2.5.1. Общая характеристика
Как уже говорилось, основные качества Воланда — это непрошибаемость, отсутствие способности удивляться и непотопляемость и, скорее всего, именно эти качества нечистая сила будет разыскивать и в людях. Соответственно этому и эксперименты Воланда имеют некоторые особенности.
1. Чтобы выяснить, насколько восприимчив какой-либо человек к новым неожиданным идеям или событиям и способен ли он духовно развиваться, эксперимент на непрошибаемость следует проводить на конкретных, отдельно взятых людях. Поэтому «количество» непрошибаемости в том или ином человеке Воланд определяет сугубо индивидуально, то есть либо в личной беседе, либо, что реже, при помощи своей свиты, но опять-таки индивидуальным порядком. Именно так происходит с Берлиозом, Бездомным, Лиходеевым, Босым, Поплавским, Варенухой, Соковым, а в конечном итоге — и с Мастером и Маргаритой. При этом необходимо отметить, что эксперимент на непрошибаемость нередко проводится нечистой силой в упрощенно-хулиганской, но в то же время весьма эффективной форме, а именно путем удара кого-либо по голове или шее. И действительно, Берлиозу голову отрезали, Бенгальскому — оторвали, Поплавскому досталось курицей по шее, иностранца в Торгсине ударили по голове подносом, Семплеярова в Варьете — зонтом, Варенуха получил в ухо, Могарычу расцарапали физиономию, а Сокову — лысину. Более оригинальному «опыту» подвергся Николай Иванович — сначала его мазнули по физиономии «фирменным» кремом, а потом накрутили уши. В целом таких «пробивных» сцен достаточно много, чтобы считать их простым совпадением, хотя ко всем действующим лицам «московских» глав подобные действия все же не применяются. Так, например, Прохора Петровича «черти взяли» целиком, оставив лишь его костюм, да и Степу Лиходеева выкинули «ко всем чертям» из Москвы вполне целого и невредимого. В то же время задевшая Маргариту крылом по голове сова вряд ли являлась частью эксперимента, а скорее указывала на скорую смерть героини.
2) Что касается эксперимента на способность удивляться, то его нечистая сила проводит преимущественно в местах большого скопления людей, где эту самую способность выявить легче всего. Говоря о данном эксперименте, можно сразу же отметить тот факт, что сходные сюжеты время от времени используются в различных произведениях художественной литературы, в том числе и в современных изданиях. Так, в фантастическом рассказе С. Витмана «Способность удивляться» инопланетяне по наличию или отсутствию данной способности у людей определяют, способна ли человеческая цивилизация развиваться дальше или она погибнет. Делают же они это при помощи специального зонда, замаскированного под сказочную фею [23]. Несколько иначе развиваются события в новелле А. Моравиа «Дьявол на отдыхе». Там дьявол поэкспериментировал над жителями некоего города, внушив всем его жителям один и тот же невероятно убедительный и правдоподобный сон, согласно которому после пятницы сразу наступает воскресенье, а потом — снова воскресенье, только уже по расписанию, и так каждую неделю. Местные жители очень быстро освоились с таким положением дел, и сон у них стал традицией, приносящей немалый доход, поскольку в город стали приезжать туристы из разных стран, чтобы самим убедиться в том, что бывает два воскресенья подряд. Что же касается самого визита дьявола, то он тоже никого не поразил, поскольку «В М. можно встретить приезжих со всего света, и местные жители давно уже ничему не удивляются» [95, с. 187].
Надо сказать, что в «Мастере и Маргарите» (особенно в ранних редакциях) имеются некоторые моменты, затрагивающие ту же тему, что и приведенная цитата:
а) «Москва — город громадный, ... да и население-то такое привычное ко всяким происшествиям, что оно уже и внимание на них перестало обращать» [15, с. 201];
б) «Поплавский пользовался репутацией самого умного человека в Киеве. Как всякий умница, он держался правила — никогда ничему не удивляться» [Там же, с. 123].
Что же касается последней редакции романа, то вполне очевидно, что и там «умнейшие люди» размышляют и действуют точно таким же образом.
Если непосредственно по тексту «Мастера и Маргариты» определить те сцены, где нечистая сила проводит эксперимент на способность удивляться, то в целом можно назвать не менее семи эпизодов подобного рода. Прежде всего, это, конечно, сеанс черной магии в Варьете, затем — по убыванию степени важности события — штурм милицией «нехорошей квартиры», хулиганская выходка Коровьева и Бегемота в Торгсине, пожар в Грибоедове, «уроки пения» Коровьева, говорящий костюм Прохора Петровича, поездка Бегемота на трамвае. Если же расставить эти эпизоды в том порядке, в каком они происходили на самом деле, то тогда получается, что нечистая сила не столько увеличивает силу своего воздействия на людей, сколько улучшает качество этого воздействия, начиная от наивного удивления публики в Варьете и массового психоза государственных служащих, поющих «Славное море, священный Байкал», и кончая замешательством представителей власти и отчаянным рефреном «Пули не берут!».
Необходимо заметить, что в ряде случаев эксперимент на способность удивляться сочетается с экспериментом на непрошибаемость. Здесь следует упомянуть сцену на Патриарших прудах, злоключения Поплавского, превращение Николая Ивановича в борова, а также некоторые моменты сеанса черной магии (когда нечистая сила переходит на личности).
3. Эксперимент на непотопляемость заключается в том, чтобы посмотреть, как различные люди будут выпутываться из тех затруднительных ситуаций, в которые их поставила нечистая сила. Специфика этого эксперимента заключается в том, что он проходит без личного участия Воланда и его свиты. Его описанию посвящена большая часть эпилога романа, что интересно уже само по себе.
Данный эксперимент включает в себя несколько аспектов, которые могут представлять интерес для нечистой силы:
а) распространение слухов о невероятном событии при условии, что это событие все-таки было на самом деле. Спровоцировав «брожение умов», нечистая сила получает прекрасный материал о действиях и мыслях людей в непонятной для них ситуации. При этом нечистой силе наверняка приятно наблюдать и за неудачными «мерами к ее поимке». И что самое интересное, люди в какой-то степени сами продолжают эксперименты, начатые Воландом: «В Ярославле, как раз в обеденную пору, в ресторан явился гражданин с примусом в руках, который он только что взял из починки. Двое швейцаров лишь только завидели его, бросили свои посты в раздевалке и бежали, а за ними бежали из ресторана все посетители и служащие. При этом у кассирши непонятным образом пропала вся выручка» [16, с. 761]. Данный эпизод является вполне логичным продолжением пожара в Грибоедове, да и сообразительная кассирша чем-то похожа на невозмутимого и непотопляемого Арчибальда Арчибальдовича... В целом, обобщая все перечисленные моменты, непотопляемость можно определить как способность «переварить» самые невероятные и неприятные сообщения, какими бы угрожающими они ни были, причем, в отличие от сравнительно «быстрых» экспериментов на непрошибаемость и способность удивляться, у людей в данном случае появляется время на размышление;
б) интерес представляют и попытки людей любыми способами вернуться к привычному видению мира. Отчетливее всего это выражается в стремлении во что бы то ни стало найти всему происшедшему логическое объяснение (точка зрения «культурных и развитых» людей и следователей по делу Воланда). По сути дела, это тоже своеобразный вид непотопляемости, который можно определить как способность нейтрализовать негативные последствия стрессовой ситуации. Как отмечается в «Эпилоге», «Все было сделано не только для того, чтобы поймать преступников, но и для того, чтобы объяснить все то, что они натворили. И все это было объяснено, и объяснения эти нельзя не признать и толковыми и неопровержимыми» [16, с. 701—702];
в) и, наконец, самый распространенный вид непотопляемости — это непотопляемость чисто индивидуального плана, выражающаяся в способности вернуть утраченное и, по возможности, заполучить еще и сверх того. Здесь можно упомянуть таких персонажей, как Лиходеев, Варенуха, Семплеяров, а в особенности такое определение подходит к Могарычу.
Таким образом, можно сказать, что эксперименты Воланда в той или иной мере дополняют друг друга и в целом дают весьма разностороннюю и содержательную характеристику населяющих Москву людей.
2.5.2. Структура экспериментов
Если попытаться отыскать логику, заложенную в экспериментах Воланда, то прежде всего следует упомянуть фразу дьявола, обращенную к буфетчику Сокову: «Я открою вам тайну: я вовсе не артист, а просто мне хотелось повидать москвичей в массе, а удобнее всего это было сделать в театре» [Там же, с. 622]. Определенная логика в этом действительно есть, поскольку люди в подобных местах не так сосредоточены как обычно и в большей степени готовы удивиться чему-либо, особенно если это цирковое представление.
Учитывая помимо сеанса черной магии и другие похождения нечистой силы, можно выстроить следующую схему экспериментов Воланда:
1) Воланду для осуществления своих целей первым делом нужно договориться с администрацией какого-нибудь театра о проведении своего представления. Его выбор падает на Варьете, директор которого — Степа Лиходеев. Заключить с ним договор для Воланда ничего не стоит, и все бумаги оформляются в среду днем;
2) покончив с официальной частью, Воланд начинает изучать Москву, но при этом он ориентируется не на всю совокупность мыслей живущих в Москве людей, а только на те мысли, которые представляют для него определенный интерес и затрагивают достаточно важные темы (говоря современным языком, Воланд как бы «сканирует» информационное поле над городом). И так уж получилось, что в тот момент наиболее интересный и содержательный разговор вели Берлиоз и Бездомный. (Как отмечается в литературной критике, Воланд вполне мог явиться на голос богохульства, ведь в изображении Ивана Бездомного Иисус стал адептом мира мрака [56, с. 15; 72, с. 84]);
3) «запеленговав» литераторов, Воланд немедленно начинает над ними свои эксперименты, причем Берлиоз с Бездомным сами провоцируют дьявола своими вопросами о том, где он будет жить, не бывал ли он в сумасшедшем доме и какой смертью кому предстоит умереть. В этом отношении самыми неожиданными и удивительными ответами являются именно те, что дал Воланд: жить он будет в квартире Берлиоза, Берлиозу отрежут голову, а узнать про психиатрическую клинику предстоит самому Бездомному;
4) Воланд избавляется от Берлиоза, но для того, чтобы освободить квартиру, следует также избавиться от домработницы и уже знакомого ему Лиходеева (мир тесен, так что за Степана Богдановича Воланд взялся бы в любом случае, даже если никакого договора в среду не подписывалось);
5) что же касается временных посетителей, то тут нечистая сила ничего не имеет против, по собственному усмотрению отбирая «материал для опытов»;
6) после «отправки» Лиходеева в Ялту можно постепенно избавиться и от остальной администрации Варьете, а заодно и поэкспериментировать над ней. Именно так и происходит с Римским, Варенухой, Бенгальским;
7) после проведения сеанса черной магии нечистая сила расширяет сферу своих экспериментов и начинает изучать жизнь города. Прежде всего она появляется она в различных учреждениях, так или иначе связанных с деятельностью Варьете, в особенности же в тех местах, где сильнее всего ощущается бюрократический дух;
8) помимо экспериментов на москвичах, Воланд для сравнения решает привлечь человека из другого города, а именно дядю Берлиоза Поплавского — одного из умнейших людей в Киеве: «Воланд, отправив в Киев немыслимую телеграмму, выступает как экспериментатор; задача экспериментатора — нарушить нормальный ход событий и зафиксировать реакцию субъекта на это нарушение» [51, с. 46].
9) штурм «нехорошей квартиры» милицией — это отличная возможность для нечистой силы поэкспериментировать над представителями власти;
10) подчиненные Воланда, как бы продолжая сеанс черной магии, проводят опыты над московскими обывателями и ищут достаточно людное место, где можно было бы легко спровоцировать местную публику. И здесь лучше Торгсина места, пожалуй, и не найти;
11) с другой стороны, Коровьев и Бегемот не упустят возможность посмотреть на так называемую «интеллектуальную элиту» в Грибоедове, а заодно выполнить собственную «культурную программу», то есть выпить и закусить перед дальней дорогой.
Единственный момент, который не совсем укладывается в такую схему, связан, как ни странно, со сценой на Патриарших прудах. Если рассуждать логически, Воланду проще всего было ограничиться одним Лиходеевым, предоставив Берлиозу попасть под колеса, так сказать, естественным порядком. Объяснить этот момент довольно непросто, и версии здесь могут быть самыми разными:
1) четкий ответ дать невозможно, и дело не столько в действиях Воланда, сколько в художественном замысле самого Булгакова;
2) вполне возможно, что Воланд появился не просто в Москве, а во вполне определенном месте — на Патриарших прудах (в Козьей Слободе). Данное обстоятельство подробно рассмотрено в литературной критике, и весь путь Воланда исследован в соответствии с картой Москвы [97];
3) появление Воланда на Патриарших прудах можно объяснить тем, что в момент прибытия дьявола в Москву в этом месте не было лишних свидетелей, и нечистая сила, соответственно, могла без особых помех провести свой первый эксперимент над не в меру самоуверенными московскими литераторами. Что же касается Лиходеева, то его можно было «приберечь» и на завтра, чтобы как следует насладиться его величайшим изумлением при виде подписанного договора;
4) и, наконец, нельзя сбрасывать со счетов некий «фактор — X», то есть такой поворот сюжета, согласно которому сцена на Патриарших прудах связана с экспериментами Воланда весьма опосредованно, а главный мотив, из-за которого дьявол начинает свои опыты именно с Берлиоза и Бездомного, вообще остается в тени.
В целом, однако, нельзя сказать, что сцена на Патриарших прудах существенно влияет на общий характер экспериментов Воланда. Но тем не менее она показывает, что содержание «московских» глав романа невозможно объяснить только какой-либо одной версией.
2.5.3. Парадоксы нечистой силы
Говоря об экспериментах Воланда, следует отметить определенную парадоксальность, присущую этим экспериментам.
1. Сил и времени на эксперименты в Москве Воланд тратит куда больше, чем в свое время в Ершалаиме, но из этого еще не следует, что «московские» главы романа более содержательны, чем «ершалаимские» («московские» главы более непредсказуемы, чем «ершалаимские», но это уже несколько другой признак). Как указал А.А. Королев, жители Москвы оказались недостойны даже Страшного Суда — все то, что происходит в Москве, является скорее пародией на суд [72, с. 95].
2. Хотя Воланда и раздражают многие встречающиеся на его пути личности, но на людей в целом он смотрит вполне снисходительно. С другой стороны, именно в этой снисходительности и заключен один из основных парадоксов нечистой силы: ««Облагодетельствованные» Воландом Мастер и Маргарита гибнут и в прямом смысле (смерть физическая), и духовно, как личности (им внушены противные, обратные человеческим представления и понятия); зато Алоизий Могарыч, прельстившийся квартирой Мастера и подстроивший историю с разносной критикой его романа лишь для того, чтобы овладеть ею, получает больше того, на что надеялся... По-прежнему и сверх того процветает и директор ресторана дома Грибоедова Арчибальд Арчибальдович.
Герои же, в той или иной степени сродные «дьяволу», содержащие в себе качества «мелких бесов», получают от него необходимую себе поддержку, даже если дьявол лично им и не симпатизирует, а покровительствует их антиподам» [61, с. 246];
3. Различные персонажи из «московских» глав романа пострадали от Воланда и его подчиненных неодинаково — кому-то досталось больше, а кому-то меньше, то есть можно сделать вывод о том, что нечистая сила четко и аккуратно отбирает свои жертвы и дифференцирует их по определенным критериям. Но с другой стороны, при чтении романа складывается впечатление, что «гастролеры», осуществляя свои эксперименты, скорее «плывут по течению», чем разыскивают специальные кандидатуры для своих опытов;
4. Воланд и его подчиненные способны определять степень вины тех или иных людей, но при этом некоторые жертвы нечистой силы ничего плохого не сделали. В качестве примера можно назвать бухгалтера Варьете Василия Степановича Ласточкина, безуспешно пытающегося сдать выручку после скандального сеанса;
5. Хотя Воланд и испытывает основных действующих лиц романа — Мастера и Маргариту — но все же большая часть экспериментов проходит без их участия. Так, например, нечистая сила возобновляет свои эксперименты над обывателями, даже не дожидаясь конца разговора с Мастером и Маргаритой после бала. И действительно, Азазелло вполне мог сделать так, чтобы золотая подкова просто испарилась из рук Аннушки, но вместо этого он вступает с ней в довольно колоритный диалог и подсовывает волшебные червонцы;
6. Как уже отмечалось, отдельные афоризмы, произносимые Воландом во время эксперимента, довольно противоречивы. Даже самые известные его высказывания при внимательном рассмотрении оказываются весьма неоднозначными. Так, знаменитая реплика «люди как люди...» представляется как бы «собранной» из различных наблюдений. Если фраза о деньгах относится непосредственно к сеансу в Варьете, то заключение о квартирном вопросе Воланд мог сделать скорее исходя из других своих экспериментов, в том числе и тех, что последовали за сеансом черной магии. Это, впрочем, можно и не принимать во внимание, учитывая всеведение Воланда, но вот фраза о милосердии, которое «иногда стучится» в человеческие сердца, вызывает явное сомнение. По сути дела, Воланд и его свита так ловко разыграли сцену с отрыванием головы у Бенгальского, что из зала непременно кто-нибудь попросил бы его помиловать (но это еще не значит, что люди вообще склонны проявлять милосердие!). Кроме того, возглас с галерки «Голову ему оторвать!» вряд ли можно объяснить одним только легкомыслием...
Таким образом, эксперименты Воланда странным образом сочетают в себе и логичные, и алогичные моменты. В какой-то мере это связано с тем, что нечистая сила не упускает возможности спрятать концы в воду, но с другой стороны, чем больше нестандартных ситуаций, тем интереснее эксперименты.
2.5.4. Результаты экспериментов
Результаты экспериментов определяются прежде всего двойственной позицией Воланда. Будучи олицетворением непрошибаемости, он не хочет, чтобы люди перестали принимать что-либо близко к сердцу и опустились бы до скотского состояния.
В целом результаты экспериментов удовлетворяют Воланда, но этот результат в самом лучшем случае на «четверку с минусом», а в худшем — на «тройку». Хотя нечистая сила и смогла «прошибить» и поразить значительную часть столкнувшихся с нею людей, но в то же время можно упомянуть немало и таких эпизодов, когда этого ей сделать не удались, то есть «дьявольских» качеств в людях оказалось несколько больше чем надо. Так, например, применительно к эксперименту на непрошибаемость следует заметить, что нечистой силе удалось «прошибить» Босого, Варенуху, Сокова, Бенгальского, но вот что касается «умнейшего» Максимилиана Андреевича, то здесь эксперимент явно не удался. Несмотря на то, что нечистая сила навалилась на него, как говорится, всем скопом, он не потерял самообладания и более того, даже решил сам поэкспериментировать над «нехорошей квартирой», использовав для этого ничего не подозревающего буфетчика Сокова. Еще один образец непрошибаемости (как, впрочем, и непотопляемости) — это неподражаемый Арчибальд Арчибальдович. Он «поэкспериментировал» над нечистой силой еще лучше, устроив Коровьеву и Бегемоту настоящую засаду. Но самое потрясающее воплощение непрошибаемости — это Николай Иванович, нижний жилец Маргариты. Непрошибаемость у него принимает самую невероятную, прямо-таки свинскую форму. (И напрасно Маргарита пыталась задеть его за живое — с тем же успехом можно было метать жемчуг перед свиньями [152, с. 119].) Даже обращенный в борова, он не меняет своего обычного образа мыслей. Выражается это и в трогательной заботе о «важных бумагах», и в желании получить справку от нечистой силы (в одной из ранних редакций романа Николай Иванович пошел еще дальше и даже требовал себе пропуск на бал [15, с. 376]), и в некоторых других деталях. (Удивиться происходящему он тоже толком не может, поскольку очень озабочен тем, что его затащили на незаконное сборище). Таким образом, уже этих примеров достаточно, чтобы заключить, что непрошибаемые люди встречаются нередко, и это весьма тревожный признак как для «ведомства» Иешуа, так и для «ведомства» Воланда. Другими словами, получается так, что до людей еще можно «достучаться», но для этого нужно приложить немалые усилия. Во всяком случае, в ходе экспериментов Воланда обнаружилась весьма любопытная особенность: прямое и быстрое воздействие на московских обывателей не имело такого успеха, как постепенное нагнетание обстановки, полностью дезорганизующее «подопытного кролика». (В качестве примера здесь можно назвать Берлиоза и Римского.)
Эксперимент на способность удивляться, на первый взгляд, удался нечистой силе в гораздо большей степени, чем эксперимент на непрошибаемость. Так, например, «Эпизод в Варьете показал, что подавляющее большинство москвичей готово к восприятию непредсказуемого и необъяснимого, и, кроме Бенгальского и Семплеярова, никто не пожелал даже «разоблачений фокусов с деньгами и гардеробами»» [98, с. 128]. Однако и в эксперименте на способность удивляться можно обнаружить некоторые неудачные моменты. Прежде всего, это тот же опыт с волшебными червонцами. Молодые люди в Варьете, чуть было не разорившие буфет Сокова, все отлично понимали, равно как и те, кто подсовывал такие же червонцы таксистам. С другой стороны, ничему не удивлялись и следователи по делу Воланда, подгоняющие все имеющиеся факты под свою версию о чревовещателях и гипнотизерах.
Что касается непотопляемости, то результаты этого эксперимента также весьма относительны. С одной стороны, некоторые персонажи романа демонстрируют прямо-таки невероятную непотопляемость, но с другой стороны, это качество определяется не только личностными особенностями тех или иных героев, но и мерой воздействия на них со стороны Воланда. Кроме того, эксперимент на непотопляемость не может усовершенствовать натуру людей, и они как были ущербными, так ущербными и остаются, разве что меняются и разнообразятся их страдания. Так, Иван Бездомный страдает от своих видений, Степан Лиходеев «стал молчалив и сторонится женщин», Никанор Иванович терпеть не может Пушкина, Варенуха страдает от Могарыча и т. д. [61, с. 245—246].
Таким образом, сказанное выше свидетельствует о том, что эксперименты над жителями Москвы хоть и имели положительную оценку со стороны Воланда, но полного удовольствия дьяволу не доставили. Как отметила Т.В. Рыжкова, «Жизнь московских граждан подчинена не заповедям Христа, а семи смертным грехам, отвлечь их от сиюминутных дел и наслаждений способно только наслаждение высшего порядка — «гадкий, гнусный, соблазнительный, свинский скандал!»» [117, с. 82]. Что же касается тех персонажей романа, которые подверглись непосредственному воздействию со стороны нечистой силы, то здесь наиболее точный вывод сделал А.А. Кораблев: «Отношение героев к чудесным явлениям предопределяет их поведение и становится в конце концов их судьбой» [70, с. 9; см. также: 33, с. 24].
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |