Как говорилось во второй главе, у Воланда могло быть много причин, чтобы появиться именно на Патриарших прудах. Точно также может быть большое количество версий, объясняющих то, что там случилось.
1. Проще всего сказать, что Берлиозу «так на роду написано» [97, с. 102]. Астрологические вычисления Воланда как будто подтверждают такую гипотезу, но с другой стороны, здесь можно привести и немало возражений: а) Воланду для определения судьбы Берлиоза вовсе необязательно было составлять его гороскоп; б) Воланд, говоря с Берлиозом, прежде всего упоминает саркому легкого, и лишь потом — трамвай. Но поскольку от саркомы в «Мастере и Маргарите» никто не умирает1, то можно предположить, что дьявол просто раздумывает, как ему поступить с Берлиозом; в) Воланд своим рассказом намеренно задерживает Берлиоза на Патриарших прудах вплоть до того момента, когда туда «подлетит» трамвай. Аналогичным образом поступает и Коровьев, окликнув Берлиоза со скамейки. Таким образом, все это скорее похоже на преднамеренное убийство, чем на несчастный случай или судьбу; г) Нельзя исключать и того, что в результате манипуляций Воланда у Берлиоза создался так называемый комплекс Эдипа. И действительно, зачастую люди, узнавая о предсказанном, стремятся ускорить предсказанное событие или, наоборот, избежать его, и тем самым влияют на предсказанное будущее, отдаляя или приближая его, либо даже изменяя само предсказанное событие [92, с. 631—632].
2. Можно предположить, что причина катастрофы с Берлиозом и Бездомным — их «собственное размахайство и наплевательство, желание во что бы то ни стало быть правым и ковырять любую ценность, как игрушку» [105, с. 52]. Воланд в таком случае просто проучил зазнавшихся атеистов, и больше всего досталось Берлиозу: «Самодовольный болтун, чужой искусству, слишком он важничал, слишком гордился тем, что все превзошел, слишком чванился своим рассудком и за это потерял голову» [75, с. 294]. Но дьявол все-таки не настолько прямолинеен, чтобы поступать таким образом, да и большинство пострадавших от его действий (за исключением барона Майгеля) отделались «малой кровью».
3. Воланд мог казнить Берлиоза за Мастера, за статьи против него, к которым тот был причастен, поскольку руководил МАССОЛИТом [97, с. 101]. Но в то же время необходимо отметить, что непосредственных виновников случившегося — Могарыча и Латунского — нечистая сила почему-то сама не трогает.
4. Причина случившегося с Берлиозом заключается в том, что он врет, то есть отрицает истину в человеческом смысле слова [46]. Данное предположение весьма правдоподобно, но всей ситуации не проясняет. Дело здесь заключается в том, что в романе лгут очень многие персонажи, но столь суровой и быстрой расправы удостаиваются только Берлиоз и Майгель. Чтобы объяснить данное обстоятельство, нужно, по-видимому, создать особую классификацию персонажей по степени их лживости, но вряд ли она будет абсолютно убедительной.
5. «Вина Берлиоза в том, что он отрицает существование не только бога и дьявола, но чего бы то ни было. Суть той концепции мироздания, адептом и проповедником которой является Берлиоз, состоит в том, что на свете вообще ничего нет, кроме той грубой эмпирической реальности, которая доступна нашему человеческому зрению» [118, с. 57—58; см. также: 86, с. 21]. Но с другой стороны, такая точка зрения — отнюдь не редкость. В конце концов, атеистом был и Иван Бездомный, причем, пожалуй, даже более убежденным, чем Берлиоз, поскольку у Бездомного не было страха.
6. Можно предположить, что Воланд наказывает Берлиоза за пренебрежение к случайностям, которые все-таки бывают в жизни [124, с. 167]. Однако непосредственное участие в этой истории нечистой силы (причем самого высокого ранга) ставит подобную версию под сильное сомнение.
7. Берлиоз — это в некотором смысле «дутая» величина. Имея «громкую» фамилию французского композитора, он начисто лишен и фантазии, и творческого начала [78, с. 76]. Тем не менее, в «московских» главах есть и другие «выдающиеся» личности — это и Стравинский, и Римский (Корсаков), и Семплеяров (Спендиаров), но их под трамвай все-таки не «пристраивают».
8. «Вина Берлиоза состоит не столько в его неверии в Бога и дьявола, в этом отношении он не одинок в стране воинствующего атеизма, не только в отсутствии фантазии и других грехах, в которых его обвиняют исследователи-булгаковеды. Главная причина его наказания в том, что он сознательно, исходя из конъюнктурных соображений, затронул такую тему, которая налагает особую ответственность на каждого, кто к ней прикасается, и из всех возможных ее трактовок выбрал наиболее негативную, основанную не просто на очернении, а на отрицании самого существования Иисуса / Иешуа. За это он сам лишается посмертного бытия» [14, с. 86]. Но Берлиоз — вряд ли самый главный конъюнктурщик на свете, а правдоподобная версия Мастера при ближайшем рассмотрении может оказаться куда опаснее, чем сиюминутные политизированные трактовки.
9. Гибель Берлиоза — это составная часть эксперимента Воланда, которому интересно было «озадачить» Ивана Бездомного непостижимой ситуацией и довести его до сумасшедшего дома. Такое толкование вполне возможно, но тоже имеет недостатки. Прежде всего, следует отметить, что Воланд не проявляет заметного интереса к дальнейшей судьбе Бездомного, да и сам «спектакль», разыгранный для него на Патриарших прудах, представляется слишком сложным и занимающим много времени.
Таким образом, в целом можно сделать совершенно парадоксальный вывод: гибель Берлиоза вообще ни с чем не связана — ни с личностью и мировоззрением самого Берлиоза, ни с отношением к нему Воланда, ни с расположением планет, ни с экспериментами дьявола. Даже если подойти к данной загадке с позиций детектива и задать вопрос «Кому это выгодно?», четкого ответа все равно не будет, поскольку в смерти Берлиоза нет особой выгоды ни для дьявола, ни для Бога, ни для людей (Берлиоз погибает, так ни во что и не поверив, а его душа уходит в небытие).
Единственная возможность разрешить эту загадку — предположить, что смерть Берлиоза все-таки имела значение для Воланда, но не столько сама смерть, сколько ее последствия. А последствия были следующие: а) Бездомный устраивает погоню за нечистой силой по Москве; б) Устроив драку в Грибоедове, он попадает в клинику Стравинского; в) В клинике Бездомный пересказывает происшедшие события Мастеру. Таковы факты, которые, как известно, являются упрямой вещью. И если допустить, что одна из причин появления Воланда в Москве — это роман Мастера, то план дьявола скорее всего выглядел следующим образом.
1. Прежде всего, необходимо было сбить Мастера с толку, поставив перед ним множество сложных вопросов. Дело здесь заключается в том, что Мастер при всех своих бедах все-таки еще не был полностью сломлен. (Даже если рассматривать нападки критиков на его роман, то легко заметить, что они были слишком уж плоскими и односторонними.) Как отметила О. Солоухина: «В смирении Мастера — верность самому себе, твердость духа ... и в этом он остается хранителем лучших традиций отношения и к жизни, и к творчеству» [129, с. 177]. Поэтому если Воланд все-таки решил одолеть Мастера, ему надо было придумать что-то пооригинальнее литературной критики.
2. Далее необходимо заставить Мастера быть кому-то обязанным, лучше всего — близкому человеку, причем действия этого человека должны быть неожиданными для Мастера.
3. Мастера желательно соблазнить хорошими условиями для работы и возвратом былого счастья.
4. Поединок с Мастером следует проводить достаточно быстро, чтобы у него не оставалось времени на серьезные размышления.
И первое искушение, которое Воланд устраивает Мастеру после своего появления в Москве — это искушение сомнением. Явиться прямо в клинику к Мастеру Воланд не мог, поскольку Мастер — человек умный и наверняка заподозрил бы неладное. Напротив, дьявол делает все возможное, чтобы Мастер поверил, что происходящие события его не касаются или касаются весьма опосредованно. И в этом отношении Воланд действует вполне дьявольскими методами: он кроется в деталях и действует через подставных лиц. Чем же в первую очередь можно было поразить Мастера? Скорее всего, подтверждением «на высшем уровне», что его роман — абсолютная правда. Для осуществления такого плана нужен одаренный человек, так как Воланду необходимо совершенно точное и в то же время художественное изложение происшедших на Патриарших прудах событий для Мастера. Еще лучше, если этот человек сам занимается темой, близкой Мастеру. И здесь становится очевидно, что никого лучше Ивана Бездомного Воланду не найти. Далее остается только улучить момент, когда Бездомный будет говорить по поводу своей поэмы с достаточно умным и начитанным собеседником и самому вмешаться в разговор, излагая свою (или, точнее говоря, Мастера) версию евангельских событий. Именно таков был «фактор — X», упомянутый в предыдущей главе: Воланд явился не столько на Патриаршие пруды, сколько к конкретному человеку. Что касается Берлиоза, то его гибель была самым обыкновенным «отвлекающим маневром», проведенным Воландом. Тем самым дьявол достиг сразу двух целей: 1) окончательно «добил» в психологическом плане Ивана Бездомного, заставив его устроить бессмысленную погоню; 2) полностью исказил смысл происшедшего на Патриарших прудах, заставив и Бездомного, и Мастера поверить в то, что «он тут черт знает чего натворит!». (И напрасно Мастер думал, что никто из посторонних не знает о том, что у него есть ключи от больничной решетки!). И ни Мастер, ни Бездомный не смогли сделать заключение, что самое важное в действиях Воланда отнюдь не впереди — самое важное он уже сделал на Патриарших прудах.
Воздействие на Мастера через подставных лиц довольно быстро возымело результаты. В первые мгновения после рассказа Ивана Бездомного Мастер пребывает в состоянии величайшей эйфории от того, как он все замечательно угадал. Однако эта эйфория проходит — она была не совсем ко времени, да и положение у Мастера не такое, чтобы долго веселиться. А затем в голове у Мастера неизбежно должны были зародиться сомнения по поводу своего романа, которые могли вылиться в целый ряд вопросов.
1. Почему Воланд рассказывает историю Пилата и Иешуа прямо-таки «кому попало», то есть первым встречным, а его, Мастера, как будто вообще не существует?
2. Зачем Воланд вообще рассказывает это Берлиозу и Бездомному? Ведь они его наверняка не поймут!
3. Но если Воланд так легко обращается с самой правдивой версией евангельских событий, выходит, она ему не страшна?
4. Если Воланду эта версия не так уж и опасна, то почему бы ему не использовать ее в своих целях? И ведь первая жертва уже налицо! Недаром же Мастер говорит Бездомному про Воланда: «Видите ли, он вас потряс, и вы свихнулись, так как у вас, очевидно, подходящая для этого почва» [16, с. 565].
5. Но если дьявол так силен, то получается, что все усилия были напрасны! И зачем тогда было вкладывать душу в этот роман!?
Подобных вопросов может быть больше или меньше, но суть от этого не изменится — Воланд своими действиями на Патриарших прудах нанес Мастеру более сильный удар, чем все критики его романа вместе взятые. В какой-то мере в этой истории сыграл свою роль высокий ранг Воланда, а в какой-то мере дьявол просто использовал известный афоризм, гласящий, что лучший способ скрыть правду — это сказать ее, и тогда уже никто адекватно сказанное не воспримет.
Примечания
1. Саркома была разве что у Герасима Николаевича из «Театрального романа», да и то, как оказалось, мнимая.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |