Введение

Еще полвека назад имя М.А. Булгакова в силу особых обстоятельств отечественной истории было мало известно на его родине. Одна часть его произведений (пьесы, прежде всего) находились на родине автора под запретом почти тридцать лет¹, другая часть — итого больше². Поразил читателей и вызвал шквал публикаций роман «Мастер и Маргарита» (1966/67 гг.). Он принес писателю мировую славу, надолго приковал к себе внимание ученых в России и за рубежом. Эта слава возросла и закрепилась в перестроечные годы с выходом в свет в 1987 г. последних значительных вещей — повести «Собачье сердце» и пьесы «Багровый остров». В связи с этими обстоятельствами поток булгаковедческих исследований отмечен очевидной неравномерностью как по времени обращения к наследию писателя, так и по объектам.

Можно выделить три этапа в осмыслении творчества художника и прежде всего интересующих нас драматических произведений. Первый — прижизненный представляют критические статьи, появлявшиеся по мере публикации глав романа «Белая гвардия», ранней прозы, рецензии на постановки в московских театрах пьес 1920-х гг.³. Сегодня статьи яростных критиков творчества М.А. Булгакова того времени, писавших с позиций утверждавшейся идеологии — И.М. Нусинова, И.И. Бачелиса, П.И. Новицкого, И.С. Таркельтауба, др., — представляют интерес не их оценками, а фиксацией проблемных моментов в поэтике произведений.

Послеоттепельный период обозначился публикацией пьес, но не сразу о них стали писать⁴. 1960-е годы отмечены постановками пьес М.А. Булгакова, рецензиями на них, мемуарными материалами; 1970-е гг. — их первым, с новых позиций театроведческим⁵ и литературоведческим осмыслением. В связи с нашей темой особо выделим статью Н.Н. Киселева о «Багровом острове»: она опередила публикацию пьесы почти на полтора десятка лет⁶, утвердила её жанровое определение как сатирической комедии.

Начало третьего этапа в осмыслении булгаковского наследия тоже связано с экстракультурными факторами — с перестройкой и гласностью в стране. Публикация через шестьдесят лет повести «Собачье сердце» и пьесы «Багровый остров» обозначила свободу в исследовании и интерпретации творчества художника в целом. И эта свобода ощутима в осмыслении его творческой биографии уже Л.М. Яновской (1983), в серьезном театроведческом труде А.М. Смелянского «Михаил Булгаков в Художественном театре» (1986, 1988 гг.), в «Жизнеописании Михаила Булгакова» М.О. Чудаковой (1988); в возможности опубликовать том «М.А. Булгаков. Пьесы 20-х годов» с вступительной статьей А.А. Нинова, с комментариями Я.С. Лурье, В.В. Гудковой, А.А. Нинова без учета политической конъюнктуры, а также в подготовке и издании текстов писателя в пятитомном собрании сочинений. В нем еще нет ранних фельетонов: «Грядущие перспективы» (1919), «В кафе» (1921), которые исследуются в настоящей работе. Эти тексты опубликованы в сборниках под редакцией В.В. Петелина начала 1990-х гг., в 8-ми томном издании произведений М.А. Булгакова, подготовленном В.И. Лосевым. Стремление булгаковедов разыскать, опубликовать все созданное художником, отмеченное его талантом, сделало возможным открытие широкой читательской аудитории и М.А. Булгакова-фельетониста.

Как отметил Н.Н. Киселев, в свое столетие М.А. Булгаков вошел триумфатором⁷. С середины 1980-х гг. его творчество становится поводом для организации и проведения ряда посвященных ему научных конференций⁸; публикации сборников статей⁹, отдельных работ, подчас выходящих по своему значению далеко за пределы булгаковедения¹⁰.

В целом, следует отметить, что основной массив разрастающегося булгаковедения посвящен роману «Мастер и «Маргарита» в самых разных его аспектах; в меньшей степени и точечно — на материале отдельных произведений изучалась сатирическая проза 1920-х гг. Ряд отечественных ученых обратился к драматическим произведениям, и их внимание тоже концентрировались, как правило, на текстах, сближающихся по проблематике, жанровой природе (Н.Н. Киселев, Ю.В. Бабичева, В.В. Гудкова, В.Е. Головчинер, М.С. Петровский, В.Б. Петров, Ю.Б. Неводов, др.). На этом фоне немного работ посвящено непосредственно фельетонам М.А. Булгакова; в основном, это работы по специальности «журналистика» (Е.А. Кухта, Е.И. Орлова, М.С. Кривошейкина, А.Ф. Петренко, П.В. Кузнецов)¹¹.

Представляется, что наименее изученными и наиболее актуальными в научном осмыслении булгаковского творчества сегодня являются проблемы поэтики как отдельных произведений М.А. Булгакова, периодов его творчества, так и предпочитаемых им родовых форм в их взаимосвязи.

Степень разработанности проблемы. Художественно-публицистическое наследие М.А. Булгакова со стороны литературоведения до сих пор особым вниманием не отмечено. И со стороны журналистики фельетоны писателя в поле зрения попадали не часто. В 1980-х годах к ним обратилась Е.И. Орлова¹²: её статья посвящена соотношению автора, рассказчика, героя в публицистических текстах писателя 1920-х гг. В ряду сатирических произведений многих других авторов рассматривали отдельные тексты Л.Ф. Ершов¹³ и Л.Е. Кройчик¹⁴. Выявлению жанровых особенностей фельетонов М.А. Булгакова московского периода, опубликованных в газетах «Гудок» и «Накануне» (1921—1926), их классификации по идейно-тематическому принципу посвящена кандидатская диссертация М.С. Кривошейкиной¹⁵. Но эта работа выполнена с убеждением в том, что сопоставлять художественно-публицистические тексты с художественными невозможно, поскольку «нет единого критерия»¹⁶. В число трехсот «гудковских» фельетонов в поле зрения П.В. Кузнецова попали и некоторые булгаковские¹⁷.

Фельетонная специфика догудковских — самых ранних текстов М.А. Булгакова, тем более, в её соотношении с драматургией писателя не изучалась.

Между тем он не раз в письмах и в художественных произведениях разных лет фиксировал тот факт, что с фельетонов и пьес начинался его путь в большую литературу. Он сообщал это о себе в «Автобиографии» (1924): «...напечатали несколько фельетонов... Жил в далекой провинции и поставил на местной сцене три пьесы»¹⁸; подчеркивал подобные моменты в прошлом своих героев с автобиографическими чертами¹⁹. Эту свою способность М.А. Булгаков сравнивал с игрой пианиста правой и левой рукой²⁰. Очевидный факт биографии писателя и особенность его писательского дара, проявляющегося в одновременной работе над текстами разной родовой природы и разного модуса, предполагает постановку вопроса о проявлении особенностей поэтики произведений одного ряда в произведениях другого.

Актуальность представляемой работы обусловлена особым интересом современной науки к литературным формам смешанного типа, к основаниям взаимодействия, жанрово-родовых трансформаций в творчестве художников XIX—XX вв.

Проблема исследования связана с поиском истоков фельетона, выявлением его выразительных компонентов в ранней прозе М.А. Булгакова и в пьесах 1920-х годов.

Цель работы — установить тенденции использования компонентов с фельетонной выразительностью в поэтике пьес М.А. Булгакова 1920-х гг.

Задачи диссертационного исследования:

— выявление истоков фельетона, уточнение природы и функций комического в нем;

— установление направления поисков М.А. Булгакова-фельетониста на материале ранней прозы;

— анализ поэтики фельетона «Багровый остров» и пьесы с тем же названием в их соотнесенности;

— исследование места, функций фельетонных компонентов в драматическом действии пьес М.А. Булгакова 1920-х годов «Зойкина квартира», «Дни Турбиных», «Бег».

Соответственно, материалом специального исследования стали три прозаических фельетона писателя начального — владикавказского периода творчества М.А. Булгакова, ряд фельетонов середины 1920-х гг. и четыре его пьесы 1926—1929 гг. — «Дни Турбиных», «Бег», а также «Багровый остров», «Зойкина квартира» в соотношении с этими фельетонами.

Методологию исследования и его теоретические основания определяли принципы теоретической, исторической, функциональной поэтики, опора на труды А.Н. Веселовского, В.Я. Проппа, М.Б. Гаспарова, С.Н. Бройтмана; О.М. Фрейденберг, Ю.Н. Тынянова, М.М. Бахтина и др.

Принципиально важен был поиск О.М. Фрейденберг генетических предпосылок будущих сюжетов и жанров литературы²¹, её осмысление «комического до комедии» в древнегреческом фольклоре²² и особенно её мысль о том, что мим и балаган со временем, когда возникло искусство, под влиянием понятийной мысли «залег внутри литературной драмы и стал переживать все изменения роста вместе с ней»²³. Она отметила и важную для нашей работы возможность трансформаций наррации в драматических формах.

В интересе к исследованию выразительных возможностей художественного опыта далекого прошлого, сохраняющего свою привлекательность для авторов нового времени, нас укрепляли представления М.М. Бахтина о важности для ряда серьезных произведений литературы опыта народной культуры²⁴, а также настойчивая мысль ученого последних лет жизни о необходимости изучения генезиса явлений литературы, варьируемая в таких формулах как «память жанра», «диалог культур», «большое время культуры»²⁵.

Принципиальную продуктивность определившегося направления исследования фельетонных компонентов в пьесах М.А. Булгакова по-своему подтверждала, в том числе, монография О.Б. Лебедевой на материале русской комедии XVIII — начала XIX века, убеждающая в том, что «сатира и ода как жанры и тенденции равно находят свое продолжение и развитие — в драматургии — комедии и трагедии, очень быстро слившихся в один синтетический жанр»²⁶.

В нашей концепции фельетона и его компонентов многое определили работы по проблемам балагана А.Ф. Некрыловой, И.П. Уваровой, В.И. Мильдона, О.Н. Купцовой и особенно работы Е.С. Шевченко и Ю.К. Щеглова по балаганной поэтике драматургии Н.Р. Эрдмана. Понимание природы комического как доминантной категории фельетона и его компонентов, существенно важных в поэтике пьес М.А. Булгакова, уточнялось на основании трудов В.Н. Ярхо, М.И. Стеблин-Каменского, др.

Проблема жанра осознавалась в работе с опорой на концепцию Н.Д. Тамарченко. По мысли этого авторитетного теоретика литературы, на рубеже XVIII—XIX вв., — а это, по общему признанию, время актуализации фельетона — жанровая система начинает рассыпаться, распадаться: наряду со старыми появляются новые формы, которые невозможно объяснить с точки зрения жанровой теории²⁷. Одну из главных методологических проблем современной науки ученый видит в том, что «литературоведение оказывается перед необходимостью либо вообще не считать структуры, впервые формирующиеся или выходящие на авансцену литературы после XVIII в., жанрами <...>, либо найти новые, адекватные им научные понятия»²⁸.

Это положение стало особенно важным аргументом в наших поисках истоков фельетона, в наших размышлениях о нем не столько как о жанре, сколько как о «молодой» литературной форме, реализующейся, в соответствии с идеей Ю.Н. Тынянова, в «направлении» её разработки — в множестве индивидуальных форм, «авторских моделей» высказывания (В.Е. Головчинер, О.Н. Русанова) по актуальным, как правило, негативным проблемам жизни общества с учетом условий их публикации на страницах периодических изданий. «Фельетон — принципиально существенная проблема современной литературы в целом <...> ждет своего изучения — исследования генезиса и эволюции, описания видов, форм, приемов, анализа современных технологий. Это большая задача», — так писали в статье «От редакции» Ю.Н. Тынянов и Б.В. Казанский²⁹, собравшие и опубликовавшие в 1927 г. первый выпуск из академической серии «Вопросов современной литературы», посвященный именно фельетону.

На основании изучения публиковавшихся в последующие десятилетия материалов о фельетоне можно говорить, что к первым — особенно важным задачам, поставленным Ю.Н. Тыняновым и Б.В. Казанским, их авторы практически не обращались. В осмыслении фельетона как явления опорными для них были информационные статьи Энциклопедического словаря Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона (1902), Литературной энциклопедии (1939), а также работы разных лет Д.И. Заславского, Е.Н. Журбиной, более поздние — Л.Е. Кройчика, Л.Ф. Ершова³⁰. Подавляющее большинство публикаций о фельетоне, выполнено в жанре учебных пособий для обучающихся по специальности «журналистика»³¹. В качестве основополагающих свойств фельетона в них утверждаются связь с «фактом» реальности, а также активность («революционность», «боевитость») позиции автора³². Эти свойства не могут объяснить причин расцвета фельетонных форм в русской литературе XIX в. — в первой половине 1920-х гг. XX в., обращения к ним широкого ряда талантливых авторов³³ и М.А. Булгакова в их числе.

В целом методология исследования и практика анализа поэтики булгаковских пьес определялись научным направлением «Трансформация и функционирование культурных моделей в русской литературе», в русле которого под руководством доктора филологических наук В.Е. Головчинер выполнялась диссертация. Среди результатов разработки этой проблематики назовем монографию В.Е. Головчинер об эпической драме³⁴, диссертацию О.Н. Русановой о мотивном комплексе³⁵ и другие их публикации, определившие наши позиции.

Объектом специального исследования в диссертации впервые стали ранние фельетоны М.А. Булгакова «Грядущие перемены», «В кафе», «Неделя просвещения» в своеобразии их поэтики, а также малая художественная проза, фельетоны первой половины 1920-х гг. и в соотношении с ними четыре пьесы — «Зойкина квартира» (1926), «Дни Турбиных» (1926), «Багровый остров» (1928) и «Бег» (1928).

Предмет диссертационного исследования — место, специфика, трансформации и функционирование фельетонных компонентов в поэтике пьес М.А. Булгакова 1920-х гг.

Научная новизна определяется

— уточнением представления о природе и функциях комического в фельетоне как специфической форме периодических изданий, использующей комический потенциал фольклорных истоков,

— исследованием трансформаций и функций фельетонных компонентов с балаганной основой в поэтике пьес М.А. Булгакова 1920-х гг. «Зойкина квартира», «Дни Турбиных», «Багровый остров», «Бег».

Теоретическая значимость работы связана с

— представлением фельетона как молодой литературной формы, особенности которой определяются предназначенностью для периодической печати с её требованиями к объему текста, а также свободой в разработке актуального для читателя материала,

— осуществлением в фельетоне, наряду с осознаваемой всегда функцией осмеяния / разоблачения объекта, и функции развлечения / наслаждения формой выражения воспринимающих.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Фельетон в лучших своих проявлениях — предназначенная для периодических изданий и реализующаяся в них свободная форма высказывания по поводу негативных явлений жизни социума с использованием широкого спектра комической выразительности.

2. Комическую выразительность фельетона и его компонентов создают восходящие к балагану языковая игра, сценки, диалоги с эффектом комического удвоения, монологически-сказовые формы с использованием маски, ролевого поведения автора / героев, др. В соответствии с хранящимся в долговременной памяти опытом восприятия форм низового балаганного зрелища тексты с такими компонентами выполняют не только функцию осмеяния, но ожидания и получения удовольствия воспринимающими.

3. Поэтика булгаковских фельетонов кавказского периода (1919—1921 гг.) обнаруживает тенденцию к сокращению непосредственно авторского слова в высказывании по общим проблемам жизни страны и нарастанию опосредованных форм выражения авторской позиции, конкретизации ситуаций с представлением поведения в них героев как действующих лиц в сценках, диалогах, в речевом поведении, характерных для драмы.

4. Оттеняя трагизм судеб близких ему героев и страны в целом, М.А. Булгаков широко использует компоненты фельетонно-балаганного типа в действии пьес некомического модуса («Дни Турбиных», «Бег»), а в пьесу комического модуса с чертами фельетона («Багровый остров») вносит выразительность остро драматического свойства.

5. В представлении лиц, приспособившиеся к условиям системы или её представляющих, в пьесах М.А. Булгакова использованы как компоненты направленной сатиры фельетонно-балаганного типа (гетман в «Днях Турбиных», герои «Зойкиной квартиры»), так и серьезных, прямых обвинений / хулы (по отношению к Тальбергу в «Днях Турбиных», Савве Лукичу в «Багровом острове», главнокомандующему, Артуру Артуровичу — в «Беге»).

6. Компоненты с фельетонно-балаганной выразительностью органично сочетаются с широким спектром комического в представлении действующих лиц на разных уровнях и участках действия пьес М.А. Булгакова 1920-х гг. существенно расширяя и углубляя их художественную палитру, обеспечивая привлекательность для театров и читающей публики.

Практическая значимость работы определяется возможностью использовать содержащиеся в ней наблюдения и результаты в дальнейшем развитии научно-теоретического представления о фельетоне и проявлении его компонентов в художественных произведениях разной модальности; в изучении поэтики фельетонов и пьес М.А. Булгакова как явлений истории русской литературы 1920-х гг., а также в исследовании поэтики комического других авторов в спецкурсах и специальных семинарах по литературе, по драме XX в., по проблемам комического, в том числе, в курсах по истории и практике русской журналистики.

Степень достоверности результатов проведенного исследования определяется опорой на фундаментальные теоретические и историко-литературные труды, а также комплексным исследованием трансформаций 26 фельетонных текстов и фельетонных компонентов в поэтике четырех пьес М.А. Булгакова 1920-х гг.

Апробация работы. Основное содержание работы отражено в шести печатных работах, три из которых опубликованы в рецензируемых научных изданиях, включенных в перечень ВАК. Отдельные положения диссертации были представлены на Всероссийских конференциях студентов, аспирантов и молодых ученых «Наука и образование» (Томск, ТГПУ, 2013, 2014, 2015, 2016, 2017, 2018, 2019), на Всероссийской конференции «Актуальные проблемы журналистики» (Томск, ТГУ, 2014), на Всероссийской научной конференции «Русская литература в современном культурном пространстве» (Томск, ТГПУ, 2015), на Международной научной конференции «Комическое в русской литературе XX—XXI века: авторы и герои» (Москва, ИМЛИ РАН им. М. Горького, 2016).

Объем и структура диссертации. Исследование представлено введением, тремя главами основного текста, заключением и списком использованных источников и литературы, включающим 255 наименований. Общий объем диссертации — 151 страница.

Примечания

1. Наиболее известные пьесы (не все) опубликованы в сборниках 1955, 1962 и 1965 гг.

2. Том «Избранной прозы» появился в 1966 г.

3. О характере этих публикаций сам М.А. Булгаков писал в известном письме к Правительству СССР 28 марта 1930 г.: из 301—298 «враждебно-ругательных» за десять лет творческого пути. См.: Булгаков М.А. Собрание сочинений: в 5 т. М., 1990. Т. 5. С. 444; Михаил Афанасьевич Булгаков. Публикации на страницах театральных журналов, альманахов, сборников, 1925—2001: аннотиров. библиогр. указ. М., 2008. 216 с.

4. Имя М.А. Булгакова еще не упоминалось в книге К.Л. Рудницкого «Портреты драматургов» 1961 г., в «Очерках русской советской драматургии. 1917—1933. Т. 1» ленинградского коллектива авторов 1963 г., в обобщающих трудах А.О. Богуславского и В.А. Диева См.: Богуславский А.О., Диев В.А. Русская советская драматургия. Основные проблемы развития. М., 1963. Т. 1: 1917—1935. 376 с.

5. Рудницкий К.Л. Булгаков // Спектакли разных лет. М., 1974. С. 207—285.

6. Киселев Н.Н. Комедии М. Булгакова «Зойкина квартира» и «Багровый остров» // Тр. / Том. гос. ун-т. 1974. Т. 252, вып. 2: Проблемы метода и жанра. С. 73—88.

7. Киселев Н.Н.М. Булгаков и В. Маяковский («Багровый остров» и «Баня») // Творчество Михаила Булгакова. Томск, 1991. С. 140.

8. Первая международная, прошедшая за рубежом конференция, состоялась в Италии (1984 г.) по инициативе Э. Баццарелли; к 100-летию М.А. Булгакова в 1991 г. научные конференции и чтения прошли в Ленинграде, Киеве, Куйбышеве, Томске.

9. М.А. Булгаков — драматург и художественная культура его времени / сост. А.А. Нинов. М., 1988. 496 с.

10. Гаспаров Б.М. Из наблюдений над мотивной структурой романа М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита» // Даугава. 1988. № 10. С. 96—106; № 11. С. 88—96; № 12. С. 105—113; 1989. № 1. С. 78—91.

11. А между тем, по подсчетам Б.С. Мягкова «из немногим более 250 единиц произведений самых разных жанров... около 120 — фельетоны, опубликованные им в 1919—1939 гг.». См.: Мягков Б.С. Фельетоны М. Булгакова: их герои и прототипы (На примерах последних театральных фельетонов писателя) // Возвращенные имена русской литературы: Аспекты, поэтики, эстетики, философии. Самара, 1994. С. 10.

12. Орлова Е.И. Автор — Рассказчик — Герой в фельетонах М.А. Булгакова 20-х годов // Науч. докл. высш. шк. Филол. науки. 1981. № 6. С. 23—27.

13. Ершов Л.Ф. Сатирические жанры русской советской литературы (от эпиграммы до романа). Л., 1977. 282 с.

14. Кройчик Л.Е. Советская сатирическая повесть. Воронеж, 1975. 462 с.

15. Кривошейкина М.С. Жанр фельетона в журналистском творчестве М.А. Булгакова (период работы в газетах «Гудок» и «Накануне»): дис. ... канд. филол. наук: 10.00.10. Тверь. 2004. 163 с.

16. Там же. С. 22.

17. Кузнецов П.В. Своеобразие фельетонистики 1920-х гг. в газете «Гудок»: дис. ... канд. филол. наук: 10.01.10. М., 2011. 161 с.

18. Булгаков М.А. Собрание сочинений: в 5 т. М., 1989. Т. 2. С. 604.

19. «Фельетоны — моя специальность», — рекомендует себя герой фельетона «Богема» (1925). В пьесе «Багровый остров» её герой Дымогацкий пишет фельетоны, затем получает заказ на пьесу для театра Геннадия Панфиловича.

20. Попов П.С. Биография М.А. Булгакова // Письма: жизнеописание в документах / М.А. Булгаков. М., 1989. С. 537.

21. Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. М., 1997. 448 с.

22. Фрейденберг О.М. Миф и театр. Лекции. М., 1988. 132 с.

23. Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. С. 299.

24. Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле народная культура Средневековья и Ренессанса. М., 1965. 528 с.

25. В последнем интервью журналу «Новый мир» в 1970 г. М.М. Бахтин говорил о том, что «великие произведения литературы подготавливаются веками» (Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1979. С. 330—331).

26. Лебедева О.Б. Русская высокая комедия XVIII века: Генезис и поэтика жанра. Томск, 1996. С. 23.

27. Тамарченко Н.Д. Методологические проблемы теории рода и жанра в поэтике XX века // Известия АН. Серия языка и литературы. М., 2001. Т. 60. № 6. С. 3.

28. Тамарченко Н.Д. Методологические проблемы теории рода и жанра в поэтике XX века // Теория литературы. М., 2003. Т. 3: Роды и жанры (основные проблемы развития в историческом освещении). С. 93—94.

29. Тынянов Ю.Н., Казанский Б.В. От редакции // Вопросы современной литературы. Фельетон. Сб. ст. Л., 1927. С. 7.

30. Журбина Е.И. Современный фельетон (опыт теории) // Печать и революция. 1926. №. 7. С. 18—35; Её же. Искусство фельетона М., 1965. 288 с.; Курляндская С.В. Фельетон — жанр сатирический: (По материалам советской литературы и критики 20-х годов). М., 1967. 32 с.; Заславский Д.И. Винтик с рассуждением. Фельетоны. Памфлеты М., 1977. 303 с.; Кройчик Л.Е. Современный газетный фельетон. Воронеж, 1975. 230 с.; Ершов Л.Ф. Сатира и современность. М., 1978. 271 с.; Стрельцов В.Б. Фельетон. Теория и практика жанра. Минск, 1983. 63 с.; Толутанова Ю.Н. Советская сатирическая публицистика М. Зощенко, И. Ильфа и Е. Петрова двадцатых — первой половины тридцатых годов: автореф. дис. ... канд. филол. наук. М., 2005. 26 с.; Толутанова Ю.Н. Сатира в публицистике. Специфика и жанровые особенности фельетона как предмет многочисленных споров исследователей // Культура народов Причерноморья. 2007. № 110. Т. 2. С. 229—231.

31. Тертычный А.А. Жанры периодической печати: учеб. пособие. М., 2000. 193 с.; Прохоров Е.П. Введение в теорию журналистики. М., 2011. 351 с.; Корконосенко С.Г. Основы журналистики. М., 2001. 287 с.

32. Это можно видеть и в публикациях наиболее цитируемого автора — Е.И. Журбиной.

33. Только среди современников писателя — М. Кольцов, И. Ильф и Е. Петров, В. Катаев, Ю. Олеша, М. Зощенко и др.

34. Головчинер В.Е. Эпический театр Евгения Шварца. Томск, 1992. 184 с.

Она же. Эпическая драма в русской литературе XX века. Томск, 2001. 241 с.; 2007 (изд. 2-е, доп. и испр.). 320 с.

35. Русанова О.Н. Мотивный комплекс как способ эпизации эпической драмы (на материале пьес Е. Шварца «Тень» и «Дракон»): автореф. дис. ... канд. филол. наук. Новосибирск, 2006. 22 с.