проси,
В чем искушен так рано,
Завет неси
В чужие страны,
Костры с последним караваном
Гаси!28 VII 1924
* * *
К иконе зацелованной
Приносишь скорбь могил,
Там, где в броню закованный
Архангел Михаил.В свечи твоей мерцании
Пройдет с кадилом ход.
Небес очарованием
Зовет высокий свод.Тоскою хочешь слезною
Утешить боль утрат
И чуда, чуда грезного
Все ждешь от царских врат.И шепчут что-то с верою
Дрожащия уста.
Хранят молчанье серыя
Алтарные врата.Вздохнешь родной усталостью;
В коленях нету сил.
А сверху смотрит с жалостью
Архангел Михаил.Зовет, манит кружением
Высокий, жуткий свод.
Нашла успокоение
Придет и мой черед.22 XII 1924.
* * *
Прости мои сомнения.
Прости мою тоску, —
Из них я Откровения
Узор печальный тку.В пороге дева падшая
В исканиях гроша
Иль женщина увядшая
Безвременно — душа.35Нет веры. Желчью пряною
Приправлен легкий стих
И мантия багряная —
Плод от грехов моих.Надежд шипы и тернии
Всю искололи грудь;
Любви давно неверный я
Сказал; уйди, забудь!Прости все слезы ранния —
Не мне венок плести! —
Разбей очарования
За ветренность прости.Твоя мечта весенняя
До боли хороша.
Искал залог нетления —
Состарилась душа.6 I 1925.
* * *
Ему в мерцании дымилась
Неугасимая свеча.
Ему, Ему она молилась,
Страданья сердца поруча.Но радость не уснувшей деве
Вручить светильник не дана
Тому, кому скорбя без гнева,
Всю жизнь поверила она.Гаси свечу! нет вечной жертвы,
Далек твой бог, приявший плоть,
Чтоб на кресте предавшись Смерти,
Ее тридневно побороть.2 III 1925.36
* * *
Восходит день.
Трубы победным звуком
Поражена, упала в бездну ночь.
Как пережить отчаяния муку,
Ложь сновидений превозмочь,
Разсеять тень!Победы звук,
Вдруг отраженный эхом,
Теснины гор расширил, разметал.
Привет ручья звучит забытым смехом
И в трубах журавлей — металл,
Как отзвук мук,Мой призрак ложь —
В клубы завьют туманы,
Как воры уходя в ущелий щель;
И стрелы журавлиных караванов
Разят небес раскрытых цель,
Как острый нож.Мысль — караван,
В пустыне брошен Богом,
Скитаний сказка и тяжелый бред.
На чуждых берегах молчаньем строгим
Заплетена дорога бед Не милых стран.4 XI 1927.37
* * *
Шумливые реки
текут серебром,
рождаясь в теснинах глубоких.
Зачатый вал века,
но пред иль потом? —
не скажут мне воды потоков.Мы — души нагие,
прообраз невест,
светильники жгущих в молчаньи.
Нас годы лихие
подняли38 на крест
и мукою жгут ожиданья.Влекомые бурей
и в бездну, и в высь
вне времени, числ и пространства
по небу39 лазури
огнем пронеслись,
раскаясь, творя окаянства.Зарею украшен,
небесный покров
разорван и небо открыто.
И сердце — как чаша;
но в сердце — не кровь,
а пенистый светлый напиток.21 XII 1927.
5. М.А. Булгаков — И.А. Булгакову40
Москва, 21 апреля 1934 года.
Дорогой Ваня!
От Коли прекратились известия. На последние мои письма ответа от него нет.41 Пожалуйста, напиши мне срочно, голубчик, что с ним. Я тревожусь.
Целую тебя крепко и твоей семье прошу передать привет.
Я переменил квартиру. Мой адрес:
Москва 19, Нащокинский пер. 3, кв. 44.
Твой Михаил.
6. И.А. Булгаков — М.А. Булгакову42
Милый Миша!
Ты тоже очень скуп на вести и лично меня так редко балуешь письмами.43 И Коля, и я всегда о тебе помним, часто о тебе говорим. Я с нетерпением жду результатов затеянных дел с твоими вещами.44 Коля мне сказал, что недели три тому назад послал тебе письмо.45 Собирается писать и сейчас.46 Может быть, он выжидает новостей, а бывает, что и занят, и не может собраться писать. Во всяком случае беспокоиться тебе — причин нет. Еще раз при встрече напомню Коле.
Я очень много занят. Работаю в оркестре, имею два урока. Жена шьет. Трудно нам приходится сейчас. Коля работает, по-старому, ровно.
Мне хотелось бы, если есть у тебя возможность, получить несколько строк критики давно тебе мною посланного. Ты их мне обещал... и замолк.47 Даже самое плохое мнение (не мне тебе об этом говорить!) — лучше молчания. Если есть на это время — черкани хоть несколько слов.
Сейчас нахожусь в тоске, сдабриваемой порядочной порцией скуки. Прибавив к этому сознание безсилия, невозможность вырваться из тисков, в которые зажата наша монотонная жизнь, — ты поймешь мое горячее желание общения с новым человеком, с новой мыслью, желание встряхнуться. Работаю я каждый день, без отдыха, и себе остается так мало времени, да и не всегда, имея его, можешь настроиться на нужное и желанное. Иногда думается, сколько попусту потерянного времени в прошлом и как оно теперь пригодилось бы! Но все же — жду, надеюсь, верю.
Не забывай. Крепко все тебя обнимаем. Привет от всех жене.48
Твой Иван.
4/V 1934.
7. М.А. Булгаков — И.А. Булгакову49
12 V 1934
Дорогой Ваня!
Спасибо тебе за весть.50 Ох, письма, письма! С большим трудом я их пишу. Я очень утомлен, и часто бывает так, что начнешь, напишешь первые строчки, отложишь. Так и погибает письмо. Я не в ладах с почтовой бумагой.
Итак, твои стихи передо мной. И раньше я их внимательно прочитал.
Твоя муза мрачна и печальна, но у каждого своя муза, надо следовать за ней.
«Я жду тебя певец полночный...» Начало правильное. Верно и «...Тебе окно открыл нарочно и занавесь сорвал с окна...»
Но в остальном смысл затемнен. Певца полночного не видишь. И непонятно, почему поэт ждет его, если он «гость случайный». Лик пришедшего не ясен, благодаря тем определениям, которые дает автор. Что значит «страх ужаса»? В особенности, если далее идет «хранитель сна».
«Скажу — готов и не боюсь». Верно и сильно, а далее досадное ослабление.
И это во многих стихотворениях. Они написаны туманно. Не отточена в них мысль до конца, а это порождает дефекты внешности, неряшливость. Непонятно начало «Греха», непонятн<ы> «Облака», как и многое другое. А «Стара Планина» понятна. Продумано, закруглено, и читаешь с иным чувством и отмечаешь «осколок, словно знак вопроса»...
Невозможность ли, нежелание ли до конца разъяснить замысел, быть может, желание затушевать его нарочно, порождают очень большой порок, от которого надо немедленно начать избавляться: это постановка в стихах затертых бледных, ничего не определяющих слов.
Примечания
1. Автограф простым карандашом и черными чернилами. На первом листе надпись синим карандашом: № 2 Мише — рукой И.А. Булгакова. Все стихотворения в конце отделены знаком: ———Пу———, нарисованным синим или красным карандашом.
2. Варвара Афанасьевна Булгакова (1895—1954), сестра М.А. Булгакова, в то время с мужем Л.С. Карумом проживала в Киеве. Первый лист письма неполный и, очевидно, вырезан из письма И.А. Булгакова В.А. Булгаковой.
3. Далее полторы строки зачеркнуты простым карандашом.
4. Это письмо не обнаружено. Николай Афанасьевич Булгаков (1898—1966), брат М.А. Булгакова, в то время жил в Загребе.
5. Заглавие вписано синим карандашом. Там же карандашом пометка: к № 2.
6. Заглавие вписано синим карандашом.
7. Вписано синим карандашом.
8. Вписано синим карандашом.
9. Вписано синим карандашом. Там же карандашом пометка: к № 2.
10. ъ исправлено из ю.
11. Вписано синим карандашом.
12. ь подчеркнут красным карандашом и против данного слова на полях слева поставлено:? (вероятно, описка, должно быть: мысли. — Б.С.).
13. Автограф черными чернилами. В левом верхнем углу синим карандашом вписано: № 3.
14. Данное письмо является ответом на письмо Булгакова Н.А. Булгакову, до настоящего времени не обнаруженное.
15. Дочь И.А. Булгакова в настоящее время проживает в Париже, в ее архиве сохранилось несколько писем М.А. Булгакова И.А. Булгакову.
16. Любовь Евгеньевна Белозерская (в замужестве Булгакова) (1895—1987), жена М.А. Булгакова в 1924—1932 гг.
17. Слово вписано над строкой.
18. Далее текст написан рукой Н.А. Булгакова.
19. Владимир Львович Биншток, парижский доверенный М.А. Булгакова по издательским делам.
20. Вера Афанасьевна Булгакова (1892—1973) и Надежда Афанасьевна Булгакова (Земская) (1893—1971), сестры М.А. Булгакова.
21. Автограф, черные чернила, стихи — синие чернила. На первом листе пометка синим карандашом: № 5, на обороте первого листа пометка синим карандашом: К № 5. красным карандашом: 11 и простым карандашом: 6 стихотворений. На втором листе пометки красным карандашом: I, синим карандашом: К № 5 и простым карандашом: «/5» и «/7».
22. Подчеркнуто синими чернилами. Данное письмо является ответом на одно из писем М.А. Булгакова, возможно на письмо от 19 апреля 1933 г. Н.А. Булгакову, где есть следующие строки: «Жив ли, здоров Иван? Что он делает? Передай привет его семье...», или на письмо тому же адресату от 8 марта 1933 г., где И.А. Булгакову посвящено следующее место: «Попроси Ивана не забывать меня, передай привет его семье» (Булгаков М.А. Письма. М., 1969. С. 256, 253).
23. Далее зачеркнуто: по-моему.
24. Слово вписано над строкой.
25. Далее зачеркнуто: убивают.
26. Слова в скобках вписаны над строкой.
27. Подчеркнуто красным карандашом.
28. Подчеркнуто красным карандашом.
29. Подчеркнуто красным карандашом.
30. Подчеркнуто красным карандашом.
31. лла исправлено из ла.
32. Против данной строки красным карандашом на полях знак: /
33. В подлиннике ошибочно: ненанысной.
34. Подчеркнуто красным карандашом.
35. Подчеркнуто красным карандашом. Следующие далее четыре строки отчеркнуты на полях красным карандашом.
36. Далее следует стихотворение «Страшный суд», ранее приведенное в письме от 16/I 1926 г. как стихотворение без названия («Не подвигом, не громом славы»). В этом стихотворении подчеркнуты красным карандашом строки: «И солнце отвернет с презреньем / Багряно-пламенный свой лик». Слова «звуков медных», оказавшиеся на сгибе листа, повторены над сгибом простым карандашом. Под стихотворением дата 30/IX 1925 (в письме от 16/I 1926 г. у него другая дата: 31/ XII 25 г.). Затем следует стихотворение «Опахало», ранее приведенное в письме от 16/I 1926 г. Здесь между строфами стоят разделительные знаки: —.—. И приведено также стихотворение «Грех», ранее приведенное в письме от 16/I 1926 г. как стихотворение без названия («Одну кипящей мести...»).
37. 7 исправлено из 8.
38. Подчеркнуто красным карандашом.
39. В подлиннике ошибочно: неба.
40. Машинописная копия. В левом верхнем углу фиолетовыми чернилами рукой М.А. Булгакова надпись: «Копия». Подпись-автограф фиолетовыми чернилами.
41. Очевидно, имеются в виду письма М.А. Булгакова Н.А. Булгакову от 29 января и 7 марта 1934 г. В последнем из них М.А. Булгаков, в частности, писал: «Твое молчание меня тревожит» (Булгаков М.А. Письма. С. 280).
42. Автограф, черные чернила. В левом верхнем углу синим карандашом пометка: N 6/1934 г. 4/V.
43. Данное письмо, очевидно, является ответом на письмо М.А. Булгакова от 21.IV.1934 г.
44. Речь идет, в частности, о возможности перевода и постановки пьесы М.А. Булгакова «Зойкина квартира» в США и Франции, о чем М.А. Булгаков писал И.А. Булгакову в письмах от 29.I и 7.III.1934 г.
45. Это письмо до М.А. Булгакова не дошло.
46. Возможно, речь идет о письме, полученном М.А. Булгаковым около 10 июля 1934 г. и датированном Н.А. Булгаковым 24 июня 1934 г. О получении этого письма М.А. Булгаков сообщил 10 июля 1934 г. в письме из Ленинграда. Сокращенный текст письма Н.А. Булгакова от 24 июня 1934 г. см.: Булгаков М.А. Письма. С. 304—306.
47. Имеется в виду Елена Сергеевна Булгакова (урожд. Нюренберг, в первом браке Неелова, во втором браке Шиловская) (1893—1970), жена М.А. Булгакова, с 1932 г.
48. Данное письмо было получено М.А. Булгаковым 10 мая 1934 г., о чем он сообщил Н.А. Булгакову в письме от 10.V.1034 (Булгаков М.А. Письма. С. 291).
49. Черновик-автограф, фиолетовые чернила, письмо не окончено.
50. Данное письмо является ответом на письмо И.А. Булгакова от 4.V.1934 г.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |