Введение

Исследование художественного текста в лингвистике направлено на выявление его характерных структурных и содержательных особенностей. Данный аспект отражен уже в работе А.А. Потебни «Из записок по теории словесности» (1905): «Все виды словесного поэтического и прозаического изложения сводятся к одному повествованию, ибо оно превращает ряд одновременных признаков в ряд последовательных восприятий, в изображение движения взора и мысли от предмета к предмету; а рассуждение есть повествование о последовательном ряде мыслей, приводящих к известному заключению» (Потебня 1999).

Поставленные лингвистами вопросы признаются актуальными и в литературоведении. Так, широкий охват явлений прозаического текста представлен в трудах М.М. Бахтина, выделившего типы композиционно-стилистических единств, на которые обычно «распадается романное целое»: прямое авторское повествование, стилизация, различные формы устного бытового повествования, различные формы литературной, но нехудожественной авторской речи, стилистически индивидуализированной речи героев, а также сочетание в романе этих «разнородных стилистических единств» (Бахтин 1975, 340—341).

В современных филологических науках сохраняется интерес к проблеме типов повествования. Он обусловлен прежде всего высоким потенциалом тех идей, которые высказаны в трудах В.В. Виноградова (1971). О многообразии подходов к повествовательной форме художественного текста свидетельствуют работы О.А. Нечаевой (1974), К. Кожевниковой (1976), В.А. Кухаренко (1988), Н.А. Кожевниковой (1994), И.П. Ильина (1996), Е.В. Падучевой (1996), Л.В. Чернец (1999), Н.Д. Тамарченко (1999, 2004), В. Шмида (2003) и др. Вместе с тем некоторые стороны повествования остаются неизученными. Одна из них — эволюция типов повествовательной речи. Понятие «эволюция» при рассмотрении структуры художественного повествования в произведениях русской литературы не является общепринятым (Атарова, Лесскис 1980; Манн 1992 и др.). Одним из возможных дополнительных аргументов в пользу существования эволюции типов повествования считаем факт взаимосвязи художественной и идиолектной норм в различных соотношениях в ситуациях их реализации. По мнению Т.Г. Винокур, «язык художественной литературы с точки зрения его соответствия норме рассматривается в двух планах: 1) в соотношении общеязыковой литературной нормы с особой художественной языковой нормой; 2) в соотношении общей художественной языковой нормы с ее проявлением в индивидуально-художественных языковых приемах» (Винокур 1974, 268). Наличие субъекта повествования, который выступает «субъектом сознания, непосредственно воплощенным в тексте и с которым имеет дело читатель» (Падучева 1996, 200), является, как считает ряд исследователей, одним из признаков художественной нормы (Виноградов 1971; Одинцов 1973; Чернухина 1984; Кухаренко 1988; Кожевникова 1994; Тамарченко 1999; Ковалев 2003; Шмид 2003). Имеющийся в науке опыт рассмотрения индивидуально-авторских языковых приемов на фоне общей художественной нормы может служить опорой при выявлении тенденций эволюции типов повествования в художественных текстах Ф.М. Достоевского и М.А. Булгакова.

В лингвистике остается малоизученным еще один вопрос, тесно связанный с вышеназванным, — о взаимосвязи типов повествования и художественных концептов. Он относится к значимым для теории текста. В классических трудах по теории художественной речи данный вопрос решался при выявлении структуры «образа автора». Эта проблема была поставлена в 20-е гг. XX века В.В. Виноградовым и в дальнейшем интенсивно разрабатывалась в его трудах, а также многими отечественными учеными (Одинцов 1973; Иванчикова 1977, 1990; Викторович 1978; Лесскис 1979; Атарова, Лесскис 1980; Васильева 1983; Чернухина 1984; Степанов 1988; Манн 1991, 1992; Новиков 2003 и др.). По мнению В.В. Виноградова, проблема речевой структуры образа автора особенно значительна, глубока и синтетична прежде всего в отношении задачи выяснения внутреннего единства стилистических средств литературного произведения, свойственного творчеству писателя в целом. «Образ автора — это внутренний стержень, вокруг которого группируется вся стилистическая система произведения» (Виноградов 1963, 97). При этом «автор всегда занимает в том образном мире, который развернут в художественном тексте, какие-то пространственно-временные и оценочно-идеологические позиции, и эти позиции выражаются формой повествования, избираемой писателем для своего произведения» (Атарова, Лесскис 1980, 33).

На наш взгляд, сущностные структуры образа автора удается актуализировать при использовании приемов когнитивной лингвистики. Появление этого нового научного направления было стимулировано достижениями системного подхода к языку и влиянием смежных наук, что обусловило разработку действенных принципов анализа не только языка, но и текста. В русле лингвокогнитивных идей формируется понимание текста как многомерного антропоцентрического образования, реализующего познавательный опыт личности пишущего и ее субъективное ценностное мироотношение (Лузина 1984; Болотнова 1992; Корман 1992; Пищальникова 1992; Бутакова 2001; Ковалев 2003). Рассмотрение художественного текста в лингвофилософском аспекте представляется правомерным. Понятие «лингвофилософская парадигма художественного текста» можно определить как способ структурирования системообразующих смыслов, или концептов (в терминах когнитивной лингвистики). Тем самым мы устанавливаем необходимую связь между текстом и концептом как «свернутой смысловой структурой текста, являющейся воплощением интенции и — через нее — мотива деятельности автора, приведших к порождению текста» (Красных 1998, 57). Именно концепт предопределяет смысловое и логическое строение текста, задавая коммуникативную, философскую и эстетическую направленность последнего. Данные определения представляются релевантными для нашей работы, поскольку мы, во-первых, разделяем точку зрения В.В. Красных на ведущую роль концепта в текстообразовании и, во-вторых, исходим из положения о значимости синтаксических средств реализации концепта в художественном тексте.

Концепт относят к единицам лингвокогнитивного уровня. В качестве средств его объективации могут выступать как слово и словоформа, так и словосочетание, предложение / высказывание и другие синтаксические единицы (Попова 2001, 79—81; Алефиренко 2005, 183). При таком широком подходе к средствам реализации концепта мы имеем возможность дополнить методику анализа образа автора новыми приемами характеристики смысловой организации художественного текста.

Актуальность нашего исследования обусловлена необходимостью выявления способов и средств экспликации концептов на синтаксическом уровне художественных прозаических текстов. О неизученности данной проблемы свидетельствует тот факт, что в близких по теме немногочисленных работах (Попова 1998; Волохина, Попова 1999; Казарина 2002; Фурс 2001, 2002, 2004) предлагаются в основном варианты классификации синтаксических концептов, выделяемых в семантике языка. Вопросы функционирования синтаксических концептов в художественном тексте их авторами не рассматриваются. Системное описание способов и средств экспликации концептов в литературных текстах представляется продуктивным подходом к нерешенным проблемам синтаксиса русской художественной речи и связанной с ними проблемы развития концептов русской культуры в процессе эволюции типов художественного повествования.

Объектом исследования являются эволюционирующий тип повествовательной речи описание и реализуемые в нем художественные концепты, взаимосвязь которых рассматривается на уровне синтаксической организации произведений Ф.М. Достоевского и М.А. Булгакова. Под описанием понимаем тип художественной речи, который служит для реализации концептов «пространство», «я», представленных типом пространства, состояния действительности, внешности персонажа с помощью синтаксических единиц в составе высказываний и всего микротекста.

Предмет исследования — синтаксические и лексико-синтаксические средства реализации смысловых компонентов «я», «пространство», рассматриваемые в аспекте эволюции типа повествовательной речи описание в текстах романов «Преступление и наказание» и «Мастер и Маргарита». Выбор данных текстов объясняется сопоставимостью в них языкового материала и лингвофилософских парадигм, к компонентам которых относится установка на решение проблемы нравственной ответственности человека.

Нами выдвигается и доказывается гипотеза о том, что объективация авторских интенций в исследованных художественных текстах осуществляется путем реализации системы концептов «я», «пространство», значимых для идиолектов писателей и обладающих сложной структурой. О системном характере данных концептов свидетельствует тот факт, что они репрезентируются в художественном тексте совокупностью семантико-синтаксических единиц, входящих в ФСТР описание: микротекстами, пропозициями и синтаксическими концептами. Концепты-доминанты «я», «пространство» являются системообразующими компонентами сферы повествователя и, в более широком плане, макротекстов произведений Ф.М. Достоевского и М.А. Булгакова.

Цель исследования — определить типы синтаксических средств в составе описаний, участвующих в реализации концептов «я», «пространство» и других художественных смыслов, выявить факты эволюции типа речи описание в сопоставляемых текстах.

В соответствии с этой целью в работе поставлены следующие задачи:

1. Выявить в составе описаний типы синтаксических единиц как средств реализации системообразующих концептов в текстах романов Ф.М. Достоевского и М.А. Булгакова.

2. Установить закономерности функционирования синтаксических средств реализации концептов «я», «пространство» в типе речи описание.

3. Раскрыть особенности системных связей между синтаксическими единицами в сопоставляемых художественных текстах.

4. Определить способы реализации семантики пространства и приемы описания персонажей с точки зрения их значимости для характеристики идиолектов писателей.

5. Систематизировать факты эволюционных изменений в структуре и семантике описания как типа речи в исследованных художественных текстах, показать роль синтаксических средств в развитии данного типа речи.

Материалом исследования послужила авторская картотека языковых и текстовых единиц, находящихся в особых отношениях: микротекстов описаний, репрезентируемых в произведениях модусами, пропозициями, которые в свою очередь реализуются сложными синтаксическими целыми, предложениями / высказываниями и маркируются синтаксическими концептами (всего около 3000 единиц). Микротексты описаний как единицы исследования извлекались из текстов романов «Преступление и наказание» и «Мастер и Маргарита» путем сплошной выборки, остальные единицы исследования выделялись в составе микротекстов описаний.

Источник материала — роман Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание» (Достоевский Ф.М. Собрание сочинений в 12-ти т. Т. 5. — М.: Правда, 1982) и роман М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита» (Булгаков М.А. Собрание сочинений в 5-ти т. Т. 5. — М.: Художественная литература, 1990).

Методологической основой исследования послужили положения лингвистики о системном подходе к художественному тексту, связи языковых и текстовых компонентов. Ведущим методом в исследовании является лингвокогнитивный метод, который используется нами для выявления структуры и функций универсальных художественных концептов «я», «мы», «пространство». В качестве вспомогательных используются элементы компонентного, контекстологического и сравнительно-сопоставительного анализа. Теоретическую базу нашего исследования образуют положения фундаментальных трудов по синтаксису русского языка (В.В. Виноградов, Н.Ю. Шведова, Н.Д. Арутюнова, Г.А. Золотова, В.А. Белошапкова и др.), синтаксису художественной речи (В.В. Виноградов, Е.А. Иванчикова), типологии художественного повествования (В.В. Виноградов, В.В. Одинцов, М.М. Бахтин, В.А. Кухаренко, Н.А. Кожевникова, Е.В. Падучева, В. Шмид, Н.Д. Тамарченко и др.), когнитивной лингвистике, лингвистической теории концепта, общей теории текста (И.Я. Чернухина, Е.С. Кубрякова, В.В. Красных, З.Д. Попова, И.А. Стернин, Н.С. Ковалев, В.И. Карасик, Н.Ф. Алефиренко и др.).

Научная новизна исследования состоит в том, что в нем впервые а) выделены в художественном тексте три типа синтаксических средств реализации концептов: микротексты описания; пропозиции; маркеры пропозиций (синтаксические концепты); б) выявлены в макротекстах и охарактеризованы связи синтаксических средств реализации художественных концептов «я», «пространство»; в) установлены и систематизированы факты эволюционных изменений в структурах и функциях описаний в двух разновременных романах.

Теоретическая значимость исследования состоит в разработке типологии синтаксических средств, участвующих в реализации художественных концептов; установлении характера связей между этими синтаксическими средствами в описании как типе речи и в макротексте; определении явлений эволюции художественного описания в сопоставляемых текстах.

Практическая ценность работы определяется возможностью применения отдельных ее положений и результатов в спецкурсах и спецсеминарах, ориентированных на использование лингвокогнитивного анализа художественных текстов, в исследованиях по стилистике и синтаксису художественной прозы Ф.М. Достоевского и М.А. Булгакова.

Положения, выносимые на защиту:

1. Выявленная в исследованных текстах система концептов «я», «пространство» реализуется несколькими типами семантико-синтаксических единиц (микротекстами, пропозициями и синтаксическими концептами) в составе художественных описаний. Сложность структуры данных концептов обусловлена их связью с разноуровневыми компонентами идиолектов писателей и характером интенций Ф.М. Достоевского и М.А. Булгакова в текстах романов «Преступление и наказание» и «Мастер и Маргарита».

2. Универсальные художественные концепты «я», «пространство» в текстах романов Ф.М. Достоевского и М.А. Булгакова представлены полисубъектными речевыми сферами и диалогическими структурами. Авторские интенции определяются по актуализированности отношения субъектов повествования (повествователя, рассказчика) к пространству, специфическим для идиолектов приемам реализации семантики пространства, тенденциям преобразования традиционного художественного описания.

3. В исследованных текстах структура художественного концепта «пространство» представлена отношениями частных концептов «город», «дом», «природный мир». Эти смысловые компоненты выделяются в семантике описаний с опорой на пропозиции «бытийность», «характеризация» и интерпретируются как доминанты семантико-синтаксических структур микротекстов описаний в романах Ф.М. Достоевского и М.А. Булгакова. Маркерами пропозиций как логико-семантических экспликаторов этих доминант служат синтаксические концепты «бытие (инобытие, небытие) субъекта / объекта», «бытие признака субъекта / объекта».

4. В микротекстах описаний персонажей, значимых в обоих романах в композиционном плане, используются индивидуально-авторские приемы реализации когнитивных признаков «внешнее» и «внутреннее» в структурах концептов «действующий субъект», «субъект состояния».

5. Между микротекстами описаний (композиционно-смысловыми единицами), репрезентируемыми семантико-синтаксическими единицами (модусами, пропозициями и их маркерами) и собственно синтаксическими единицами (сложными синтаксическими целыми, предложениями / высказываниями) существуют системные связи, характер которых обусловлен структурами художественного макротекста и включенностью микротекстов в процесс эволюции описания как типа речи. Особенности функционирования комплексов указанных единиц в исследуемых текстах определяются нами как идиолектные черты Ф.М. Достоевского и М.А. Булгакова.

Апробация. Основные теоретические положения работы и отдельные фрагменты ее исследовательской части обсуждались на пяти международных научных конференциях: «Человек в современных философских концепциях», «Русская словесность в контексте современных интеграционных процессов», «Язык. Культура. Коммуникация» (Волгоградский госуниверситет, 2004, 2005, 2006), «Человек в информационном пространстве» (Ярославский госпедуниверситет, 2004), «Научное наследие Б.Н. Головина и актуальные проблемы современной лингвистики» (Нижегородский госуниверситет, 2006); на конференциях другого уровня: IX региональной конференции молодых исследователей Волгоградской области (Волгоградский госпедуниверситет, 2004); ежегодных научных сессиях в Волгоградском госуниверситете (2004—2006). По теме исследования опубликовано пять научных статей и тезисы докладов в сборниках материалов указанных конференций, а также статья в научно-практическом журнале «Гуманитарные исследования» (Астраханский госуниверситет).

Структура работы определяется поставленными в ней задачами и включает введение, три главы, заключение, список литературы, списки словарей и источников.