На плите

Так кто же эта старуха, держащая в ежовых рукавицах всю квартиру, терроризирующая буквально каждого? Эта старуха явилась в рисунки сатирического журнала 1924 года тоже из будущего.

Правда, не столь отдаленного. Об этом и сообщает последний, самый непритязательный на вид рисунок серии, третий. Героиня на этот раз обеими руками схватилась за кастрюли и сковородки, стоящие на плите и злобно оскалилась на робко обращающегося к ней Гольдмана. И говорит: «12 ч. дня. — И вечно вы всю плиту занимаете!.. Гольдман, напомним, — это никакой не Гольдман, а Ленин. Кто, спрашивается, приревновал к плите мавзолея, целиком занятой именем Ленина?!..¹ И кто же, в таком случае, эта зловещая старуха?

Любопытно отметить, что свое знание о будущих похоронах Сталина, в результате которых на «плите» мавзолея временно появится еще одно имя, Булгаков проявил и в названии очерка «Часы жизни и смерти». Оно травестирует известное выражение из Экклезиаста: «Время жить и время умирать». А это выражение, в своей первозданной форме, станет названием романа Э.-М.Ремарка, который появится накануне смерти Сталина, в 1952 году.

Нам уже приходилось замечать, что в ранней фельетонистике Булгакова можно обнаружить истоки пародийного изображения сталинского Политбюро в виде коммунальной квартиры, которое, как обнаружили исследователи,² появится в романе «Золотой теленок», в сцене «Вороньей слободки». На дружеском шарже в журнале «Дрезина» 1923 года ленинградский поэт Н. Тихомиров, в окружении примусов, корыт со стираемым бельем и орущей детворы, был изображен... точь-в-точь похожим на знакомые нам до боли позднейшие изображения И.В. Сталина, с трубкой в зубах, сочиняющего свои параноидальные проекты «построения социализма в одной, отдельно взятой стране».

Именно так, в виде склочного жильца коммунальной квартиры, гениально сыграл Сталина Игорь Кваша в многосерийном телефильме по роману А. Солженицына «В круге первом». Изображение Сталина в виде неугомонной старухи, терроризирующей своих соседей по квартире, служит ранним проявлением той же художественной идеи; тем более, что она, эта идея, встретится нам еще раз в одном из рассказов «Занозы».

Наконец, изображение квартирной хозяйки оглушительно музицирующей, напоминает еще об одном позднейшем кинофильме, на этот раз посвященном гротескному изображению одного из приспешников Сталина, и в котором, как и в разобранной серии рисунков «Занозы», парадоксально переплетаются разные исторические эпохи. Это «Покаяние» Тенгиза Абуладзе, где палач врывается в дом художника и... заставляет всех собравшихся остолбенеть от оглушительного исполнения оперной арии.

Примечания

1. Каламбур, на котором основано «явление» исторического героя из-под покрова карикатурной старухи, будет открыто фигурировать в следующем, 1925 году и совершенно в ином издании — журнале «Бузотер», в подписи под карикатурой А. Радакова в мартовском (праздничном) № 8. Женщина, стоя у кухонной плиты, обращается к окружившим ее детям: «— Вот она, наша могильная плита!» Это же слово употреблено в булгаковском очерке «Москва краснокаменная» (1922), где говорится о храме Христа Спасителя и бывшем памятнике Александру III: «А летом плиты у Храма, ступени у пьедестала пусты». И здесь можно уловить мотив «могильной плиты»: «ступени» у пьедестала памятника напоминают... о ступенях будущего мавзолея.

2. Каганская М., Бар-Селла З. Мастер Гамбс и Маргарита. Тель-Авив, 1984.