Квартира Булгаковых. Михаил Афанасьевич в тюбетейке за столом. Он обложен книгами, быстро-быстро что-то пишет. Заглянет в одну книгу, в другую, перелистнёт, найдёт нужное место — и снова пишет. Вдруг поднимает голову, замирает. Потом принюхивается, оглядывается, видит: в комнату из-под двери начинает валить дым. Булгаков вскакивает так резко, что тюбетейка сваливается с его головы.
Булгаков. Люся! Что это? Наташа!
Выходит заспанная домработница. Она трёт глаза, видимо, спала.
Наташа. Что случилось, Михаил Афанасьевич?
Булгаков показывает ей на дым.
Булгаков. Горим...
Но Наташа уже и сама увидела. Побежала в дымящуюся кухню, махая руками, скрылась в дыму.
Булгаков (спиной прижался к своему столу). Люся!
Домработница выбегает из кухни.
Наташа. Это примус... Забыла потушить...
Домработница скрывается в стороне, противоположной той, где дымится кухня.
Булгаков. Женя! Серёжа!
Домработница возвращается с вёдрами воды, бежит в кухню.
Наташа (на ходу). А Елены Сергеевны ещё нет.
Булгаков. Ещё?
Прибегают дети Елены Сергеевны. Смотрят на испуганного Булгакова, на дымящуюся кухню, бегут туда. На пороге Женя (ему уже 16) останавливается и преграждает путь Серёже (12 лет).
Женя (глазами показывает на Булгакова). Побудь с ним.
Серёжа кивает, остаётся, Женя бежит помогать тушить кухню.
Булгаков. Может, к пожарным позвонить?
Серёжа. Это уж как Женя решит...
Вдруг Серёжа смеётся.
Булгаков. Что?
Серёжа. Лицо у тебя смешное, Потап.
Булгаков. Ну, знаешь! У людей пожар, несчастье! А ты смеёшься! И кто тебя этому научил?
Серёжа лукаво смотрит на Булгакова.
Серёжа. Посмотрел бы ты на себя в зеркало.
Булгаков (подходит к зеркалу, смотрит). А что? Лицо как лицо.
Серёжа. Нет, ты уже выпрямился, и лоб разгладил. Давай я тебя нарисую. Еде можно? Булгаков. Да вот, прямо тут.
Серёжа. Потап! Это же твой роман!
Булгаков. Мне будет приятно. А когда опубликуем, я обязательно напишу: «роман Михаила Булгакова, иллюстрации Сергея Шиловского».
Серёжа (уже рисует). Обещаешь? Ой, а что ты тут писал? Про пожар? И оно загорелось?
Булгаков. Ты представляешь, какая чертовщина?
Серёжа. А где пожар?
Булгаков. В квартире, в которой черти поселились.
Серёжа (скривился). Какой-то у тебя ненастоящий роман, Потап. Эх ты, а ещё серьёзный писатель, запрещённый!
Булгаков смеётся. Из кухни появляется Женя.
Женя. Уф... Потушили. Наташа там прибирает, а мы сейчас проветрим.
Женя идёт к окну.
Булгаков. Не надо!
Женя. Дышать же нечем! Надо открыть.
Булгаков. Я сказал, нет... Поздно уже, темно...
Женя. Да кто залезет? Кого ты боишься?
Булгаков. Ночи боюсь... Ночь таит тайны... Тьма пролезет и задушит.
Женя. Не смешно.
Булгаков. И мне.
Женя идёт к окну, Булгаков преграждает ему путь.
Булгаков. Женя, ну, ты же взрослый мальчик, юноша уже... Не открывай, пожалуйста... Я знаю, я не здоров, но это, всё-таки, нужно учитывать!
Женя отступает.
Женя. Бедная мама.
Булгаков. Я её предупреждал. Она не послушалась... Наверное, не такая уж она и бедная... Где она, кстати?
Женя. Я не знаю.
Булгаков (осматривается, смотрит в калошнице). Надела свои лучшие туфли и плащ... Ну, ясно... Оставила меня одного, а сама...
Женя. Где же одного? Полон дом народу!
Входит Елена Сергеевна.
Елена Сергеевна. Привет! Вы как тут? Не скучали? А почему у вас гарью пахнет? У вас был спиритический сеанс? Без меня?
Булгаков за ней наблюдает.
Серёжа. У нас примус загорелся, а Потап писал в романе пожар.
Елена Сергеевна. С натуры?
Елена Сергеевна подходит к окну и открывает его. Булгаков дёргает плечом.
Серёжа (показывает свой рисунок в тетради Булгакова). Вот такое лицо у него было.
Серёжа сделал Булгакову такое вытянутое лицо и огромные испуганные глаза, что это можно разглядеть издали. Елена Сергеевна смеётся. Видя её смех, подозрительные глаза Булгакова теплеют.
Булгаков. Наверное, придётся уволить Наташу. Не уследила за примусом... И потом, мне кажется, она за мной шпионит.
Елена Сергеевна. Я взяла её две недели назад. Пусть хотя бы месяц доработает.
Булгаков кивает.
Елена Сергеевна. Мальчики, спросите у Наташи, что там с ужином?
Серёжа и Женя уходят в кухню.
Булгаков. Где ты была?
Елена Сергеевна. В театре. Егоров продолжает требовать с тебя аванс за «Бег», ты представляешь?
Булгаков. Негодяй. Отбилась?
Елена Сергеевна. Пока да. Но что будет дальше? Он собрался иск подавать. Осмелел без Константина Сергеевича. Но я ему сказала, что если он посмеет, я расскажу, что он красного цвета не любит и даже тумбу под бюстом Ленина кумачом не укрыл... А там ему всё припомнят, и то, что он управляющим был у купцов Алексеевых и все его махинации...
Булгаков. Кому? Кому расскажешь? (Пауза) Где ты была, Лена?
Елена Сергеевна. В театре, я же говорю.
Булгаков. В каком?
Елена Сергеевна. Ревность. Миша, сколько раз повторять, меня не интересует Мелик!
Булгаков. Напрасно, можешь выйти за него замуж, когда я умру.
Елена Сергеевна. Я умру раньше.
Булгаков. Нет, меня не будет очень скоро (дёрнул плечом). А ты ещё поживёшь.
Елена Сергеевна. Я не люблю эти мрачные разговоры. К тому же Мелик сломал ногу.
Булгаков (закрывая окно). Где?
Елена Сергеевна. У театра.
Булгаков. У Большого?
Елена Сергеевна. Нет, у Художественного (открывает окно). Ещё не проветрилось.
Булгаков. А-а, так у вас там свидание было назначено? А он ногу сломал?
Елена Сергеевна. Нет. Он был там не сегодня. Он пошёл в театр. На спектакль. На днях. Упал. И сломал ногу.
Булгаков. Это его бог наказал!
Елена Сергеевна (пропустила мимо ушей). Мне рассказали об этом. Во МХАТе. Сегодня.
Булгаков (закрывает окно). Или чёрт подножку поставил!
Елена Сергеевна. Ты невеликодушен.
Булгаков. Достаточно того, что тебе его жалко.
Елена Сергеевна (открывает окно). Да, жалко. Он хороший человек и дирижёр.
Булгаков. Навестила бы хорошего человека и дирижёра!
Елена Сергеевна. Зачем мешать болеть? К тому же за ним прекрасно ухаживает его жена.
Булгаков. Когда это тебя останавливало?
Елена Сергеевна резко разворачивается и смотрит на Булгакова.
Елена Сергеевна. Перешёл грань.
Булгаков (конфузится). Да, чувство меры... отказало...
Елена Сергеевна. И такта.
Булгаков. И такта... Прости.
Елена Сергеевна. Ничего.
Пауза.
Булгаков (закрывает окно). Где ты была?
Елена Сергеевна. Миша!
Булгаков. И ты способна написать донос на Егорова?
Елена Сергеевна (открывает окно). Конечно, нет. Но пригрозить я способна. Знаешь, иногда нужно бить их же оружием.
Булгаков. Каким? Где ты была, Люся?
Пауза. Елена Сергеевна решается, закрывает окно поплотней и тихо произносит.
Елена Сергеевна. Я была у Штейгера! Доволен?
Булгаков. Нет.
Булгаков делает круг по комнате. Он нервничает, трёт руки, дважды дёргает плечом.
Булгаков. Я убью его. Застрелю. Вот увидишь!
Елена Сергеевна. Я не понимаю, почему ты к этому так относишься?
Булгаков. Он наушник и шпион. А ты ходишь и докладываешь ему обо мне!
Елена Сергеевна. Ничего существенного я ему не говорю. А от него получаю информацию и некоторые привилегии.
Булгаков. Какие?
Елена Сергеевна. Например, машинку.
Булгаков горько усмехается.
Елена Сергеевна. Нет, теперь она точно будет, вот увидишь! От него я узнала, что тобою интересуются.
Булгаков. Кто?
Елена Сергеевна. Он сказал «кто надо».
Булгаков. О, боги... (садится на пол) Зачем я ему? Зачем я ему, Люся? Ну, почему просто не арестовать, не сослать, не убить? Чего он ждёт от меня? Как же я устал от этого!
Елена Сергеевна. Миша. Сейчас важно только дописать!
Булгаков. Дописать раньше, чем умереть!
Елена Сергеевна. Я не люблю этих мрачных разговоров.
Булгаков. Что ты сказала ему? Что?
Елена Сергеевна (лукаво улыбнувшись). Я ему прочла кусочек из твоего романа. Мне доставило такое удовольствие прочесть ему прямо в лицо: (заговорщицки) «В белом плаще с кровавым подбоем...»
Булгаков глядит на неё с ужасом, передёргивает плечом три раза подряд. Он вскакивает, бежит к столу, сгребает в охапку тетради, листы, тащит к печке. Елена Сергеевна встаёт у него на пути.
Елена Сергеевна. Ну, уж нет! Этого ты больше не сделаешь!
Булгаков. Пусти!
Елена Сергеевна. Нет! Если есть смысл в этой чёртовой жизни, то он в этом!
Булгаков. Я уже ненавижу этот роман! Он убьёт меня... (делает шаг к печке)
Елена Сергеевна. Нет, не он! Ты допишешь, сохранишь... Ты выскажешься до конца и когда-нибудь!..
Булгаков. Я не дождусь...
Елена Сергеевна. Ну, и что?
Эта новая для Булгакова мысль поражает его. Стук в дверь. Булгаков вздрагивает.
Елена Сергеевна (громко). Кто там?
Голос из-за двери. Доставка для гражданина Булгакова.
Булгаков. Не открывай!
Елена Сергеевна (нетерпеливо машет рукой на мужа, громко). Откуда?
Голос из-за двери. Посольство Соединённых Штатов Америки в Москве.
Елена Сергеевна улыбается, а Булгаков опять чего-то пугается. Елена Сергеевна делает шаг к двери.
Булгаков. Нет! Они могут назваться, как угодно! (Елена Сергеевна не останавливается, идёт к двери) Чёрт!
Он снова тащит тетради и листы к печке.
Елена Сергеевна. Стоять! Не двигаться. Мы не закончили.
Как ни странно, Булгаков слушается. Елена Сергеевна доходит до двери, открывает. На пороге стоит фельдъегерь в неуместной форме пушкинских времён.
Фельдъегерь. Приглашение на бал. Благоволите расписаться!
Елена Сергеевна (расписывается). Спасибо.
Фельдъегерь уходит. Елена Сергеевна подаёт Булгакову конверт.
Елена Сергеевна. Вот. Смотри! Тебя пригласили на приём. В резиденцию посла.
Булгаков. Меня? Нет, не может быть...
Елена Сергеевна. Смотри! Амбассадор Буллит. И подпись.
Булгаков. «Фрак или чёрный пиджак». Специально для меня приписали? Знают, что нет у меня фрака? И взять неоткуда...
Елена Сергеевна. Ну, откуда они могли бы знать?
Булгаков. Это ты, да? Это ты?! Через своего барона Штайгера?
Елена Сергеевна. Да нет, они сами... А что, если даже и я? Что в этом такого?
Булгаков. Они знают обо мне всё... О том, что фрака нет, о том, что я не хожу никуда, о моём романе.
Он несётся к печке, Елена Сергеевна бежит за ним.
Елена Сергеевна. Нет! Стой! Я не позволю. Я не дам! В конце концов! Для чего ещё я тебе нужна?!
Булгаков. Пусти!
Елена Сергеевна. Не пущу! Стой! Смотри! Смотри, что я тебе сделала!
Булгаков. Что это?
Елена Сергеевна. Шапочка. Как ты любишь. Чтобы работать... Когда ты в тюбетейке, мне кажется, у нас дома открыли восточный базар. А здесь, смотри, буква «М»... Чтобы дети знали, что это твоя шапочка... Ну? Давай примерим.
Надевает на него шапочку.
Булгаков. Я никуда не пойду. Я не буду действовать по их указке. Они знают обо мне всё, а хотят узнать ещё больше... И на этом балу попытаются... Я не дамся! Я боюсь!
Елена Сергеевна. Ты отдохнёшь, ты развеешься. И примешься за роман со свежими силами...
Булгаков. У меня нет сил.
Листы и бумаги из рук Булгакова валятся на пол, разлетаются.
Елена Сергеевна. Появятся...
Булгаков. Страх высасывает всё... Он скребёт меня... Когда я один, меня душит одиночество, когда с людьми, — толпа. Мне нечем дышать, я не могу спать, я не чувствую вкуса еды, меня не пьянит алкоголь... Когда открыто окно, мне кажется, что из тьмы лезет какой-то огромный спрут и наваливается на меня всем своим скользким телом... Задирает мне голову, усаживается на грудь и щупальцами лезет в горло... Холодно, скользко и душно!
Сидят на полу, обнимаются.
Елена Сергеевна. Бедный мой! Хороший. Я не дам тебе бояться!
Булгаков. Я боюсь выйти из дома, потому что спрут там... Караулит за углом, топчет сапогами... Что может написать боящийся человек? Ничего! А я боюсь, боюсь, боюсь! Чёрт его знает почему, но я всё время боюсь!
Голос от двери. А вот и я!
Супруги Булгаковы оборачиваются. На пороге стоит Мессинг.
Булгаков (утирая слёзы). При шпаге и шляпа с пером?
Мессинг снимает свой берет, осматривает, пожимает плечами.
Мессинг. Я не очень ловко говорить по-русски... Я пришёл вас ле́чить. Ле́чить от страха.
Елена Сергеевна. Это я позвала... Мне кажется, так будет лучше.
Мессинг. У вас открыта дверь, поэтому я позволяю се́бе...
Булгаков. Проходите. Что я должен делать?
Мессинг. О, ничего специально! Просто сядьте вот в это кресло и расслабьтесь. Вам удобней в шапо́чке? Я не возра́жать.
Булгаков усаживается в кресло, Елена Сергеевна подбирает с пола листы, тетради, разбирает их, укладывает в нужном порядке, раскладывает на столе Булгакова. Она занимается этим на протяжении всего сеанса гипноза.
Мессинг достаёт из кармана блестящий портсигар.
Мессинг. Просто следите за этим предметом... Следите гла́зами... Пытайтесь расслабить се́бя... Подумайте о чём-то приятном... Вы любите море?
Булгаков. О, да. Море, дворец, библиотека...
Мессинг. Не надо библиотека. Вам надо отдохнуть. Книги — напря́жение. Дума́йте о море... Как шумит, перекатывается... Катит на бере́г, отхлынива́ет... Туда-сюда... туда-сюда (водит портсигаром из стороны в сторону). Ви уже ходите в Большой театр, вы послушайтеся меня... Теперь ви пойдить на бал... Ви отдохнёть... А потом допишите свой роман... Это будет бо́льшая вещь... Этот роман принесёт вам сюрпризы... её узнать весь мир! Только вы должны отдохнуть!
Булгаков. И я увижу небо в алмазах?
Мессинг. Да! Вы станете богат (делает демоническое лицо, глаза горят). Я обещать, что всё устроитеся, если вы пойдить на бал... Вы выйдете из дому, вы сядете в та́кси и поедете на Арбат, потом проехайте глубжеш... и выйдете из машины... Там будут ждать, там пригласят... Поведутся по ступенькам, вверх, вверх... Будет музыка, свет, и́кра, водка... Весе́ло... А потом — писать. И всё будет прекрасно! Вас узнать, вас заме́тут... заметят... Будут ставить пьесы, снимать кинематографию, будут писать книги, пьесы... про вас... Как вы писали про Мольера, про Пушкина... А вы будете сидеть у моря, на берегу в окружении дру́зей и пить вино...
Наконец Булгаков не выдерживает и смеётся. Он переглядывается с Еленой Сергеевной.
Булгаков. Ты?
Елена Сергеевна. Ну, конечно.
Мессинг. Я не кончить!
Булгаков. Кончить (встаёт, даёт Мессингу деньги). У вас всё получилось. Я пойдить на бал.
Елена Сергеевна. Обещаешь?
Булгаков. Только если с тобой.
Поцелуй. Поцелуй длится. Мессинг тихонько выходит и прикрывает за собой дверь. Булгаков отрывается от Елены Сергеевны.
Булгаков. Мошенник. Хоть и талантливый. Спасибо тебе.
Елена Сергеевна опускает глаза.
Булгаков. И за шапочку спасибо.
Елена Сергеевна. Тебе идёт. Только на бал в ней идти не нужно.
Булгаков. Ладно, пойду в тюбетейке. А то, куда ж её теперь девать?
Пауза.
Булгаков. Штайгер там будет?
Елена Сергеевна (пожимает плечами). Наверное. Только он Штейгер.
Булгаков. «Штайгер» — звучит лучше. Покажешь мне его?
Елена Сергеевна. Зачем?
Булгаков. Очень интересно посмотреть на настоящего наушника и шпиона.
Елена Сергеевна улыбается, кивает.
Булгаков. И зачем же ты мне ещё нужна?
Елена Сергеевна. В самом деле, зачем?
Булгаков берёт её за руку, уводит. В ту же секунду открывается дверь кухни и в комнату тихонько, оглянувшись и убедившись, что здесь никого нет, входит Наташа со свечой в руке. Она подходит к столу Булгакова, начинает читать, что написано. Перелистывает тетради, приподнимает листы.
Голос Серёжи. Наташа! Ну, когда же мы будем ужинать?
Наташа (фальшивым голосом). Иду-иду!
Наташа быстро кладёт всё на место, задувает свечу и уходит.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |