Оскорбление является обычной наградой за хорошую работу.
М.А. Булгаков
Описывая штабные «партии», Лев Николаевич Толстой верно говорит, что 90% штабистов ни к какой партии не принадлежали. Они просто хватали чины, награды и должности, совершенно равнодушные к высокой политике. Весьма справедливая оценка.
Но ведь точно так же 90% населения СССР было совершенно равнодушно и к мировой революции, и к построению социализма в одной отдельно взятой стране, и к любым другим отвлеченным идеям.
Люди поднимались на восстания, когда новый режим посягал на веру, на народные святыни и на фундаментальные основы жизни — например, на семью. Но чаще всего поднимались против экономически невыгодных, не нужных для людей законов и правил. В целом же большинство людей готовы были повторять и утверждать любой бред, лишь бы он не мешал существовать.
В этом смысле они были не советскими, а скорее подсоветскими людьми.
Как ни странно, первым в их числе я назвал бы самого Иосифа Виссарионовича Сталина. Приписывая ему то ангельские, то демонические черты, толпы биографов этого великого и страшного человека не удосужились проанализировать, что стояло за его маниакальным властолюбием и такой же маниакальной осторожностью и недоверчивостью.
А ведь нет никаких свидетельств революционного фанатизма Сталина. Более того — человек очень консервативный, не любивший крутых перемен. В конце концов, кто такой Иосиф Джугашвили? Человек, который понял, что оконченная семинария даст ему в лучшем случае место мелкого чиновника или священника в глубинке. И сделался разбойником, грабившим банки под крышей РСДРП.
А когда большевики, к собственному удивлению, все же захватили власть, оказалось — они ни на что, кроме разрушения, не способны. Я пытался анализировать личность и политику Сталина в другой книге1. Возможно, я еще вернусь к этой интереснейшей теме, но пока выскажу коротко, не претендуя на истину в последней инстанции.
Если опираться на факты, а не на холуйские сплетни и не на политически ангажированные домыслы, мы видим человека предельно закрытого. В жизни которого было много такого, что он старался не показывать и не обсуждать. Человека, которого наивно представлять себе врагом советской власти, но которого еще наивнее считать великим революционером. Историческая аналогия — никак не «сладчайший фюрер, мистический мессия германской нации», а скорее мелкий корсиканский дворянчик, артиллерийский капитан, сумевший оказать революционерам исключительные услуги... А потом сожравший их всех.
Литературная аналогия — дон Корлеоне, который понял — он может в этом мире очень многое, да только мир не слишком нуждается в его услугах.
Холуи постоянно обвиняют Сталина в лицемерии, потому что он жил очень просто. «В Кремле, напоминающем выставку церквей и дворцов, стоит маленький трехэтажный домик. Домик этот был раньше служебным помещением при дворце. Поднимаемся по лестнице. На окнах — белые полотняные занавески. Это три окна квартиры Сталина. В крохотной передней бросается в глаза длинная солдатская шинель, над ней висит фуражка. Три комнаты и столовая обставлены просто, как в приличной, но скромной гостинице»2.
Дочь Сталина Светлана Алилуева вспоминает, что квартира Сталина в Кремле «была скромная, с буржуазной мебелью»3.
Известная актриса Ольга Аросева, дочь старого большевика и давнего соратника Сталина Александра Аросева, расстрелянного в 1938 году: «Он был не меркантилен, он очень просто жил. Когда я видела его, он был в простой шинели солдатской»4.
После смерти Сталина в его спальне охрана обнаружила сберегательную книжку со вкладом в 900 рублей.
Сталин очень много читал, делал выписки, заметки на полях прочитанных книг. Его библиотека и архив уничтожены после его смерти. Если не лично Берией, то по его прямому указанию5.
Кстати, Берию смело назову тоже подсоветским человеком. Похоже, что в ЦК, в высших эшелонах власти, после смерти Сталина и шла борьба советских с подсоветскими. Советские во главе с Хрущиком победили... От чего всему СССР было немало неприятностей.
Помню, в 1992 году глава рода Раров, Глеб Александрович Рар, на вопрос некого московского журналиста о Хрущеве ответил:
— Да в вашей же собственной коммунистической пропаганде ясно сказано: «Хрущ — очень вредное насекомое!»
В эпоху Булгакова, судя по всему, подсоветские представители элиты усиливались, сплачивались.
Это не значит, что они становились убежденными врагами советской власти. И что они стали людьми высокой культуры.
К числу коммунистов, честно стремившихся к этой самой культуре, иногда можно отнести как раз и старых большевиков. Как Бориса Гитмановича Каплуна (1894—1937), который помог бежать за границу балерине Ольге Александровне Спесивцевой, выбивал дополнительный паек Гумилеву, хлопотал, чтобы Блока не уплотняли.
А подсоветские в армии производили в основном тоскливое впечатление. Армия чрезвычайно выросла численно, а старое интеллигентное офицерство уничтожено или эмигрировало.
Сейчас очень можно рассказывать в интернете о том, что бедных офицерских жен оболгали: якобы не было никогда похода в театр этих офицерских жен в ночных рубашках. Мода на «разоблачение» всяких гадких «очернителей», на восхваление советской «элиты» 1920—1930-х годов — особая тема.
Но и самый что ни на есть советский К.А. Тренев в отвратительной пьесе «Любовь Яровая» пустил чудесный слоган, живущий до сих пор: «Пустите Дуньку в Европу».
Был и славный анекдот про офицерских жен:
— Простите, вы полька?
— Не, я Дунька, Полька срать пошла!
Так что поход дунек и полек в театр в красивых кружевных ночнушках — в высшей степени реальное событие. Выросли-то они в деревне, где ничего подобного не видели, тонкую разницу между платьем и рубашкой вполне могли не понять.
В народном фольклоре рассказывали о таком походе в театр в Германии после ее оккупации — 1946—1948 годы. Но и о таком же походе в оккупированных в 1939 году Западной Белоруссии и Западной Украине.
Социалистической убежденности у советского офицерства в 1941 году как-то не хватило — 80% Красной Армии побежало при первом же ударе противника.
Но можно себе представить, как веселились насчет советских офицеров и их жен Михаил Афанасьевич и Елена Сергеевна.
Подсоветскими смело назову и подавляющее большинство писателей. Изображать идейность приходилось всем или почти всем, самые рьяные проституты изображали из себя фанатиков. Но скандалы и разборки отражают не «борьбу за идею», а вульгарные стычки за место под солнцем. И Булгакова ведь травили в основном потому, что его талант оттенял убожество маяковских, киршонов и безыменских.
Или вот история, как в 1932 году поэт Осип Мандельштам прилюдно дал пощечину Алексею Толстому. В основе лежит то, что Мандельштам занял денег некоему Сергею Петровичу Бородину (1902—1974), писавшему под псевдонимом Амир Саргиджан (впрочем, были у него и другие псевдонимы).
Не отличавшийся ангельским характером Мандельштам вообще постоянно нарывался. Он частенько становился у открытого окна своей комнаты, руки в карманах, и кричал вслед кому-нибудь из собратьев по цеху: «Вот идет подлец NN!»
В конце концов попросту подрался с Саргиджаном. Тот оказался сильнее, побил Мандельштама, и даже заехал его жене. После этого Надежда Мандельштам расхаживала перед домом Герцена, демонстрируя свои синяки, и каждому знакомому заявляла с посветлевшими веселыми глазами: «Меня избил Саргиджан, Саргиджан избил Мандельштама...»
Мандельштам требовал товарищеского суда. На этом суде, 15 сентября 1932 года, председательствовал Алексей Толстой.
«А.Н. Толстой обращался с Мандельштамом, когда задавал ему вопросы и выслушивал его, с презрительностью обрюзгшей, брезгливой купчихи. Мандельштам вел себя бессмысленно. Вместо того чтобы объяснить, как обстояло дело в действительности, он нервно и звонко, почти певуче, напирал на то, что Саргиджан и его жена — ничтожные, дурные люди и плохие писатели, вовсе не писатели. Присутствующие, будучи того же типа, что и Саргиджан, симпатизировали Саргиджану. Унижая его, Мандельштам задевал и их»6.
Решение суда было: пусть Саргиджан отдаст деньги. Мандельштам требовал чуть ли не смертной казни. Недовольный решением суда, спустя почти два года, в середине апреля 1934 года Мандельштам прямо в издательстве, на глазах множества людей дал Толстому пощечину, патетично прокричав: «Я наказал палача, выдавшего ордер на избиение моей жены!»
«Через некоторое время после этого Мандельштам был арестован и сослан. Вопрос о наличии причинно-следственной связи между этими двумя событиями до сих пор остается предметом дискуссий»7.
Невозможно найти в этой склоке никакой «идейной» подоплеки.
Надутые лягушки
Есть такая жестокая забава — вставить лягушке соломинку в задний проход и «делать из нее быка» — надувать, пока она не лопнет.
Утопия, во-первых, уничтожает или отстраняет часть естественно выделившихся «быков» — тех, кто не соответствует установкам этой утопии. Тем самым расчищая место для «лягушек».
Во-вторых, «надувает» до размеров быка лягушек, которые работают на утопию.
«Ведь ей, установившейся антинародной, антироссийской власти, важно было по возможности избавиться от всех лучших, всех хороших, людей»8.
Точнее сказать — если власть взялась строить «светлое будущее», ей приходится затыкать рот Булгакову, продвигать Маяковского и Киршона. Вот Киршону и Маяковскому и правда приходится воевать со всеми хорошими светлыми людьми. И со всеми талантливыми.
Персонажи «Мастера и Маргариты» далеки от феерической карьеры Алексея Толстого. Но ведь и Римский, и Латунский, и Берлиоз занимают места, которые никогда не смогли бы получить, не используя Системы в своих целях. Таков и Рюхин, чьи стихи ужасны, но «зато» очень идейные. Сплошные «взвейтесь» да «развейтесь». Таков и Иванушка Бездомный, место которого — не в поэтическом цеху, а чистить сараи. Такова и Настасья Лукинишна Непременова. Если в стране могли бы свободно издаваться романы и повести Булгакова, Платонова... и «роман о Понтии Пилате» Мастера — кто бы читал ее «морские рассказы»?
Чем человек талантливее, тем он опаснее для бездарности. Мастер плох именно тем, что образован и талантлив. Рюхин хорош тем, что он идейно свой и что не представляет опасности для любых дармоедов.
Москва и не Москва
Разумеется, все сказанное в этой части прямо относится не только к Москве. Но, во-первых, миром Булгакова и Мастера была не одна Москва. Этим миром была все же Россия.
Во-вторых, если «Париж — не Франция», то Москва — это все же Россия. Притом что в Москве весь этот советский и подсоветский муравейник был еще пестрее, разнообразнее, контрастнее, чем в Ярославле или в Тюмени.
В «Мастере и Маргарите» искренний советский атеист Берлиоз «вкручивает» небытие Бога и дьявола «девственному» выдвиженцу Иванушке Бездомному, в шоферах и домработницах угадываются недавние москвичи, подсоветский конформист Рюхин общается с явным потомственным интеллигентом Стравинским, а циник Латунский бешено делает карьеру.
Москва «Мастера и Маргариты» — скопление абсолютно разнородных, даже враждебных, совершенно противостоящих друг другу людей. Знамение эпохи — не однозначное скопление похожих, а именно кипение противоположностей.
Примечания
1. Буровский А.М. Смысл 1937. — М.: Яуза, 2010.
2. Барбюс А. Сталин. — М.: Гослитиздат, 1936.
3. Аллилуева С. Дочь Сталина. Последнее интервью. — М.: Алгоритм, 2013.
4. Аросеева О.А. Без грима. — М.: Центрполиграф, 1998.
5. Волкогонов Д.А. Триумф и трагедия. Политический портрет И.В. Сталина. — М.: Изд-во АПН, 1989.
6. [Электронный ресурс]: https://ygashae-zvezdu.livejoumal.com/150958.html
7. [Электронный ресурс]: https://www.livelib.ru/articles/post/39954-evrej-dal-poschechinu-grafu-konflikt-osipa-mandelshtama-i-alekseya-tolstogo
8. Солоухин В.А. Смех за левым плечом. — Франкфурт-ам-Майн: Посев, 1987. — С. 59.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |