В.Ф. Одоевский

В одной из первых заметок «Дрезины», исподволь указывающей на участие в журнале Булгакова, был использован псевдоним В.Ф. Одоевского — «Безгласный». Это мотивируется, как мы предположили, созвучием названия журнала с названием выпускавшегося некогда Одоевским журнала «Мнемозина». Обращение к творчеству того же писателя мы встречаем и на страницах «Красного перца». В апрельском №

8 1924 года — это рисунок-диптих К. Елисеева «Неприткнутые» (стр. 9): героиня одной части торгует с лотка духами; героиня другой — чистит картошку в ресторане. Рисунок сопровождается следующим текстом: «Княжна Мими (в Москве): — Счастливая Зи-зи!.. Живет в Париже, устроилась.

Княжна Зизи (в Париже): — Счастливая Мими!.. Живет в Москве, как прежде...» «Княжна Мими» и «Княжна Зизи» — не только героини комедии А.С. Грибоедова «Горе от ума», но заглавия названных в их честь двух повестей Одоевского. Эта нерядовая литературная аллюзия служила знаком родства двух разных изданий.

А в то самое время, когда в Петрограде выходил первый номер «Дрезины», в 1923 году — в первомайском приложении к № 5 (№ 5½) «Красного перца» на последней странице обложки Л. Межеричером нарисован трехэтажный дом в разрезе. На первом этаже живет рабфаковец с женой и ребенком (которые в данный момент находятся на демонстрации), на втором — лавочник, на третьем — компания собутыльников отмечает 1 мая. Именно такой трехэтажный дом в разрезе, по мысли Одоевского, должен был быть изображен на обложке несостоявшегося альманаха «Тройчатка», где на первом этаже жил бы вымышленный повествователь Одоевского Ириней Модестович Гомозейка, на чердаке — пасичник Рудый Панек Н.В. Гоголя, а в подвале — пушкинский Иван Петрович Белкин (письмо Пушкину от 28 сентября 1833 года).

Своеобразный номер журнала — пятисполовинный откликнется осенью этого же, 1923 года в том самом роковом «памятнике» «Дрезины» двухсполовинному Интернационалу — карикатуре, которая, по нашему предположению, стала причиной разгрома. И тем самым вновь будет указано на связь между двумя, казалось бы, не имеющими друг ко другу отношения петроградским и московским журналами; связь эта и воплощалась, главным образом, в фигуре Булгакова.