От 17 апреля 1935 года, посланная М.А. Булгакову
Разобрав всю картину «Кабалы» по линии каждой роли и по линии увязки ее с картиной «Ужин короля» и вообще со всей пьесой, Константин Сергеевич высказал свою точку зрения на данную картину.
Внешний вид подвала рисуется мрачным. Какой-то длинный стол, уводящий в глубину. По одной стороне идет стена с подвальными окнами. Тут же стоят разные фигуры и кресты. С другой стороны идет стена со шкафами. Где-то в углу, в глубине — идет винтовая лестница. По линии действия — прежде всего сбор, ритуал собрания. Начинается заседание. Хотелось бы, чтобы были отдельные группировки, среди которых возмущение за разрешенный «Тартюф» с одной стороны, и возмущение придворной группы и зависть ее — с другой стороны, по поводу того, что Мольер ужинал с королем. Связать начало картины с концом «Ужина короля», где архиепископ предлагает найти женщину, и сцену прихода д’Орсиньи с женщиной в этой картине. Придя сюда, д’Орсиньи не хочет садиться за общий стол заседания. Кто-то, может быть и архиепископ, говорит речь о том, что Мольер обличает д’Орсиньи в разврате, выведя его в роли Дон-Жуана. На это — возмущение всей придворной партии. Кто-то говорит: «А кто он сам, Мольер?» На это у архиепископа: «Я вам покажу, кто он, какой он сам развратник, этот Мольер». После этого д’Орсиньи садится за общий стол и надевает маску. Может быть, он вписывается в Кабалу ради мести. Приводят Муаррона. Отчаянная борьба, — он не хочет говорить. На него наседают и светская и духовная партия Кабалы. В конце концов он признается. Общее страшное возмущение против Мольера за «Тартюфа» и за кровосмешение.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |