Введение

В словесной палитре художественного произведения ономастическая лексика выступает у каждого большого писателя как особенно заметное, стилистически и семантически маркированное экспрессивное средство, яркая примета стиля. И не только потому, что имена собственные, образующие «ономастический мир» художественного текста и творчества писателя, играют важную текстообразующую роль в плане развития его парадигматики и синтагматики, но и потому, что эстетические объекты, ими обозначаемые, участвуют в развитии и построении речевой и литературной композиции текста, в выражении всех художественных смыслов и мировоззрения автора, в реализации всех категорий и свойств художественного текста, изучаемых лингвистикой текста и стилистикой (лингвистической поэтикой).

Настоящее диссертационное исследование посвящено комплексному лингвистическому (фонетическому, словообразовательному, семантическому, функциональному) анализу ономастической лексики в произведениях М.А. Булгакова.

Актуальность темы исследования. Исследование имен собственных в художественной речи, составляющее предмет литературной ономастики, носило долгое время спорадический характер: в работах избирательно рассматривались отдельные, наиболее яркие примеры «говорящих имен» с мотивированной, характеризующей носителя, семантикой основы и социально окрашенной моделью имени, или описывалась антропонимия отдельных авторов по произведениям или периодам (жанрам) творчества.

Антропонимы в художественном произведении могут «нести ярко выраженную смысловую нагрузку и обладать скрытым ассоциативным фоном» [Горбаневский 1988: 4]. В силу своей семантической емкости литературный антропоним — это весьма экономичное средство непосредственной и косвенной характеристики, которая обычно раскрывается в контексте, либо этимологически [Фролов 1994: 163].

Актуальность темы исследования объясняется тем, что собственные имена, представляющие собой ценный эстетический компонент в системе средств художественной изобразительности, характеризующие почерк мастера и нередко дающие ключ к решению литературоведческих проблем, непременно должны стать предметом лингвистического анализа.

Между тем, хотя определение имен собственных, описание их находим в работах таких авторов, как И.Ф. Бэлза, И.Л. Галинская, Б.В. Соколова, Л.М. Яновская, Г.Ф. Ковалев, Л.В. Белая, в специальной литературе антропонимия прозы М.А. Булгакова не исследовалась в достаточной мере.

Основное внимание ученых привлекают «мотивированные» имена собственные, а также имена, связанные с демонологической линией романа «Мастер и Маргарита». Слабо изученными при этом остаются используемые писателем криптографические типы ономастических единиц.

Актуальность исследования определяется необходимостью дать обобщающее описание булгаковской антропонимии, изучить своеобразие авторской антропонимической системы, закономерности ее функционирования и на этом основании уточнить и дополнить общую характеристику индивидуально-авторского речевого стиля М.А. Булгакова, его роли в развитии русской художественной речи и русского литературного языка.

Предметом исследования является ономастическое творчество М.А. Булгакова — одного из крупнейших и интереснейших писателей начала XX века. Талант его поистине многогранен и велик. Перед своими читателями М.А. Булгаков предстает как лирик и философ, фантаст и историк, жизнерадостный и остроумный бытописатель.

Среди немногочисленных лингвистических трудов, посвященных ономастике М.А. Булгакова, следует выделить статьи Г.Ф. Ковалева [1995, 1996, 1999, 2001], затрагивающие проблему автобиографизма ономастического творчества писателя, а также работу Л.В .Белой [1997], в которой рассматриваются особенности отражения М.А. Булгаковым антропонимических процессов конкретного исторического периода.

Непосредственным предметом исследования стали семантико-стилистические, коммуникативные, эстетические функции антропонимов в произведениях М.А. Булгакова.

Выбор имен персонажам, как и формирование в целом антропонимического пространства — это сложный и трудоемкий процесс, сочетающий знание традиций, обычаев, творческую фантазию, ориентированность на реальных прототипов и «житейский прагматизм» [Фролов 1994: 159—156].

Антропонимическое пространство художественного произведения, отбор и взаимодействие антропонимов с контекстом определяется законом жанра, художественным методом писателя, родом и видом литературного произведения и законами его построения, соответствием содержанию текста, эстетической нагрузкой имени в ближайшем и широком контексте и многими индивидуально-неповторимыми творческими особенностями стиля писателя в целом [Фонякова 1990: 38]. Созданный мастером слова антропонимический мир, по словам Д.С. Лихачева, органически входит во «внутренний мир художественного произведения, знаки которого служат для образного отражения действительности и соединяются друг с другом в некоей определенной системе, живут в своем художественном времени и пространстве» [Фонякова 1990: 38—39].

Источниками сбора исследования являются тексты художественных произведений М.А. Булгакова («Мастер и Маргарита», «Белая гвардия», «Театральный роман», «Роковые яйца», «Собачье сердце», «Дьяволиада», «Жизнь господина де Мольера», «Был май», «Неделя Просвещения», «Спиритический сеанс»).

Материалом исследования послужили антропонимы-фамилии, личные имена, отчества (около двух тысяч единиц), извлеченные методом сплошной выборки из художественного текста (более 2660 страниц).

Основной объект изучения — имена и фамилии персонажей, исторических лиц, литературных героев — выделен в соответствии с рабочей гипотезой, согласно которой имена и фамилии среди разных типов антропонимов являются наиболее значимыми, семантически весомыми и емкими, обладают большим семантическим потенциалом. Отчества и прозвища рассмотрены выборочно как дополнительный материал.

Целью данной диссертационной работы является изучение, системное описание и комплексный анализ антропонимического пространства произведений М.А. Булгакова, выявление индивидуально-авторских особенностей ономастической лаборатории писателя. В этой связи нами ставятся следующие задачи:

1. Дать целостное представление об антропонимической системе и структуре именника в произведениях М.А. Булгакова и проанализировать антропонимические формулы именования персонажей.

2. Установить источники ономастикона исследуемых романов, в частности, показать его соотнесенность с реальной антропонимией изображаемого времени.

3. Предложить семантическую и частично этимологическую интерпретацию собственных имен персонажей.

4. Определить место и роль личного имени собственного в создании художественного образа персонажа и сопоставить антропонимы с «живыми» именами прототипов.

Научная новизна диссертационной работы заключается в попытке впервые комплексно рассмотреть особенности фонетических, словообразовательных, семантических, функциональных признаков антропонимии в произведениях М.А. Булгакова; проанализировать антропонимические формулы именования персонажей, выявить источники ономастикона и его соотнесенность с реальной антропонимией изображаемого времени; определить роль личного имени собственного в создании художественного образа персонажа; особое место уделить семантической и частично этимологической интерпретации собственных имен персонажей; осуществить сопоставление антропонимов с «живыми» именами прототипов.

Специфика изучаемого антропонимического материала и его анализа обусловила использование в нашей работе определенных ономастических методов и приемов исследования. Традиционный набор методов и приемов описания антропонимов был предложен В.Д. Бондалетовым в «Русской ономастике» [Бондалетов 1983], в коллективной монографии «Теория и методика ономастических исследований» и многих других работах, в которых указывается на разграничение приемов и методов ономастических изысканий. Цель и задачи работы определили выбор таких методов исследования, как описательный, статистический, стилистический, а также приемов этимологического, сравнительно-исторического и функционального анализа онимов.

Описательный метод в ономастике предполагает последовательность описания, систематизации, группировки и классификации, а также характеристики антропонимов в соответствии с поставленной исследовательской задачей. С помощью элементов статистического метода (количественные подсчеты) в работе выявлялась активность употребления тех или иных формул, моделей именования персонажей в текстах произведений.

Анализ антропонимии художественного произведения потребовал применения стилистического метода, который предполагает использование «разнообразных лингвостилистических, литературоведческих, а также комплексных филологических методик и приемов [Бондалетов 1983: 63], в частности, приема сопоставления имени прототипа и имени литературного персонажа.

Изучение антропонимического мира прозы М.А. Булгакова представляет собой научный интерес, как в теоретическом, так и в практическом плане.

Теоретическая значимость.

Избранная методика исследования значительного фактического материала позволяет сделать обоснованные выводы о системном характере и закономерностях функционирования собственных имен как важной составной части индивидуально-авторской речевой системы писателя, о специфике взаимодействия художественной речи с общелитературным языком в сфере использования собственных имен, что вносит определенный вклад в разработку актуальных проблем русской ономастилистики и теории художественной речи.

Практическая ценность исследования заключается в том, что его результаты могут найти свое применение при разработке вузовских курсов по литературной ономастике, стилистике, лингвистическому анализу текста. Словарь-индекс, данный в приложении к работе, может служить базой для дальнейших лексикографических исследований, при создании ономастических словарей.

Апробация работы. Результаты данного исследования обсуждались на заседании кафедры русского языка факультета начальных классов Даггоспедуниверситета.

Материалы диссертации отражены в следующих публикациях:

1. К проблеме семантики собственного имени в романе «Мастер и Маргарита» М.А. Булгакова // Проблемы общего и дагестанского языкознания. Вып. II. — Махачкала: ДНЦ РАН, 2004. — С. 11—14.

2. «Украинская линия» в произведениях М.А. Булгакова // Вопросы теории и практики языка. — Махачкала: ДГПУ, 2005. — С. 31—33.

3. Употребление собственных имен реальных, исторических лиц в произведениях М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита» и «Белая гвардия» // Вопросы теории и практики языка. — Махачкала: ДГПУ, 2005. — С. 33—36.

4. Образ — символ в романе М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита» // Вопросы модернизации педагогического образования. — Махачкала: ДГПУ, 2006. — С. 28—32.

5. Формулы именования булгаковских персонажей // Вопросы модернизации педагогического образования. — Махачкала: ДГПУ, 2006. — С. 23—27.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Совокупность антропонимов художественных произведений образует антропонимическую систему, являющуюся зеркальным отражением русской антропонимии в ее эволюции.

2. Системный подход к антропонимии произведений М.А. Булгакова предполагает анализ всех способов номинации персонажей произведения, включая имена собственные вымышленных героев, реальных имен исторических лиц, антропонимов, входящих в состав других имен собственных (неполных антропонимических моделей опосредованной номинации).

3. Имена собственные в произведениях М.А. Булгакова заимствованы из реального ономастикона или же созданы по существующим в языке моделям и соответствуют узуальным.

4. Автобиографизм — одна из главных особенностей ономастикона М.А. Булгакова. Изучение биографии писателя позволяет выявить имена прототипов персонажей и проследить, каким образом автором создаются криптонимы.

5. Выбор номинации для персонажа (ее морфологический и фонетический облик, содержащаяся в ней статусная характеристика) определяется ее соответствием образу.

Структура работы. Задачи исследования обусловили композицию работы, которая состоит из введения, трех глав и заключения. К работе прилагаются список использованных работ, включающий 235 названий, словарей и справочников, источников, содержащих названия произведений М.А. Булгакова, исследуемых в данной работе, а также словарь имен, анализируемых в работе, в котором представлено 1800 антропонимов.

Во введении обосновываются актуальность, научная новизна и практическая значимость работы, определяются цели, задачи и основные положения, выносимые на защиту, объект и предмет исследования, сообщаются результаты апробации работы.

В первой главе — «Антропонимика в системе современного русского языка» — представлен обзор лингвистической литературы, который освещает основные проблемы, связанные с функционированием собственных имен в художественной литературе.

Во второй главе — «Семантические разряды имен собственных в произведениях М.А. Булгакова» — выявляются основные семантико-стилистические функции антропонимов в произведениях М.А. Булгакова.

В третьей главе — «Морфологическая структура булгаковского именника как энциклопедический источник антропонимии» — отмечаются способы фонетических и морфологических преобразований, которым подверглись канонические имена.

В конце каждой главы даются выводы. В заключении содержится общий итог диссертационной работы.

Антропонимическая терминология.

Как и всякая область языкознания, антропонимика имеет свою терминологию. Нам представляется, что рассматривать ее можно с нескольких позиций. Во-первых, необходимо учитывать хронологический аспект, то есть иметь в виду, что в разное время имела место разная терминология. Выделяются термины, известные еще по работам антропонимистов XIX века (нехристианское имя, прозвище, родовое имя, фамильное имя и т. д.), и термины, созданные в последние годы и встречающиеся в работах современных антропонимистов (антропонимизация, криптоним, поэтический антропоним и др.). Во-вторых, всю терминологию следует рассматривать с позиции узкоспециальных антропонимических обозначений, имеющих место в строго научных трудах или в лексикографии (антропонимика, антропонимия, антропонимическая модель, антропонимическая (антропонимная) формула именования и др.), и широкоупотребительных названий (имя, личное имя, псевдоним, фамилия и т. п.) можно рассматривать антропонимическую терминологию в соответствии с временной передачей различных понятий, необходимых для описания личности именуемого. Так, можно выделить термины, передающие понятия, важные лишь при идентификации древнего русича (имя-оберег, родовое прозвание и др.), термины, связанные с именованием современного человека (отчество, псевдоним, фамилия и пр.). Подчеркнем, что именно история формирования тех или иных антропонимических терминов помогает в какой-то мере определить время закрепления в составе терминов того или иного слова.

Ономастика — раздел языкознания, изучающий любые собственные имена [Подольская 1978: 97].

Антропонимика — раздел ономастики, занимающийся изучением происхождения, развития, деривации и функционирования собственных имен людей [Фролов 1994: 157].

Литературная (поэтическая, стилистическая) антропонимика — неотъемлемая составная часть литературной (поэтической, стилистической) ономастики, дисциплины, занимающейся изучением имен собственных в художественном тексте [Подольская 1978: 33]. Литературная ономастика исследует «отражение элементов реальной и вымышленной ономастики на основе их индивидуального преломления и применения в творчестве каждого писателя и отдельного текста» [Фонякова 1990: 7]. Литературная антропонимика, в свою очередь, является зеркальным отражением имен, употребляющихся в жизни, их проекцией, прошедшей сквозь призму авторского творчества [Теория и методика ономастических исследований 1984: 220].

Литературный (поэтический) антропоним — антропоним художественного произведения, который обычно дает представление о поле, возрасте, национальности, социальном статусе, морально-этических качествах персонажа произведения. Совокупность антропонимов, извлеченных из текста художественного произведения, называется литературной, или поэтической антропонимией. Список, или словарь, этих антропонимов называется антропонимиконом [Подольская 1978: 31—32, 33, 37; 1988: 108—109].

Имя.

Применительно к лицу слово имя обозначает «личное название человека, даваемое ему при рождении». Это первое и главное значение лежит в основе понятийного содержания антропонимического термина «личное имя», который определяет основную антропонимическую категорию: «личными именами называются слова, которые присваиваются при рождении людям и под которыми они известны в обществе» [Чичагов 1959: 6]. Слово имя известно уже первым памятникам письменности, в которых представлено с несколькими значениями:

1. имя человека: нарече имя ему Всеволодь [Лаврентьевская летопись, 1024 г.].

2. название (географическое, этническое и т. п.): Нарьць имянемъ Марава [Лаврентьевская летопись, 1046 г.].

3. именование человека в целом: Воевода именемъ Сбыславъ Якуновичь Новгородецъ [Лаврентьевская летопись, 1263 г.].

4. громкое имя, слава: И къто бо тъгда не придеть въ умиление, видя естьство свое въ гробъ съходяшть, и имя его угасшее [Изборник Святослава, 1076 г.].

Безусловно, в одном определении трудно передать все параметры личного имени — языкового знака, индивидуализирующего и идентифицирующего лицо; так, имя может меняться на протяжении жизни человека, даваться не родителями, иметь различные формы и т. д. Поэтому даже развернутое и, на наш взгляд, излишне громоздкое определение, подобное нижеприведенному, естественно, не может считаться исчерпывающим: «Личное имя — первое название лица, присвоенное ему по общественному выбору (чаще всего выбранное родителями) согласно с актуальными господствующими нормами (обычаями) и являющееся единственным языковым знаком, его индивидуализирующим даже тогда, когда принципы присвоения этого именования оставались бы неопределенными, непроверяемыми или же не отвечающими соответствующим требованиям» [Скулина 1973: 99, цитация по М. Вуйтович 1986: раздел о личных собственных именах].

Первые три значения реализовывались в текстах всех жанров, а последнее — «громкое имя, слава» — было свойственно в основном книжно-славянским источникам.

Прозвище.

Об истории слова прозвище в антропонимических трудах мы находим лишь фрагментарные замечания. Так, А.Н. Мирославская — одна из первых обратила внимание на тот факт, что в памятниках письменности слово прозвище имело часто другое значение, чем в настоящее время, было лишено экспрессивного содержания и являлось синонимом слову «имя» [1955: 190]. Об этом же писал С.И. Зинин, указывая, правда, что словом «прозвище» обозначались только русские имена. Начиная с XVII века (хотя антропонимист и не приводит контекстуальных доказательств сказанному), термин «прозвище» стал больше использоваться в значении дополнительного, второстепенного именования лица, часто данного в шутку, в насмешку, то есть, как бы приблизился к пониманию слова «прозвище» в настоящее время [1970: 28]. Также в XVII веке у слова «прозвище» появилось значение «семейное прозвание», «фамильное прозвание» [1969: 37].

Н.К. Фролов, делая частные замечания о неоднозначности терминов в XVII веке, затрудняется предложить критерии разграничения видов антропонимов, подчеркивает трудности в исследованиях по истории антропонимических терминов [1972: 205]. Отсутствует анализ истории формирования термина «прозвище» и в работах других антропонимистов, которые касаются вопроса о терминологии антропонимики, а также рассматривают проблему разграничения различных видов антропонимов в истории их бытования [Горбунова 1965; Тагунова 1967 и др.].

Слово прозвище засвидетельствовано в источниках с XII века в значении «название»: «Црквь... въ имя святого Спаса Преображения Новегородѣ на горѣ, а прозвище Нередице [Новгородская I летопись, 119—120, 1198 г.].

Само слово прозвище в древнерусском языке, судя по материалам Картотеки Словаря русского языка XI—XVII вв., было редким. Известно оно, как мы уже указали, со значением «некрестильное имя человека», а также со значением, близким к современному толкованию слова прозвище: «Князь литовский Иванъ, а прозвище ему Баба» [Псковская 1 летопись, 1436 г.]. В XVI—XVII вв. частота употребления слова прозвище возрастает. В настоящее время прозвища — слова, даваемые людям в разные периоды их жизни по тому или иному свойству или качеству этих людей и под которыми они известны обычно в определенном, часто довольно замкнутом кругу общества [Чичагов 1959: 5].

Фамилия.

Слово фамилия — заимствование Петровской эпохи. Пришло оно из латинского через польский в начале XVIII века с первоначальным значением «род, семья» и сразу же приобрело определенную активность, так как Петр I поощрял употребление новых слов: «А кто бездетенъ, и оный воленъ отдать недвижимое одному фамилии своей, кому похочетъ [Указы Петра I, 14, 1714].

Весьма активно слово фамилия, особенно в сочетании царская высокая фамилия, использовал Ф. Прокопович: Ищет сего, и просит у тебя кровь, и племя, и сродство твое, вся высокая фамилиа... [Слово о Петре I, 146].

Слово фамилия встречалось также со значением «жена» (ср. лат. «домочадцы») Фамилии Вашего Сиятельства прошу от меня поклонъ передать [Переписка Анны Иоанновны, 1727 г.].

Фамилия начинает указывать на ряд поколений, носящих одно наследственное именование: «Иногда целая фамилия к чему-либо особливо склонна бывает, род музыкантов, хотя бы Иевлевых, род художников [Записки Порошина, 24, 1764—1766 гг.].

Отчество.

Современный антропонимический термин «отчество» однозначен и прост в объяснении: «Отчества — слова, входящие в состав именования людей и обозначающие отца — носителя того или иного имени» [Чичагов 1959: 5].

Самостоятельные современные лексемы отчество и отечество в древнерусском языке не разграничивались.

В диссертационном исследовании в целом используется набор ономастических (антропонимических) терминов, достаточно устоявшихся в антропонимике.