Вновь остановимся на том, что в финале рассказа «Воспоминание...» Ленин и Крупская предстают как бы в виде карточной пары: дама — король. Мы узнали в этом образе предвосхищающую реминисценцию набоковского романа «Король, дама, валет», тем более, что в том же финальном пассаже фигурирует слово, ставшее названием другого его романа — «Отчаяние». Все на том же развороте журнального номера «Занозы» 1924 года это привело к непредсказуемым последствиям. Рядом со стихотворением, реминисцирующим булгаковский рассказ, в карикатуре «НЭП на курорте»... с поразительной точностью предвосхищается самый текст набоковского романа «Король, дама, валет».
В заключительных, роковых для одного из действующих лиц курортных сценах романа персонаж видит сувенирные открытки — пейзажи, жанровые сценки, и одна из них... точь-в-точь повторяет изображение алупкинского пляжа на рисунке М. Черемных в журнале 1924 года: «Оставив жену и племянника на террасе кафе, он ходил по лавкам, разглядывал открытки. Они были все те же. Больше всего доставалось человеческой тучности [...] Плывет толстяк на спине, и куполом вздымается над водой пунцовое пузо...» Автор подчеркнутой нами фразой почти признается в своем заимствовании! Мы знаем, что точно так же, и в сопровождении такого же полу-откровенного признания, другая карикатура «Занозы» будет использована в романе Набокова «Дар». Присутствует здесь и эпиграмматический образ «скота» из «Занозы»: пузо у загорающего толстяка — «пунцовое». Словно бы этот буржуй уже зарезан, ему уже выпущены кишки!..
Вот почему тот же самый толстяк у Набокова на открытке — не лежит на пляже, как на рисунке «Занозы», а плавает в море: реализуется выражение — «море крови»!..
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |