Но честного слова не должен нарушать ни один человек, потому что нельзя будет жить на свете.
М.А. Булгаков
Непонятный роман
Сбылось, сбылось предсказание архиепископа Сан-Францисского Иоанна в предисловии к парижскому изданию «Мастера и Маргариты»: роман долго будет в центре внимания писателей, критиков, публицистов и ученых... «О книге Булгакова будут писать, и о ней нелегко будет писать тем, кто станет писать»1.
Как в воду смотрел.
Первоначально наша бравая «интеллигенция» приняла роман как историю про наведение порядка. Советская власть творит всяческие безобразия, а тут является в Москву эдакая демоническая «инспекция», наказывает плохих, награждает хороших.
Не очень понятно, правда, почему эта «инспекция» представлена именно демоническими силами, а не ангелами и святыми. Раз уж необходимы некие потусторонние силы — почему не они?
Также не очень понятно, почему так мелко действуют эти силы. Ну, прикончили Майгеля. Попугали Варенуху, прогнали обратно в Киев Поплавского, заставили Лиходеева стать немного приличнее, выгнали из квартиры Мастера Алоизия Могарыча. Ах да! Заставили нагишом побегать по Москве жадноватых неумных красоток.
Еще неизвестно, зачем наказали массу ни в чем не повинных людей. Того же Андрея Фокича — сообщили ему дату смерти, и пусть живет с этим, как хочет.
Ну и лишили жилья и имущества массу людей в горящих домах, а часть из них — здоровья и самой жизни.
Действительно — ну что за инспекция высших сил, если проходит она в сверхузком околотеатральном мирке. В предисловии к первой публикации романа Симонов говорил об ограниченности мировоззрения Булгакова. Пусть так... Но если цель Воланда и его команды наказать плохих людей, почему они не карают главных злодеев?
Отрезали голову балбесу, пытавшемуся доказать Сатане, что его не существует, — а организаторы атеистического маразма, партийцы и энкавэдэшники, вообще не упоминаются в романе.
Спалили «Грибоедов» — а как насчет кремлевской «столовой»? Как насчет ресторана «Арагви»?
Развлеклись, «отстреливаясь» от рядовых солдатиков, а Лубянка стоит себе на месте.
Разгромили, сожгли Торгсин, — а позорная и подлая система выжимания золота и валюты на месте. Никанора Иваныча даже загнали в эту систему.
В общем, странная «немного» справедливость.
Кавалерийский рейд диавольской бригады по Москве оказывается таким беззубым, что невольно возникает вопрос: почему эти ребята совершенно не трогают основ советской власти?
Что бы Воланду не сказать Иосифу бен Виссариону: а буду-ка я жить в твоей квартире. Почему бы Азазелло не закинуть и Сталина, и Берию, и Кагановича... Ну, например, в Центральную Африку. Или на остров Пасхи, чтобы подольше не возвращались.
Что бы Бегемоту с Коровьевым не прогуляться в НКВД? Почему Гелла не может слетать на заседание ЦК и «поцеловать» парочку высокопоставленных сукиных котов? Скажем, Молотова и Кагановича? Или Микояна с Ворошиловым? Или их всех?
Ну ладно, Гелла с Варенухой «работают» строго по ночам, петухов они боятся. Но Азазелло с Абадонной могут явиться и на заседание Политбюро.
Или выдернуть всю эту публику с их очередного заседания, как выдергивают из постели Могарыча.
Объяснений может быть три:
1. Диавольская команда с самого начала ограничена в своих действиях. Другие силы, более могущественные, не позволяют ей больше, чем она делает. По мелочам развлекайтесь, а политический строй и его верхушку не трогайте.
2. Дьявольская команда слабее, чем кажется. Кремлевская шайка ей попросту не по зубам.
3. Сатана и его воинство не имеют ничего против коммунистической власти.
Последнее предположение кажется самым реальным: в конце концов, что Сатана может иметь против служителей зла, богоборцев и негодяев? Пусть причиняют как можно больше вреда хорошим людям. А помрут — все равно попадут ясно куда. Никуда они не денутся от бесов.
Чего в упор не увидели советские интеллигенты
Еще одно высказывание владыки Сан-Францисского Иоанна: «Драма книги — неистинное добро. Среди этой фантасмагории идеократического и обывательского мнимого добра хозяйничает зло... Многочисленны, трагически смешны и нелепы эти слившиеся с бытом людей проделки зла, одурачивающего человечество. Метафизической этой проблеме, обычно скрываемой в обществе, Булгаков дал, в условиях Советского Союза, удобную сатирическую форму, которую можно назвать метафизическим реализмом. Этот большой свой реализм автор должен был, конечно, уложить на прокрустово ложе маленького, обывательского «реализма», переходящего в буффонаду, чтобы сделать хоть немного доступным людям свой замысел»2.
Легко увидеть веселую буффонаду, выход за пределы обыденки. Старшеклассницы вообще часто фиксируются, так сказать, на гендерных моментах. Маргарита выписана как-то ярче Мастера. Ка-ак она летит! Ка-ак громит квартиру Латунского! Ка-ак принимает гостей Сатаны!
Взрослые читатели ненамного умнее.
«Воланд — это олицетворенная в традиционном «дьявольском» облике абсолютная Истина»3.
Ведь «...именно эту «внеэтическую» Истину воплощает булгаковский Воланд, а в истории человечества эта Истина отражается в неисчислимом множестве «правд» — коллективных и индивидуальных «вер»4.
Позицию Воланда призывают «ценить как «вечно совершающую благо»5.
«Воланд — это сама жизнь, выражение некоей субстанции ее. Воланд безусловно несет в себе и начала зла, но только в том смысле, в каком олицетворением его является сам Христос, сама могучая ночь творения, где зло в то же время — и оборотная сторона Добра. Поэтому Воланд в романе — как бы выражение самой диалектики жизни, ее сущности, некой абсолютной истины ее»6.
«Воланд оказывается носителем высшей справедливости»7, а «шайка Воланда защищает добропорядочность, чистоту нравов»8.
Удивительно, как интеллигенты не в состоянии увидеть мелкость творимой «высшей справедливости».
Воистину: «Мастер и Маргарита» — мечта слабого человека о справедливости, даже о справедливости любой ценой. Жаль только, что слабый человек, стыдливо и горестно обнажая собственные слабости, сам твердо рассчитывает на снисхождение, но когда через возлюбленную присоединяется к вершителям суда окончательного над другими столь же слабыми, то показывает себя на редкость злопамятным, злорадным и мелочным. Трудно поверить, что это — суд, отмщение, а не произвол и сведение личных счетов»9.
Только одна из читавших роман и пишущих о романе женщин высказалась о весьма скверных чертах поведения самой Маргариты и ее не слишком высокой нравственности10.
Неудивительно, что «практически все попытки понять подлинный смысл романа с таким упорным постоянством заводили исследователей в тупик»11.
Сам подход к тексту тупиковый, если не видеть главное — в «Мастере и Маргарите» нет борьбы за справедливость. Есть зло, которое наказывает другое зло.
Упоение деталями
Написаны десятки книг и статей о прототипах героев романа, о том, с кого из демонов списан тот или иной бес, в каких произведениях, когда и где упоминаются Азазелло или Гелла.
Весьма справедливо искали — что именно имели в виду под теми или иными событиями в романе?
«Выяснялось», что весенний бал у Воланда — не просто веселое сборище, а важный сатанинский ритуал. Что не случайно в опере Гуно «Фауст» аналогичный бал в Вальпургиеву ночь совершается с моленьями к «древним богам» (в русском переводе — «всем богам»)12. Что музыка, пародирующая богослужение, была и в «Фаусте» Берлиоза: там лейпцигские пьянчужки распевают реквием по погибшему мышонку, и эта кощунственная пародия приводит в восторг Мефистофеля.
Пытались искать места, где жили герои, а «Е. Молчанова, сама много лет проработавшая в Музее революции (в ленинградском его филиале), убеждена, что мастер работал в Центральном Музее революции»13.
Изучение деталей интересно и полезно, но само по себе не приближает к пониманию — о чем же роман?
Исследователи обращали внимание и на религиозные корни романа.
Может быть, чекисты для Булгакова были современными аналогами нечистой силы? Может, потому Бегемот и не истребляет их, просто играет с ними? Как со «своими», от которых легко убежать, но которые вовсе не враждебны (даже если сами не понимают этого) и по-своему служат Сатане.
Нравы верхушки коммунистов мало чем отличаются от нравов гостей Сатаны, а собравшиеся у него висельники ничем не хуже Глеба Бокия или того же Дзержинского.
Пожар Дома Грибоедова?
Лев Шестов сказал лучше других: «От копеечной свечи Москва сгорела, а Распутин и Ленин — тоже копеечные свечи — сожгли всю Россию»14. Вот нечистая сила и продолжает их дело.
Из этих аналогий, разных по системности и по глубине, самих по себе тоже мало что родилось.
Они точно знают, о чем писал Булгаков
С простотой людей, прочно привыкших к «социалистическому реализму», иные авторы находили и находят свою, совершенно оригинальную трактовку. Они точно знают, к какой простейшей идее сводится замысел романа!
«И вся фантасмагория «Мастера и Маргариты» мгновенно растаяла, как дым. А сам роман стал восприниматься не как занимательный калейдоскоп, состоящий из удивительных и невероятных похождений дьявола и его свиты, а как острейший политический памфлет. Как тщательно спланированная и наконец-то осуществленная МЕСТЬ писателя столь нелюбимому им большевицкому режиму. Вот почему наиболее крамольные коллизии романа так тщательно зашифрованы. Чтобы акт мщения не был пресечен раньше времени, в самом зародыше».
И вообще, кто такой Воланд? ВО ЛАНД. Страна ВО. Что такое ВО? Конечно же, Великая Октябрьская!15
Автора этой чепухи совершенно не смущает, что Булгаков никогда не назвал бы пошленький фарс октября 1917 года ни Великой, ни даже Революцией.
Похожие идеи разворачивает Альфред Николаевич Барков (1941—2004).
Для него прототипом Воланда является Ленин, прообразом Левия Матвея — Лев Толстой, Маргариты — актриса Художественного театра и гражданская жена Горького Андреева. Римский — это Станиславский, Варенуха — Немирович-Данченко, Гелла — Ольга Сергеевна Бокшанская. Та самая, родная сестра Елены Сергеевны, что перепечатывала роман.
Мастер — это Максим Горький. Пойдя в услужение к Сталину, он и получил ключи от больничных палат. Так и бродит по палатам, совращая пациентов — своевольных писателей и поэтов — тоже сотрудничать с большевиками16.
В общем, раз и навсегда решены все вопросы и прототипов, и смысла романа. Нет больше никаких тайн, А.Н. Барков объяснил абсолютно все.
Есть и другие варианты «абсолютно верных прочтений», с большой степенью вероятности последуют и новые. Бывает.
Евангелие от Сатаны?
Такое же соцреалистическое, то есть очень упрощенное, прочтение романа других исследователей привело к мысли — перед нами гимн Сатане. И вообще новое понимание Евангелия.
Первым высказал такую уверенность Мирослав Йованович (1962—2014). Он убежден, что «Утопия Михаила Булгакова» — это «Евангелие по Воланду». Булгаков же «писал свой роман с Воландовых позиций»17.
Так же думает известный богослов Михаил Михайлович Дунаев (1945—2008). «Роман, созданный Мастером, становится не чем иным, как евангелием от Сатаны, искусно введенным в композиционную структуру произведения об антилитургии. Вот для чего была спасена рукопись Мастера. Вот зачем искажен образ Спасителя. Мастер исполнил предназначенное ему Сатаной»18.
Дунаев вообще отвергает роман как «антиправославный». Впрочем, Лермонтова, Тургенева и Солженицына Дунаев тоже «изгоняет» из лона православной культуры. Так сказать, анафемствует.
Позицию Дунаева давно назвали очень точно — «православный пролеткульт», но сторонников у похожих, пусть более мягких прочтений нашлось немало.
Для Мариэтты Чудаковой Мастер — это реинкарнация Иешуа в Москве.
Лидия Яновская полагает, что роман вполне можно рассматривать как творение Иванушки Бездомного.
Есть ли для этого основания?
В 1920-е Сатана сделался чрезвычайно популярным персонажем.
Илья Григорьевич Эренбург (1891—1967) в 1921 году создал «Необычайные похождения Хулио Хуренито и его учеников». Книгу переиздавали необычайное число раз, читают и до сих пор. Ленину и Троцкому книга нравилась, Эренбург был одним из приближенных литераторов Сталина.
Овадий Герцович Савич (1896—1967) в 1922-м сотворил «Иностранец из 17 №».
У Александра Григорьевича Грина (1880—1951) в рассказе «Фанданго» (1927) в Петрограде появляется группа иностранцев во главе с профессором... Оказывается, это Сатана. Чем не сюжет «Мастера и Маргариты»?
Сионист-социалист Израиль Моисеевич Соболь, писавший под псевдонимом Андрей Соболь (1887—1926), в рассказе «Обломки» (1921) выводит некую загадочную личность — Виктора Юрьевича Треча. Фамилия эта при обратном чтении ясно показывает, кто перед нами.
Бесов вводили в повествование и раньше — взять хотя бы Александра Ивановича Куприна (1870—1938) с его «Звездой Соломона», с персонажем Мефодием Исаевичем Тоффелем...
Не менее интересно, что написан рассказ в 1917 году и его последующие публикации восходят к изданию в Финляндии в 1920-м19.
Известно, что огромное впечатление на Булгакова произвела повесть крупного ученого, специалиста по сельскому хозяйству, Александра Васильевича Чаянова (1880—1937)20. В повести «Венедиктов, или Достопамятные события жизни моей» главный герой, Булгаков, отыгрывает в карты свою душу и спасает любимую женщину от посетившего Москву Сатаны и его страшного подручного Венедиктова.
Причина этого «сатанинского» поветрия очевидна: власть большевиков представлялась сатанинской. Да они сами не скрывали того. «Скучный порядок», установленный свыше, они радостно, весело (как Гинзбург с Мандельштамом) ломали изо всех сил. Ставили памятники Каину, Иуде и Разину. Сатане памятников вроде не ставили, но прекрасно помнили — именно падший ангел был, так сказать, первым революционером.
Европейские социал-демократы прекрасно понимали, куда ведут народные массы. Приведу раннее стихотворение Карла Маркса, которое он написал совсем молодым, лет двадцати. Привожу в собственном переводе, может быть, несколько несовершенном:
И так я буду спускаться все ниже и ниже,
А за мной будет идти огромная толпа людей.
Они пойдут, издавая сильный шум, и не заметят,
Как за ними проход заваливают огромные камни,
А отсветы моего факела на стенах
Сменяются отсветами совсем другого огня.
Юный Карл Маркс гордо поднял факел, чтобы освещать стены подземелья, ведущего в преисподнюю... Полвека европейские социал-демократы держали этот факел высоко поднятым. Они соглашались — у пролетариев нет отечества. Им нечего терять, кроме своих цепей, и они должны использовать любую возможность захвата власти. Если будет война — то тем лучше, надо превратить войну империалистическую в войну гражданскую.
В начале XX века факел, освещающий путь в ад, начал вываливаться из слабеющих рук все редеющих европейских... чудаков (другой эпитет пусть читатель найдет сам). И тут его подхватили! В самой Европе уже не стало достаточного числа тех, кто хотел двигаться по извилистому подземному тоннелю, который заваливается огромными камнями позади. Но «зато» последователи нашлись в России!
По поводу событий 25 октября в Петрограде Троцкий писал: «Буржуазные классы ждали баррикад, пламени пожаров, грабежей, потоков крови. На самом деле царила тишина, более страшная, чем все грохоты мира. Бесшумно передвигалась социальная почва, точно вращающаяся сцена, унося вчерашних господ в преисподнюю»21. Что называется — коротко и ясно.
Интересно, что когда в конце 1930-х Булгаков начал читать друзьям «Мастера и Маргариту», слушателей охватывал страх от того, что в романе выводится сила более грозная, чем советское правительство. Всесильны — только окружение Сталина! Ад — это НКВД и ГУЛАГ!
Как видно, Булгаков продолжает традицию появления бесов в России. Но уже в других условиях — когда подручные бесов не терпят с их стороны конкуренции. А главное — ниоткуда не следует, что Булгаков присоединяется к воинству Воланда и даже к Мастеру.
Описаны они великолепно, «вкусно». Но ведь и многих подручных Петлюры и Тальберга он описал превосходно. И овчарка Тузбубен в «Мастере и Маргарите» изображена как живая.
Вопрос, на стороне ли Воланда Булгаков? Ведь писал роман верующий человек из семьи священника, что показывают порой даже и «булгаковеды»22.
Попытка христианского прочтения
Наверное, Андрей Вячеславович Кураев не первый обратил внимание, что дьявол явился в Москву в предпасхальные дни и исчезает из нее в пасхальную ночь. Но он первым и очень ярко описал это — спасибо ему.
А ведь и правда: «Воланд не может остаться в Москве пасхальной. «Мессир! Суббота. Солнце склоняется. Нам пора» (гл. 27). И из Пасхи же убегают Мастер с Маргаритой. Эта московская православная Пасха нигде в романе не упоминается. Но события ведут к ней. И Воланду отчего-то не хочется продлевать свой визит»23.
В Варьете... «чтобы в этот самый эмоционально насыщенный вечер церковно-народного календаря пойти не в гости, не в библиотеку, не в обычный театр, а в Варьете, да еще на сеанс черной магии, надо было быть совсем уж «отморозком».
Так-то не «среднестатистические» москвичи пришли пред очи Воланда на его смотр, а весьма своеобразный контингент. Это были люди, давно снявшие с себя нательные крестики и смывшие с души все следы христианского воспитания. Вот они и оказались беззащитными перед князем тьмы...
Утром в Страстную пятницу апостолы стояли за линией оцепления, с ужасом наблюдая за голгофской казнью. Утро же этой Страстной пятницы москвичи проводят в окружении милиции, но это оцепление ограждает очередь халявщиков, давящихся за билетами в Варьете. В храме в это время идет чтение Часов. Булгаков также по часам фиксирует разрастание и распад этой очереди.
Шествие с гробом обезглавленного Берлиоза оказывается атеистическим суррогатом пятничного хода с Плащаницей. Единственный раз в году служба совершается в середине дня. «Вынос Плащаницы»24.
Бал Сатаны — тоже своего рода «пасха» (в смысле «исхода из гробов» и «победы над смертью»). А для Маргариты — инициация. И тоже водная: «Маргарита чувствовала близость воды и догадывалась, что цель близка... Река вдруг стала издавать запах коньяку» (гл. 21).
Затем Маргарита купается в кровавом бассейне. Ее помазывают маслом. И в финале бала она причащается кровью барона Майгеля... У христиан: водное крещение — помазание маслом (миропомазание) — причастие. Тут сценарий похож»25.
В общем, перед нами — целая серия сатанинских ритуалов, в которых дьявол выступает как типичная «обезьяна Бога». Происходит нечто похожее на происходящее в жизни христиан, но по смыслу — противоположное.
Кстати, о символике Пасхи: «Разговор между Булгаковым и Сталиным состоялся 18 апреля 1930 года. Когда я стал интересоваться, а что это за день, то оказалось, что это была Страстная пятница. Разговор происходил в те самые часы, когда в храмах идет служба с чином погребения Плащаницы. В тот самый день, который описан в романе «Мастер и Маргарита». Булгаков, выросший в религиозной семье, прекрасно эту символику понимал... Не берусь предположить, что Сталин специально выбрал Страстную пятницу для звонка Булгакову. Скорее, это был код судьбы»26.
Почему ему это позволено?
Почему же Сатана является в Москву? Почему ему это позволено?
Да именно потому, что из Москвы уходит Бог. Не сам уходит, не по своей воле. А потому, что под гнетом сатанинской власти «большинство нашего населения сознательно и давно перестало верить сказкам о Боге».
Пока человек верит и уповает, он под защитой, и никакой Воланд не страшен — разве что по мелочи нагадит. Но если мы выгнали Бога и из наших душ, и из повседневной жизни? Если в 1934 году Каганович включил адскую взрывную машинку, произнося «исторические слова»: «Задерем подол Матушке-России»? Если уже грянул взрыв, обрушивая храм Христа Спасителя? Если на месте храма — мусорная площадка, застроенная на скорую рук лачугами? Потом будет бассейн... Любимое место сборища педерастов. Как говорили в околоцерковных кругах: «Был храм, стал хлам, теперь — срам».
Если это уже произошло, если на месте храмов Москвы — мусорные кучи или торопливо возведенные многоэтажки?
Если в душах людей:
В том нет уже даже безбожья —
Ленивый развал бытия27.
Москва 1930-х — это город, в котором крестивший ребенка или обвенчавшийся если и не арестовывается, то наверняка теряет работу и малейшую возможность карьеры. Где в уцелевшие храмы врываются ватаги Союза воинствующих безбожников с черепами на палках и с матерными частушками. Где детей в школах учат доносить на родителей, ставящих елку или красящих яйца на Пасху.
Семейная легенда: учительница грозит пальцем моим маме и ее родному брату:
— Знаю, знаю! Вот у Шмидтов крашеные яички!
— Нет... Мама еще не покрасила...
Что, если детей науськивают на родителей, искореняя религиозные праздники? Тогда дьявол может и явиться на пустое, вымороченное место. Как сказано в неглупой повести: «Куда лет шестьдесят никто крещеный не входил, там мудрено ли другим хозяевам поселиться?»28.
Явиться и облизать губы дымящимся языком.
— Что, ребята, не ждали? А я тут...
...Собственно, это и делает Воланд.
Бессилие перед Сатаной
Человек сам по себе бессилен перед вечными надмирными силами. Только силы добра могут остановить Сатану и его подручных.
В «Мастере и Маргарите» не борются силы добра и зла. Это происходит в произведении другого писателя — тоже христианского, но английского29. В романе Чарльза Уильямса появляется и апостол Иоанн. Завидую писателю, в стране которого в 1930-е было место для Апостола. В Москве 1930-х ему совершенно не место.
Сатане в Москве противостоят обманутые им коммунисты. В одной папской булле есть замечательные слова: «Сатана убедил часть наших прихожан в том, что он не существует. И это самая ловкая его выдумка».
Верно! Идиотики поверили, что Бога нет и дьявола нет. Они ловят бесов сетками и стреляют в них... Но, конечно же, бессильны перед ними.
Поведение же Мастера и Маргариты — не поведение людей, выбирающих между Добром и Злом. В их мире нет Добра, как нет христианского храма. Это люди, которые лавируют между разными силами Зла. Зло-1 и Зло-2... Какая разница? Между видами зла, может, и нет никакой. Но, как говаривали в СССР, если у тебя два начальника — у тебя нет ни одного. И как говаривали там же: «Если у тебя два начальника, то ты им обоим — начальник».
Жестокий выбор. Отвратительный выбор. Но ведь у героев романа нет никакого другого.
Не поможет Воланд — Мастер сгинет в лагерях или в психушке.
Не вытащит Бегемот роман из-под задницы — не будет никакого романа.
...Так человек порой вынужден лавировать между двумя могущественными ведомствами — в том числе между двумя спецслужбами.
Евангелие... от кого?
Трудно согласиться с Дунаевым, что Мастер — создание Воланда, что Мастер написал свой роман о Пилате под диктовку Воланда, что Воланду этот роман якобы был нужен в качестве анти-Евангелия — читать его на своем празднестве. Так же неверно, что эта версия Дунаева «вдохновенно подхвачена энтузиастом разрушения великого романа диаконом А.В. Кураевым, — чистой воды выдумка. Ее источник — средневековое неверие в духовные силы человека, средневековая убежденность, что талант — непременно от дьявола»30.
Не стоит приписывать ни Средневековью, ни христианству, ни оппоненту Чудаковой странного утверждения, что талант и ученость — порождения дьявола. Это просто не так. Более того — в рассказе Честертона священник понимает, что в рясу нарядился пройдоха: «Вы нападали на разум, — ответил Браун. — У священников это не принято»31.
Тем не менее Воланду «роман о Понтии Пилате» нужен.
Непонятно, зачем?!
«Воланд оказывается в Москве, где уже и так победил атеизм и где, как известно, в каждом окне можно увидеть по атеисту. Он должен быть полностью доволен. Зачем ему напоминать о Христе, ворошить эту всеми забытую историю? Почему, встретив двух неверующих людей, он начинает им настойчиво внушать: «Имейте в виду, что Иисус существовал». Чего ему, исчадью ада, неймется»32.
Так ведь «в интересах сатаны видеть во Христе идеалиста-неудачника. А значит, чисто «научного» атеизма нет. Атеизм — это просто хорошо замаскированный (или забывший о своем истоке) сатанизм. За атеистической пропагандой реет тень Люциферова крыла».
Но если и так — почему Мастер — СОЗДАНИЕ Воланда? Не проще ли предположить, что он создал свою версию Евангельских событий? Так, как понял их подсоветский человек, рискующий в каждом окне увидеть по атеисту. Выразил свой ужас перед миром, где добро слабо и бессильно.
...А уж Сатана не упустил случая, схватил то, что ему очень подходило.
Есть ли добро в мире «Мастера и Маргариты»
Еще раз изопью из родников Андрея Кураева: «На философском языке сюжет «Мастера и Маргариты» изложил Н.А. Бердяев. По его мысли, именно из неизмеримого могущества зла в мире следует бытие Бога. Ведь если зла так много и тем не менее встречаются редкие островки света — значит, есть что-то, не позволяющее «тайфуну зла» переломить «тростники добра». Есть какая-то более могущественная сила, которая не позволяет океанскому прибою размыть прибрежные пески. У сил добра, столь редких в мире сем, есть тайный стратегический резерв — в мире Ином. Небесконечность могущества зла есть доказательство бытия Бога...»33
Разве творчество — не есть добро?
По версии Кураева, это Воланд подсунул Мастеру 100 тысяч, извлеченные из грязи, из мусорной корзины. Это он подсунул ему и Маргариту, которая толкает Мастера на самоубийственную попытку напечатать роман. Маргарита ради встречи с Мастером готова была стать ведьмой, ведет Мастера к Воланду по его указке.
Может быть. Но творчество — не от лукавого.
Маргарита — не «ангел чистой красоты». Не идеальная христианская жена. Ее отношение к мужу отвратительно. Да и Мастер ведь не в силах вспомнить имя бывшей жены... Лиходеев и Берлиоз избавляются от жен. Мастер оставляет жену в «проклятой дыре» — в бывшей комнате на Мясницкой. Возможно, и в момент встречи с Маргаритой он формально женат. Оба они — блудники, если судить по строгим христианским канонам.
Но разве любовь — это скверно? Разве любовь создал дьявол?
Дара созидания и дара любви нет у дьявола. Дьявол вынужден пользоваться тем, чего сам создать не в состоянии.
«Дары Воланда всегда имеют двойное дно, — говорит Кураев. И добавляет: — Грустная вечность ждет Мастера, скорее всего, не потому, что он и его роман чем-то не устроили Воланда. Просто милосердие, прощение и рай — это «не его ведомство. Он может делиться лишь тем, чего у него в избытке, — смертью, пустотой и отчаянием. И, кроме того, ни один порядочный черт просто не обязан быть правдивым и держать свое слово».
По мнению отца Андрея, Мастера ждет вечно цветущий, а тем самым — не плодоносящий сад. Ждет «чернильница, которая никогда не сможет помочь с рождением нового романа».
...но ведь именно такую судьбу выдумал для героев сам Кураев — исходя из собственных представлений. Текст романа позволяет трактовать дарованный им покой совершенно иначе. В том числе как возможность творчества и любви.
Взять героев романа в Свет? Кого?! Блудодеев, грешников, многократно нарушивших многие из Заповедей? Людей, которые никак не боролись против сатанинского режима?
«Булгаков явно одобряет силовое решение «проблемы Шарикова» профессором Преображенским в «Собачьем сердце». В больших романах Булгакова авторская симпатия на стороне тех, кто оказывает вооруженное сопротивление большевикам. Да и сам он хотя и врачом, но добровольно служил в белой армии (о чем не рассказывал даже жене)»34.
Неправда — служил не только врачом. О чем отлично знала первая жена, а третьей жене он рассказывал.
Все верно, прав Левий Матвей: он не заслужил Света. Но пусть Сатана даст им лучшее, на что он способен.
Православные не верят в чистилище — в место, где души очищаются, чтобы потом вступить в рай. Мастеру и Маргарите даровано чистилище. Оно для них вечно? Они никогда не очистятся, не вступят в Свет? Не уверен, что для них это явится страшной катастрофой.
Странен и попрек Мастера и Маргариты бесплодием... А не задумывались ли вы, почтенный Андрей Вячеславович, почему остался бездетным сам Булгаков? Только ли потому, что не хотел передать страшной наследственной болезни?
Еще одна семейная история, с упоминанием все той же Екатерины Михайловны Римской-Корсаковой, в замужестве Плетневой. Екатерина Михайловна, обладательница потрясающего меццо-сопрано, пела с Собиновым... После наступления «эпохи исторического материализма» выбора было два: эмигрировать или скрываться, стараться сделаться как можно незаметнее. В страшные годы Гражданской войны Екатерина Михайловна с мужем постаралась забиться как можно дальше в глушь. Прожила жизнь домашней хозяйки. Александр Владимирович тоже карьеры не делал — при очень неплохих способностях к науке. Но он тоже так... Не привлекал к себе внимания.
В 1967 году между Екатериной Михайловной и моей бабушкой состоялся разговор...
— У меня вот все же Андрей есть... — произнесла бабушка.
— Верочка! — всплеснула руками Екатерина Михайловна. — Ну не могла же я привести ребенка в этот ад!
Коммунистический ад к концу 1950-х — к 1960-м стал не таким опасным. Разлился воплями плешивого Никиты-кукурузника, потом трехчасовыми речами Брежнева. Детей заводить было уже почти не страшно, но ровесникам века, Плетневым, было уже поздно.
Не думали ли вы, Андрей Вячеславович, что и у самого Булгакова, и у его героев могла быть еще и эта причина? Ведь Мастер уже побывал в лагере. А его ребенка, если отца «заметут», ждало клеймо ЧСИР (член семьи изменника родины), специальный детдом... И никаких перспектив.
У Маргариты могла быть и еще одна причина — женщины не очень охотно рожают детей от нелюбимых. И от любимых, живя в браке с другим человеком.
Ну да, теперь их ждет благополучная (как я думаю) или трагически бессмысленная (как думает Кураев) жизнь... потусторонняя жизнь. А какие ж дети у покойников?
А.В. Кураев вообще многовато придумывает о героях романа, не слишком сильно опираясь на текст.
С чего он решил, что Мастер больше ничего не напишет? Потому что устал, замучен до предела? Ну, отдохнуть теперь у него хватит времени.
Мастер уходит в психушку от Маргариты? Еще более натянутая выдумка.
«То, что это именно угроза, понимает даже Воланд: «Мастер притянул к себе Маргариту, обнял ее за плечи и прибавил:
— Она образумится, уйдет от меня...
— Не думаю, — сквозь зубы сказал Воланд».
Сатана говорит ровно то же, что мог бы сказать паре человек на поколение или два старше. Кстати, Маргарита проявляет полную готовность уйти: если у Мастера есть причины гнать ее, кроме страха за нее же. Все это видно, если читать текст менее тенденциозно. Откуда же у Кураева уверенность, что звучит именно угроза Маргариты и Воланда бедному Мастеру? А это ему так хочется.
Два слова про испачканный хитон
Еще Андрея Вячеславовича очень смущает, что во сне Ивана Бездомного Мастер выглядит так же, как в больнице: в халате, небритый. Маргарита ведет Мастера — значит, это она его тащит. Если вам показалось — это естественная женская забота о больном, — ничего подобного. Небрит и дико выглядит? Мастер не может измениться.
Левий Матвей появляется у Воланда в испачканном глиной хитоне. Что, за 2 тысячи лет не нашел время постираться?! Значит, он не посланник светлых сил, а придуманный кем-то персонаж. Воланд — не выдуманный, а он — выдуманный.
Вникая в сии «сильнейшие» аргументы, хочется спросить Андрея Вячеславовича: слыхал ли он что-то о театре? И знает ли, что Булгаков много лет писал для театра и ставил пьесы?
Ну и слыхал ли он о том, что персонаж имеет свой привычный облик, который не надо нарушать. Читатель-зритель видит «того самого» Мастера во сне Иванушки, «того самого» Левия Матвея.
Понырев: было ли преображение?
Ну и еще одно... кроме странного утверждения, что, кроме Музея революции, не было музеев в Москве (что просто неверно), есть и еще одно... Иванушка Бездомный через семь лет после своего приключения стал почтенным профессором Иваном Николаевичем Поныревым. Андрей Вячеславович почему-то уверен, что за семь лет из «девственного» юноши превратиться в профессора никак невозможно.
«Столь стремительную карьеру в гуманитарных науках делали только товарищи, доказавшие свою исключительную преданность линии партии. Для историка такая стремительная карьера невозможна. Да, тогда громили целые исторические школы, но профессионализм профессоров все же сохранялся. А вот философии в стране в те годы не было. Была идеологическая обслуга партии. И в этой лакейской вполне могли быть такие чудесные карьеры. Я по светскому образованию философ, причем даже скажу: советский философ — поэтому, когда я вижу сочетание «институт философии и истории», я обращаю внимание на слово «философия», а не на слово «история». Я убежден, что Бездомный, к сожалению, стал моим официальным коллегой, то есть он философ, а не историк. «Красный профессор», «выдвиженец». И раз он философ столь успешный, карьерный — значит, философ-сталинец, то есть воинствующий атеист. Таким был, например, Марк Борисович Митин — проповедник идеи, согласно которой философия есть лишь форма политики, назначенный Сталиным в академики в 1939 году без защиты докторской диссертации. В предисловии к сборнику «Боевые вопросы материалистической диалектики» (1936 год) он писал, что при рассмотрении всех проблем философии он «руководствовался одной идеей: как лучше понять каждое слово и каждую мысль нашего любимого и мудрого учителя товарища Сталина». Коллеги называли его «Мрак Борисович»...
Да, Бездомный обрел свой дом. Точнее, советская власть ему дала квартиру. Наверно, было за что. Кто лучше обслуживал правящую элиту, тому давали и звание, и жилье. Так что, я боюсь, Иванушка стал отличником политучебы и ударником политпромывки мозгов, и поэтому видеть в нем персонажа положительного в глазах Булгакова — значит, приписывать Булгакову нечто весьма антибулгаковское»35.
Дальше еще «круче». «Место работы Понырева Булгаков указывает довольно точно и узнаваемо — «институт истории и философии» (эпилог). С 1936 года Институт истории АН СССР и Институт философии АН СССР работали в одном здании по адресу: Волхонка, 14. Как раз между домом Пашкова и взорванным храмом Христа Спасителя. Вот и Бездомный застрял где-то посредине между чернокнижием (именно с ним в романе ассоциируются подвалы дома Пашкова) и воинствующим атеизмом, взрывающим храмы»36.
Ну что ж... придется сделать сразу аж пять замечаний.
Во-первых, Институт истории и философии в Москве был. В июле 1931 года на базе историко-философского отделения МГУ был создан самостоятельный Институт истории и философии (МИФИ).
А в 1933 году был создан еще и литературный факультет, с октября 1934-го факультет литературы, искусства, языка МИФИ, который с этого времени назывался уже МИФЛИ.
Именно этот институт так и назывался, как он упомянут у Булгакова.
Сотрудник этого института мог заниматься, например, исследованиями в области современной литературы. Для чего важнее знать эту самую литературу, чем латинский язык и иврит.
Во-вторых, не очень ясно, прошло ли 7 лет или 10—11: на Патриаршие приходит человек лет «тридцати или тридцати с лишним». Сколько это «с лишним»? Если Ивану 35, то со дня событий прошло 12 лет.
В-третьих, языки выучиваются в среднем за год-два, серьезная теоретическая подготовка в сфере истории и литературы приобретается, при желании, лет за пять.
В общем, за 7—12 лет вполне можно и профессором стать. Не только советским специалистом по «научному» атеизму, не в укор Кураеву да будет помянуто.
В-четвертых, откуда «уверенность», что Понырев стал именно коллегой Кураева по «марксистско-ленинской философии»? «Уверенность» — это «сильный» аргумент, несомненно. А еще аргументы есть? Почему Понырев не мог стать историком? В том числе изучающим историю литературы? Или, скажем, аграрную историю Руси XVII века? Архитектуру XVIII века?
В-пятых, «призрак Мастера завещал Ивану Бездомному продолжить роман «о нем». Но призрак Маргариты поцеловал юношу — и профессор Понырев так ничего и не написал (хотя Маргарита и уверяла его, что она знает его будущее и там все будет хорошо)».
А это из какого пальца высосано?!
Кураев иронизирует над тем, что «булгаковеды восхищаются той его работой [работой Понырева — А.Б.], о которой Булгаков не сказал вообще ни слова?», но он «точно знает» не хуже «булгаковедов»: ничего путного Иван Понырев не написал. Хотя Булгаков не сказал о том ни слова. Сильно, коллеги.
Откуда вы знаете, Андрей Вячеславович? Может, Иван Понырев днем пишет про стилистику романов Фадеева (тоже, кстати, полезное дело), а ночами — в стол, научный труд «Бог и дьявол в современной русской литературе». Или продолжение романа Мастера. Или воспоминания: «Как я беседовал на Патриарших прудах с Сатаной».
Откуда Кураев знает, что это не так?
Тексты Булгакова позволяют делать подобные предположения ничуть не с меньшей вероятностью, чем выводы, которые делает Кураев.
Не знаю, положительный ли персонаж Понырев — это слишком зависит от того, что считать «положительным». Но добро в романе точно есть. И духовное преображение в нем есть.
Другие оценки христиан
Дунаев готов сжечь роман «Мастер и Маргарита», а Булгакова сослать на Соловки.
Кураев не только добрее — он и биологически умнее, и культурнее. Но и он считает: в романе нет положительных героев. Все скверные и только скверные. Мастер — из Музея революции, Понырев превратился в начетчика, Маргарита — ведьма, что с нее взять.
Но есть другие оценки, и притом оценки тоже христианские.
Статья в православной энциклопедии: «Воланд творит суд над людьми, в чьих душах торжествует зло, но не властен над теми, кому свойственны любовь и доброта. Мастер и Маргарита избавляются от власти зла: пройдя через страдания, они оказались достойны милосердия, ибо сами проявляли его по отношению к людям. В финале романа Б. отправил Мастера и Маргариту в «мир покоя» (аналогичный «святилищу покоя» в «Фаусте»), представленный в виде обособленного прошлого и символизирующий творческое бессмертие»37.
Один из ведущих писателей современной России: «Булгаков был православный человек, и это высоко мистический русский православный роман»38.
Автор биографии Михаила Афанасьевича, лауреат Патриаршей литературной премии 2013 года: «При всей легкости, фантасмагоричности и увлекательности булгаковского романа едва ли есть в русской литературе более трагическое и безысходное произведение. В этом не было вины Булгакова, в этом была его личная жизненная и конфессиональная трагедия. Измученный собственными обстоятельствами, он изверился не только в себе и своей судьбе, он изверился в мироздании и миропорядке, придя к выводу об исчерпанности христианства в родной стране, и об этой опустошенности написал роман, в котором сквозь видимый смех и ослепительный блеск письма невидимыми слезами оплакал мир, забывший Христа...»39
Не надо понимать меня так, что все эти люди правы, а Кураев — только не прав. Тут нет абсолютно правых и однозначно виноватых. Есть разные мнения — и притом разные христианские.
Недописанный или искаженный?
Еще более важный вопрос: ЗАЧЕМ Сатана является в Москву?
Просто потому, что весенний бал полагается проводить в разных городах мира и так уж выпало на этот раз в Москве?
В первых версиях романа Сатана сжигает отступившийся от Бога город. Так в романе другого христианского писателя университетский городок Эджстоу проваливается под землю40. Правда, у Льюиса губят город как раз светлые силы — искореняют место, предавшееся злу.
Москва изгнала Бога — и оказывается во власти бесовских сил. Сатана и губит ее — на то он и великий губитель.
В ранних версиях романа Сатана, спалив Москву, показывает Мастеру другие города и прямо говорит — он туда еще наведается. Ведь и Париж отступился от Бога, там тоже царит неправда.
Переписывая, дописывая «Мастера и Маргариту», автор улучшал, совершенствовал, шлифовал. И — смягчал. И недоговаривал то, что, может быть, хотел договорить. Самоцензура в надежде увидеть роман напечатанным.
Приговор советской власти, безумной коммунистической идее — в том, что мы читаем недописанные романы Булгакова. И «Белую гвардию», и «Мастера и Маргариту».
Но «Мастер и Маргарита» не только не дописан — он еще и сильно искажен. Если бы Булгаков написал то, что хотел и как хотел — перед нами был бы другой роман. Более жесткий, однозначный и суровый. В нем было бы меньше ерничанья и буффонады, больше трагического и грозного.
Смыслы романа
Бездарное литературное произведение одномерно. Таков и «Бетон» Гладкова, и «Хлеб» Киршона, и «Выстрел» Безыменского. Всем сразу ясно, что хотел сказать автор.
Талантливое произведение можно понимать по-разному. Ему можно приписывать все новые и новые смыслы — в том числе вовсе не те, которые заложил в него автор.
Способность литературного текста присоединять новые смыслы называют научным словом «семантическая валентность». Что и означает — каждый может увидеть этот текст по-своему... Опираясь на одни и те же слова, разные люди прочитают разное и о разном.
Булгаков написал очень емкое произведение. Предельно семантически валентное. Потому его тексты и ударили в голову всем, кто прикоснулся к «Мастеру и Маргарите». Роман шибанул в мозги, как взрывчатая смесь шампанского с неразбавленным спиртом. Не пробовали? Попробуйте. Но «Мастер и Маргарита» действует значительно сильнее.
Да, булгаковский Иешуа — не евангельский Иисус Христос. Это персонаж романа, созданный гением автора. Кураев полагает, что «любить Иешуа — это безвкусие. Это не духовность, а атеизм и сатанизм». Ах, как страшно! Боюсь только, что напугать миллионы людей не «научному атеисту», превратившемуся с «переменой курса партии» в священника. Люди и дальше будут любить Иешуа и сочувствовать ему — в том числе и понимая, что он — не Христос. В России любят юродивых.
Пилат — вовсе не исторический Пилат?
Конечно. Об историческом Пилате писали Филон Александрийский, на него жаловался Калигуле иудейский царь Агриппа I, обвинял Пилата в «подкупе, насилии, разбойничестве, дурном обращении, оскорблениях, непрерывных казнях без вынесения судебного приговора и бесконечной и невыносимой жестокости»41.
После жалобы самаритян на очередную расправу, в 36 году по Р. Х. римский легат в Сирии Луций Вителлий, отец будущего императора Вителлия, отстранил Пилата от должности и отправил в Рим.
Что было после — в основном легенды. Показывают и три места, где похоронен Пилат, и четыре места, где находилась его вилла. Главная гора швейцарского города Люцерна названа горой Пилата Pilatusberg. То ли у подножия этой горы жил Пилат, то ли похоронен на ее вершине, то ли покончил с собой на этой горе.
Это правда, что «в 1961 году итальянский археолог Антонио Фрова и его коллега обнаружили в Кесарии Палестинской» плиту с латинской надписью: «Понтий Пилат, префект Иудеи, [представлял] Тиберия».
Найдены и монеты, отчеканенные римским префектом Иудеи Понтием Пилатом в 29 г. по Р. Х.
Во второй половине 1960-х годов при раскопках дворца Ирода, между Иерусалимом и Вифлеемом, нашли кольцо из медного сплава, отлитое в середине первого века до Р. Х. Только в XXI веке прочитали надпись на кольце: «всадник Понтий Пилат»42.
Но Пилат «Мастера и Маргариты» — не тот, не исторический Пилат.
Люди видят в текстах романа, придумывают «своих» пи-латов и христов не потому, что Булгаков возвестил какую-то бессмертную истину. Не потому, что рассказал, «как оно было на самом деле», Михаил Афанасьевич создал текст, в котором каждый может увидеть что-то важное для себя.
Михаил Афанасьевич описал Москву, из которой выгнали Бога. В которую легко может войти Сатана. Читатель может зубоскалить над карнавальностью описаний. Может возмущаться тем, как автор «очерняет великую советскую действительность». Может порадоваться сатире на официозную идеологию. Юная читательница может выдернуть из романа в основном полет Маргариты.
Точно так же читатель может попытаться «расшифровать» демонов или людей — персонажей романа. Каждый при этом получит нечто свое. Каждый список персонажей будет отличаться от другого.
Читатель поискушеннее попытается понять, о чем роман. И каждый тоже поймет хотя бы немного не так, как поймут роман все остальные.
Остается вполне искренне порадоваться за современных россиян: большинство из них увидели в «Мастере и Маргарите» гимн вечным ценностям. Торжество любви, творчества, победу сил жизни над маразмом, преимущества хорошего над плохим. Не самое худшее прочтение.
В романе нет положительных героев и светлых сил?
Люди придумали положительных героев. Приписали воинству Сатаны черты сил света.
Бесы мелко глумятся над своими ставленниками и земными помощниками, коммунистами?
Люди радовались тому, как Бегемот отстреливается от гэбульников, как легко уходят от погонь Бегемот и Коровьев.
Примечания
1. Булгаков М.А. Мастер и Маргарита. — Париж, 1967. — С. 9.
2. Булгаков М.А. Мастер и Маргарита. — Париж, 1967. — С. 8—9.
3. Яблоков Е.А. Художественный мир Михаила Булгакова. — М., 2001. — С. 158—159.
4. Яблоков Е. Белым по-черному.
5. Бабинский М.Б. Изучение романа М. Булгакова «Мастер и Маргарита» в XI классе. — М., 1992. — С. 14.
6. Семенов А.Н., Семенова В.В. Русская литература XX века в вопросах и заданиях. 11 класс. Пособие для учителя. Ч. 2. — М., 2001. — С. 82.
7. Ишимбаева Г.Г. Русская фаустиана XX века. — М., 2002. — С. 106.
8. Русская литература XX века: учебник-практикум для общеобразовательных учреждений. Ч. 1 / под ред. Ю.И. Лыссого. — М., 2003. — С. 312.
9. Икрамов К.А. «Постойте, положите шляпу...» // Икрамов К.А. Дело моего отца. — М., 1991.
10. Там же.
11. Филатьев Э. Тайна булгаковского «Мастера...». — М.: ЭФФЕКТ ФИЛЬМ, 2017.
12. Лосев В.И. Комментарии // Булгаков М. Великий Канцлер. Князь тьмы. — М., 2000. — С. 507.
13. Кураев А.С. «Мастер и Маргарита»: за Христа или против? — М.: Проспект, 2016. — С. 33.
14. Шестов Л. Афины и Иерусалим (1930—1938).
15. Филатьев Э.Н. Тайна булгаковского «Мастера...». — М.: ЭФФЕКТ ФИЛЬМ, 2017.
16. Барков А.Н. Роман Булгакова «Мастер и Маргарита»: альтернативное прочтение. — Киев: Текма, 1994.
17. Jovanovitc M. Utopija Mihaila Bulgakova. — Beograd, 1975. — S. 165.
18. Дунаев М.М. О романе М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита». — М., 2005. — С. 42.
19. Куприн А. Звезда Соломона. — Гельсингфорс: Библион, 1920.
20. Чаянов А.В. Венедиктов, или Достопамятные события жизни моей. Романтическая повесть, написанная ботаником X. и иллюстрированная фитопатологом Y. — М.: V год республики [1922].
21. Троцкий Л.Д. Сочинения. Т. 3. — Пг., 1922. — С. 189.
22. Земская Е.А. Михаил Булгаков и его родные. Семейный портрет. — М.: Языки славянской культуры, 2004.
23. Кураев А.С. «Мастер и Маргарита»: за Христа или против? — М.: Проспект, 2016.
24. Кураев «В том нет уже даже безбожья — Ленивый развал бытия» (Наум Коржавин).
Коржавин Н. На скосе века. — М.: Время, 2008.
25. Кураев А.С. «Мастер и Маргарита»: за Христа или против? — М.: Проспект, 2016.
26. [Электронный ресурс]: https://rg.ru/2008/02/27/varlamov.html
27. Коржавин Н. На скосе века. — М.: Время, 2008.
28. Толстой А.К. Упырь // Толстой А.К. Собрание сочинений в 4-х тт. Том 2-й. — М.: Огонек, 1969.
29. Уильямс Ч. Война в небесах. — М.: Вече, 2010.
30. Яновская Л.М. Последняя книга, или Треугольник Воланда. — С. 728.
31. Честертон Г.К. Избранное. — СПб.: Кристалл, 1999. — С. 643.
32. Бугославская О. Бдительность прежде всего // Октябрь. 2012. № 3.
33. Кураев А.С. «Мастер и Маргарита»: за Христа или против? — М.: Проспект, 2016. — С. 24.
34. Яновская Л. Главы из новой книги о Михаиле Булгакове // Уральская новь. 2004. № 20.
35. Кураев А.С. «Мастер и Маргарита»: за Христа или против? — М.: Проспект, 2016. — С. 91.
36. Там же. — С. 92.
37. Шапошникова Н.В. Булгаков Михаил Афанасьевич // Православная энциклопедия. Т. 6. — М., 2003. — С. 339.
38. [Электронный ресурс]: http://echo.msk.ru/programs/personalno/40844/
39. Варламов А.Н. Михаил Булгаков. — М.: Молодая гвардия, 2008. — С. 726—728.
40. Льюис К.С. Мерзейшая мощь // Льюис К.С. Собрание сочинений в 8 томах. Том 4. — М.: Фонд Александра Меня, 2003.
41. Белобровцева И., Кульюс С. Роман М. Булгакова «Мастер и Маргарита». Комментарий. — М.: Книжный Клуб 36.6, 2007. — С. 185—186.
42. [Электронный ресурс]: https://ria.ru/20181129/1533789298.html
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |