Заключение

Сатирические мотивы М. Булгакова органично вплетаются в художественную ткань его произведений, создают его неповторимый образный колорит. Сатирическое начало в произведениях 30-х годов обладает в своем поэтическом функционировании определенными закономерностями. Источник специфичности его черт, а также их особенности следует искать в конкретных способах «критического» осмысления действительности, присущих Булгакову как писателю. Выделение в качестве сквозной доминанты человеческого порока в его различных ипостасях позволяет говорить об объектных ориентирах поэтики сатиры, в контексте которых строится сюжетное целое.

Сатирическое начало в произведениях 30-х годов создается посредством комплекса мотивов, которые не только выполняют в соответствии с алгоритмом булгаковской сатиры специализированную работу по нивелировке, установке аксиологических, эмоциональных и экспрессивных акцентов, но и указывают на особенности, присущие всему художественному миру Булгакова.

Закрепление в булгаковской поэтике темы художника и темы творчества связано с Ж.Б. Мольером. Так, в произведениях писателя 30-х годов продуктивно развились условно называемые нами акцепторные темы, то есть такие темы, которые уже возникали в его творчестве, но при осмыслении мольеровской судьбы оказались наиболее значимыми в его поэтике. Художественная трактовка творческой личности, ее дара/творения предполагает определенную их апологию, в результате которой «обличительную» тональность приобретают те фигуранты художественного мира, которые находятся с ними в «противопоставительных» отношениях (Власть в ее различных проявлениях, коллеги «по перу» и т. д.).

Особенности таких взаимоотношений имеют, как правило, в художественном мире писателя минорную тональность, что также связывается нами с булгаковским видением Мольера — «неудачника и меланхолика». Акцепторные темы оформлены мотивами, которые играют в сатирическом начале булгаковских произведений значимую роль. Именно с осмыслением мольеровской темы возникает художественное соотношение истинных и ложных ценностей, что выразилось в мотивах псевдокумира (Людовик XIV, Николай I, Иван Васильевич/Аристарх Платонович, писатели МАССОЛИТа и т. д.) и ложного поклонения, ассимиляции/неассимиляции героя, поскольку хронотоп произведений часто знаменует собой процесс приобщения/вхождения его в тот или иной «мир» (литературы, службы и т. д.). Булгаковская сатира акцентирует внимание на таких несмеховых мотивах, как зависть, критика и донос. Вместе с тем феномен Мольера в поэтике булгаковских произведений заостряет коллизию «Времени и Вечности», проблему Возмездия, что приводит сатиру Булгакова в стройную аксиологическую систему.

Комплекс сатирических мотивов не исчерпывается приведенными выше художественными явлениями. Мотивный анализ позволяет выявить структуру наиболее значимых в поэтике булгаковской сатиры смысловых пятен. Обличительная специфика его произведений заключается в ее предельной антропоцентричности. Человек и его поведенческие характеристики являются главным «объектом» сатирического внимания. Следовательно, мотивы в булгаковской аксиологии призваны наиболее полно отразить отдельные черты человеческой натуры как в их личностном, так и в «социализированном» выражении (например, мотив денег и материальных ценностей). Кроме этого, мотивы могут приобретать своего рода «обличительную» функциональность, то есть, не являясь по своей сути критикой, акцентировать и заострять сатирическую ситуацию: таковы, например, мотивы еды, игры, дьявола. Категория иллюзорности приобретает в булгаковском мире особый статус, поскольку указывает и развенчивает «неподлинность», ложь тех людей, чувств и отношений, которые претендуют на истину и значимость (мотивы «ложного друга», предателя, посвященности/непосвященности и т. д.).