В «Занозе» 1924 года рисунок «Памятник Пуанкаре» был напоминанием о произошедшем событии, загадочный рисунок в «Красном перце» 1923-го — заявлением о намерениях. Тайной передаче информации о только что завершившейся судьбе «Дрезины» посвящены также две публикации в февральском № 4 «Красного перца» 1924 года. Во-первых, здесь мы видим еще одну башню. На этот раз ее форма не оставляет сомнений — она напоминает о другом недавнем, прогремевшем на всю страну событии: смерти Ленина.
Как мы уже упоминали, в текущем 1924 году на смену бумажным деньгам приходили серебряные монеты. Рисунок Л.М. называется поэтому «Наш памятник совзнаку» и представляет он башню, образованную из бумажных купюр (стр. 7). И все бы хорошо, но имеет она... симметричный ступенчатый контур — такой же, как у мавзолея Ленина, воздвигаемого в это время на Красной площади, — только не приземистый, а протяженный по вертикали.
Вновь, как в случае с нефтяной вышкой, вслед за тем появляется еще один рисунок, убеждающий в том, что здесь подразумевается не только мавзолей Щусева, но и башня Татлина. В мартовском № 5 на обложке находится рисунок Ю. Ганфа «Весеннее солнышко», показывающий дальнейшую судьбу «башни» из бумажных денег. На этот раз — тает гигантский снеговик из денежных знаков, и при этом он обретает такую же косую, «падающую» форму, как памятник Коминтерну.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |